«Почему никто не пришёл за мной?» «Почему никто хотя бы не предупредил меня о предстоящем шторме?» «Почему они так поступили, если они все работали в команде?» «Или я всё себе придумала и на деле они были сами по себе?»
Подобные вопросы одолевали меня, пока я отчаянно пыталась доплыть до берега. На моё лицо капали мокрые капли с неба, разбушевавшиеся волны швыряли меня из стороны в сторону, накрывали с головой и затрудняли мои попытки добраться до берега. В нос и уши заливалась солёная вода. Из-за чрезмерной паники и усилий выгрести оттуда как можно быстрее, я ощутила, как ноги и руки стали сдавать позиции и неметь. Единственной моей опорой на тот момент стала доска, благодаря которой я всё ещё не утонула. Однако, в какой-то момент я ощутила, как ногу внезапно пронзила резкая боль — судорога, что сковала, и без того, ущербные, движения. Я моментально скрючилась, рефлекторно схватилась за щиколотку, и в этот момент волна нещадно отобрала у меня мою доску, выхватывая её прямо из рук. Так же просто, как взрослый мог выхватить леденец у ребёнка. Она стала уносить её всё дальше и дальше, в глубины моря, пока я продолжила барахтаться почти на одном месте, захлёбываясь водой и кашляя. Я чувствовала, как стремительно силы покидают меня, как голову снова и снова накрывают мощные волны. Я перестаю различать горизонт, теряюсь в пространстве, и с ужасом осознаю, что медленно погружаюсь под воду, теряя сознание. И лишь в последний момент, прежде чем совсем отключиться, я ощущаю, как то-то хватает меня за руку и тянет вверх.***
Глаза закрыты, вокруг сплошная темнота. И голоса. Много голосов, что говорят на чужом мне языке. Мужской, женский, мужской, женский. Они незнакомы мне, я не могу сообразить, о чём они говорят. Но понимаю, что, кажется, мне невероятно повезло, и я не отправилась на тот свет. Вода не успела поглотить меня полностью и придушить своими удушающими объятиями. — Ồ nhìn kìa, cô ấy đang di chuyển![8] Я не без труда разлепила глаза и быстро заморгала. Картинка плыла, голова кружилась, а в глазах, кажется, застряли крупинки песка. Меня что, кто-то бил головой о дно моря? Когда способность нормально видеть, наконец, вернулась ко мне, я посмотрела на девушку, что сидела около меня на корточках. Та самая, с хвостиком и кислотно-зелёной доской! Должно быть, это она спасла меня. Удивительно, ведь я думала, что здесь вообще никому нет дела до меня. — Где длинноволосый парень, что был со мной? — выпалила я на английском, едва к моему сознанию пришло то, что я по-прежнему не знала, что было с Яго. И в этот момент я осознала, что мой английский, оказывается, был очень и очень даже неплох, учитывая то, что я спокойно могла общаться на нём и даже почти не заглядывать в переводчик. — Сантьяго, вы знаете его? — я попыталась объяснить, но девушка лишь непонимающе посмотрела на меня, сдвинув брови. Она не понимала меня. — Широкоплечий такой, с голубыми глазами и слегка подвыгоревшими волосами? — поинтересовалась миловидная старушка, поправляя на своём носу оправу от очков. Ну хоть кто-то, кто понял мою речь! — Да-да, именно он, — закивала я. — Мы собирались вместе кататься на досках, но он внезапно исчез, и как в воду канул. Я беспокоюсь, не случилось ли с ним чего. Старушка посмотрела на меня как на сумасшедшую, и я стала сомневаться в том, что сказала именно то, что и должна была. — А что с ним случится то? Он вон, стоит с друзьями, жарит сосиски на гриле! Я медленно моргнула, словно заторможенная, после чего перевела взгляд туда, куда указала эта пожилая леди. У одного из домиков, что находились на берегу моря, стояла небольшая компания людей. Она вовсю веселилась, пила пиво, громко смеялась и крутила сосиски на шампурах над грилем. И среди этой компании был он. Такой же непринуждённый, такой же весёлый и беспечный, будто это не со мной он должен был кататься на сёрфе, будто это не меня он оставил на том чёртовом рифе, и будто это не я только что чуть не утонула из-за него же! Моему возмущению не было предела. Я поднялась с песка и пошатнулась. Люди, которые до этого стояли вокруг меня, расступились и стали следить за каждым моим шагом. А что ты думала, милая? Что в сказку попала? Что раз сбежала от прежней жизни, эта будет намного лучше? Сразу будет во всём везти, сразу будут и райские острова и мужчина всей жизни? Ха-ха, Полли, какая ты всё-таки ещё глупая и наивная.«Маленький ребёнок, не ведающий жизни, выпорхнул из родительского гнезда, не смог удержать равновесие и рухнул прямо в пасть хищнику».
