Фейерверк

       В ту ночь парниша не долго пролежал на улице с другом. Скарамучча буквально отсчитывал час, чтобы прогнать мальчика в постель. Хотя, тем не менее, брюнету понравилось просто молча наблюдать за миром со спящим Чайлдом. Но теперь у него появились неотложные дела, поэтому пришлось послать Тарталью домой куда раньше, чем планировалось изначально. Аякс послушно спустился в свою кровать, быстро погружаясь в новый сон.        Проснувшись утром, Тарталья как всегда весело спустился к семье за стол. Все уже давно проснулись и доедали завтрак. Матушка больше всех беспокоилась, почему же Аякс стал так поздно просыпаться. Но супруг её красноречиво успокаивал: «Ну и слава богу, что спит». Отец и вправду считал старшего сына самым энергичным из всех. Голова болит от его звонкого голоса и выходок. Или, может, от усталости после работы? Родителям ведь действительно сложно. Мать не работает, из-за множества детей, за которыми нужен глаз да глаз, да и дома дел не в поворот. Отец бесконечно занят каждый день, но и на общение с младшим поколением нужно время? Так каждое воскресенье делиться на определённое чадо, с которым он уходит гулять на весь день.        –Ну что ты как бревно стоишь?–спрашивает Аякса блондинка, приглашая за стол, улыбаясь,–тебя только ждём!        –А зачем?–решает уточнить мальчик, ведь позавтракать он всегда может и сам. Не маленький уже, как та же Тоня, ну или, может быть, Тевкр.        –Уезжаем мы, говорю. В дом моей покойной мамы, в лесу который. Отдыхать на выходные отец придумал,–продолжает женщина, оставляя перед сыном тарелку.–ты, мне помнится, давно хотел с отцом на рыбалку, так?        –А, да, было такое,–как-то вяло отреагировал голубоглазый, ковыряя ложкой кашу. Сейчас такая мысль не казалось столь весёлой, если они уедут так далеко. Как теперь друга, банально, предупредить? Он ведь не откроет дверь, если постучать – не сможет. И выйдет ночью ждать. Будет очень грустить, если Чайлд не выйдет, да? Хотя, наверно, не будет. Он ведь сам объяснял, что не может чувствовать, так ещё и хотел, чтобы Аякс не появлялся! Оставить записку будет достаточно?        –Что-то случилось, дорогой?–отвлекает от мыслей матушка.        –Только не говори, что не выспался,–хихикает Тоня, поправляя свои рыжие хвостики. От её шутки Чайлд проснулся окончательно.        –Нет, что ты. Я просто задумался,–заверяет парень, вставая из-за стола под предлогом «Сейчас вернусь». Тут же убежав в свою комнату, тот отрыл рваный кусок бумаги. Взял карандаш, начиная старательно вырисовывать на ней послание для товарища.        В ту же минуту, как всё было готово, рыжий парень вскочил с места, направляясь в сторону своей кровати. Залезть наверх составляло считанные секунды, а оставить листочек с другой стороны стекла и подавно меньше. Тарталья боялся, что он улетит. Что прижать бумагу оправой окна станет недостаточной преградой ветру и послание улетит. Но делать нечего, нужно бежать к семье. Быстро собрать вещи и выйти к ним. Матушка ведь сказала, что ждали Аякса они дольше всех. Поэтому сложив в сумку некоторые базовые вещи, мальчик побежал доедать кашу. Точно ведь знает, что еды не увидит до вечера – ехать долго.        И даже с капризами меньших братьев и сестёр поездка казалось чу́дной. Одна лишь мысль о семейных выходных придавала такой восторг, что Аякс не мог усидеть на месте! Сколько всего ему нужно успеть сделать, чтобы потом рассказать Куникудзуши о всех тонкостях таких вылазок. Инадзумец слушал друга внимательно, как никто другой. Он не всегда знал, что нужно сказать, но ведь Аякс не злиться на него. Голубоглазый точно знает, что Скарамучче интересно его слушать, а потом вспоминать свои истории такого характера. Они же случились так давно, но при этом в другой стране, с другими обычаями! Разве это не восхитительно? Некоторые люди даже не смеют мечтать о таких собеседниках, если они, конечно, не камни. Вот только глыбы не умеют разговаривать...        Ночью, конечно, Скарамучча увидел записку. В ней чётко и ясно было сказано, что Чайлд уехал с семьёй на все выходные, но в воскресные сумерки наконец вернётся. Такая новость была не самой плохой, ведь кукла бы не успела сделать подарок, который пообещала болтуну. Но почему-то в груди стало тяжелее. Странно осознавать, что Аякс не появится здесь, не расскажет множество глупых историй, не станет назойливо садиться ближе – ведь ему холодно.        Окинув взглядом чужие окна, Куникудзуши вздохнул. Задумчиво посидел пару минут и, всё-таки, вернулся к себе, возвращаясь за ручную работу. Она была кропотлива, ведь зачастую шумна, от чего могли проснуться сёстры. Спрятать всё за пару секунд дело нелёгкое, учитывая ужасный бардак в комнате, поэтому кукла старалась минимизировать грохот.

...

