Вендланд

Вендланд процветал, но с недавних пор в нем начались странные события, поначалу мало кому заметные. Немногие знающие люди говорили, что все началось со свадьбы особенно полной, юной и избалованной пары из знатных семейств столицы - Аскола и Регины. Имя Аскол - звали его все, конечно, Колей - означвло на северном языке °Приверженный к битвам". Но от битв Коля при своем весе был бы бесконечно далек, даже если бы они когда- нибудь случались в Вендланде. Имя Регина означвло на южном языке "Царица" , и тут оно оказывалось ближе к истине, так что Регину все так и называли Региной. Их свадьбы многие ожидали с усмешками - те, кто завидовал богатству и влиянию их семей, заранее предвкушали трудности, с которыми пара должна была столкнуться при брачном обряде. Все дело было в правилах обряда. По обычаю, после первого свадебного пира жених и невеста должны были явиться в один из храмов радости и любви и прошествовать по украшенному ритуальными изображениями ковру – самостоятельно или с помощью приспособлений, но прошествовать . Пройти надо было от порога главной комнаты к подножию стоящей в ее центре статуи Богини любви. Жених и невеста проходили этот путь нагими, и так и предстояли богине. Невеста должна была также показать статуе нагим свое нежное потаённое женское естество, а жених – своё естество мужское. Это было обязательным требованием обряда, и именно из-за него жених и невеста шествовали к статуе голыми. Маг храма читал над ними продолжительное заклинание, после чего обряд венчания считался законченным, и новобрачные возвращались на свадебный пир и продолжали его. Восемнадцатилетних Колю и Регину доставили к комнате венчания в огромных креслах на колесах. Они были страстно влюблены друг в друга (и, конечно, в самих себя – тоже), но более избалованных и беспомощных «лелечек» найти в столиц было бы, наверное, нелегко. Оба они были не только полными «недотрожками» сзади и спереди, причем еще с детства, но и практически полными «неподвижками» (еще одно словечко того времени, наряду с «неходижкой»), не только потому, что не хотели тратить усилий на движения, но и потому, что большинство таких движений не могли бы совершить, даже если бы захотели – так непомерно они растолстели. Пройти на своих ногах до статуи богини, даже опираясь на подпорки или ходунки - это было для обоих совершенно невыполнимо. В этом и заключалась трудность... Но семейства Коли и Регины собирались эту трудность обойти. На пороге венчальной комнаты вокруг Регины и Коли собралось множество крепких слуг и родных, чтобы помочь им переместиться с кресел на особые приспособления, сделанные специально для их венчания. В переговорах с храмом родственники Коли и Регины именовали эти сооружения ходунками - чтобы усыпить бдительность магов и получить от них разрешение на обряд. Но по сути дела назвать эти сооружения ходунками можно было только из желания хитростью обойти требования обряда. Это были вовсе не настоящие ходунки, то есть не такие конструкции, на которые можно было бы опираться при ходьбе, переставляя или катя их перед собой. Это были круто, под углом примерно в одну шестую круга, приподнятые передками вверх мягкие ложа с огромными углублениями для животов и с закрепленными в разных местах подушками, водруженные вместе со своими опорами на четырехколесные станки. Коля и Регина должны были налечь на эти ложа всеми своими непомерными телесами, так чтобы животы пришлись в огромные углубления, а верхние части тела налегли на передки. При этом они формально продолжали бы стоять пухлыми ступнями на ковре, - но почти весь их вес, начиная от колен, пришелся бы на колесные конструкции под ними. После чего, даже едва-едва переступая и двигая ногами, они, по замыслу мастеров, соорудивших эти хитроумные ложа, могли бы покатить свои тела вперед на этих, называя вещи своими именами, колесных тележках. Те же колесные ложа должны были помочь Коле и Регине выполнить второе требование обряда – показать статуе богини свои потаённые места любви. Животы у них были такими огромными, а сами они так отвыкли от усилий, что ни жених, ни невеста не смогли бы сами приподнять себе горы животов, а если бы и смогли, это им не помогло бы – у каждого под животом свисал и округлялся огромный безволосый лобок, напоминающий мягкий и разбухший, почти шарообразный купол жира. У Коли лобок полностью, с запасом закрывал член и яички, у Регины – не позволял увидеть спереди даже начало ее щелки. А приподнять себе лобки они не могли бы уже потому, что оба давно были "недотрогами", то есть ни один из них ни в какой позе не в состоянии был даже дотянуться у себя до лобка и интимного естества... Вообще тучные пары «недотрог» венчались в храме далеко не в первый раз, и для них давно был придуман способ справиться с этой хитростью. Жених и невеста должны были усесться на подушки перед статуей богини, затем откинуться на спину, раздвинуть пошире ноги, оттянуть руками на себя животы – и показать богине свои тайные заветные прелести, даже