На шатающихся ногах я подошла к компании и стала прямо перед парнем, что ростом был не меньше шести футов. Рядом с ним я была похожа на карлика, гнома, или навязчивого эльфа. Но никак не на девушку, которая заслуживала его внимания. До этого инцидента я, почему-то, не замечала данного аспекта.Не зря говорят: «Любовь зла — полюбишь и козла».
— Позволь узнать, какого чёрта ты здесь творишь?! — выругалась я, из-за чего его друзья моментально притихли и удивлённо посмотрели на меня. — Жарю сосиски. Присоединяйся! — ответил тот, беззаботно улыбаясь. — Издеваешься? Сантьяго задержал на мне вопросительный взгляд. — Ты наобещал мне с три короба, бросил меня посреди моря и даже не удосужился забрать, когда начинался шторм! А теперь спрашиваешь почему? — Прости, я отвлёкся, — он пожал плечами и откусил жареную сосиску. — Прости? Просто прости, Яго? — из меня невольно вырвался нервный смешок. — А что не так-то, принцесса? Мне казалось, что он испытывает меня. Что строит из себя невинного дурачка, который совсем не понимает, в чём дело и в чём причина моей злости. Моя челюсть крепко сжалась, а зубы тихо скрипнули. — Я чуть не погибла из-за тебя, Сантьяго, чёртов ты ублюдок! Из-за твоей халатности и бездушности! Я думала, что ты на самом деле крутой человек, интересный и весёлый. Но, как оказалось, всё, что у тебя есть из хорошего — лишь твоя внешность и больше ничего! Ты напыщенный индюк, который даже и не думает о том, что такое ответственность за свои поступки! Хотя, наверняка, в принципе-то даже и не знает, что такое ОТВЕТСТВЕННОСТЬ! — прокричала я ему в лицо, пылая от гнева. — Истеричка, — с дичайшим спокойствием бросил он мне, криво ухмыляясь. И, кажется, он прямо сейчас только что задел мой спусковой механизм. Нажал на курок пистолета, дуло которого находилось прямо около его виска. Не смея больше терпеть его надменного взгляда, нахальной улыбки и зло сверкающего взгляда, я замахнулась рукой и с силой припечатала ему пятерню на щёку. Да так сильно, что моя ладонь загорела адским пламенем, а он пошатнулся и даже едва не упал, хватаясь за гриль и обжигая свою руку. Теперь-то не только моя будет гореть. Спасибо любимой сестрёнке, что однажды на практике продемонстрировала мне, как бить с задействием корпуса, а не только с помощью одной руки. Конечно, тогда было прилично так больно, и одним ударом всё не обошлось, но зато теперь благодаря этому, я спокойно могу врезать какому-нибудь мудаку без угрызения совести, что недостаточно сильно приложилась по его физиономии. — Совсем спятила, конченная?! — заорал он, хватаясь за обожженную ладонь второй рукой. — Вау, ты злишься, милый? А где же твоё стальное спокойствие и удивительная непоколебимость? Разве принц должен так себя вести? — Что несёт эта девка? — нахмурился один из парней, разглядывая меня, как лохматое и мокрое недоразумение. Впрочем, каким я и была. — Ты её знаешь? — Сумасшедшая фанатка, — отмахнулся тот, и моё лицо стало ещё багровее. — Знаешь что, Яго? Я сочувствую тебе, потому что даже у такого мудака, как ты, реально могут быть фанатки. Их реально очень жаль, потому что они не осознают какой ты козлина. Рада, что поняла это не слишком поздно.***
