Ты моё прошлое, а я твоё будущее...

Эмили Мы быстро перенеслись в мою комнату. И если я уже почти привыкла к чувству сильного головокружения, то Мехмеду это совершенно в новинку. Что неудивительно — парню стало плохо, да так сильно, что мне пришлось его поймать в свои объятия и посадить на кровать. Ему было настолько нехорошо, что даже кожа приобрела бледно-зелёные оттенки. Я спешно открыла окно и стала старой тетрадью обмахивать лицо шехзаде, чтобы тот скорее пришёл в себя. На столе осталась чашка недопитого чая, который ещё был тёплым, а потом я протянула её Мехмеду: — Промочи горло. Не повредит. — Аллах, что это?! — выпить не выпил, но в себя пришёл точно — Что за кошмар? — Это чай. Из пакетика, — я забрала чашку и посмотрела в неё — Ой, пакетик забыла вытащить… С первым чифиром тебя. — Эмель? — похоже, его заразило моё настроение, а потому мы дружно рассмеялись, да так, что я осела на пол — Ну что, рассказывай, как уже тут себя вести? — Ну ладно, — я поднялась на ноги и подошла к шкафу, желая поскорее снять неудобное платье — Итак. Начнём с того, что тут слуг нет — делаем всё сами. Обращаемся к друг другу чаще по имени или же, на моём примере — мою маму зовут Анна, но я чаще называю именно мама. У нас не Валиде, а бабушка. Её зовут Шебнем, но я обращаюсь к ней… Как? Давай по аналогии? — Бабушка? — предположил Мехмед, а я в ответ кивнула, на что парень просиял улыбкой — Что ещё? — Ну теперь полный вынос мозга устроим, — услышав это выражение, парень явно напрягся, а я задумалась — Да, с речевыми оборотами надо поосторожнее… Ладно, это я объясню потом, — я отвернулась от Мехмеда и стала снимать платье, в котором уже изрядно упарилась — У моей матери есть муж, но он мне не родной отец. У нас это называется отчим. Его зовут Кирас, но у нас с ним очень хорошие отношения и я могу называть его как по имени, так и папой. Хотя это я редко делаю, — я надела пижамные шорты в клетку и старую футболку Кираса, которая была очень растянута и только после этого повернулась к парню — Ты всё понял? — Что было после отчима? — тут уже я впала в ступор, ведь даже не знала, как проще объяснить — Прости, но я удивился, когда ты стала при мне переодеваться. — А, вот в чём заминка. Я забыла, что у вас с этим строго, — я пожала плечами и неловко улыбнулась — Ну ты же уже большой мальчик. Наверняка и не такое видел. — Это да… Ладно, что ещё можешь рассказать? — радует, что Мехмед отнёсся к этому проще, а то пришлось бы объяснять нынешние нормы поведения. — Переодеть бы тебя, а то вопросы к тебе будут, — я посмотрела на часы и задумалась ещё больше — В магазин уже не успеем. Стащу что-нибудь у Кираса. Думаю, великовато будет, но не мало. Мехмед Я ещё не совсем привык к тому поведению Эмель, к её странным нарядам, кроме последнего, но не ожидал, что она при мне раздеваться начнёт. Нет, я видел обнажённых наложниц и меня это нисколько не смущало. Раньше. Но и Эмель не наложница. Честно признаться, я даже не слышал, что она говорила. Я просто смотрел, как рыжие волосы касаются её прекрасной белой спины, покрытой веснушками, как и плечи и руки… А руки… Все в царапинах. Наверное, это из-за розового куста, на который она упала, а при свете факелов я не заметил этого. Хоть она и странная, хоть и говорит странные нелепицы, что я не понимаю и ведёт себя до безобразия дерзко, но Аллах… Какая же она красивая… Может и есть девушки красивее, а я видел самых разных наложниц, но теперь я хочу смотреть только на неё. — Вроде бы Кирас это давно не носил, — Эмель вернулась в комнату с целым ворохом вещей, на которые мне, как я понял, предстояло обменять свои одежды — Примерь, — она протянула мне этот самый ворох — Если хочешь, то