Королевство. Восхождение

Под солнечным светом. Часть 3. Встреча. Королевство Мирэй — одно из самых маленьких государств на западе, с небольшим населением и численностью армии. Является самым труднодоступным государством, так как со всех сторон окружено горами. Почти все земли на территории Мирэя не пригодны для сельского хозяйство, из-за чего большую часть продовольствия приходится закупать из других ближних стран, главный поставщик — королевство Хандэл. Согласно легенде, в которую веруют мирэйцы, однажды Бог Сочувствия омега Арэй услышав молитвы и мольбы о помощи людей, решил спуститься с небес, чтобы помочь им. Верхом на летающем пегасе, он обходил землю, принося ее жителям свет и благо. Когда же Арэй завершив земные дела вернулся на небеса, другие Боги не приняли его, заявив, что Арэй слишком долго прибывал на земле, тем самым запятнав свою божественную чистоту. Тогда Арэй вновь покинул небеса, решив прожить оставшуюся жизнь в качестве человека. Долго скитался он по земле в поисках укромного уголка для себя и небольшого количества своих последователей, людей, что он некогда спас от недугов. Однако, никак не мог найти себе места, где мог бы прибывать в мире и спокойствии. В конце концов душа Арэя тянулась к небесам и решил он взобраться высоко в горы. Наконец на вершинах он нашел укромное место, где не обитало не единой души. С последователями своими отстроил Бог на этом месте небольшой город, который в последствии и назвал Мирэем. Не прошло много времени как Бог омега полюбил земного альфу — простого человека, и обручился с ним. От них двоих и пошел род королевской семьи мирэйцев, что давало правителям повод звать себя потомками богов. Это также и служило одной из причин тому, как мирэйские правители никогда не заключали мира по средством браков с другими государствами, тем самым не смешивая свою кровь с другими расами. Тем не менее, историю эту никто кроме самих мирэйцев по сей день не воспринимает в серьез, считая ее глупой сказкой, которой Мирэй решил тешить себя. Ближние страны видят мирэйский народ неимоверно высокомерным и тщеславным, за их отстраненность и скрытость. Не смотря на это, Мирэй добился уважения среди стран, просуществовав 1000 лет без войн и внутренних распрей. Славилась горная страна своими чудодейственными лечебными зельями и снадобьями, горной рудой и лучшими железными орудиями, которые мирэйцы из нее изготавливали. Также божественная страна была известна своей строгой военной академией, от куда выпускались лучшие мирэйские военачальники и полководцы. Таким образом страна многие годы не позволяла никому постороннему вступить в свои земли, кроме одного единого раза, когда была чуть ли не свергнута и оказалась на грани исчезновения. Именно тогда, во имя своего спасения, Мирэю пришлось принять предложения Хандэла и присоединится к альянсу великой Химеры… *** День близился к закату, когда второй тур тренировочных боев в Хандэле подходил к концу. В своем втором поединке Чангюн проиграл одному из лордов Иргуна. Может потому, что в этот раз победить он и не стремился, если его способностей все равно не достаточно, чтобы впечатлить отца, то какой был смысл в том, чтобы тратить энергию, на заведомо проигрышные бои, так по крайней мере рассуждал принц.  Тем не менее, ему не удалось выйти полностью сухим из воды, перед тем как одержать вверх лорд успел нанести ему рану на правое плечо, оставив кровавое пятно на поддоспешнике Чангюна. Но рана оказалась не глубокой и тут же была обработана. Сам же Гюн почувствовал облегчения, избавившись от высокой чести быть соучастником вековой традиции. Того же нельзя было сказать о его близком друге Чонгуке, которого исключили из поединков в силу состояния здоровья. Не менее чем через пол часа после своего поединка с братом, Чонгук почувствовал ужасную усталость и головокружение, не сумев удержать равновесие, он провалился прямо на землю оружейной комнаты, под трибунами арены. Его заметили стражники и тот час же позвали