После того, как мы с Яго обменялись взаимными любезностями, я вернулась в свой номер и втупилась в телевизор, намериваясь отвлечься. Однако, всё, что шло по телеку — было на вьетнамском, из-за чего его просмотр стал для меня практически невозможен. Из всего сказанного я понимала всего с десяток слов из всех остальных, не в силах сложить их в единое предложение логичное по смыслу. — Кэрри, пожалуйста, скажи, что ты можешь сейчас говорить, — проныла я подруге в телефон. — Я могу сейчас говорить. Что случилось? — удивлённо спросила та. На фоне я слышала, как шумит вода и звенят тарелки. — Я встретила горячую секс-бомбу и чуть не утонула из-за неё! — О, господи… Ты не звонила мне с момента приезда на этот чёртов финский остров, и сейчас, наконец, изволила мне позвонить. И это первое, что я слышу? Новости о подруге, что чуть не утопилась из-за какого-то местного красавца? — Да! — всхлипнула я, проигнорировав тот факт, что она обозвала вьетнамский остров — финским. — Бедняга, — без доли сочувствия ответила та, после чего продолжила. — Но ничего, скоро другого найдёшь, — и рассмеялась. — Ну, Кэрри! — Ох, прости-прости. Он был настолько хорош? — Не то, чтобы настолько… — Ну вот, и нужно тогда убиваться по вот этому «не то, чтобы»? — Нет? — Конечно! — закивала Кэрри, после чего послышался какой-то непонятный резкий грохот и её ругательства. — Чёрт! Ты немножечко упала в раковину с водой, так что пойду в рис запихну. Отключаюсь! — Ри, подожди! — окликнула я подругу, прежде, чем она успела отключиться. — Моя мать…она звонила тебе? — едва слышно прошептала я в трубку, оглядываясь по сторонам, словно кто-то прямо в эту минуту должен был выскочить из-за угла моего номера с ножом. На той стороне линии послышался тихий вздох и скрип крана. Кэрри выключила воду и вытерла руки полотенцем. — Звонила. — И ты ей что?.. — Дала твои координаты, она перелопатила пол острова, не нашла тебя и свалила оттуда, решив, что я обвела её вокруг пальца. Я замолчала. Ощутила, как от головы отливает кровь, а Земля начинает быстро вращаться, как волчок. Да с такой скоростью, что мне кажется ещё немного — и меня сейчас точно выбросит прямо в открытый космос. — Да шучу я, расслабься. Она ничего не знает. Орала, как всегда и вела себя, как…ой, не важно. Всё, кладу трубку. Чмок в пупок, Полли. И не позволяй всяким мудакам топить себя! До созвона!***
После разговора с Кэролл, я осталась в номере аж до самого вечера, совершенно не желая никуда выходить. Однако скука, что стала одолевать меня внутри четырёх стён уже к вечеру, взяла верх, и я всё-таки вышла на улицу. Прохладный ветер, морской воздух и широкое заливисто оранжевое небо встретили меня с распростёртыми объятиями. Спокойное море игралось с собаками, бегающими по его окраинам, мочило их лапы и длинные висячие уши. Оно посылало им добрых, игривых барашков, а солнечные лучи красиво отливали на его лазурной поверхности бликами. Барашки… Забавно… О упоминании этих чудесных и милых созданий, похожих на мягкую, сахарную вату, моё сердце трепетало быстрее, а душа и тело наливались теплом, словно я только что выпила пару стопок женевера[9]. Однако едва я вспоминала то, что говорил мне совсем недавно Яго, как описывал этих самых барашков, приятное чувство эйфории и лёгкости, вмиг куда-то рассеивалось. Как молочный предрассветный туман над городом. Я закрыла глаза и нахмурилась, потирая виски пальцами, словно у меня была головная боль. После общения с Яго осталось весьма неприятное послевкусие, будто после высококачественного алкоголя, я выпила самую дешёвую водку, что теперь горчила и неприятно обжигала моё горло. Мне нужно было отвлечься. Определённо. Он не стоил того, чтобы я уделяла ему ещё хоть секунду своего времени и мыслей. Я подошла ближе к морю, разулась и сделала шаг в воду. Прохладная. Ласковые волны окутали мои стопы, а потом отпрянули назад. Подул ветер, и моя кожа невольно покрылась мелкими мурашками.Необъятное море и солнечный свет заполнили мрачную душу. Я летела к тебе, но ты мчал от меня, позабыв о сегодняшнем дне. Я билась о стены и прутья тюрьмы, надеясь на призрачный Рай. Но ты не пришёл, позабыл и об скалы жестоко разбил.
