***
Сегодня Судзу спала до самого обеда, а сразу после подъёма её выкрала из дома Хирока и утащила в их любимую лапшичную, чтобы обсудить все накопившиеся новости. А новостей было даже слишком много. Чаты, посвященные Белль, трещали по швам от безумного количества сообщений. Все уже который день обсуждали раскрытие личности виртуальной певицы, более того, фанаты уже определили точное местонахождение Судзу Найто, а также пересылали друг другу все найденные новости, связанные с ней: как старые, так и новые. В связи с этим уже вся школа, в которой училась Судзу, стояла на ушах и каждые несколько минут ей писал кто-нибудь из класса что-то в духе: "Судзу, не может быть!", либо "Мы же с тобой друзья, правда?!". В связи с этим всем, тот факт, что завтра наступал понедельник, Судзу совсем не радовал. На самом деле, Найто вообще не хотела ни с кем, ни о чем говорить, и предпочла бы никого не видеть ещё долгое время после вчерашнего новостного происшествия. Это воскресенье она собиралась провести в своей комнате, свернувшись калачиком на кровати и пытаясь дозвониться до Кея и Томо. Они оба уже вторые сутки не выходили на связь, Судзу не находила себе места от мысли, что из-за неё с ними произошло самое ужасное и страшное по масштабу событие в их жизни... Да, она считала себя виноватой в том, что увидела вчера в новостях, она винила себя в том, что не забрала их с собой в то ранее дождливое утро. Но с другой стороны, а какие были бы последствия? Она буквально бы выкрала двух детей из семьи, вряд ли их отец оставил бы это просто так. Как ни посмотри, а ситуация была сложной и запутанной со всех сторон, сейчас Судзу вообще не понимала, что ей делать и как себя вести. Всё, чего ей хотелось, так это защитить этих мальчишек и помочь им любой ценой... Но все-таки от неё мало что зависело. Это её и убивало больше всего. Хирока всеми силами пыталась взбодрить подругу. Она как никто понимала, насколько тяжело сейчас Судзу, насколько сильно та запуталась и гадала, как правильно ей поступить. Но ещё лучше Хирока понимала то, что сейчас точно ничего нельзя было сделать и им оставалось только наблюдать за тем, как ситуация поведёт себя дальше. Поэтому она хотела сегодня максимально отвлечь подругу и не дать ей пасть духом. Однако, судя по тому, что Судзу распласталась по столу, неотрывно смотря в свой телефон на один единственный пустой чат, и время от времени тяжело и душераздирающе сопела, можно было сказать, что пока Хирока плохо справлялась со своей задачей. — Судзу, ну чего ты не ешь! А ну быстро взяла свою тарелку и раз-раз-раз, не то остынет! — Хирока воинственно ударила кулаком по столу, чем привлекла внимание всех остальных посетителей, а затем со скоростью света стала поглощать свою порцию. Судзу выдавила лишь печальный вздох. — Я не голодна... — Но уже обед! Тебе нужно хорошенько подкрепиться, чтобы лучше думать! — Я уже устала думать, Хирока! Такое чувство, что с минуты на минуту моя голова взорвётся от перенапряжения, — Судзу эмоционально всплеснула руками и схватилась за пряди волос возле лица. Ей хотелось срочно куда-то бежать, звать на помощь, проснуться, в конце концов! Ведь всё это не могло быть реальностью. Как так вышло, что теперь весь мир знал её в лицо? Как так вышло, что она теперь крепко-накрепко связана с какими-то случайными мальчишками, которые оказались жертвами насилия? Ей ведь просто повезло, что они тоже оказались из Японии, ещё и из Токио, иначе она точно никак не смогла бы им помочь... Да и помогла ли она им? Или сделала всё только хуже? Хорошо ещё, что интернет не прознал, что именно Кей является тем самым Драконом, хотя про него уже почти все забыли. Неизвестно, надолго ли, но пока всё внимание пользователей U было приковано к настоящей