лекаря, на удачу целителей сегодня было много, они стояли на стреме в качестве первой помощи пострадавшим в бою, а тех конечно было не мало. У Чонгука обнаружили сильный жар, по словам лекарей, все дело было в неправильном приеме пищи, якобы принц съел что-то не то перед началом боев. Тем не менее при надлежащем уходе, он должен был поправиться через пару дней. Ситуация же молодого лорда Эрлэнда выглядела немного краше, так как его второй бой прошел менее напряженно, победив в котором, Минхёк оказался в числе лучшей десятки. Что касается Хёну, он как и всегда своими легкими победами демонстрировал безупречность своих боевых навыков, которыми не переставали восхищаться зрители. Среди прошедших на третий раунд, оказался также неизвестный рыцарь в маске, что не давал пощады не одному своему противнику, доведя каждого из них чуть ли не до полу смертного состояния, тем самым привлекая к своей скрытной особе еще больше интереса. Из-за наступления вечера и усталости участников, остальные раунды были отложены на день. *** Яркие огни, танцы, песни, экзотические яства и реки вина — таким было празднество в честь дня рождения Чангюна. Не было счета тем, кто его поздравлял, дарил подарки, произносил тосты в его честь и даже зачитывал стихи, правда не в одном из этих людей искренности молодой принц не видел, видел лишь жажду наживы, чтобы покорить признание его отца, папы и даже брата, но только не его самого. Он чувствовал себя чужим на роскошном празднестве, моля лишь о скорейшем конце этого фарса. Ему вовсе не было грустно или одиноко, он лишь чувствовал невыносимую скуку, «каждый раз одно и то же» думал он наблюдая за тем, как под воздействием спиртных стали люди более смелыми и откровенными. Все же к середине пиршества, вопреки словам папы о том, что невежливо имениннику уходить раньше гостей, Чангюн незаметно покинул праздничный стол. Он почувствовал облегчение выйдя на свежий воздух, но от шума и от глаз незнакомых людей, стоявших на террасе, не мог избавиться. Поэтому медленно он стал направляться в противоположенную от праздничного зала сторону дворца. Через пару минут, наконец избавившись от шума, Чангюн понял, что оказался недалеко от гостевого крыла. Тогда ему пришла идея навестить больного друга, «всяко лучше, чем сидеть в этом душном зале», подумал принц. Проходясь по бесконечным коридором, Чангюн не мог ощутить не единого присутствия жизни. Такой безмолвной и тихой была гостевая часть, не исходило не громкого хохота из-за дверей, ни бурных бесед, споров, ночных азартных игр, словно все до единого ушли на празднество, хотя бы ради того, чтобы оценить какими пышными бывают мероприятия в Хандэле, лидере могучей тройки. Тем не менее это спокойствие оказалось Чангюну на руку, так он смог обнаружить местоположение комнаты Чонгука, чья дверь как раз была чуть приоткрыта, а из нее доносились голоса. Гюн предположил, что его друг уже пришел в себя и сейчас упрашивает лекаря отпустить его на праздник, это как раз было в его духе. Однако подойдя ближе, принц понял, что обманулся приняв глубокий, поставленный голос, за голос Чонгука, то был его отец — король Ильсун: — Скажи мне правду, что с ним случилось? — говорил недовольно король. — Это был яд Ваше Величество, — отвечал тихий мужской голос, по видимому лекаря. Услышав это Чангюн, собиравшийся войти, замедлил шаг, а потом и вовсе остановился у входа в комнату, за дверью. Он был удивлен от услышанного, но не сильно. Чонгук всегда говорил о подлых проделках Чонсуна и о том, как тот любил подкрадываться из-за спины. Было наивно полагать, что в этот раз третий принц будет сражаться честно и открыто, без тайных умыслов, но как и было ожидаемо без коварства не обошлось, и Чансун, по видимому, обмазал ядом острие своего клинка, правда и это ему не помогло...  — И как же он отравился, яд был подмешен в еду? — еще более раздраженно спрашивал король, видимо тая глубоко надежду, что один сын не пытался убить другого. — Нет господин, это яд из семян белены и он довольно быстро действенный, я считаю яд попал через открытую рану Его Высочества, —  ответил еще тише робкий голос лечебника. — Хочешь сказать это дело рук его брата?! — уже кричал гневно Ильсун, будто в этот миг готовый наброситься на слугу. — Что Вы В-ваше Величество, я не имел ввиду ничего подобного… — Чуть ли не заикаясь стал оправдываться бедный лекарь. К этому моменту Чангюн осознав всю напряженность ситуации, решил скорее покинуть порог покоев, понимая, что невольно оказался свидетелем разговора, о котором возможно не должен был знать никто, включая самого Чонгука. Медленными беззвучными шагами направился он прямо по коридору, туда же откуда пришел. Немного пройдясь и завернув за угол, Чангюн замедлил шаг, с облегчением поняв, что остался не замеченным. Он задумался о словах лекаря о том, что Чонгука отравили семенами белены, а это был чуть ли не смертельный яд, наверно Чонгуку повезло, что ему немедленно оказали помощь, иначе… Чангюн не решался даже думать об этом. Однако это определенно значило то, что очнется он не скоро и пары дней может не хватить. *** — Какая глубокая, — говорил Кихён, дотронувшись до алой, длинной полосы на левой щеке брата, — останется шрам. — Ну скажи, мне же идет? — блеснул улыбкой Минхёк, но добившись в ответ лишь укоризненного взгляда, добавил, — да ладно тебе, это не первый шрам на лице, а ведь они украшают мужчин. — Этим ты можешь обманывать себя и своих поклонников, но не меня, — тяжело вздохнул Кихён, осознавая неисправность брата. — Получил увечья от принца и счастлив, — безнадежно покачал головой он. — Ну а что ты ожидал от турнира на острых мечах, — пожал плечами рыжеволосый. — Ничего хорошего конечно же, — пробурчал лорд омега. — Не волнуйся Ки, все было под контролем, — непринужденно говорил Минхёк, ковыляя в своей позолоченной тарелке с прожаренным телячьим мясом. — Под контролем? — негодующе повторил Кихён, — Да ты же чуть ли не умер! Это было чистым везением, то что меч принца, не пришелся прямо к твоей шее! — с повышенным тоном продолжал он. — Просто прошу тебя, будь осмотрительней, ведь тебе предстоит сразиться завтра еще в двух поединках, не учитывая финала, а это значит, что тебе непременно придется столкнуться либо с этим самодовольным принцем Хёну, которому все уже пророчат победу, либо того хуже с этим безжалостным безымянным рыцарем, просто понимаешь… — Речь омеги вдруг резко оборвалась, когда он заметив, что от собеседника ноль реакции. Минхёк продолжал увлеченно резать свое блюдо на мелкие кусочки, словно физически он сидел здесь, а мыслями был где-то далеко, — мой брат глупый болван, которого ничего не интересует, кроме как набить брюхо, — монотонно продолжил Кихён, проверяя слушает ли брат. — Что же еще может его волновать, как не причитания драгоценного младшего братика, — мягко улыбнулся Минхёк, так как улыбаются ребенку, чтобы его обмануть, — только без обзывательств пожалуйста. Не думай, что я тебя не слушаю, — продолжив терзать дорогое мясо, добавил он. — Ладно может ты и слушал, но тебя точно что-то беспокоит, — было не обхитрить Кихёна, — может твои мысли волнует тот омега, что был с тобой прошлой ночью? — Понятия не имел светловолосый, что попал в точку. Глаза Минхёка чуть приоткрылись, а правая рука державшая нож, на секунду повисла в воздухе, — О чем это ты? — положил он нож. — Кто же еще может занимать мои мысли, кроме тебя? — Еще более любяще улыбнувшись, погладил он Кихёна по голове. — Ну а как иначе, — закатил глаза Кихён. — Кстати я вижу Вонхо уже приехал, — темно-зеленые глаза Минхёка двинулись в самый дальний угол зала, где рядом с колонной стоял массивный темноволосый альфа, — у него все хорошо? — Не переводи тему, — недовольно проговорил лорд. — И не думал, — весело произнес рыжеволосый, медленно приподнимаясь из-за длинного стола. — Я довольно устал за сегодняшний день, пойду к себе, — поцеловал он в лоб брата, — приятного вечера Ки. — И тебе, — тихо, почти про себя