Небо сгущалось над головой всё сильнее, остров постепенно окутывали мягкие сумерки, а песни птиц затихали. На пристани едва заметно покачивались деревянные лодки, голубые волны шуршали по их бортам, а около них одиноко бродил человек. Сдалека я не видела его лица, однако, могла с уверенностью сказать, что он был примерно моего возраста. Уже не первый день я видела, как он ходит среди лодок, берёт одну из них и часто выплывает в море. Но лишь тогда, когда безмятежное море было покрыто спокойной гладью и всем своим видом показывало, что радо приветствовать всех желающих прокатиться на лодке. Сегодня людей было особенно мало. Я чувствовала приятное умиротворение и спокойствие. И как бы там ни было, а к хорошему быстро привыкаешь. Колыбель моря укачивает тебя, птицы мелодично провожают уходящий день, а ветер что-то таинственно нашептывает тебе на ухо. Местная атмосфера гипнотизировала меня, я чувствовала зависимость от неё, и понимала, что очень и очень скоро мне будет сильно не хватать жизни на этом островке. И в этот момент я ещё не осознавала, насколько сильно не хватать. Я сделала ещё несколько шагов и подошла к лодочной гавани, изучающее оглядывая место. С левой стороны стояли современные деревянные лодки, привязанные к берегу. Их бортики были окрашены в свежие яркие цвета: красный, синий, зелёный, белый и жёлтый. Красный — в цвет огненного дерева Фыонг, что было для местных жителей символом тёплых и беззаботных летних деньков. Синий — в характерный цвет бездонного моря и бескрайнего неба. Зелёный — цвет тропиков, душистой травы, зелени и пальм. Белый — магнолии в обрамлении упругих насыщенно-зелёных листьев, именуемых здесь фарфоровыми цветками; чайки, порхающие над синевой. Жёлтый — солнце, каждый день встречающее и провожающее новый день своими тёплыми лучами; золотистый песок, расстилающийся под ногами. С правой же стороны от лодок размещался низкий мостик, возвышающийся над водной гладью. Такой, какой я видела только в роскошных фильмах про любовь. Невероятно нежная и обаятельная девушка, а рядом с ней — сильный и неотразимый мужчина. Между ними сверкают искры, взрываются мосты, огнём вспыхивают чувства и заполняют их тела доверху чем-то горячим и невыносимо жгучим, словно они были сосудами. Но они не могут отказаться от этих чувств. Они терпят эту боль, эту раскалённую лаву — магму вулкана, и я с трудом понимаю их чувства. Неужели, любовь на самом деле стоит того, чтобы терпеть подобные муки? Они стоят на мосту, держатся за руки, и смотрят друг другу в глаза, словно весь мир заключается в глазах их второй половинки. Словно кроме них двоих не существует вообще ничего: ни умопомрачительного заката, находившегося за их спинами, ни моря, что расстелилось вокруг них синим полотном, ни даже твёрдой поверхности под ногами. Будто они зависли в воздухе, обрели крылья и забыли о том, что они всё ещё находились на Земле. — Желаете прокатиться на лодке? Я услышала позади себя бархатистый мужской голос, в котором улавливалась лёгкая приятная хрипотца. По моей спине невольно пробежали мурашки, и я ощутила внезапное волнение, взявшееся невесть откуда. Я обернулась, думая, что парень, бродивший меж лодок, уже ушёл, и я осталась здесь совсем одна, наедине со своими мыслями, однако это оказалось отнюдь не так. — Или вы желаете немного подайвить? Для этого лучшее подбирать утро или день, когда солнце хорошо освещает воды. Я смотрела на парня, едва ли не разинув рот. А почти всё, что он говорил мне, проходило мимо ушей. Я была слишком увлечена разглядыванием его точёного лица с выразительными скулами, тёмно-серыми