личности Белль. Пока Судзу пыталась хоть немного очистить свою голову от ненужных вопросов, порождая тем самым ещё больше новых, Хирока уже закончила есть свою порцию и стала проверять последние новости и сообщения со своего телефона. — Мдааа, завтра тебе будет тяжко в школе. И не только завтра. Они откопали даже ту самую историю с рекой... Слава богу, что она пока не приоритетная, — Хирока нахмурилась и стала подчищать свои чаты и уведомления. Судзу не ответила. Как ни странно, а история девятилетней давности, связанная с мамой, волновала её гораздо меньше, чем судьбы Кея и Томо. Её даже не пугала завтрашняя суматоха в школе, хотя скорее всего именно завтра она будет в ужасе, но сейчас ей было не до того. Она продолжала смотреть на пустой чат контакта, от которого отчаянно ждала весточки, и видела лишь белый фон с надписью вверху: "Был в сети 3 дня назад". Пальцы сами потянулись к сенсорной клавиатуре. Набралось сообщение: "Кей, с вами всё в порядке? Где вы? Ответь, когда сможешь, я переживаю". Судзу перечитала сообщение, удалила два последних слова и нажала на кнопку отправления. Молчание её убивало, а отправив сообщение первой, она заставила себя поверить, будто ситуация уже сдвинулась с мёртвой точки. В этот момент шторка на входе в лапшичную зашевелилась и приятный звук ветряного колокольчика огласил, что пришёл новый посетитель. Судзу из лёгкого интереса подняла голову и обнаружила, что к их столу приближается Синобу. Её щеки тут же запылали, а сердце пустились в пляс. Вопрос, касающийся этого парня, стоял у неё в тройке главных в бесконечном списке, который она составила в своей голове. Как теперь себя с ним вести? Что означала его фраза в их последнюю встречу? Кто она для него, а он — для неё? Всё это Судзу хотела отложить на потом и намерено не отвечала Синобу на смс, хотя тот писал ей ещё со вчерашнего утра. А сейчас он сам нашёл их каким-то непонятным образом и уже садился за их столик, выбрав место прямо напротив Судзу... — Итак, что тут у вас? — опустив приветствия, начал Синобу. Даже в такой жаркий выходной день он был одет в самые обыкновенные классические брюки и рубашку. На его лице не было ни капли изнурения жарой и выглядел он как всегда идеально и чертовски спокойно. — Синобу, надо же, какая встреча! Что ты здесь делаешь? — Хирока говорила подозрительно наигранно и сильно растягивая гласные, особенно в имени парня. Синобу в ответ лишь недоуменно поднял бровь. — Ты же сама меня позвала... — О Господи, Синобу, ты что, совсем не умеешь подыгрывать? — Хирока раздражённо ударила себя по лбу. Синобу понял свою ошибку, но лишь благосклонно усмехнулся. Он никогда не играл в подобные игры и старался со всеми быть честным и в меру прямолинейным. Поэтому он не стал отвечать Хироке, а сразу перевёл своё внимание на Судзу: — Так в чëм дело? Ты не отвечала на мои сообщения. Судзу была, мягко сказать, застигнута врасплох и просто не знала, что ей говорить. С одной стороны, она понимала, что Синобу её друг и он всегда готов ей помочь, он ведь правда мог найти решение любой проблемы; но с другой стороны для Судзу было очень важно решать все вопросы, связанные с Томо и Кеем самой, ведь они знают только её и полагаются на неё. Она не могла подвести их, не могла подвести себя... Это был её экзамен на прочность и самостоятельность, она не желала, чтобы Синобу вмешивался. Сразу после этих мыслей Судзу стряхнула с себя всю неловкость, взяла себя в руки, но всë-таки побоялась смотреть Синобу в лицо, поэтому приковала глаза к своей тарелке с остывшей едой. — Всё не так плохо, как ты думаешь, ты зря пришел, — монотонно произнесла Найто и замолчала, подбирая слова. Синобу терпеливо ждал, а Хирока недоумëнно смотрела на подругу. — Я со всем справлюсь сама, тебе