Начало конца

Парень медленно приоткрыл глаза, те ещё слипались от только отступившего сна. Приподнявшись на локтях, кровать под весом скрипнула, и причина по которой он проснулся, резво повернулась в его сторону. Наконец сфокусировав взгляд, блондин прищурился и узнав своего соседа, хриплым, слегка недовольным, голосом заговорил: — Хэй? Ты чего не спишь в такое время? Тот самый сосед имя, которого он ещё не запомнил, да и не пытался честно говоря, неловко застыл посреди комнаты, держа что-то в руках. Лунный свет мягко освещал его лицо, Каэдахэра сам себе признался - зрелище поистине красивое, но не объясняет нарушения комендантского часа. Тот стоял, как в землю вкопанный, терпение же тоже не вечное, поэтому не дождавшись ответа, он попробовал заговорить вновь. — Тебя там парализовало? На мгновение он заволновался, что и правда с ним могло что-то случится, Кадзуха уже хотел слезть с кровати и проверить его состояние, однако в тот момент, когда он начал подниматься, сосед наконец подал признаки жизни и неловко пожал плечами, сопровождая улыбкой, в которой казалось бы на доли секунды промелькнуло веселье. С заинтересованным прищуром сосед быстро оглядел блондина и довольно кивнул своим мыслям, ни капли не постыдившись, но и не подумав, произнес: — Просто твоя красота настолько ослепительна, Ветерок, что я ни смел пошевелиться. Каэдахэра недоуменно приподнял бровь, а потом несколько раз моргнул, будто лишний раз проверяя, не сонное ли это наваждение. Окончательно убедившись в реальности происходящего, Кадзуха неопределенно хмыкнул, а на кончиках губ промелькнула тень улыбки. — Совсем стыда не имеешь? Тот лишь шире улыбнулся, сильнее сжимая что-то в руках. Сосед заозирался по сторонам и убедившись, что их третий сосед по комнате спит, как младенец, заговорчески зашептал. — Раз ты проснулся, пошли со мной. Напоследок подмигнув, сосед выскочил из комнаты. Каэдахэра принял сидячее положение и задумчиво покосился на дверь. Впрочем, что он теряет? Ну да, нарушение комендантского часа. Но так хотя бы приглядит за этим несносным и тот ничего не натворит. Оправдывая свои действия подобными мыслями, блондин покинул комнату вслед за безымянным соседом. Уже поднявшись на крышу, Каэдахэра на удивление обнаружил, что ночь была редкостная. С начала апокалипсиса отчего-то почти всегда ночи были чертовски холодными. Может был какой-то климатический апокалипсис? Он в самом деле не знает, такой информации им, как минимум, не докладывают. Сосед, на вид очень юный, уселся на край выступающей крыши, свешивая ноги вниз и оглянулся назад с задорной улыбкой, будто ожидая, что блондин сделает также. Кадзуха не заставил себя долго ждать. Они даже не были знакомы, но почему то этот юноша вызывал чувство комфорта, коего у него не было очень давно, задолго до начала апокалипсиса. Какое-то время они сидели в тишине, наблюдая за открывавшиеся видом. Если исключить одиночно блуждающих зомби, то даже вполне красиво. В конце концов, Кадзуха не выдержал и задал один из многих вопросов, что его интересовал, но который сейчас показался самым уместным. — Ты так и не назвал своего имени, мой юный друг. — Разве не называл? Ха-ха, Ветерок, у тебя очень плохая память. Я представлялся пару дней назад. И за эти пару дней, что мы делим комнату, ты так и не запомнил моего имени? Я поистине оскорблен. Каэдахэра зарделся и, отвернувшись, принялся растерянно рассматривать пейзаж, пытаясь совсем не помереть от неловкости. Обычно с людьми он был более тактичен, а тут считай почти сразу выразил, пусть и не специально, свое неуважение. Собравшись с силами, Каэдахэра вновь повернулся к незнакомцу, чье имя он теперь столь хотел узнать и на этот раз был уверен, что не забудет. — В таком случае приношу свои искренние извинения, так я могу узнать твоё имя? — Сиканоин Хэйдзо! Запомни это имя хорошенько, иначе если забудешь в следующий раз - я обижусь по-настоящему. — Ха-ха, хорошо, не забуду. Пожалуй, такую личность, и вовек не забудешь. Почему Каэдахэра сразу не обратил на него внимание? Большую часть времени своей жизни он был меланхоличен и отстранён, но людей и их особенности запоминал хорошо. Неужели за это время, он настолько погряз в собственном горе, что не обращал внимания на настоящее? Старых друзей нельзя забывать, но и новых из под виду нельзя упускать. По-крайней мере лучше жить по такому девизу, нежели вечно убиваться по своему прошлому. По крайней мере теперь, Каэдахэра будет пытаться. За все пребывание здесь, он не встречал человека жизнерадостнее и более приятным в общении. Были вежливые, приятные, но не открытые. Именно эта открытость и лёгкость привлекали свой взор к юному детективу. Он не помнил, ничего кроме приятного разливающегося тепла в сердце. Пока это тепло не стало обжигающим, а лёгкие не начало сжигать от недостатка кислорода, внезапно он почувствовал чужую руку на спине и перевел