глазами и припухлыми губами. А ещё, подкачанного тела, на котором сейчас красовались лишь одни шорты ярко-оранжевого цвета с красочным принтом долек апельсина. Мне показалось это весьма милым, и, не сдержавшись, я тихо хихикнула в ладонь, задерживая свой взгляд на его шортах. — Простите, но что вы нашли здесь смешным? Парень сдвинул брови, хмурясь, а его пронзительные глаза недобро блеснули под лучами медного солнца. На его лице размещалась лёгкая двухдневная щетина, а чёрные, как жидкие чернила, волосы, были растрёпаны в беспорядочной причёске. — Ох, совсем ничего, — отмахнулась я, беззаботно улыбаясь. — Просто ваши шорты, они… — А что не так с моими шортами? — брюнет поставил руки по бокам, глядя на меня возмущённым взглядом, словно я оскорбила что-то свящённое. И, погодите-ка… Что это? Голландский акцент? Или мне показалось? Голландский акцент — просто непередаваем. Даже те, кто учит его уже долгие годы, часто произносит его слишком грубо и жёстко! Но этот…он звучал таким родным, таким мягким и волшебным, хотя он и обращался ко мне на английском. — Они очень милые. Я сдерживала себя, как бы ни рассмеяться в голос. Серьёзный взрослый парень лет двадцати-пяти на вид, подкачанное рельефное тело, проницательные умные глаза и шорты с апельсинками! С апельсинками, чёрт возьми! Даже я перестала носить свои труселя со слониками! Ну и что, что всего пару лет назад? И что, что просто потому, что они порвались?.. Перестала ведь! Брюнет сощурил глаза, и фыркнул, проходя мимо меня на мост. Мне показалось, что на его лице проскользнули нотки смущения. Да ну, быть такого не может! Наверняка, мне просто показалось. — Я так полагаю, вы не собираетесь ни дайвить, ни кататься на лодке? Я посмотрела ему в спину, — широкую, загорелую, — после чего заинтересованно пошла следом, складывая руки за спиной. — Почему же нет? Время приёма уже окончено? — Всё-таки собираетесь? — парень обернулся и посмотрел мне в глаза. — Собираюсь, — важно кивнула я, после чего подошла к самой крайней у моста лодке — красной, — и стала туда ногой прямо с возвышения. Моментально лодка стала раскачиваться из стороны в сторону, словно я выплыла на ней в самый разгар шторма в центр моря. Одна моя нога по-прежнему стояла на мосту, а вторая находилась в лодке. Меня неистово шатало, и я чувствовала, что вот-вот свалюсь в воду. Но цепкая мужская рука схватила меня за предплечье и остановила эти бессмысленные барахтанья. — Успокойся, — выдохнул он. — Я помогу тебе. Брюнет ловко запрыгнул в лодку, — в отличие от меня, — из-за чего она зашаталась ещё сильнее, чем до этого. И прежде чем я успела крикнуть: «мамочка!», парень дёрнул меня на себя, и я моментально рухнула в его объятия, упираясь носом прямо в его обнажённую грудь. Из моего рта вырвалось нечто, что весьма сильно походило на тихий мышиный писк. Я замерла, забыв как дышать. А вот моего спасителя, кажется, позабавила эта ситуация. Спустя мгновение, когда я оклемалась, я подняла голову вверх и заметила на его губах едва заметную улыбку, которая испарилась почти в тот же миг, как я увидела её. Словно её никогда и не было. Будто призрак. Внезапно я ощутила, как его ладонь спустилась мне на ягодицу, и меня как током прошибло. Какая наглость! И едва я собралась было возмутиться, как тот перебил меня, не позволив даже открыть рта. — Не стоит голосить. Я всего лишь поправил ваше платье, — непоколебимо объяснил он, одёргивая подол красного платья, который, должно быть, за счёт ветра и моих брыканий до этого, задрался к верху. Я отпрянула от парня, после чего неловко кашлянула, судорожно