       –Ну вот, готово!–хлопает в ладоши мужчина, гордясь, что он прорезал прорубь во льду,–что скажешь? Давно я уже не занимался подобным.        Аякс засмеялся, смотря как отец встаёт на ноги, почти теряя шапку. Так вот упорно мужчина старался, отказываясь от помощи сына, утверждая, что лучшая помочь – это держать удочки.        –Да, ничего ни капли не изменилось,–показывает большой палец парень, отдавая мужчине снасти с ведром.        –Прямо как ты, моя маленькая копия,–улыбается в ответ старший, усаживаясь на бревно, которое нёс Аякс. Он не соврал. Чайлд действительно был очень похож на своего отца, всеми чертами лица. Даже тот самый Антон – второй ребёнок у этой пары – был больше похож на матушку: светлые волосы, зелёные глаза. Хотя у женщины они голубые, но брату так идёт даже больше. Матушка любит зелёный. Тарталья всегда думал, что родители полные противоположности, впрочем как и он с братом. Антон всегда был спокойным и рассудительным, в то время как Аякс буйным и легкомысленным.        Чайлд сел рядом с отцом, закидывая уже подготовленный крючок в воду. Почему-то казалось, что они пробудут здесь весь день, но мужчина внезапно заговорил:        –Сейчас рыба голодная, думаю, что скоро начнёт поплавок танцевать.        –Правда?–переспрашивает Аякс, повернувшись к отцу. Мужчина серьёзно кивнул, быстро меняясь в лице и показывая на чужой поплавок,–смотри-смотри! Я был прав!       Тарталья вздрагивает от чужого крика, быстро возвращая взор на прорубь. Мальчик пугается, ведь давно не ощущал такого прилива сил. Но тем не менее, отец подсказывает: «Подсекай». Рыжий парниша встаёт на ноги, быстро вытягивая рыбу из воды.        –Пап, она живая!–вскрикивает Чайлд, когда рыбёшка падает у его ног – сорвалась, но не у воды. Существо так сильно извивалось, что даже мужчина испуганно отпрянул.        –Конечно живая! Ну ты ляпнул!–смеётся старший, хлопая Тарталью по плечу, после чего хватает рыбку быстро выискивая, внезапно исчезнувшее, ведро.        Первый улов теперь в ведре, под звонкий смех отца и сына.        Выходные пролетели как пуля. Чайлд даже не ощутил поток времени, из-за чего удивился их внезапному пути обратно. Но тем не менее, парень не расстроился. Теперь Тарталья выспался и снова может бегать к другу во всеоружии! Ну или с «деревянным мечом».       Приехав к, как и предполагалось, позднему вечеру, Аякс потянул брата в комнату спать, чтобы у родителей не появилось предлога зайти. Доброй ночи они пожелали по пути. Стоило зайти в комнату, как Антон замер на месте. Мальчишка не отвечал ни на один вопрос и лишь смотрел в одну точку.        –Аякс, что случилось с палкой, которую ты принёс?–робко спрашивает блондин, показывая пальцем в угол.        Чайлд развернулся. Он не поверил своим глазам, которые округлились ещё больше, когда пришло осознание.        –Я не знаю,–так же тихо отвечает Тарталья, осматривая издалека свой «меч».        На деревяшке будто разлито нечто чёрное, хотя Аякс уже знал, что это всё враки. Жидкость такая из-за освещения. Но неужели монстр в палке всё ещё жив и может позволить себе истекать кровью? А что, если он выберется? Что тогда сказать Антону, чтобы он поверил в какую-то паранормальную утварь?       –Не хочешь сегодня поспать на моём этаже?–предлагает Чайлд, неловко поправляя волосы, тут же пряча руки за спину. Ладони уже полностью поглотило что-то, из-за чего они теперь прозрачны. Страшно было показать это, самому не разобравшись в ситуации. Аякс ведь в прошлую ночь и сам здорово испугался, если учесть, что совсем недавно те же пальцы были в норме. Но не будем отходить от темы. Тарталья не особо желал меняться постелями. И всё же брат поймёт. Выпустит на крышу, хотя сам того не желает.        –Да, пожалуй,–всё ещё тихо шепчет Антон, уже пройдя к лестнице на второй этаж их совместной кровати. Лишь на одну ночь, ведь Аякс уже решил спросить друга о том, что теперь ему делать с этой дрянью. Интересно, знает ли Антон о Скарамучче? Расскажет ли кому-то, если узнает? Хотя беспокойство напрасно. Они ведь договаривались, а брат всегда сдерживал обещания.        В то же время, быстро собравшись, пришлось попрощаться с Антоном, который лишь лениво помахал. Он всё ещё следил глазами за палкой в углу, но уже не так боязно. Путь отхода у него всё-таки был.        Выбравшись на родную крышу, Аякс быстро осмотрелся, поправляя шапку, которую наконец смог стащить. Друг уже сидел на краю, как всегда. Но так даже лучше, сразу понятно, что ничего не изменилось. Улыбка сама появилась на лице.       –Скара, смотри, что я тебе принёс!–радостно машет рукой Чайлд, когда брюнет его всё-таки замечает.       –Ох, здравствуй. Я тебя не заметил,–честно признаётся Куникудзуши. Он немного встревожен, насколько может судить Аякс. Пальцы перебирает. Дрожит почему-то,–думал, что ты предпочел бы сон после дороги, нежели вылазки в холод. Да и пришёл ты раньше, чем обещал в записке.        –Ну что ты, у меня на сегодня планы с тобой были,–смеётся Чайлд, подлезая ближе,–я вот, печенье тебе стащил. Моя мама сама его испекла, попробуй!        Тарталья навязчиво приобнял за плечи, чтобы инадзумец не мог сбежать. По виду Кудзуши стало ясно, что он не в восторге от того, что ему в лицо тыкают выпечкой. Но почему-то кукла и не старалась спасти себя от этой участи. Скарамучча податливо сидел на месте, лишь кидая укоризненный взгляд.        –И куда он по твоему пойдёт? Я тяжёлый не потому что во мне органы, как у тебя,–с ноткой грусти отвечает брюнет, отворачиваясь. Сейчас он думал над словами Чайлда, прозвучавшими ранее. Какие планы? Какую глупость этот парнишка придумал на сей раз? Конечно, Куникудзуши не исключает, что новое приключение не будет пропитано тупой храбростью рыжего. Тарталья не идиот, это лишь притворство, чтобы от него не ждали и не требовали многого. Ну или, быть может, детский характер. Не успел в детстве напакостить людям.–Да и тем более, вкусов я не различаю. Ни к чему данный подарок, ты можешь съесть всё сам.        –Тем более ты должен попробовать! Выплюнешь потом, но сделай всего один укус, пожалуйста!–измотанно голосит Аякс, поворачивая недовольное лицо к себе. Почему-то даже с новой информацией голубоглазый настроен решительно. Хотя может он просто считает, что отступать в такой ситуации нет смысла?        –Да какое мне дело до этого печенья? Зачем переводить пищу? Ты хотя бы подумай,–не успевает закончить лекцию кукла, как в рот закидывают нечто сладкое и, как оказалось, сыпучие. Брюнет тут же закашлялся, придерживаясь одной рукой за ладонь Аякса, давая понять, что ему придётся долго объясняться. Крошки попали «не в то горло», поэтому пришлось потерпеть, прежде чем все вылетели.       –Ты как?–спрашивает Чайлд слегка обеспокоенно. В расчёт не было принято то, что друг начнёт задыхаться. Если он конечно может умереть от такого вмешательства. Младший точно не знает. Но Скарамучча кивает, показывая, что всё в порядке,–а печенье как?        –Слишком сладкое для меня,–вытирает ладонью рот от крошек Скарамучча, тут же замирая от своего ответа. Он даже не сразу понял за таким ненастьем, что различил соль и сахар за эти пару секунд, как выпечка находилась во рту,–Подожди, оно сладкое!       –А ты говорил, что не чувствуешь! Может ты мне и про ощущения наврал, а?–восторженно говорит Аякс, позже глупо улыбаясь, когда друг говорит замолчать.        –Да не врал я! Не мог я различать вкус стряпни после того, как Эи сердце у меня отняла. А готовит она просто ужасно, потому стала использовать магию для готовки. Но это, к слову, тоже не самое полезное в мире,–раздражённо отводит очи Скарамучча, разглядывая печенье в руках товарища. Нужно немного остыть, чтобы понять все изменения, которые на него почему-то обрушились.        –А что на счёт эмоций, Скарамучча?–заинтересованно смотрит Чайлд, стараясь сесть теснее от внезапного порыва ветра.       –Так же всё,–задумчиво отвечает кукла, тут же вздрагивая, когда чужая ладонь заматывается в его длинных рукавах. Кажется Аяксу сидеть без дела холодно.–Хотя без тебя тяжело в груди было. Словно на меня камень повесили перед тем как в озеро кинуть.        Тарталья молчит пару секунд, от странного сравнения, но чуть позже начинает сиять. Такого радостного вида у Тартальи Куникудзуши ещё не видел.        –Так ты по мне скучал!–хватая брюнета за руки замком, вскрикивает парень, словно выиграл сестёр в карты. Он и помечтать не смел о том, что кукла будет ждать его здесь.       –Не скучал!–протестует Скарамучча, испуганно стараясь отнять свои ладони обратно. Он и не был против, чтобы Чайлд развлекался как ему вздумается, но предупреждать же не сложно,–Да и вообще, спать иди, у меня дела ещё.        –От меня так не отвяжешься! Ты и сам не хочешь, чтобы я уходил. По глазам вижу!–стоит на своём Аякс, видя как товарищ встревожился после этих слов. Сомнений нет, Скар смутился,–Да и вообще, мне ещё кое-что показать надо.       –Чайлд, а почему твоя рука прозрачная?–перебивает Кудзуши, нечаянно заметив новую особенность голубоглазого.       Инадзумец освобождает себя из чужой хватки, застав Аякса врасплох, начиная разглядывать ладонь. Вторая тоже была идентична. Странно, что Скар не заметил. Кукла старается пройти своими пальцами насквозь, но это у неё выходит с большим трудом. Оболочка всё ещё на месте. Почему она не исчезла?        –Утром с ней всё в норме, хотел спросить у тебя об этом,–оправдывается Аякс. Теперь уже Чайлд смущён, что ему указали на дефект первее, чем он успел попросить о помощи,–у меня дома ещё та странная палка и она почему-то ещё кровоточит.        –Ничего страшного, рассосётся,–уверяет Скарамучча, не отвлекаясь от другой проблемы. Такие вещи не случаются сами по себе. За этим стоит что-то большее, чем обычная ветка,–но на это может уйти много времени.        –Да, я понимаю, но моему брату сложно будет это объяснить,–вздыхает Аякс. Парень засмотрелся на занятого Куникудзуши и сам задумался над их недавним разговором.–Кстати, что ты говорил про «свои дела»?        –Оу, я ну.. просто занялся рукоделием, пока ты пропадал. Знаешь, чтобы скучно не было,–неловко смеётся брюнет, отмахиваясь рукой, словно тому жарко. Тут и ежу понятно, что парень не умеет врать и он просто ужасный актёр. Но всё же Аякс решает подыграть, может у него есть на то причины. Чайлд уверен, что товарищ ещё расскажет.–но я совсем не знаю, что делать с твоими ладонями, прости.        –Эх, жаль однако,–вздыхает Тарталья, делая очень задумчивый вид. Его не беспокоит зримое отсутствие руки. То есть она не болит, Аякс её чувствует и пользуется как обычно. Может это и не плохо вовсе?