ненависть и хэллоуин

      Салли кивнул и, вытерев губы ладонью, обнял свои колени и повернулся к художнику спиной. Перед Джонсоном в ту же секунду открылось невероятно эстетичное зрелище: бледную кожу освещал свет тусклой лампы и она казалась прозрачной: ребра догоняли друг друга ровными линиями и были невероятно симметричными. Его худое тело выглядело, как искусство и Ларри отдал бы все, чтобы изучать его каждую секунду своей жизни. Его влекла недоступность Фишера, его невинность и страх вступать в отношения. Ларри понимал, что должен растопить этот лед и доказать ему, что все не так страшно, хоть и понимал, что нормальных отношений с парнем, у которого такая душевная травма, не сложится. Они оба были травмированы судьбой, но именно это их так объединяло. Спешить совершенно не хотелось, тем более, что им было хорошо друг с другом и втайне. Они были практически уверены, что никто не догадается о том, что между ними происходит, если они не объявляют себя официальной парой и им казалось даже забавным, что совсем недавно они изображали самую страшную ненависть друг к другу. Салли почувствовал его вкус на губах и, от переизбытка эмоций, нервно закусил одну из них. Ларри взглянул на него исподлобья, как бы спрашивая «Что случилось?» Салли слегка улыбнулся и немного повернулся к нему. — Да так, просто вспомнил, что делал пару минут назад. Это так странно, что ну..иногда мечты становятся реальностью.       Ларри прикрыл глаза и застыл в ответной улыбке, невольно вспоминая, что произошло минутой ранее. Салли делал это совершенно неумело, будто бы боясь, что если ошибется, то Джонсон его не меньше, чем четвертует, но в тот момент Ларри оставалось только восхищаться тем, что все было наяву. Джонсон помотал головой и его прическа мгновенно сменилась на длинные каштановые пряди, прикрывающие грудь. Он попытался отвлечься и медленно открывал очередную банку краски. Салли и без слов понял, что и Ларри об этом мечтал. Фишер был счастлив тому, что между ними происходит, но тревога не давала покоя: « Я не выдержу, если он начнет так тусоваться с кем-то другим..Господи, я не должен потерять и его. » — Ларри.. — голос Салли звучал подавленно, но именно от него это имя звучало по-особенно красиво. — Да, чел? — Ларри еще раз внимательно взглянул на собеседника и от этих глаз тело в очередной раз пробрало мурашками. — Ты же не уйдешь? Не уйдешь после того, что между нами произошло? Никому не расскажешь? — голос Салли дрожал, но он старался говорить уверенно. — Салли.. — Джонсон подошел ближе и заправил голубую прядь Фишера за ухо. — Нужно быть полным кретином, чтобы уйти от тебя. Я никогда не смогу себя простить за то, что причинял тебе боль.       Салли посмотрел на него в ответ и протер серебристые капли с небесных глаз. — Что с нами теперь будет? Ларри погладил его тыльной стороной ладони по изуродованной щеке, — не знаю, чувак. Но и поделать с собой ничего не могу, меня к тебе тянет. Но и вместе при всех мы показаться не можем. Представляешь, чё начнется? — Да..мне самому страшно вступать в отношения, у меня плохи дела с социализацией и общением с людьми, но я..я бы не хотел тебя терять и делить с кем-то другим.. — Тогда давай попытаемся узнать друг друга ближе и тогда поймем, нужно нам это или нет? Я не буду настаивать и давить на тебя, в том числе.. своими приставаниями.       Салли подумал о том, что не ошибся, когда впервые заметил Джонсона и сразу понял, что его поведение ширма и попытка убежать от самого себя. Ведь настоящиЙ Ларри был нежным, чувственным и понимающим. — Давай попробуем.       