поправляя платье руками и отводя взгляд в сторону. Моё негодование и немое возмущение, от которого я готова была задохнуться всего несколькими секундами назад, моментально сменилось диким смущением и неловкостью. — Спасибо, — только и смогла выдавить я из себя, усаживаясь в лодку и опуская лицо вниз. Сейчас оно, наверное, было таким же красным, как и цвет моих волос с платьем. Чувствую себя глазастым хамелеоном, что забавно водит глазами в разные стороны и маскируется от страшного хищника в цвет интерьера. Парень кивнул, после чего отвязал лодку от берега, и мы плавно двинулись в море. Он занял свою позицию, взял деревянные вёсла и стал неторопливо грести ими, разгребая голубые волны в стороны. Он изучающее посмотрел на меня, слегка склонив голову в бок. — Девушка, если будете смотреть всё время в пол, вся поездка окажется напрасной, и вы просто выбросите деньги на ветер. Не в этом ли прелесть, чтобы любоваться природой, пока плывёшь вдоль огромного синего моря? Я подняла голову и посмотрела на парня. Сейчас он не выглядел таким надменным, когда я поймала на себе его улыбку. Он смотрел на меня со спокойным и расслабленным выражением лица, за которым мне было весьма трудно определить, что он чувствовал сейчас на самом деле. — Как вас зовут? — мимолётно спросила я, возводя взгляд на море, на поверхности которого отражался оранжевый шар и белые, воздушные облака. Вид с лодки на самом деле был просто фантастическим. Такого не увидишь среди серых многоэтажек и пыльных дорог. Брюнет немного помолчал, после чего всё-таки ответил: — Элар. — Элар… — повторила я, словно пробуя это имя на вкус. Я окинула взглядом парня, словно примеряя, насколько сильно оно подходит ему. — Весьма необычное, как для вьетнамца. — Оно католическое. Я понимающе кивнула, хотя и не припоминала ни одного католического имени подобного рода, после чего снова перевела взгляд на небо. Солнце уже практически ушло за горизонт, из-за чего всё, что осталось видно от него — алый полукруг, около которого красовались мазки нежно-розовых оттенков, словно прежде голубого неба коснулась лёгкая рука художника. Я чувствовала себя принцессой в волшебной сказке — Рапунцель, что каталась на лодке вместе с Юджином и Паскалем, в роскошном лиловом платье и с плетеной косой через плечо, внутри которой красовались полевые цветы. Однако, как правило, любой сказке, даже самой хорошей, однажды приходит конец. Спустя определённое количество времени, когда звёзды взошли на небе, а солнце окончательно укатило за горизонт, лодка приплыла к берегу и остановилась около него. Мне совершенно не хотелось вставать из неё и уходить. Хотелось кататься снова и снова, пока, в конце концов, у меня не закончатся деньги. Ну и что, что потом мне будет не на что жить и нечем питаться? Зато перед смертью я увижу невероятные виды и умру счастливой, вспоминая этот вечер и ночь. Умопомрачительный закат, что сиял так ярко, что слепило глаза; спокойное море, что расстелилось прямо передо мной; белые барашки, скачущие у борта лодки и бодающие её своими рожками; мягкие облака, обволакивающие пастельно-розовое небо своими объятиями; изящные чайки, маневрирующие в воздухе над нашими головами и зазывающие своих птенцов к себе громким пронзительным голосом, чтобы те ненароком не потерялись; — Местами я даже видела, как они ловили себе ужин в виде рыбки из моря. Кстати, об ужине. За этими видами и всем приключившимся сегодня, я совершенно забыла о том, что последний раз ела ещё утром! — И что самое главное — звёзды, что сопровождали этот волшебный вечер своим присутствием. И…Элар. Пусть