–тогда ничего страшного. У нас есть дела поважнее!       Куникудзуши недоверчиво оглядывается. У него появилось ощущение, что это сказано вовсе не ему и Аякс сходит с ума. И действительно, не каждый день люди говорят с живыми куклами. Но больше конечно настораживала прозрачная конечность. Застревал ком в горле, словно туда запихнули новое печенье. Скар боится не то, как выглядит ладонь, а то, чем это может обернуться парню.       –Да, и что же?–из чистого уважения продолжает разговор Кудзуши. Он не хотел куда-то идти в этот раз, ведь привык заканчивать дела без перерывов. Они ведь ему не нужны.–Мне сходить за катаной? Идём на новую «тренировку»?        –Лучше! Мечами мы займёмся завтра!–усмехается Тарталья, вновь направляясь к излюбленному спуску. Скарамучче и правда очень жаль эту трубу, что само по себе странно. Брюнет никогда не мог назвать себя эмпатичным.        Кукла лишь глубоко вздохнула, принимая свою учесть и смотря за тем, как умело спускался Чайлд. Он ведь делал так лишь раз, на сколько Скарамучче известно. До их первой встречи иностранец уже вылазил на крышу.        Сам старт у Куникудзуши никак не отличался от первого. Кимоно уже скользило вниз, не давая рукам приготовиться к спуску. Парень проклял эти затеи уже множество раз, пока старался ухватиться за начало острого металла. Оно и не больно, но страшно было, что пальцы оторвутся. Даже у живых людей эти конечности очень хрупки и могут оторваться, если их банально откусить. Кости там «воздушные», поэтому ладони так легки на подъём.        Аякс же как только очутился на земле, поправил шапку и облегчённо вздохнул. На этот раз всё вышло куда тише. Даже взглянув на товарища сверху не было похоже, что тот летит как в прошлый раз. Старается держаться. Тарталья улыбнулся, после чего заметил движение краем глаза. Что-то тёмное смотрело на него из-за дерева. Шевелило ушами.        –Ох, так это кролик!–вскрикнул Чайлд, наконец заметив очертания пятна. Там заяц следил за ним в остро. Вот только зайчиков Аякс никогда не видел, разве что, только в детских книжках. А кроликом назвал из-за крошечного размера. Но уши то стоят, значит не кролик вовсе?        Тарталья вскочил, вспомнив, что должен следить за Скарамуччей, который, вообще-то, ещё не преуспел в таких экстремальных вещах. Так ещё и труба действительно сильно кусалась своими выступами. На этот раз Чайлд это ощутил на собственной шкуре. И только тот взглянул вверх, как понял что друг наконец движется, но тот явно не сцепился с поверхностью.        Скверная правда, но Аякс успел только слегка поднять руки, прежде чем на его голову свалилось это недоразумение. В общем и целом, правильнее было сказать, что парниша не успел спасти ни себя, ни Кудзуши. И теперь оба лежали на земле. Один поверх другого. Но хуже от этого всё-таки голубоглазому, который ударился всем телом о асфальт у дома, который чистят от снега. Не думаю, что стоит уточнять, насколько плохо на живых существах сказывается падение тяжёлых предметов. Аякс это уже ощутил, в силах лишь невнятно что-то промычать.        Первым приподнялся Скарамучча, понимая, что только что случилось. Он как и полагается хорошему другу сначала проверил, цел ли он сам, а после уже и развернулся к Аяксу. Если быть честным, он не кинулся на помощь, из-за осознания, что ему сейчас не будут очень рады.        Тарталья, держась за затылок, сел. Почти даже ровно. Голова ни капли не прошла, но ведь было кого в этом винить! Морально уже стало легче. А значит, что самовнушение скоро начнёт действовать и парень забудет о этой боли очень скоро.        –Может хватит руки отпускать с трубы? Я ведь не железный, в отличие от неё,–с явным раздражением и болью в голосе прохрипел Аякс. Скар даже сморщился, услышав это. Он уже собирался извиниться и помочь юноше, но услышав обвинения в свою сторону оцепенился. Стоит ли упоминать как это обидно?        –Если бы ты страховал нормально, ничего бы этого не было!–тыкает пальцем в лоб Куникудзуши и демонстративно отворачивает голову. Теперь кукла убеждена, что она тут ни причём.–Да и вообще, будь у меня выбор, я бы не отпускал, но мои царапины на руках сложно не заметить. Сёстры меня загрызут, если узнают!       –И что с того? Думаешь они тебя в костёр кинут? Чушь какая!–не уступая кричит Чайлд, тут же хватаясь за голову. Та начала сильно трещать, словно на неё что-то свалилось вновь. Повезло, что жив остался. Видимо Скар падал не высоко.        –Эй, может тебя в костёр кинуть? Ты тоже будешь прекрасным топливом,–ворчит синеглазый, уже готовый дать другу подзатыльник за такие слова.–Мне вообще кажется, что у меня вмятины появились.       –Не думаю, что они посмотрят тебе под юбку,–язвит младший, тут же замолкая, видя на себе рассерженный взгляд. Неужели Скарамучче действительно неприятно слышать всё это? Сам говорил, что ничего в его спектре эмоций не менялось. Скучал только.. или то была тоска? Аякс успокоился, подумав об этом. Отвратительно с его стороны так грубить, даже если спутник ничего не чувствует.        –А сам то? Только что смотрел!–толкает Аякса в бок Скарамучча, передумав бить в голову. Болит же как ни как, а тот ещё что-то показать обещал,–и вообще это халат.       –Я следил, чтобы ты стартанул нормально!–говорит в своё оправдание Тарталья, разводя руками. Такого обвинения он просто не мог предположить, но и остаться в стороне он тоже не мог! Вот только оправдания никто не терпит, говоря, что уверенным людям они не нужны. А что делать, если уверенный человек заблуждается? Как понять, где его ошибка, если он полностью уверен в своих действиях и не рассказывает? Словом – это придумал очень самодовольный и глупый человек, чтобы никто не понял, что он глуп.        –Тогда надо было всё время смотреть, а не на деревья пялиться, тогда бы ничего не случилось,–прикрикивает Скарамучча и наступает гробовая тишина. Обычно когда так говорят, никто не может понять, почему именно «гробовая», но сейчас Аякс полностью её прочувствовал. Ему показалось, что он слышал дыхание того самого зайца за деревом, настолько было тихо.        –Да, я понял. Прости,–тихо говорит Чайлд, опуская взгляд. Ему действительно стало стыдно, когда на этот момент не дали поблажки, но парень согласен, именно там и заключался узел их недавней ссоры,–Можно мы встанем, тут асфальт холодный?        Скарамучча стучит пальцами о плечо, сложив руки в крест. Он ещё не успел расслабиться после недавних криков, но точно понимал, что обижаться достаточно. Взгляда голубых глаз он уже не чувствовал, потому и вновь обернулся на Тарталью. Увидев товарища подавленным, кукла решила, что слегка переборщила и тут же вздохнула, протягивая руку к месту чужого ушиба.       –Да, сейчас встанем. Дай мне секунду,–говорит тот, пододвинувшись чуть ближе, чтобы не тянуть две руки ради равновесия. Скарамучча лишь спросил, болит ли там, где он нажимает, и как только нашёл место, подверженное ранее падению, пару секунд придержал руку на месте.        –Эй, что ты делаешь?–спрашивает Аякс, слегка смутившись, что чужое лицо так близко. Но тем не менее, Куникудзуши полностью игнорировал данную близость, он тут не затем, чтобы играть в гляделки.–Как ты это сделал? Больше не болит!        Чайлд вздрогнул, когда друг наконец встал на ноги. Ладонь сама потянулась проверить свой затылок и Аякс воодушевлённо встал следом. Таких фокусов он не видел никогда, хотя всё тело слегка ломило. Может у этой магии медленное действие и голова перестала гудеть, раз начали с неё?        –Ты забыл кто моя мать? Неплохо тебя стукнуло,–усмехается Куникудзуши, наконец видя Аякса в строю,–а если бы не начал на меня вешать все ярлыки, я бы сделал это сразу.        Скарамучча встал ровно, впрочем как и в прошлую их вылазку. Уж очень он любил держать свои руки друг на друге, у пояса. И ведь Чайлд не мог никак спросить: «Зачем?» – может так ходят в Инадзуме? Вот только Скар не похож на жрицу! Да и разве есть такие правила у детей там? Ладно, Тарталья спросит позже, сейчас они слегка опаздывают.        Вдруг из-за сугроба возникает чёрный заяц. Он заинтересованно разглядывает Аякса с уже новым человеком рядом. Глазки-бусинки тоже тёмные как ночь, как и вся шёрстка. Ушки передвигаются с каждым новым треском снега. Контраст цветов не заметить было просто невозможно, потому Чайлд взял друга под руку, показывая пальцем в нужную сторону.        –Скара, смотри, там кролик,–не заметив никакого подвоха, выпаливает Аякс. Но Кудзуши словно не обращает внимания, потому младший и повернулся проверить, слушают ли его. К тому времени кукла уже смотрела, куда надо, но почему-то не была в восторге. Брюнет смотрел непонимающе.        –Ты и правда сильно стукнулся,–повторяет вердикт лекарь, тут же прикрывая рот, чтобы не было видно его улыбки. Куникудзуши находил эту ситуацию смешной.        –Пропал.. но он правда-правда был там!–не унимается юноша. Ему не нравится, что товарищ так бессердечно смеётся над ним. Что с его стороны было вполне логично, ведь кроликами там совсем не пахло.        –Я тебе верю, но он убежал и я его не видел,–вздыхает инадзумец, принимая «приглашение» Тартальи на времяпровождение вместе, из-за которого тот вытащил их на это злосчастное место. Скар держит Чайлда за предплечье, словно хочет уже увести друга от таинственного места, но не может сдвинуть,–так куда ты собирался меня сводить?       Аякс сначала не сообразил о чём речь, но внезапно очнувшись, словно от сна, быстро направился на путь по лесной тропинке. Попутно он рассказал, что они возможно не успеют, если не поторопятся. По словам Тартальи, парни шли к людной улице, но раз никто не должен видеть живую куклу, пришлось идти через рощу. В конце концов, Чайлд признался, что сюрприз о котором шла речь, и вовсе не для посещения двух друзей. Просто у знакомого Аякса день рождения и они идут посмотреть на его завершение. Такого Скарамучча не мог никак ожидать.        –Мы пришли, но ближе не подойдём,–оповещает рыжий, спрятавшись за ствол ивы. Кудзуши стоял рядом, немного не понимая, куда именно ему смотреть. Несмотря на свою болтливость юноша даже не заикнулся о том, чего ожидать от этой прогулки в итоге. Поразительно,–Хотя ближе и не надо. Смотри наверх!        Аякс показал пальцем в небо, где тот час взорвался фейерверк.        