не нужно мне помогать. У Хироки невольно отвисла челюсть. — Да что ты несёшь? Ты же волосы на себе рвёшь от безысходности! А Синобу не глупый, мог бы подсказать что-то дельное! — Хирока! — Судзу снова покраснела до самых ушей. Синобу тихо наблюдал за разбирательством подруг и не проронил ни слова. — Ты слишком много на себя берёшь, Судзу, признай! За последнее время на тебя много всего навалилось, ты не сможешь справиться со всем одна, позволь твоим друзьям помочь тебе! — Хирока снова не удержалась от хлопка по столу. Она была крайне обескуражена тем, что Судзу отталкивает Синобу, да и её она тоже отталкивала, не желая делиться своими мыслями сейчас. А как Хирока могла ей помочь, если не знала, что творится на уме у её лучшей подруги? — Да, Судзу, ты не обязана... — попытался наконец вставить своё слово Синобу, но теперь была очередь Судзу хлопать по столу. — Не обязана?! Я ещё как обязана! Я дала этим мальчикам надежду, показала им, что ещё не всё потеряно и что в итоге? Из-за меня они в больнице! И я даже не могу узнать, в каком они состоянии и что с ними будет происходить дальше, потому что они не выходят на связь! Я без спроса влезла в их жизнь, сказала, что буду рядом, если им нужна будет помощь! Я обещала им помогать, обещала, понимаете?! А в итоге я не рядом и совсем ничего не могу сделать, ничегошеньки! Судзу согнулась над столом, обхватив голову руками и жалобно всхлипнув. Она не собиралась плакать, не здесь, не при всех, но слëзы буквально душили её, не давали нормально вздохнуть и продолжить свою речь. А ей ещё было что сказать. Она должна была добавить, что теперь она является обманщицей и посмешищем, полной дурой, которая возомнила себя спасительницей и защитницей невинных. Она облажалась и взвалила на себя ношу, которую не в силах унести. Она жалкая, глупая, по-детски наивная и заносчивая... Пока Судзу занималась самобичеванием, Синобу и Хирока переглянулись. Только сейчас они осознали, насколько глубоко их подруга увязла в болоте событий и требований к самой себе. Синобу закрыл глаза и собрался с мыслями, а затем потянулся через весь стол, взял Судзу за руку, чем вывел ту из мрачного транса и заставил посмотреть на себя. В его тихих и спокойных глазах девушка внезапно для себя обнаружила нотки нежности и волнения. Она затаила дыхание в ожидании каких-то определённо значимых для неё слов. — Судзу... В жизни существует очень много событий и явлений, которые никак не зависят от нас и на которые мы не в силах повлиять, даже если будем из кожи вон лезть. То, что происходит сейчас, не сильно зависит от тебя. Да, ты дала толчок ситуации и благодаря этому она начала своё непосредственное развитие. Но конкретно сейчас ты не может ничего сделать, от тебя ничего не зависит и это нормально. Не нужно себя винить в том, что тебя не касается. Я уверен, что эти мальчики благодарны тебе и уж точно не считают тебя своим врагом. Ты для них герой и они обязательно ещё свяжутся с тобой, если им понадобится твоя поддержка. Просто наберись терпения. Всё будет хорошо и ситуация разрешится так, как должна разрешиться. Хватит себя накручивать и позволь нам с Хирокой быть рядом и помогать тебе. Судзу дышала так медленно и тихо, как могла, чтобы не дай Бог не перебить Синобу. Странно, как благотворно влияют на нас слова близких, когда мы находимся на пороге отчаяния. Судзу почувствовала, как волна спокойствия, исходящая от Синобу, мягко накрывает её с головой и проясняет ум. Всё вдруг стало таким мирным и прекрасным, тëмно-карие глаза напротив смотрели ей прямо в душу и рассеивали все скопившиеся там тени. Она ощущала, как её холодная до этого ладонь, которую взял Синобу, наполняется теплом. Это тепло как будто было самым родным и жизненно необходимым для неё