Металлист согласно кивнул и провел по ключицам кисточкой с синей краской. Ее ворсинки щекотали кожу и Салли хихикнул. От этой улыбки подгибались коленки и прорезались крылья за спиной. Фишер был искренне счастлив и даже приобнял Ларри за плечи, чтобы спастись от щекотки, но Ларри в ответ лишь продолжил щекотать его ребра злосчастной кисточкой. Салли прижимался все сильнее: в объятиях сильного парня было уютно, но его периодически накрывало все новой и новой волной смеха. — Ну же, чувак..полегче, мне нужно закончить узор.. — Ахахах, я не могу, Ларри. Мне чертовски щекотно.       Ларри не мог налюбоваться тем, как красиво улыбается Фишер и как этот милый парнишка пытается спастись от молниеносных движений кисточки. Даже в темном гараже стало светло от тепла этих двоих и в этот момент обоим было невероятно комфортно. Ларри корил себя за то, что однажды посмел ударить этого безобидного парня, но точно знал, что больше никогда себе такого не позволит. — Ну вот, вроде закончил — сказал Ларри и вытащил длинное зеркало, повернув его к Салли, —зацени-ка!       В отражении было разрисованное тело, собравшее в себе почти все оттенки радуги. Его тонкие расписанные руки напоминали палитру Сальвадора Дали, композиция была хаотичной, но отлично отражала характер художника: вспыльчивый, моментами плавный, а порой до миллиметра симметричный, как красные кресты на теле Фишера. Ларри самодовольно улыбнулся: — Ну че, как тебе?       Салли не мог поверить, что в отражении находится он сам и растерянно разглядывал себя в зеркальной поверхности. Ларри рассмеялся: — Да ты это, ты. Хоть ты и молчишь, но вышло ахуенно. Я думаю, Роберт и его полудурки тоже заценят.       Салли невинно взглянул на своего художника и спросил, что ему делать дальше. Ларри призвал его постоять спокойно, пока тот оденется и найдет для него плащ, чтобы прикрыть тело и вместе дойти до выставки. В гараже резко раздались громкие звуки криков и низких голосов, все сопровождалось резкими ударами по барабанам и звуковым сопровождений прямиком с ритуальной плиты. Голоса пели о несправедливости жизни, проблемах общества и укладе всего мира. Ларри нажал на кнопку и жуткая музыка в момент прекратилась. — Короче, под этот трек тебя и закатим к Роберту. Я думаю у них ебальники отпадут, когда они тя увидят. Салли потер мочку уха и кивнул, надевая принесенный Джонсоном плащ. — Я думаю, ты точно выиграешь спор. Ларри поблагодарил свою модель за поддержку поцелуем в щеку и сказал, что зайдет в клуб первым, потому что «Панки - люди непредсказуемые»              Клуб Route146       Ларри поднялся по серым ступенькам и со всей силы распахнул дверь. Этот широкий жест должен был дать панкам понять, что вошел будущий победитель самого эпичного спора столетия. У барной стойки уже сидел Роберт и его компания. Джонсон отметил, что выглядят они довольно своеобразно : на их одежде было множество нашивок, а сама она была сшита из множества лоскутов самых различных тканей и материалов. Они явно тащились по косухам с шипами, ведь этот элемент верхней одежды был на каждом из них. От слишком ярких силуэтов резало глаза. Роберт неторопливо потягивал сидр, когда по плечу постучал один из его друзей, жестом призывая обернуться на вошедшего к ним металлиста. Сильва хитро ухмыльнулся и пошел навстречу Ларри. — Боже, какие люди! Джонсон, сто лет тя не видел, а ты и не меняешься! — Роберт со всей силы ударил ему по плечу в знак приветствия. — Ну че, готов проебать в нашем споре? Мы уже даже стол выбрали, на котором кукарекать будешь. — панки, которые остались за барной стойкой, громко рассмеялись и чокнулись бокалами. — А ты уже готов брить ноги и напяливать розовое платье? — саркастично ответил Ларри, — Проебешься сегодня ты, ибо я намутил такое, что у тя ирокез еще раз дыбом встанет. — А ты умеешь заинтриговать.. — ответил Роберт и пригладил волосы. — Ладно, начнем с моей работы, а потом уже твою заценим. Пацаны, тащите! Два парня вытащили из-за ширмы огромную