Скарамучча изумлённо встрепенулся, не ожидая, что представление будет таким громким и ярким, но тем не менее выглядело оно обворожительно: красные, оранжевые и жёлтые цвета пиротехники – гармонично смотрелись на тёмном небе. Безусловно в Инадзуме тоже есть фейерверки, даже куда больше, чем эти, но такой интерес к ним Скарамучча ощущает впервые.        Тарталья уже словно и не смотрит на огни в небе, он переключился на Куникудзуши, который затих после первого взрыва. Вряд-ли кукла его испугалась. Брюнет был слишком очарован таким подобранным подарком. Кто-то явно постарался, чтобы поздравить дорогого именинника, но это представление было показано всем домам рядом. Аякс смущённо опустил взгляд, зная, что так пялиться на людей не самое лучшее занятие, но и отступить было сложно. Было необычно видеть синеглазого в тёплом освещении. Пускай и пару секунд.        –Скар, я хотел спросить,–тихо начинает Чайлд, сжимая чужую ладонь. Брюнет развернулся именно из-за этого жеста. Он выглядел озадаченным, но взгляд был пропитан доверием. Аякс смотрел на чужое лицо, не смея ничего сказать, внутри всё будто замерло и лишь сердце громко стучит. Наверняка он сам уже весь красный, сам не понимая почему. Он ведь не отчитывался перед отцом за какую-то глупую выходку или не рассказывал матери, кто взял, оставленный кому-то, последний пирожок. Тарталья стоял и молчал, пока наконец не нашел, за что зацепиться, чтобы не оправдываться в том, зачем он на самом деле позвал Скарамуччу.–Стой, в твоих глазах не отражается фейерверк.        –Что, правда? Я уверен, что заготовка для них была из стекла,–вскакивает кукла, бесстрашно касаясь своих очей. Аякс слегка испугался, как быстро и не задумываясь сделал это его друг,–да, и вправду. Мне просто пепел в глаза попал, а я то думаю, почему стал видеть хуже.        Чайлд встревоженно ахнул. Будь Куникудзуши человеком, он наверняка бы почувствовал жуткую боль в глазах. Даже подумать страшно, не то чтобы видеть или слышать крики после такого. Он помнит, как однажды ему в глаза кинули песок. Вот только парень так и не помнил кто и зачем это сделал. Кажется он играл с маленькой Тоней в песочнице.        Скарамучча наоборот был расслаблен. Он не обращал внимания на то, с какой силой чужая рука держит его. Инадзумец лишь взял снег, вытирая с глаз недоразумение. Складывалось впечатление, что он делал так неоднократно, раз знает как исправить этот недуг.        –Ну как?–спрашивает брюнет. Стало действительно лучше, теперь было чётко видно и цвет глаз и блики на нём. Но вот только пепел не захотел уйти с водой и застыл под глазами. Кажется, что тушь потекла.        –Твоя красная подводка теперь чёрная,–грустно подмечает Аякс. Другу не идут мешки под глазами, особенно такие грубые. Потому Чайлд сам берет в обе ладони снег, чтобы помочь Кудзуши с новой напастью.       –Не дави так сильно на глаза, а то они в глазницы упадут,–предупреждает Скарамучча, держась за руки рыжего юноши, зная что тот не обрадуется таким речам и дёрнется.        Так и случилось, но Куникудзуши смог предотвратить ужасные итоги такой ошибки. Хотя и пришлось приложить силу, из-за которой Тарталья сипло сказал «Ау». Аякс всё же успокоился и начал дело по новой, аккуратно стирая чужую новую «подводку». Чайлд даже успел почувствовать себя ювелиром, из-за точности своей работы, но к счастью она была не долгой.       –Так что ты хотел узнать?–спрашивает Скарамучча после долгого молчания. Брюнет уже успел понять, что товарищ слишком увлёкся новой заботой, которую сам себе придумал. Кудзуши его не винит, вдруг это действительно интересно и всё такое, но почему парень никак не опустит руки, если уже закончил?        –А, да-да-да, точно,–выпаливает Чайлд, быстро поднимая руки вверх, после ускоренно поправляя свою одежду. Мечется взглядом туда-сюда, стараясь придумать новую отговорку. Невозможно не заметить, как он волнуется. Передумал спрашивать?–спасибо, что напомнил.        Мальчики простояли в полной тишине ещё пару секунд, затем Аякс щёлкнул пальцами и повернулся на месте, думая куда ему пойти, но не найдя убежища рядом, повернулся обратно с глупой улыбкой.        –Я думал тебе предложить новый план спуска вниз, нам ведь нужно придумать что-то потише, если мы хотим и дальше бегать, так?–демонстративно жестикулируя, сказал голубоглазый, ожидая хоть какой-то реакции.        –Было бы чудно, ведь я не прошёл полный курс «учения» у своей матери. Не думаю, что смогу помочь с переломом, если ты снова меня не словишь,–усмехается Куникудзуши, опуская руки Тартальи вниз, напоминая, что он никогда не разговаривал с такой манерой. Жаль парнишку – переволновался.        –Тогда давай я буду спускаться по прежнему один, а после опущу лестницу для тебя! Отличный план как по мне! И если лесенку придержать, то может и не громкий совсем,–на выдохе оповещает рыжий, тут же замолкая на глубокий вдох. Такого мозгового штурма у него не было давно.        –Стоит попробовать,–тихо говорит кукла, осматриваясь по сторонам. Странное чувство нагнетало, не давая здраво мыслить. Двигалось что-то явно нехорошее и не ясно с какой стороны. Куда бежать? Да и как, с такими сугробами по колено.        –О, Скарамучча, снова этот кролик!–весело прикрикивает Аякс, показывая другу на чёрное животное. Вот оно. Именно этого и стоило остерегаться! Куникудзуши точно уверен, потому что тут не водятся, именно чёрные, зайцы зимой.        –Это заяц. Уши стоят, видишь?–тихо уточняет кукла, стараясь не двигаться. А вот Чайлд себя в движениях не сковывал. Он хотел посмотреть на зайчика поближе, совсем забыв где они находятся.–Слушай, Тарталья, он нам не друг. Идём скорее, пора домой!        –Эй, их теперь двое!–говорит Аякс, когда брюнет пытается оттащить его от животных,–Нет, теперь три. Четыре.. Тебе не кажется, что таких чудес не бывает так много, в одном месте?       –Кажется, поэтому пошли пока не поздно, это не просто милые зайчики!–шепчет кукла, понимая, что ей то и не убежать, если не начать прямо сейчас,–Послушай, путь отхода лишь один и только ты привык бегать по снегу. Бегом!        Тотчас, как Скар разъяснил Тарталье, что да как, кроликов было не менее десяти, а то и больше, звери начали движение. Все они смотрели именно на парней. Чайлду уже не нравились их холодные взгляды, но разворачиваться казалось ужасной идеей. Животные смотрели голодными очами. Точно хотят разорвать друзей в клочья. Что, вообще-то, абсурд! Бусинки вместо глаз не меняли своего положения с первой встречи. Их просто стало больше.        Но Тарталья решил, что Скарамучча прав. Зверьки не предвещали ничего хорошего, а брюнет просто не смог бы быстро бежать, в случае чего. Поэтому мальчики медленно пятились назад, не спуская глаз с кучки зайцев. Кажется им всем стало не жарко, вот и решили греться друг о друга. Но Куникудзуши уверен, что это не для этого. Возможно себя ведут так настоящие звери и эти пытаются соответствовать законам выживания, хотя им это определенно не нужно.        –Чайлд, их куда больше, чем те, за которыми мы смотрим,–заикнувшись на полуслове говорит инадзумец, взглянув на пару секунд за деревья. Оттуда, не двигаясь, следили десятки других подобных «кроликов».        –Что ты имеешь ввиду?–переспрашивает Аякс, чувствуя как в желудке зарождается страх. Проглотить ком в горле не получается, как и посмотреть по сторонам.        –Это не зайцы. Нам устроили засаду,–подводит итоги Куникудзуши, разворачиваясь в сторону с которой они прибыли. Он проверяет, не закрыли ли им ещё выход.        –Да, я вижу,–на повышенных тонах отвечает Тарталья, хватая друга за локоть, дабы тот не отставал. Звери тут же рванули следом.        Скарамучча клянётся, что голова закружилась, когда один за другим, зайчики прыгали друг в друга. Тьма становилась одним целым, делая огромную тень. Бездна не была похожа на кролика или другого животного. Всё, что осталось от зайца – уши. Большие, безобразные, как и вся морда, издающая отвратительные звуки, похожие на крики при смерти. Аякс тоже заметил данную особенность, но он не имел возможности закрыть своих ушей. Визг сводил с ума даже Скарамуччу, которому, как бы, не должно было стать больно от звуковых волн.        –Что это за истерика у него?–кричит Чайлд, стараясь не терять из виду путь впереди. Глаза будто затуманены и не всегда понятно, куда нужно бежать. Так и брюнет не успевал за ним, делая ситуацию ещё стрессовее. Бросить ведь было бы ужасно.       –Не знаю, возможно это искажённая версия его криков перед смертью. Кажется человек очень любил кроликов,–бубнит себе под нос последние слова кукла, словно насмехаясь над жизнью потерянной души. Ей это явно не понравилось, насколько могут посудить два мальчика. Пронзительные вопли лишь стали громче, да и скорость чуть выше. Видимо существо поняло, что стоит поднажать, если хочет поймать друзей.        Тарталья не хотел бы уступить тьме по бегу, потому и стал ускоряться, но из-за Скарамуччи это было трудно. Он просто ничего не мог с собой поделать! Ноги явно его не слушались и путались между собой. Может скоро рассвет? Хотя нет, быть не может. Парни пробыли на улице всего пятнадцать минут от силы, если не учитывать посиделки на крыше.        –Ты видишь что-нибудь перед глазами?–старается докричаться до друга Куникудзуши, но тот его явно игнорирует. Даже его хватка стала ослабевать, что-то не так. Вот надо же было послушать рыжего идиота и не взять с собой клинок. Хотя, даже так, что бы он сделал с кучей мертвецов? Так и до утра их рубить можно. Нужно что-то ещё.        –Нет! Тут очень темно, кажется луна за тучу зашла!–наконец отвечает Аякс. Его голос звучит странно. Юноша будто не спешит отвечать на вопрос.        –Чайлд, луна всё ещё светит,–отвечает Скар, понимая что в ловушку попал только Тарталья. Но они оба ощущают время медленнее, чем есть на самом деле. Кукла пришла к этому объяснению из-за собственной неподвижности. Конечности будто сковывали невидимой силой. В реальности и правда скоро рассвет.        Тем не менее, парочка наконец выбежала к родному дому. Существо бежало по пятам, но Скарамучча точно знает, что товарищ единственный, кто допрыгнет до лестницы. Всё из-за роста, как не странно. Кукла не хватает пары сантиметров до последней перекладины, за которую уже схватился Тарталья, спуская её для обоих.        