ответил Кихён, наблюдая за тем как тот направляется к выходу. Его не оставляло чувство того, что Минхёка что-то волновало, хоть по нему было не совсем заметно, но омега слишком хорошо знал брата и его навыках вести себя непринужденно не смотря на любые душевные терзания, так он стал делать после смерти папы и кажется это вошло уже в привычку. Но заботил ли Минхёка омега из гостевого крыла или неведомые Кихёну слова, произнесенные принцем Юнги после их поединка, лорд конечно же не мог знать наверняка. Однако он и подумать не мог, что на самом деле эти события были глубоко связаны. Раздумывая над этим Кихён и не заметил, как к нему со спины подкрался его верный слуга Вонхо. — Господин, — донеслось сзади. — Вонхо, — немного удивленно произнес Кихён, не оборачивая головы. — Я вас напугал? — Нет я просто задумался, — легонько покачал головой омега. — Я рад, что ты подошел, хочу подышать свежим воздухом, сопроводишь меня? — Я ваш страж, пойду туда же куда и вы, — покорно, но с едва заметным задором произнес Вонхо, отодвигая стул с высокой спинкой, чтобы лорд было легче встать. *** Шиповники ярко-розовых роз, разрастающиеся вдоль крепкой стены, неопрятные, длинные кустарники лигуструма, давно засохшие клумбы декоративных цветов и разбросанные по всей обросшей траве одуванчики. Таким был сад, который так полюбился Хёну, давно всеми забытый и заброшенный. С детства он любил приходить в Старый Сад, чтобы побыть наедине, помахаться новым подаренным отцом мечом или порой просто полежать под ночным видом простирающегося над головой звёздного неба. Однако с течением времени он стал приходить сюда все реже и реже, постоянные заседания совета, встречи с послами, слушание жалоб народа, подписание указов, посещение новых построений в городе, неофициальные встречи с лордами и еще много различных рутинных дел занимали почти все свободное время Хёну. Его обязанности значительно росли с его возрастом. Начиная с 18 лет наследный принц стал постоянным членом закрытого заседания, теперь же у него в нем имелась и должность, он стал заместителем главного советника короля. Только нравилось это Хёну не сильно, он бы предпочел быть простым солдатом, следующим приказам начальства, не волнуясь о бумагах, отчетах, а главное о словах. Больше всего принцу не нравилось, что правила политики подразумевали хитрость, двусмысленность, намеки и притворство. Он все еще не мог понять, кто все это придумал и зачем, явно для того, что бы усложнить таким как он жизнь, думал Хёну. Сегодня с вопросами, лестью и бессмысленными разговорами к Хёну лезли в три раза больше чем обычно, «какой восхитительный бой, вы были великолепны!» говорили одни, «что вы думаете о неполадках в Иргуне с Варносом?» спрашивали другие, «каких омег вы предпочитайте больше? Я например брюнетов…» похотливо интересовались третьи. Хёну просто кивал, хмыкал или едва улыбался. Вскоре ему это изрядно надоело, он искал повод, чтобы избавиться от многочисленных собеседников. Повод вскоре нашелся, Чангюна не могли найти на празднике, поэтому Хёну тут же отозвался помочь с этим. Извинившись перед знатными лордами он скорее направился прочь с праздничного зала. И вот теперь он лежал здесь, положив руки под голову он расстелился прямо на траве и любовался мерцающими беловато-синими точками в темном небе. Принц не знал, как блуждая по замку он забрел сюда, в самый дальний его угол, где не было не единого звука, кроме стрекочущих сверчков. Хёну лишь думал о том, что мог провести здесь всю жизнь, забыв о своем статусе, положении, обязанностях пред страной, отцом… Вдруг его умиротворение нарушили голоса. У Хёну был хороший слух и он сразу различил два голоса, один грубоватый, низкий, второй тонкий и нежный. Второй казался знакомым но принц не мог вспомнить кому именно он принадлежит. Находясь примерно в 50 шагах от места где лежал Хёну, двое горячо спорили: — И где мы теперь оказались, я думал ты знаешь куда меня ведешь? — недовольно говорил тонкий голос, по