картину и поставили ее прямо перед Джонсоном. На ней был заяц на черном фоне, из глаз которого сочились радужные струи, а сам он был перечеркнут фразой: "Punks not dead". Ларри заметил на картине красные капли и решил поинтересоваться, что это за жидкость, — а, да это кровь нашего Дина. Не обращай внимания. — Чего? — Ларри приподнял бровь в недоумении, — вы типа на полном серьезе пустили кровь одному из ваших на картину, чтобы утереть мне нос? — Твой длинный нос не утрешь, Ларри, — рассмеялся Роберт и сделал очередной глоток сидра. — Да, очень смешно, чувак. Но, как по-мне, вышла полная херня. Вы мне не доказали, что больше сечете в искусстве. — Предлагаю посмотреть, чем нас удивит гильдия металлистов. Если надумаешь меня сожрать, как в ваших песнях, то желаю не подавиться.       Ларри закатил подведенные глаза, но в душе заценил подкол старого друга: вокруг его субкультуры действительно много предрассудков о каннибализме, однако они были неправдой. Джонсон махнул волосами и громко позвал Салли, стоявшего за дверью. Сердце Фишера едва ли не выпрыгивало из груди, атмосфера в баре стояла не самая дружелюбная: толпы панков, кричащих любимые фразы и льющиеся рекой литры пива не особо прельщали, но ради победы Джонсона, Салли пожертовал бы многим. Внимание Фишера привлекло множество плакатов и красные столы и стулья: каждый предмет здесь, по соображению основного контингента этого бара, имел смысл и выражал протест общественному укладу. На дрожащих ногах Салли дошел до середины зала и, еле выглядывая из плаща, чтобы не споткнуться, прижался поближе к Джонсону. — Ты решил нас удивить коротышкой в серой накидке? — спросил Роберт, убирая плащ с его лица, — Так, стоп..Салли?! Ебааать, еще и весь в засосах..че, знатно затусил прошлой ночью? — панк толкнул его в бок, не рассчитав силу.       Салли отодвинул одеяние до конца и затравленно кивнул, — ага, я..да.. — Бля, в жизни бы не подумал, что ты знаешь Ларри. Вы такие разные,— Роберт оглядел их с ног до головы, чтобы еще раз убедиться в их непохожести. — А мы и не хотим быть похожими! — ответил Салли и незаметно подмигнул Ларри, — мы всего лишь хорошие знакомые, — страха было уже меньше, но возможная агрессия представителей не самой мирной субкультуры напрягала. — Да. — ответил Ларри и приобнял своего "знакомого", — ща мы тебе покажем, что такое настоящее искусство!       Металлист говорил весьма уверенно и был опьянен мыслями о будущей победе. Легким движением руки, он скинул с Салли плащ и он оказался почти полностью обнаженным перед панками. Руки дрожали, как листья на осеннем ветру, но он постарался принять самую невозмутимую позу из всех возможных, пока Джонсон искал нужную песню на телефоне. Инсталляция выглядела действительно необычно: Роберт и его друзья, даже будучи нонконформистами и новаторами в сфере политики и искусства, ни разу с таким зрелищем не сталкивались, отчего даже ахнули от непредсказуемости происходящего. Ларри мгновенно сосчитал это по их лицам и крикнул: — Ага! Я знал, что вы офигеете! Не зря старались, Сал! — с этими словами Ларри отбил ему кулак и широко улыбнулся. — Ну че, выкусили? Метал сила! — Это действительно впечатляет..только вот, нам нужно независимое мнение, пока мы не подрались в попытках выяснить, кто прав. Это же все-таки выставка, а не соревнования в песочнице. — ответил Роберт, ища глазами судью современного искусства. Салли прикрылся плащом и подвинулся ближе к Ларри. — Чел, они всегда так странно себя ведут? Джонсон наклонился к нему и прошептал, что это их обычное состояние. Роберт заметил бармена: им оказался бородатый панк с зелеными волосами, довольно миролюбиво протирающий стакан. Роберт решил, что он- лучший кандидат на эту роль и попросил его оценить их постановки, чтобы выбрать