Заклятие странного кролика было скоротечным. Аякс наконец разморгался, начиная видеть всё более светлыми красками. Но в этом были свои минусы. Хоть он сам и забирался по лестнице так же быстро как бегал, это не относилось и иностранному другу, который лишь успевал отгонять глупое существо на пару метров. Оно как оказалось тоже отлично лазает. Интересно, как Скарамучче удаётся этот трюк с отпугиванием?        –Залезай в моё окно!–кричит Кудзуши забираясь на крышу следом за Чайлдом, который был слишком обескуражен чужими фокусами.        –Что?–успевает всего переспросить Тарталья, как кукла его перебивает.        –Живо, ты не успеешь!–открывая окно говорит тот, переходя на шёпот. Куникудзуши вздрагивает, когда монстр, кишащий уже разными животными выбирается на черепицу. Дом мимолётно шелохнулся. Дурной знак.        Скарамучча, как и подобает единственному, действительно бессердечному существу, закрывает проход прямо перед носом чёрной дряни. Это его даже радует, в какой-то степени, но на часах уже утро. Скоро встанет солнце. Этого не видно через окна в стенах – их закрыло это чудовище, стараясь найти вход. Брюнет лишь успевает спуститься на пол и заставить друга сесть в угол возле стола и стены, прикрывшись разным барахлом.        Скарамучча прислоняет палец к губам, как обычно показывая, что голубоглазому нужно быть тише любого мёртвого в гробу. А сам убегает на стул посередине комнаты.        «Странное место, почему сидение не у стола?»–думает про себя Аякс, рассматривая тёмную комнатку. Она небольшая, но с, как было известно с начала, множеством окон. Теперь понятно, что они были для просмотра за птицами, по словам Куникудзуши. Наверняка это его матушка настояла на том, чтобы он проводил досуг хоть как-то. Время у куклы явно было. Тяжело осознавать, что в остальном, помещение было всего-то для склада разного барахла.        –Что тут гремит, Куникудзуши?–спрашивает женщина, внешне очень похожая на Скарамуччу. Её тон ласковый. Наверняка это Эи! Почему она разговаривает с тем, кто, по её мнению, не сможет ответить? Кажется брюнетка сходит с ума,–А, теперь поняла.        Ведьма не стала рассматривать комнату дольше пяти секунд. За стеклом был ответ на её вопрос, который всё ещё настырно бился о прозрачную преграду.        –Ох, и любят тебя эти создания, дорогой,–вздыхает Эи, проходя ближе к окну. В некоторых местах стекло покрылось ледяными узорами. Аякс внимательно следил за всеми движениями из своего укрытия. Парня возмущало, что женщина так мило общалась с Куникудзуши, зная, что сделала с ним. Это казалось настолько отвратительным, что Чайлд хотел отлучиться, чтобы его не вырвало. Ну, или может, чтобы не начать обвинять колдунью и не сдавать своего существования в этой комнате.        Немного подумав, Тарталья решил, что возможно ей самой уже не нравилось её решение, но отказаться от него было поздно.        Брюнетка взмахнула рукой и за окном от монстра ничего не осталось. Как ветром сдуло, честное слово! Аякс клянётся, что он видел ведьму своими глазами. Да и рассказать некому – не поверят!        –Ну что ты молчишь, поговори со мной,–грустно мямлит Эи, потрепав своё создание по голове. Чайлд решил, что она возможно сняла заклятие, раз Скарамучча позволил себе передвинуть руку. Женщина явно часто так делает, раз волшебство стало спадать.       –Что тебе рассказать?–сипло говорит Скар в пол голоса. Его матушка вздохнула, сев на корточки рядом. Она и сама толком не знала, что хочет узнать.–За северным окном сегодня сто тридцать один раз пролетели разные птицы. Что-то ещё?        Аякс еле поверил своим ушам. Друг ещё и пересчитывает их? Удивительное терпение. Хотя, чем ещё можно заниматься, пока ты обездвижен?        –Тебя утром повернуть к другому окну?–рассматривает чужое лицо Эи, перебирая кукольные пальцы, словно пересчитывая. Наверняка она хотела взять ладонь в свою, но перенервничала.        –Сёгун не обрадуется, если узнает, что ты опять пришла,–безразлично отвечает Скарамучча, возвращая руку и взгляд на прежние места. Он явно хотел избавиться от матушки побыстрее,–а она узнает. Она уже не спит, я точно помню такие случаи. За что мне эта отвратительно хорошая память?        Брюнетка встала на ноги и похлопав сына по плечу, ушла.        Куникудзуши развернулся к Аяксу, приглашая к себе поближе. Чайлд, увидев этот жест почти ударился головой о край стола, но вовремя сообразил, что его эмоциональность сейчас ни капли не поможет.        –Ты сможешь забраться на шкаф и вылезти сам?–совсем тихо спрашивает синеглазый, показывая в нужную сторону.        Тарталья кивает, после чего мнётся пару минут, заставляя друга здорово понервничать, оглядываясь на дверь. Рыжий решил тоже похлопать товарища по плечу напоследок, после чего быстро скрывается восвояси. Парень никак не мог решить, как бы попрощаться, чтобы это выглядело естественно.       На пути к выходу, Аякс пытался увидеть то самое «рукоделие», о котором говорил Кудзуши в начале их прогулки. Но всё было убрано. Нигде не было никакого намека на бурную деятельность. Скар и вправду стал мастером в этом деле.