видимому омеги. — Простите конечно господин, но это вы решили свернуть в эту сторону, — говорил низкий голос альфы. — Ты должен был меня остановить. — Как будто вы меня слушаетесь, — пробурчал альфа. — Ладно мы же находимся на территории замка, значит если ходить вперед выберемся в знакомые места, — пытался ободриться омега. — Не учитывая тот факт, что территория Лайенсдэла простирается чуть ли не на милю. Хёну было интересно, кого же это занесло в его тайное место. Шелестя травой под собой и задев кустарники, он привстал с места, чтобы разглядеть их лица. — Ты слышал Вонхо? — настороженно произнес омега, замедлив шаг. — Там кто-то есть. — Не волнуйтесь господин, это наверняка лесные зверушки, к примеру я видел несколько белок на территории дворца, — успокаивал альфа. Наконец поднявшись с места Хёну выпрыгнул из-за клумбы засохшего чертополоха, чтобы не задеть ноги об его колючки. — ААААААААА это медведь! — закричал омега, укрываясь за спиной массивного парня, одетого как стражник. — Где?! — не понял Хёну, оглядываясь по сторонам, но не обнаружил не намека на каких-либо лестных животных. — Что? — произнес тонкий голос, выглядывая из-за спины стражника, в нем Хёну узнал лорда Кихёна. — Господин, думаю это человек, — спокойно произнес неизвестный альфа. — Принц Хёну? — удивленно сказал Кихён, сделав шаг вперед. — Он самый, а где это вы увидели медведя? — был раздосадован принц. — Простите принц, — неловко произнес лорд. — Это я виноват Ваше Высочество, — неожиданно для всех, упал на одно колено стражник, — я не разглядел Вас в темноте. — Не стоит, я прихожу сюда как раз для того, чтобы меня хоть иногда не узнавали, — слегка рассмеялся Хёну. — Кажется пронесло, — тихо произнес лорд, наклонившись к уху стражника. — Лорд Кихён позвольте спросить, — начал Хёну, — что вас привело в этот заброшенный угол замка? — Глупость, — тихо ответил за него слуга, вставая с колена. — Мы искали сад Тысячи Лилий, — натянуто улыбнулся омега, при этом сильно ткнув в бок, только что приподнявшегося стражника. — А с вами значит ваш… Сопровождающий, — не мог определить Хёну, кем именно приходятся они друг другу. — Все верно, это Вонхо, мой верный стражник, — кивнул Кихён. — Ваше Высочество, — склонил голову Вонхо. — Хмм, понятно, — смотря в сторону слуги, произнес принц. — Если вы ищете сад лилий, я могу показать вам дорогу. — О, замечательно, я буду очень признателен, — широко улыбнулся лорд, быстрыми шагами приближаясь к принцу. *** Кихёна раздражала сложившаяся ситуация, мало того, что принц Хёну выскочил из кустов, похожий на бурого медведя, так он еще и решил к ним присоединиться. Омега хотел провести этот вечер наедине с Вонхо, полюбоваться вместе с ним на знаменитый сад Тысячи Лилий, романтический вечер влюбленных, так по крайней мере он это себе представлял. Конечно же совершенно не учитывая того факта, что без помощи принца они с Вонхо еще неизвестно сколько блуждали бы вокруг не имея понятия куда идти. — Вы часто здесь бываете принц? — наконец решился Кихён первым нарушить тишину. — К сожалению в последнее время редко, — отвечал с некоторой грустью принц. — Понимаю, ведь сад забросили, видимо за ним никто уже давно не ухаживает, — действительно не стал бы просто так приходить в такое унылое место лорд. — На самом деле в этом и прелесть, здесь никогда не бывает людей, вы стали единственным исключением за последние годы. — Вот как, — явно не считал это за комплимент Кихён. — Вы наверное любите природу. — О да, очень, — улыбнулся Его Высочество. — Порой мне намного лучше спать под открытым небом, нежели в душной комнате, — воодушевленно говорил он. Кихён в ответ лишь натянуто улыбнулся. «Этот человек действительно принц или простолюдин, который выдает себя за него?» не мог понять он. Между ними опять повисло неловкое молчание, Кихён обернулся назад и мученически посмотрел на плетущегося позади Вонхо, тот лишь раскинув руки пожал плечами, мол «я тут не причем, вы сами нас сюда завели». Лорд