лучшую. Бармен небрежно окинул взглядом работы обоих и указал на Салли. — Вот этот пацан мне нравится, вы только прикиньте, как сложно рисовать на чужом теле. Чувак, респект тебе! — вынес вердикт бармен, протирая очередной бокал и слушая периодические выкрики "Панки не умирают!" — Ах ты, су… — Роберт кинулся на него с кулаками, но парням удалось его сдержать. Бармен заметно напрягся и попятился назад. — О мой дьявол, Роберт, научись проигрывать, ты ведь и сам знаешь, что у меня вышло лучше! — Ларри понимал, что подливает масла в огонь, но не мог не подколоть старого друга.       Роберт ненавистно взглянул на металлиста и, закатив глаза, был вынужден признать, что проиграл: — Ладно-ладно, только не смейтесь. А то в этот раз вы меня больше не сдержите. Ноги я брить не буду, так что придумывай другое желание. — Но разве это не протест? — осмелился сказать Салли. — Чего?! — глаза Роберта округлились, он был явно поражен внезапной репликой голубоглазого. — Ну..побрить ноги, парни ведь так обычно не делают, это был бы явный знак протеста обществу. — Блин, а ведь и правда.. — Роберт оглядел помещение и посмотрел на своих друзей: — Так никто еще из панков не делал! Пацаны, погнали! Мы будем первыми! Вот это разъеб!       Роберт и впрямь задумался о том, что все сказанное Салли правда и, сообщив, что скоро все будет готово, позвал парней помочь ему с акцией протеста и компания скрылась в уборной клуба. Заиграла песня группы «Bricks», Салли и его металлист ненадолго остались вдвоем и радостно переглянулись: Фишер буквально чувствовал, как Ларри распирает от радости собственной победы и протянул ему руку, чтобы дать пять: — Я горжусь тобой, Ларри. Ты справился.       Ларри посмотрел на Фишера: его взгляд был преисполнен благодарностью и трепетом. — Это было слишком легко, но чувак..без тебя ничего бы не было. Спасибо, что ты согласился мне помочь.       Ларри протянул руки для объятий, но вспомнив, что оно договорились не палиться, резко убрал их и хлопнул его по плечу. Руки Джонсона действовали на Салли магически: одно их движение заставляло таять и Ларри прекрасно это знал и Ларри всегда этим пользовался. Неловкий момент благодарности прервал Роберт, который вышел со своей компанией из уборной бара: его ноги блестели от гладкости, а он сам натянул на себя розовое платье. Ларри мгновенно начал смеяться так громко, как только сумел: — Черт тебя возьми, Роберт, где ты достал женское платье?! — А бритые ноги тебя не смущают?! — добавил Салли, разразившись ответным смехом, — чувак, ну я бы с тобой сходил на свиданку, конечно, выглядишь зачетно! — Ой, все. Заткнитесь и погнали на нашу акцию, ща дадим Нокфеллу жару! — воодушевленно произнес Сильва.       Роберт и его неформальная компания отправились на выход из клуба. Его, как главаря банды, потащили на плечах под крики остальных панков о несправедливости этого мира. Выйдя на оживленную улицу, он встал перед всеми и, достав громкоговоритель, объявил каждому жителю города о том, что рамок не существует и каждый должен одеваться только так, как захочет сам. Его речь была слишком эмоциональной и пафосной, но тем не менее украла внимание каждого второго прохожего: « Послушайте! Предрассудки и рамки убивают каждого из нас: мы вынуждены выглядеть не так, как хотим, а так, как нужно! Сколько мы будем это терпеть?! Посмотрите на меня: нормальный мужик, щетина даже есть, голос грубый, кадык торчит, а я в платье и с бритыми ногами стою! А знаете почему?! А потому что сам так захотел! И никто нам с вами не указ! »       Панки рядом и по бокам начали громко поддакивать и поднимать кулаки в небо. Роберт смотрел на них с улыбкой и гордился своей командой, даже несмотря на неловкость нахождения перед всеми в женском платье и с ноющими от депиляции ногами, он чувствовал себя богемой протестной акции: все взгляды были устремлены на него. Все, кроме взглядов Сала и Ларри. Его друзья растянули огромный флаг анархии, который в ту же секунду притащили с собой и принялись скандировать слова «Свободу! Свободу! Свободу!». Салли улыбнулся, не прекращая поражаться смелости Сильвы. — А ведь у меня тоже есть платье— шепнул он Джонсону, стоя в толпе. — Вау..