сейчас, поэтому она непроизвольно развернула кисть руки и мягко сжала пальцы парня. Тот подарил ей добрую, не менее тёплую улыбку. Это были их "спасибо" и "пожалуйста" друг другу, ибо им обоим не хотелось произносить ни слова в такой момент. Хирока вжалась в свой стул, нервно улыбаясь и быстро переводя взгляд с Синобу на Судзу и обратно. "Что ж, моя миссия тут выполнена... " — она тихонько взяла свой телефон со стола, повесила сумку на плечо и стала аккуратно продвигаться к выходу, как вдруг послышалась вибрация телефона. Хирока решила проверить свой, но по тому, как подскочила Судзу поняла, что уведомление пришло не ей. Магия между Судзу и Синобу тут же испарилась, девушка одëрнула руку, как от ожога, и бросилась к рядом лежащему телефону. Синобу лишь накинул на себя маску серьёзности и медленно выпрямился. Судзу дрожащими пальцами открыла окошко с уведомлениями и затаила дыхание. Она получила ответ. Второе сообщение слева в чате гласило: "Здравствуй, Судзу. У нас всё в порядке. Но я бы хотел поговорить с тобой сегодня вечером в U. Надеюсь, у тебя получится, это очень важно". — Кей ответил... — только и смогла тихо выдавить из себя Судзу, спустя несколько мгновений тишины. Её лицо озарила счастливая улыбка, а пальцы принялись печатать ответ.Глава 2: План
30 июня 2022 г. в 19:27
"Всё пошло не по плану"
Прозрачные занавески тихо развивались от прохладного утреннего ветерка. За окном, несмотря на ранние часы, уже бешено стрекотали цикады. Сегодня будет жарко.
"Всё пошло совсем не по плану, но... "
В палате ещё ощущалась приятная ночная прохлада, обжигающие солнечные лучи не скоро доберутся до этой стороны здания. Среди спящих пациентов один уже давно бодрствовал и сидел сейчас в своей постели, отсутствующим взглядом всматриваясь в силуэты деревьев за окном. Его чёрные волосы и загорелое лицо сильно выделялись на фоне стерильно белого окружения. Со стороны даже можно было перепутать его с куском погорелой штукатурки.
"... но мы всё же здесь. Начало положено"
Кей посмотрел на свою сломанную левую руку, покоящуюся в гипсе, и попытался досконально проанализировать весь вчерашний день. Начало того дня он помнил даже слишком хорошо. Они с братом встретили Судзу и та храбро противостояла их отцу. Потом они провели её на поезд. А потом... Вернулись домой.
Как только Кей и Томо вошли в дом, их насторожила ужасающе звенящая тишина. Они долго в оцепенении стояли в прихожей, не решаясь пройти мимо кухни в свою комнату. А оба были уверены - отец именно там и находился. Так они стояли минуты три, боясь даже вдохнуть полной грудью, во избежание лишних звуков. Наконец Кей собрался с духом, сжал свободную руку в кулак — за другую его держал Томо, — и громко и внятно произнёс: "Мы вернулись!".
Тишина рассеялась лишь на секунду, а затем вновь сомкнулась у них над головами, поглощая даже лёгкое эхо. Томо нервно икнул и сильнее сжал ладонь брата. Кей недоуменно посмотрел на угол стены, за которым находилась кухня и хотел уже провести брата в их комнату, как до его слуха наконец донеслось приглушенное: "С возвращением." В голове тут же начался бешеный анализ услышанной интонации. Напряжение, змеиное спокойствие, злости нет, но присутствует лёгкое раздражение. Значит нужно уводить Томо в комнату, плотно закрывать дверь и идти разведывать обстановку уже полноценно. Так Кей и поступил. Когда он уговорил Томо сидеть тихо в комнате и скачать пока запись стрима, с кухни уже стали доноситься новые звуки. Лёгкий стук стеклянной посуды, звук наполняющегося стакана, громкие жадные глотки.
Когда Кей вошёл в кухню, отец наливал уже далеко не первую и даже не вторую порцию сяке. "Плохо" — напряжённо подумал Кей и нахмурился. Мужчина заметил на себе осуждающий взгляд сына и нагло усмехнулся.