недовольно закатил глаза и вернул свой взор на принца. — Вы довольно близки со своим слугой, — в этот раз первым заговорил Хёну. — Это так, мы вместе с самого детства, — не скрывал Кихён. — Его приставили к вам еще мальчишкой? — Даа, после смерти папы… — нахлынули на лорда воспоминая с детства, он невольно улыбнулся вспоминая их первую встречу. — Я думал, это болезненная тема для вас, — видимо заметив улыбку лорда произнес принц. — Даа, но знаете благодаря брату и Вонхо я смог пережить те тяжелые времена, — спокойно поведал омега, сам удивляясь тому, что ему было так легко об этом говорить, не то что обычно. — Так значит вы не просто страж и господин, — серьезно произнес Хёну, окинув подозрительным взглядом сначала Кихёна, а потом и Вонхо. Лордово спокойствие тут же куда-то испарилось, его заменили подступающий страх и настороженность. «Неужели принц так быстро догадался до их тайной связи с Вонхо?» не мог поверить он. — Получается вы… — затянул Хёну, — близкие друзья, — добродушно заключил он. — Вы нас раскусили, — засмеявшись не своим голосом, ответил Кихён. Он недоумевал стоит ли благодарить Богов за недогадливость принца или проклинать их, за его превосходную актерскую игру? — Кажется мы добрались, — прервал его мысли Вонхо. — Огоо, это и есть сад Тысячи Лилий, — оглядевшись вокруг, восторженно произнес Кихён. Под ярко светящим светом лунного диска простиралась, бесконечная поляна покрытая белоснежными цветами. На две части поляну разделяла тонкая аллея ведущая к маленькой беседке с куполом. Кихён медленно шел по аллее восхищаясь необычайной красотой, так много цветов он не видел ни разу в жизни. — В Эрланде нет и в половину столько цветов, — говорил он. — Да, я слышал, что плохая почва и постоянные осадки, не позволяют выращивать много живности там, — отвечал ему Хёну, но лорд как будто ничего не слышал, он продолжал заворожённо любоваться видом. *** Хёну забавляла и в то же время умиляла реакция молодого омеги, как вначале тот с презрением относя к его заброшенному саду, а теперь как ребенок восхищался обычными лилиями. — Папа так любил лилии, если бы он только мог это видеть, — усаживаясь в беседке говорил Кихён, все еще наблюдая за расстилающимся белым цветочным ковром. — Именно поэтому отец приказал посадить этот сад после смерти дяди Миджуна, — присев рядом произнес Хёну. — Мне так хотелось здесь побывать, вместо папы… — Но вы еще не видели сад поющих бабочек в королевской оранжерее и сад заморских растений в Лиинде, что в несколько раз больше этой поляны, — хотел скорее ободрить омегу принц.  — Правда, в Лиинде есть такие места? — словно засверкали глаза Кихён, он стал похож на маленького ребенка, которому показали новую игрушку. — И не только, Лиинд столица и довольно красочный город, — нравилось видеть его таким Хёну. — Я мог бы на днях показать вам его, если вы не против конечно же? — Как я могу быть против Ваше Высочество, — в своей манере вежливо отвечал лорд, молодой принц не мог понять почему его так завораживал этот голос. — Но боюсь вам это будет только в тягость. Участие в турнире, приемы с лордами, разве вы не слишком заняты? — Вы правы, занят, — вспоминая свою ежедневную рутину, тяжело вздохнул Хёну, — но одно из важнейших задач принца — это также и удовлетворить желания его гостей, — улыбнулся он. — А еще я боюсь, что если вы отправитесь туда вдвоем с вашим стражником, то рискуете заблудиться и вряд ли вы встретите на улице одного из членов королевской семьи, — засмеявшись добавил он. — В таком случае, я с радостью соглашусь, — наконец дождался положительного ответа Хёну. — Тогда вам подойдет послезавтра на рассвете? — почему-то не хотел долго тянуть с этой встречей он. — Так скоро после боев? — вопросом ответил омега. — Не вижу в этом проблемы. — Ну как скажете, чем скорее, тем рад буду и я, — нежно улыбнулся лорд, от чьих губ Хёну не мог оторвать взгляда. — Господин думаю нам пора, ночной ветер усиливается, — вмешался Вонхо и в его голосе