и большую часть времени он молчал, мне было комфортно даже просто находиться с ним рядом. В отличие от Яго, о котором мне более даже не хотелось вспоминать. — Леди, время выходить. Мы приехали, — сообщил Элар, вылезая из лодки, фиксируя её канатом и протягивая мне ладонь, чтобы я смогла с комфортом выйти из лодки и не плюхнуться носом прямо в мокрый песок. Не замечая за собой этого жеста, я забавно поморщила нос, не желая вставать с места. Однако мне так же не хотелось задерживать Элара, — он наверняка уже хотел поскорее освободиться и пойти домой, — так что мне всё-таки пришлось нехотя поднять свою пятую точку, принять предложенную помощь и выйти с лодки на сушу. — Спасибо за поездку, это было великолепно, — прощебетала я, заглядывая в глаза парня и надеясь увидеть в них хоть какой-нибудь отклик. Но всё, что я в конечном итоге получила — лишь короткий кивок и выжидающий взгляд. Он ожидал оплату. Ну конечно, к чему ему сдались мои «спасибо» и «великолепно», если «спасибо», в конце-то концов, в карман не положишь? — Сколько с меня? — я полезла рукой в небольшой клатч белого цвета, полностью усыпанный блёстками, словно я собиралась идти на карнавал и покорять там весь зал. Вообще, я не была любительницей чересчур вычурных и броских вещичек, вроде этой. Но, знаете…иногда на меня накатывало что-то такое, что было трудно объяснить словами. Приходишь ты в магазин за чем-то одним, видишь «это» и понимаешь, что без него ты уже не уйдёшь! И совсем не важно, что оно совершенно не вписывается в твой гардероб, в твою цветовую гамму и не подходит твоему характеру. Ты увидел вещь — взял, и теперь со спокойно душой можешь щеголять дальше, куда тебе там было надо. А может, уже и не надо. У меня ведь не одной так, да? Мне кажется, это чисто женские заморочки, не более. Я стала копошиться по кармашкам клатча. В нём было не так-то много вещей, чтобы что-то потерять. Но, кажется, я всё-таки умудрилась сделать это. Телефон, ключи от номера, жвачка со вкусом черники, которую я купила ещё в Тилбурге, смятая бумажка от конфеты, туалетная бумага, прокладка, таблетки… Сколько хлама и ни гроша ни в одном из карманов. Неужели, я забыла свой кошелёк в номере? Заметив моё замешательство, Элар скрестил руки на груди и перевёл на меня свой взгляд. — Только не говорите, что у вас нет денег. — Они есть! — возразила я. — Вернее, были… Брюнет нахмурился. Его, определённо, не устраивал этот ответ. — Что значит были? — Это значит, что они, вероятнее всего, остались в номере моего отеля. Подождите меня здесь всего пять минут, ладно? Я сбегаю туда, обратно и… — Я схожу с вами, — отчеканил тот. — В каком отеле вы заселились? Я вопросительно посмотрела на Элара. Он, в свою очередь, окинул меня весьма красноречивым взглядом. — От меня не единожды пытались удрать, не удосужившись заплатить за прогулку по воде вот таким вот варварским методом. На этот раз я не поведусь на эту уловку. — Я похожа на варвара? — Скорее, на туристку. Но будто туристы не могут быть варварами. Я хмыкнула и вздёрнула нос. Так меня ещё никто не называл! Варварка — надо же! Хам! — Пройдёмте за мной, я заплачу вам столько, сколько и полагается. Даже доплачу вам сверху, но при условии, что вы извинитесь за то, что назвали меня варваром! Элар со вздохом закатил глаза, но всё-таки согласился на мои условия. Он пошёл следом за мной, перед этим убедившись, что все лодки надёжно привязаны к берегу. Я же, в свою очередь, мысленно взмолилась всем Богам вместе взятым, чтобы кошелёк на самом деле оказался в номере. В противном случае, у меня будут проблемы. Огромные проблемы.