— Что, тебе тоже налить? Ты ведь у нас теперь такой взрослый. Уходишь из дома, когда захочешь, когда хочешь — возвращаешься... Даже у отца разрешения не спрашиваешь, — в глотку полилась новая порция алкоголя. Кей всем своим видом напоминал маленького хищного зверька, который изо всех сил пытался казаться больше и сильнее, чтобы запугать своего противника. Пусть он с примера Судзу и уже знал, как следует себя вести, но себя он обмануть не мог. Страх всё ещё сидел в нём, где-то между рёбер, он сжимал своей когтистой лапой сердце и сдавливал лёгкие, мешая нормально вздохнуть. Да, ему было страшно. Но теперь он готов был идти до конца и бороться только до победы. Иначе он не оправдает свою драконью сущность...
— Ступай в комнату. Я с вами позже поговорю... — интонация отца была слишком размеренной и спокойной. От этого Кей напрягся ещё больше, но решил, что самым разумным поступком в данном случае будет полное послушание. Он развернулся и на негнущихся ногах пошёл в комнату. В тесном коридоре он каждой клеткой своего тела ощущал на себе тяжёлый взгляд пьяного мужчины, который звался его отцом. В висках бешено пульсировала кровь, сердце готово было выскочить из груди. Голова стала тяжёлой, и тупая боль начала распространяться от глаз вверх, к надбровным дугам и лбу. Когда же наконец Кей вошёл в их с братом комнату, то поймал на себе испуганный взгляд Томо, который как бы вопрошал: "Всё плохо?.." Но Кей не мог ничего ему ответить. Нужно было срочно воплощать продуманный им на перроне план.
Вот только...
"Всё пошло не по плану... "
Кей бросился к компьютеру и трясущимися пальцами стал набирать текст в поисковой строке: "Как подать заявление на родителя в связи с жестоким обращением?" Интернет тут же выдал ему множество полезных сайтов, на которых содержится нужная информация. Кей открыл сразу несколько и приступил к изучению. Его глаза бешено носились по тексту, пропуская лишнее и вчитываясь только в саму суть. Спустя уже пару минут его взгляд врезался в строку, которую он очень надеялся здесь не увидеть. Иероглифы, выделенные в тексте красным цветом, каждой своей чёрточкой впивались ему в самое сердце, выпуская из него вместе с кровью последнюю уверенность.
"Заявление ребёнок может подать только в том случае, если уже достиг возраста 15-ти лет. В ином случае это могут сделать другие попечители ребёнка, либо взрослые, озабоченные его положением в семье"
— Это провал... — безмолвно, одними губами произнёс Кей и мельком глянул в сторону Томо. Тот не смотрел в монитор. Он аккуратно собирал с пола кусочки разлетевшейся вдребезги вазы с цветами. Сами розы, слегка подвявшие, уже лежали на столе, бережно обëрнутые снизу мокрым полотенцем. Кей не может ему сказать. Ведь только что его план противодействия отцу-тирану разбился так же, как и эта ваза. Томо рассчитывает на него.
"Нужно срочно придумать что-то другое... Нужен новый план" — Кей яростно мотнул головой, отбрасывая от себя тьму безысходности, которая уже начала сгущаться над ним. Должен быть ещё какой-то способ. На крайний случай придётся просить Судзу и её семью заступаться за них... Но как бы не манил его этот вариант, Кей хотел со всем справиться сам. Это его испытание. Он справится, выдержит...