не забудь о нем, когда нас в следующий раз унесет в немного легкий петтинг.. — подмигнул ему Ларри.       Салли слегка смутился от недавних воспоминаний, но оба продолжили хлопать и смеяться. Удивленные люди останавливались, чтобы посмотреть на странную компанию панков поближе, но Фишер и Джонсон смотрели только друг на друга. Устав кричать и декларировать, Роберт, еле дыша, подошел к ребятам и оперся на их плечи. — Блин, Ларри, люблю тебя, придурка такого, до невозможности. Ты даже из полной задницы можешь сотворить искусство, спасибо вам за идею для протеста. Кстати, Сал, ты крут. Тебе очень идет эта мазня на теле— Роберт улыбнулся и похлопал ребят по плечам. — Не хотите с нами по бокальчику? — Нет, спасибо, я не пью. — ответил Фишер и, мысленно испугавшись, что захочет выпить Ларри, потащил его за собой. Джонсон легко поддался, даже не тратя время на прощание с Робертом и его друзьями.       Здоровье Джонсона было для Салли важным фактором и он очень обрадовался, когда металлист пошел за ним, а не поступил наоборот; в этом и заключалась радость от победы метала над панком: металлисты, в его понимании, всегда тратили время только на то, что важно им самим, не распыляясь на чужие проблемы. — Этот день был чертовски странным, но прикольным, спасибо тебе за эмоции, — Салли прижался к его руке как можно сильнее и тут же ее отпустил. — Надеюсь, меня никто из панков по дороге не решит поздравить с твоей победой и украсить глаза фонарями. Я ж, блин, и так без протеза.. — Тебе спасибо, ходячее искусство. Ты супер, чувак! — тепло улыбнулся Ларри, — не волнуйся, если какой бесстрашный чел и решит тебя тронуть — метал снова окажется сильнее!       После этих слов оба направились по домам под виды алого заката. На Салли то и дело оборачивались люди, дети смеялись над размазанной по лицу краске, но ему было все равно. Щека все еще горела от мимолетного поцелуя Ларри, Фишер вспомнил, что его художник победил на выставке и улыбнулся: ему было чертовски приятно знать, что металлист счастлив. Он жалел, что они не пара, но время, проведенное вместе— было для него самым лучшим. Это только в детстве весело вешать на людей ярлыки и называть их «мой парень» или «моя лучшая подруга». Во взрослой жизни все куда прозаичнее и хочется лишь взаимного тепла. И у Ларри этого тепла было столько, что он запросто мог заменить солнце, несмотря на его непростой характер. Зайдя в квартиру, Фишер раскидал обувь и прижался к стене в коридоре: голова гудела от избытка кислорода и легкого чувства голода. Телефон завибрировал и Салли увидел сообщение от Джонсона. В нем было написано, что Салли просто ОБЯЗАН выйти на улицу и он поддался. Быстро перебирая ступеньки и совершенно забыв про лифт, он вышел во двор и увидел своего победителя. Ларри расплылся в нежной улыбке и протянул к нему руки. Салли без слов обнял металлиста и крепко прижал к себе. Ларри убрал одну из рук и поднял вверх его протез. — Эй, Сал, ничего не забыл?       Салли испуганно обернулся, но увидев свое «второе лицо», легонько потянул его к себе и Ларри в этом не мешал. — Тебе без него намного лучше, ты совсем не урод. — Спасибо, Ларри. — Салли поблагодарил его, застегивая на лице протез, — так панки не умирают? — спросил он в неловкой попытке сложить пальцы в жест козы. — Металлисты не умирают, — хихикнул Ларри, поправив его пальцы, чтобы жест оказался правильным.