несмотря на невозможность дотронуться до них. Однако для Коли и Регины и этот путь был невозможен. Во-первых, них не хватило бы сил не только для того, чтобы опуститься на подушки, не падая, но и для того, чтобы снова сесть или приподняться потом из положения лежа. Если бы они улеглись на спины, они не смогли бы уже не только приподняться, но и повернуться самостоятельно – а в венчальной комнате помогать им было бы некому. Кроме того, у них, отвыкших от всякого труда, не хватило бы силы рук даже для того, чтобы лежа оттянуть на себя непомерные массы собственных животов, тем более для того, чтобы удерживать их так хотя бы миг. Наконец, даже если бы им каким-то чудом удалось сделать все это, из усилия оказались бы бесполезными – величина их ляжек, лобков и ягодиц была такова, что как бы широко они ни пытались развести коленки, и как бы у них при этом ни были подняты или отведены назад животы – под животом у каждого была бы видна лишь жировая масса лобка, упирающаяся прямо в тесно сомкнутые огромные массы ляжек, а под ними еще виднелись бы полукружия нижних частей ягодиц, - на которых юноша и девушка лежали, как на больших расплываюшихся подушках, приподнимающих им бедра кверху. У Коли ляжки были все же поменьше, чем у Регины, и в этой позе, если смотреть спереди ему под живот, под массой лобка между массами ляжек у него хотя бы виднелись бы яички, но вот член его и тут можно было бы увидеть, только взявшись за его лобок и оттянув ему лобок кверху – а делать это было некому. Точно так же, лишь при том условии, что кто-то приподнял бы огромный лобок Регины и раздвинул ей ляжки руками, да еще и удерживал ей все эти прелести разомкнутыми и широко разведенными, у нее можно было бы увидать ее писю - ее заплывшую щелку и тучные большие губы (они у Регины по-настоящему разбухли от жира) - даже если Регина лежала на спине и сама как могла раздвигала ноги... Ложа на колесах призваны были разрешить и это затруднение. Как только Регина и Коля улеглись бы на них, выставляя свои огромные голые попы и ляжки напоказ всем, кто стоял сзади от них, должна была осуществиться другая хитрость. Конечно, сами по себе ягодицы и ляжки обоих лелечек из-за своей непомерной величины остались бы смыкающимися, как бы широко Коля и Регина ни попытались расставить ноги. Но на ложе по бокам были укреплены специальные мягкие захваты и полосы ткани; при их помощи правая ляжка, как и правая ягодица каждого из влюбленных могла быть немного отведена вправо и удержана в этом положении при помощи мягких ремней, и то же самое произошло бы с левой ляжкой и ягодицей. У каждого из влюбленных между их разведенными таким образом в стороны и придержанными в таком виде жировыми массами их поп и ляжек оказалось бы видно и заветное средоточик пола, и заднее отверстие. У Регины в глубоком, но раздвинутом этим искусственным способом промежутке между ляжками стали бы видну ее щелка и большие губки, точно так же яички Коли оказались бы видны целиком, а лобок Коли отвисал бы в этой позе ему уже вниз от члена, а не на него, так что хотя бы головка его члена показывалась бы под яичками. Коля и Регина двинулись бы в свой путь с раздвинутыми попами и ляжками, искусственно удерживаемыми в этом положении, так что их заветные места, ее женскую щелку и его член, все же можно было бы увидеть, зайдя им сзади. Им оставалось бы только развернуться на своих тележках перед статуей богини, а оказавшись к ней задом, постараться пошире расставить ноги и побольше выпятить свои необъятные попы – и интимные средоточия их тел, «обе дырочки» Регины, как выражалась она, «дырочка и стебелёк» Коли, как выражался он, - кое-как все же открылись бы взору статуи. Конечно, по существу все это было попыткой хитростью обойти требования обряда, непосильные для непомерно ожиревших и избалованных «лелечек». Передвижение на колесных тележках нельзя было всерьез назвать шествованием, пусть даже ноги Коли и Регины касались бы при этом ковра и упирались в него, приводя их ложа на тележках в движение. А показывать свои интимные места богине, поворачиваясь к ней попами, так что ей и оказались бы видны в первую очередь раздвинутые попы и открывающиеся в их глубине «задние дырочки» жениха и невесты, - это было, конечно, по духу грубым нарушением сути обряда. Однако основатели храмов не внесли в правила ритуала прямых оговорок на подобный счет – им просто не пришло бы в голову, что самоочевидные вещи можно попытаться игнорировать так, как это собрались делать семьи Регины и Коли. А деньги столь богатых семей могли бы побудить храмовых магов закрыть глаза и на более серьезные отступления от правил. И действительно, в конце концов храм согласился – правда, лишь за немалые денежные пожертвования – принять то, что кое-как могли осуществить жених и невеста при помощи только что описанных уловок, за полноценное исполнение венчального обряда. Участники не подумали только об одном – о том, что Коля и Регина окажутся еще беспомощнее и изнеженнее, чем о них думали..