Все остальные часы прошли как в тумане, Кей судорожно переходил с одного сайта на другой, менял постановку вопроса, искал обходные пути. Но в этот момент словно весь мир отвернулся от них с Томо. Ни единой лазейки, ни одного "чёрного хода", абсолютно ничего... И тут началось то, чего Кей всеми силами желал избежать. Из кухни донеслись подозрительные звуки. В начале послышался грохот стула и пьяная возьня, затем звонко разбилась бутылка и отец смачно выругался. Кей почувствовал, как по его виску покатилась капля пота. Сердце пустились в пляс, мир вокруг на миг стал слишком ярким и резким, голова гудела от боли. Вдруг он, ведомый одной лишь интуицией, быстро открыл страницу трансляций и запустил стрим с аккаунта Томо, попутно включив запись, которая будет сохранена на жёстком диске. Кей только и успел что быстро поправить веб-камеру, скрыть вкладку и соскочить со стула, как в их комнату с грохотом ввалилось пьяное тело.
Отец тяжело дышал и гневно смерил взглядом в начале Томо, а затем Кея. Бледный Томо побледнел ещё сильнее и снова впал в прострацию от страха: он натянул капюшон до самых глаз, зажал уши и обессиленно упал на бок, поджав ноги. Он всегда так делал, когда сильно пугался, такая защитная реакция срабатывала у него с самого детства. Кей же был напряжён до предела и не сводил сосредоточенного взгляда с отца. Сегодня ему предстоит буквально биться с ним до победного конца. Именно победного, проиграть он просто не имеет права.
— Ты... Невоспитанный ушлёпок... — прорычал мужчина, подкатывая рукава рубашки, — Сейчас я тебе доходчиво объясню, что значит послушание... И сегодня я не намерен тебя жалеть!
После этих слов взор Кею преградил кровавый туман. Последнее, что он помнил, так это как он понёсся прямо на отца, повалил его на пол, и со всех своих сил ударил его по лицу. А дальше все воспоминания были смазанными и неточными, всё происходило слишком быстро...
А очнулся он здесь, в больнице. У него жутко болела голова, особенно, когда он двигал глазами, по правому боку расползлась огромная гематома, помимо неё по всему телу и даже на лице было множество синяков и царапин поменьше, а левая рука была сломана, но болела меньше, чем всё остальное. Видимо, его задумка со включённым стримом себя оправдала. Кей не обнаружил при себе телефона, поэтому не смог заглянуть даже в ленту новостей.
Вдруг дверь палаты еле слышно скрипнула. Кей резко повернул голову на звук, словно зверь, ожидающий нападения, головная боль от такого движения усилилась, и он невольно поморщился. В дверях стоял лишь врач и ещё какая-то женщина в строгом офисном костюме. Врач явно удивился, увидев своего пациента бодрствующим в такой ранний час.
— Доброе утро, молодой человек. Время утреннего обхода, — пояснил мужчина в белом одеянии, говорил он в полголоса, так как остальные пациенты ещё спали. Он подошëл к кровати Кея, строгая женщина осталась в дверях, не спуская пристального взгляда с мальчика. Врач не спеша осмотрел своего пациента, расспросил о самочувствии, что-то отметил в своём бланке обхода, важно кивая на каждое слово Кея. По завершению осмотра мужчина посмотрел на Кея прямо из-под очков и заговорил с ним тем же полушёпотом:
— К вам пришёл сотрудник из органов опеки, ей нужно поговорить с вами о вашем с братом ближайшем будущем. Вы готовы пообщаться с ней? Если уверены в своих силах, можете выйти вместе с ней в коридор.
Кей посмотрел на серьёзную женщину в дверях и нахмурился. Разговор предстоит серьёзный и долгий, он не был уверен, что продержится, голова у него всё ещё болела и сознание словно бы затуманилось, хотелось просто лежать и бесконечно долго смотреть на развивающиеся занавески.
— Да, всё отлично. Я могу выйти в коридор, — тем не менее, Кей сделал совершенно противоположное своим желаниям. Он всё ещё не мог себе позволить отдыхать, нужно было в срочном порядке решать вопросы, касающиеся непосредственно его и Томо.
Кей стал аккуратно сползать с кровати, опираясь на руку врача. Ушибленный бок тут же возвестил о себе ноющей болью, парень скривился, но все-таки встал и медленно направился к выходу из палаты. Он обернулся на ходу и только убедившись, что Томо ещё спит, вышел в коридор и кое-как дополз до ближайшей скамьи.