слышалось едва заметное недовольство. — Ты прав, с Вашего позволения принц, — поднявшись с беседки, слегка наклонился Кихён в знак почтения. — Тогда до встречи милорд, — смотря с низу вверх произнес Хёну. Он и сам не мог понять, почему его так радовала назначенная встреча с лордом, скорее всего все дело было в том, что благодаря этому он хотя бы на один день избавится от своей нудной работы. *** Следующее утро Минхёк встретил рано, еще до наступление рассвета. Он был взволнован предстоящей битвой, прокручивая в голове слова отца прямо перед отъездом в Лиинд «Ты должен победить в этом чертовом турнире! — Кричал отец, что он лучше всего умел. — Ты мой единственный наследник, в тебе течет кровь семьи Эрл, наша священная кровь! — Минхёк и сейчас отчетливо помнил, как желваки бежали по его морщинистому лицу. — Не смей меня подвести, ты меня понял?! — Говорил он с яростью, словно обращался к своему врагу, а не собственному сыну. — Иначе мой гнев падёт не на одного тебя, — уже тихо, но не менее угрожающе говорил он». Минхёк лишь покорно кивал, соглашаясь со всем, ведь понимал пререкания не приведут ни к чему хорошему. Однажды, еще в детстве, ему довелось это проверить и пожалеть об этом, одного раза хватило, чтобы вынести урок на всю жизнь. «Если не хочешь лишних проблем, говори то, что от тебя хотят услышать, действуй так, как от тебя ожидают» таким стал его девиз с тех пор. Умывшись и одевшись он взглянул на хорошо отполированные доспехи со знаменем родного острова, на правой руке, почему то никак не сумев заставить себя поверить в то, что он хочет победить, что это желание его собственное, а не его родителя. Может Минхёк не мог поверить, потому, что и шансы у него были не велики? Если и повезет, он мог победить в первых двух поединках, но в финале, если противником станет наследный принц Хёну, простой удачи будет не достаточно. Направившись в тренировочную площадку он ободрился заметив, что пока собралось не много народу. Хоть зона была большая и могла уместить не менее 50 пар бойцов, но чем больше было сражающихся, тем выше поднимались клубни пыли и становилось заметно теснее. Сейчас же на месте было всего несколько человек, хотя учитывая количество участников прошедших на этот раунд, это не удивительно. Оглянувшись по сторонам Минхёк задумался, а не было ли среди этих солдат, того рыцаря без знамени или же тренировался он тоже не тут? Отогнав лишние мысли он достал из ножен свой длинной меч, изготовленный из мирэйской стали и стал повторять изученные наизусть движения. Медленно и плавно двигаясь, Минхёк мягко прорезал воздух лезвием обоюдоострого меча, так он пытался повторить движения Юнги. Каким легким и свободным тот был в поединке, словно не властны были над ним ни тяжесть меча, ни тяжесть собственного тела. — У тебя отлично выходит, — хрипловатый голос нарушил концентрацию Минхёка. — Чангюн — это ты? — Оглянувшись заметил рядом стоящего принца, лорд и остановился. -Прости, что прервал, — виновато посмотрел Чангюн на зависшую в воздухе руку Минхёка. — Ничего страшного, — произнес рыжеволосый, опуская меч. — Ты тоже пришел потренироваться? — Да, но не мечах, — сказал он вытягивая из-за спины левую руку, в которой держал лук. — Тебе больше нравятся лук и стрелы? — Да, они намного удобней. Но сейчас дело не только в этом, — произнес Чангюн легонько натягивая и опуская тетиву, — дело в том, что после окончания тренировочных боев, правители собираются на охоту. — Вот как, разве тебе не рано браться за лук после вчерашней раны? — окинул взглядом правое плечо принца Минхёк. — Может и так, — ответил тот, помахав правой рукой в воздухе и тут же исказив лицо от боли. — Но если я не буду тренироваться, то оплошаю еще больше. — Не легко тебе приходится, как одному из принцев, от тебя всегда чего-то ожидают, — сочувствующе произнес Минхёк. — Вовсе нет, в основном все надежды на брата, от меня же требуют просто выглядеть подобающе, — пожал плечами Чангюн. — Думаю тебе приходится