я отвернусь. — Тут всё интуитивно, вроде бы, — я стал рассматривать вещи и поочерёдно показывал Эмель — Это низ, это верх, это обувь… Не ошибся? А вот это что? И это? Что это? — Это? — она нервно посмеялась, но быстро успокоилась, прикрывая губы рукой — Это то, что мужчины надевают под низ, а второе — под обувь, — а, теперь мне понятна её реакция — Я, пожалуй, отвернусь, — ага, так ей, всё же, знакомо чувство стыда. Она отвернулась, а я стал разбираться, что да как надевается. И если с низом я разобрался, ориентируясь на собственное удобство, то с верхом я вообще ничего не понял. И вроде кафтан, только очень тонкий, да и разрезан как-то странно. — Я б смотрела на это вечно, — раздалось спустя несколько минут моих мучений, когда я в очередной раз снял верх. — Помоги, — к своей неловкости, я был вынужден попросить помощи, а девушка, всё с той же бесстыдной улыбкой, подошла и показала мне, куда и как нужно просунуть голову — Так, а вот сюда руки? — Да, — Аллах, да когда эта наглая улыбка сойдёт с её лица — Сначала одну, а потом другую… Учитывая твой успех с футболкой-поло, я удивлена, как ты осилил джинсы и ремень. При этом правильно всё сделал. Я чувствовал все её прикосновения, когда она поправляла на мне эту футболку, когда проверяла одежду на правильность. Её ладошки были приятно прохладными, а я при этом не сводил с неё глаз, с её рыжей макушки. Как за, без малого, два дня, совершенно незнакомый для меня человек стал одним из самых нужных в моей жизни? Который, если исчезнет, оставит после себя такую пустоту, что уже невозможно будет заполнить? Неужели отец испытывал такие же чувства, когда встретил матушку? Забавно то, что, похоже, у нас с повелителем один вкус на женщин. Что именно такие пламенные, дерзкие западают в самую душу и не забываются. С первого взгляда. — Давай я принесу тебе поесть? Там остались бабушкины вафли. Это довольно вкусно, — предложила Эмель, поправляя футболку, но мне было всё равно, что она сейчас говорит. — Я хочу тебя поцеловать, — выпалил я, взяв лицо девушки в ладони и смотря ей прямо в глаза, в которых я видел то же желание, что чувствовал или же мне это только мнилось. Что было дальше я помню предельно ясно. Помню, как Эмель сама решительно меня поцеловала, притянув за ту самую футболку. Сам же я, переложив одну руку ей на спину, прижал к себе со всей страстностью. Мне нравилось до потери рассудка, как её губы кусали мои, как её руки блуждали по моей груди и зарывались в волосы, оттягивая их. Ни одна девушка до неё просто не позволяла себе такую смелость рядом со мной, а тут просто ураган. И тут снова неожиданность для меня — Эмель слегка подпрыгнула и обвила ноги вокруг меня, а я успел её подхватить, касаясь обнажённой кожи её бёдер. Для равновесия я прижал её к стенке шкафа, что позволило мне прижаться сильнее к девушке, в ответ на что я услышал тихий, но протяжный стон. Это уже точно лишает меня самообладания, хотя какое тут самообладание? Его тут нет вообше. Мне кажется, что шум, который мы устроили, поднял бы и мёртвого, но меня сейчас меньше всего волновало, как я буду объясняться семьёй девушки за своё поведение. Я желал лишь её… — Эмили! Всё хорошо? — раздался откуда-то женский голос. — Да, мам. Я просто задремала и с кровати упала, — без зазрения совести слукавила девушка, оставив на моих губах очередной страстный поцелуй. — Ладно. Мы с Шебнем ещё посмотрим телевизор, а ты спи. Иначе Кирас тебя завтра не разбудит! — Чёрт, рыбалка, — посмеялась Эмель мне в губы перед тем, как оторваться от них насовсем — Да, я помню! Уже завела будильник! — рыжая посмотрела на меня с улыбкой и слезла с меня — Мама как всегда… Эмили Тут я задумалась — а куда