Врач закрыл дверь в палату, распрощался со всеми и ушёл в свой кабинет, посоветовав обращаться к нему, если больного что-то побеспокоит. А женщина из органов опеки тем временем села рядом с Кеем и стала готовиться к разговору, доставая из своей сумки какие-то бумаги и поправляя очки. Кей только сейчас смог её получше разглядеть: одета строго, по офисному, волосы собраны в тугой хвост, очки в тёмно-зелёной оправе, минимум макияжа. На первый взгляд, она показалась парню довольно молодой, а потому не вызвала много доверия. Кей снова почувствовал, как он весь съеживается внутри, напрягает каждую частичку своего тела и мозга, готовый в любой момент кинуться на оппонента и отстоять себя и брата. Не умел он с ходу доверять первым встречным, да и не хотел...
— Кхм, — женщина наконец решилась заговорить, она выпрямилась и в пол-оборота развернулась к своему подопечному:
— Меня зовут Азуми Такэда, мне поручено вести ваше с братом дело и с этого момента я полностью отвечаю за вас, пока ваша ситуация не прояснится. Ты ведь Кей Мацумура?
— Да.
На Кея перевели изучающий взгляд. Что-то в словах и поведении этой женщины настораживало парня, но он не мог понять, что именно. Она явно нервничала, говорила растянуто, на ходу подбирала слова, словно хотела сообщить ему нечто... Неприятное.
— Понимаешь, Кей... Я хотела поговорить именно с тобой, потому что ты старший. Хотела прояснить тебе ситуацию, в которой вы оказались, — Азуми провела несколько раз ладонью по брюкам, как будто пыталась разгладить неряшливую складку, хотя ткань была идеально выглажена, — Понимаешь ли... Я бы очень хотела помочь вам с братом, по-настоящему помочь. Ведь я понимаю, зачем вы организовали этот стрим, вы хотели показать миру, что с вами происходит, вы звали на помощь. Но, может быть ты не знаешь, в Японии на данный момент крайне плачевная статистика в этом вопросе. Не вы одни страдаете от физического насилия в семье, увы. Детские дома и опекунские учреждения переполнены, а наше правительство...
Женщина замялась, вновь пытаясь подобрать подходящие слова. Кей застыл, превратился в каменное изваяние, он сжал зубы до скрипа, весь обратился в слух. Он чувствовал, как кровь в венах застыла и прекратила свою обыденную циркуляцию, но одновременно с этим его лицо полыхало.
"Замолчи, замолчи сейчас же... Не говори ничего... "
Но она сказала:
— В общем, если у вас с братом не найдётся других родственников по окончании периода перевоспитания вашего отца, органы опеки, то бишь я — верну вас в семью. К сожалению, при всём своем нежелании так поступать, я никак не могу посодействовать вам. Я могу лишь на время поселить вас в один из опекунских центров и попытаться найти ваших других родственников, может они смогут...
— У нас нет других родственников. Мы никому не нужны, — ровным голосом произнёс Кей. Внутри него что-то с треском разбилось в этот момент. Кажется, это была надежда. Надежда на светлое будущее и жизнь без страха. Что он скажет Томо, когда тот проснётся? Как он посмотрит в его светлые глаза? У маленького Ангела разобьётся сердце от осознания, что ему вновь придётся спустя какое-то время вернуться в тот каменный безразличный мир, в дом, где тебя презирают и пытаются переделать. Но их некому было спасти. Кей не мог больше ничего сделать, а помощи было ждать.... Не от кого?
Кей немного встрепенулся и его глаза блеснули огоньком вернувшейся надежды. Его губы слегла зашевелились, он начал тщательно подбирать слова. Азуми-сан это заметила и выпрямилась, приготовившись слушать. Кей молниеносно перебирал разные варианты в голове, предполагал, отметал, продумывал новые пути. Разрабатывал новый план. И наконец смог определиться с единственно верным на данный момент решением.
— Азуми-сан... Расскажите мне всё про процедуру усыновления.