тяжелее. — В каком смысле? — Уверен народ Эрланда возлагает на тебя большие надежды, учитывая, что ты единственный представитель с острова. — Ну да, конечно возлагает, — холодно улыбнулся Минхёк. — Однако боюсь их надежды гораздо больше, чем мои шансы на победу, — смеясь добавил он, но к сожалению эта была не шутка. —  Я бы попытался отрицать, если бы не знал об умениях своего брата, -иронично произнес принц, — но уверен кроме него, ты по силам больше никому не уступаешь, — уже серьезно закончил он. — Прошу, только без лишней лести, — устало произнес лорд. — Ха, зачем мне тебе льстить, — слегка был задет Чангюн. — Ладно, предположим представителей знати я смогу одолеть, вот только есть еще безымянный рыцарь, ты ведь не считаешь, что его легко одолеть? — Я следил за его боями и он довольно силен, признаю. Его техника выглядит грубой, он жесток и непоколебим, однако из-за доспехов замедляющих его в движении, мне удалось заметить, как он изворачивается и плавно двигает мечом, прямо как… — Принц Юнги. — Задумчиво завершил за него Минхёк. — Неужели ты считаешь без знамённого война мирэйцем? — Именно так, я почти в этом уверен. — Но даже если так, с чего ты взял, что я его одолею? — С того, что ты быстро учишься, — утверждал принц, — лишь немного наблюдая за Юнги, ты уже смог перенять его стиль, а это не так-то просто, — видимо исходил он из собственного опыта. — В этом заслуга непременного моих наставников… — «жизни и отца» про себя договорил Минхёк. — Если под шлемом действительно мирэец мне бы хотелось знать кто именно, ведь делегацию страны составляло чуть больше дюжины человек. — Согласен меня это тоже интересует, неужели каждый из слуг обладает такими хорошими боевыми навыками? — скорее себе задавал вопрос принц. — А еще они довольно странно себя ведут… — Особенно эти братья близнецы, — неожиданно для самого себя произнес в слух рыжеволосый. — Согласен, в них есть что-то… необычное, — видимо все-таки услышал его Чангюн. — Недавно я обнаружил старую книгу в библиотеке Хандела об истории Мирэя. Судя по ней рожденные как альфа и омега близнецы в Мирэе, должны пожениться. — Что?! — не мог поверить услышанному Минхёк. — Как такое возможно? Это запрещено священным писанием. — Верно в нашей вере — это считается высшей степени осквернением подаренных нам даров Богами. Однако тебе известно, что в Мирэе в основном поклоняются лишь Богу Арэю. Ты ведь знаешь на ком он женился? — Бог Арэй женился на земном альфе по имени Эсон, если не ошибаюсь. — Даа так гласит всеобще известная история. Но судя по той книге, у Бога Арэя был младший брат близнец альфа Мисон, который вслед за братом отказался от божественной силы и спустился на землю. Вместе с Арэем они стали править и вскоре родили дитя, которого как раз и назвали Эсоном. Он в последствии и стал первым королем Мирэя. С тех пор близнецы считались священными, тем более если рождался альфа и омега. Однако в истории страны ни разу не случалось, чтобы еще раз правили братья близнецы, они особо в королевском роду и не рождались, а если и рождались, то быстро умирали. — Напоследок добавил Чангюн. — Хмм, — задумался Минхёк, — эта теория может объяснить отказ сына короля Вирэна от его законного трона, в пользу братьев близнецов, — «а еще это придает смысла словам Юнги» мысленно добавил он. — В прочем это скорее всего простое совпадение. В книге не был указан даже автор и нет никаких оснований верить всему написанному, — скептично говорил младший. — Конечно, скорее всего у кого-то просто слишком бурная фантазия, — усмехнулся рыжеволосый. — Ваше Высочество, стрелы готовы, — произнес робкий голос стражника, подошедшего сзади Чангюна. — О, наконец-то, — лениво потянулся принц за футляром из которого выглядывали с десятка стрел, с абсолютно идентично натянутыми орлиными перьями. — Пожалуй, на этом я покину тебя кузен, — произнес Чангюн, делая шаг в противоположную от Минхёка сторону, — удачи на поединках. — Спасибо, — проговорил ему вслед молодой лорд.