я дену Мехмеда, пока мы с Кирасом на рыбалке? Впрочем, зачем придумывать, куда деть, если можно придумать, как объяснить его появление на рыбалке? — Почему мне не нравится твой взгляд? — спросил шехзаде, продолжая обнимать меня за талию. — Ну не знаю, — я лучезарно и максимально невинно улыбнулась, а потом, выбравшись из объятий выглянула за дверь — Кирас! А можно мой однокурсник завтра с нами на рыбалку пойдёт? — Что за однокурсник? — отозвался отчим с первого этажа и знала бы я, что за однокурсник, но его роль исполнит наш милейший шехзаде. — Да он, как я, к родне приехал. Написал и пригласил развлечься, а я предложила ему на рыбалку. Можно? — господи, храни мой хорошо подвешенный язык и не дай ему отсохнуть — Только удочки у него нет. — Ладно. Возьмём мою старую. — Спасибо! Я тогда напишу ему, чтобы к нам подходил, а то он не был на озере. Мы залезем в кузов, а то заблудится ещё по дороге, — закрыв за собой дверь, я, довольная своим планом, посмотрела на Мехмеда — План надёжный, как швейцарские часы. Осталось только тебе говорить и делать то, что принято тут. — Так объясняй, — парень забрался на мою кровать и с полным чувством собственничества разместился на ней. — Да вы наглеете, молодой человек, — я запрыгнула на свободный край и стала бить его подушкой — Моя территория! — Неужели бы ты выгнала сына падишаха спать на полу? — если бы он не был таким милым, то я бы его точно покусала. — В ванную спать у меня пойдёшь, — увидев снова непонимание на лице шехзаде, я перефразировала — В хамам. — Знал бы я, что значит слово «однокурсник», — этим высказыванием Мехмед заставил меня вспомнить о том, что я начала минут двадцать назад, если не больше. Так что, большую часть вечера я посвятила тому, чтобы рассказать человеку из шестнадцатого века, как живут люди в двадцать первом. Я даже ради этого включила ноутбук и стала показывать, как люди теперь общаются, о чём говорят. И, как при последней нашей встрече, норма при знакомстве и при приветствии пожимать руку, но это больше распространено у мужчин. Также объяснила, что я учусь в медицинском учреждении, а потому и Мехмед должен понимать хоть толику из того, что я знаю за три года учёбы, ведь он же «мой однокурсник». И плюсом к этому мы придумали убедительную историю о том, кто он и как мы вообще познакомились. Заметив, что парень задремал под мой монолог, я включила камеру на телефоне и, корча смешные рожицы, сделала несколько снимков, а после в «наклейки» приделала Мехмеду жёлтую шляпку. Тут я решила его растрясти — мне хотелось нормальную фотографию на память, ведь я прекрасно понимаю, что какие-то долгосрочные отношения между нами маловероятны. А жаль, ведь целуется он просто потрясающе. Ладно, порадуюсь пока тому, что есть сейчас, а о «потом» подумаю потом. — Смотри и улыбайся, — пояснила я и, дождавшись, когда парень спросонок сообразит, что нужно сделать, нажала нужную кнопку. — А что это? — спросил он, смотря в экран моего телефона, где была эта милая фотография — Это прям я. — Это и есть ты, — улыбнулась я, а потом показала телефон — Это средство общения и связи. Благодаря ему я могу пообщаться с человеком даже с другого конца мира. А ещё есть функция фото, что я и использовала. Это своего рода художника, что сделает твой портрет за несколько секунд и не один раз. Чёрт, а я и не думала, что умею так хорошо объяснять. — А мы тут очень красиво получились, — Мехмед коснулся экрана, от чего изображение переключилось на предыдущее, а именно на то фото со шляпой — Что это? Эмель? — Тише, — я прикрыла ему рот рукой — Нас могут услышать! — Что это? — пассивно-агрессивно возмущался Мехмед, а мне хотелось только смеяться — Убери это. — Ни за что!