бегающие от страха глаза на нового друга, который продолжил болтать, как ни в чем не бывало. И продолжал улыбаться, даже когда, Кадзуха полетел прямиком вниз, не имея даже сил пошевелиться, чтобы противостоять тому, кто стоял у него за спиной. Очнувшись ото сна, он чуть ли не закричал, но что свойственно ему — смог вовремя сориентироваться. Всего лишь сон. Сон-воспоминание? Только Кадзуха помнил, что все закончилось иначе. А сон в свою очередь закончился кошмаром. Или ещё не закончился? До Кадзухи наконец дошло, отчего так сильно начали сжиматься лёгкие, а сердце бешено колотилось - от страха. От бешеного страха того, что в данный момент он находится в чертовом деревянном гробу, а по ту сторону крышки, кто-то очень любопытный водит по ней ногтем, иногда издывая характерный рык. Кадзуха мысленно помолился всем Богам, что дали ему сил не закричать, выдавая свое присутствие. ——— — Аякс, и ты туда же? Куникидзуши и Кадзуха непременно важны, но если мы сейчас вернёмся — нам всем конец. Ты весь из себя такой бесстрашный, но подумай об остальных. Альбедо сохранял спокойствие и хладнокровие, но никто не догадывался, да что там, даже думать не хотели, каких усилий ему это стоит. Каких усилий ему стоит так оставлять своих товарищей в самом пекле, чтобы не подвергнуть опасности ещё больше людей. Аякс отвечал, все так же, почти безразлично, но твердо, стоя на своем — было понятно, он не отступится от своего выбора. — Я не просил идти со мной, верно? Это мое решение. И я как свободный человек, могу взять и пойти куда угодно, разве нет? Тем более, что пока мы тут разбирались, тот мелкий детектив уже ушлепал. До того все внимание обращённое на Тарталью, быстро разлилось по всему салону машины в поисках пропавшего Сиканоина. И правда ушел, зараза. Е Лань еле держалась, чтобы не разбраниться от злости на младших сотоварищей, за то, что те опять творили глупости, не подумав. Слишком юные, слишком неопытные, слишком нерассудительные. Она это ненавидела. Будто всем остальным было легко, а эти лишь подливали масло в огонь. Сиканоин Хэйдзо был определенно талантливым юношей, но его безрассудство, порой, убивало. Убивало и в прямом, и переносном смысле. И рано или поздно убьет его. Она думает, что это как раз таки будет тот случай. Не может все вечно сходить человеку с рук. Тома нервно сжимал руль машины. Они уже потеряли Эмбер, и возможно Кадзуху и Куникидзуши, а в группе начался полный раздор, кажется он долго не вытерпит, но только если он вмешается? Такие люди его лишь проигнорируют. Тарталья, не слушающий никого кроме себя, и Альбедо, твердо намеренный не пускать его никуда, не желая поступаться со своими принципами. Как гром среди ясного неба, пробился голос вечно тихого Сяо, что тут же обратил на себя всё внимание спорящих: — Неррационально идти в самое пекло, но мы не можем оставить товарищей. Тот детектив был прав — возможно, когда мы вернёмся, они уже будут мертвы, а мы будем все также мучаться с чувством вины, разве нет? Если действовать осторожно, иногда можно пойти против правил. Мы можем объехать вокруг. Зомби скопились почти в самом центре, наши потеряшки были на окраине. Венти окинул его изумленным взглядом и после долгих раздумий — кивнул, будто самому себе, но в ободрение, сжимая руку друга, которую так и не выпустил, тем более раз тот не проявил возражений на этот счёт. Кэйя устало закатил свой единственный глаз, проводя рукой по лицу. Осмотрев присутствующих он понял, что с его позицией не идти - сейчас будет согласна разве, что Е Лань, не желающая жертвовать ещё большим количеством товарищей, и Розария, которая кажется безразлична вообще ко всему, но что-то ему подсказывает и одной просьбы ее подруги Барбары будет достаточно, чтобы она с недовольным вздохом молча согласилась. Мягкосердечная Аяка то такой идеей была явно воодушевлена. Альбедо сомневался в своем решении с самого начала, так что тут тоже все было ясно. Син Цю, желающий помочь друзьям и вновь явить свое благородство. Похоже, предложение выдвинутое Сяо — приняли практически единогласно. ——— Устало склонясь над столом, брюнет перебирал очередные, к черту ему ненужные, бумажки. Он подписывался быть шпионом, выполнять грязную работу. Но не подписывался на это. Или грязная работа и была бумажной работой? Так ещё будто назло, над ухом трещал голос его незатыкающейся коллеги. — Ох, знаешь, Скарамучча, этот паренёк был таким очаровашкой, даже жалко его было. Наверное стоило ему выбрать коморку пошире. Почти все её слова, Куникидзуши пропускал мимо ушей, но будто почувствовав о ком, она заговорила, он развернулся, напряжённо приподняв бровь. — Ху Тао, какая мать твою, коморка? Я просил просто оттащить его тело подальше от этих мертвецов, ты же не заперла его? — То есть, мне не нужно было уподоблять его трупу и тратить на него один из своих удачнейших гробов? Девушка казалась растерянной, а вот Куникидзуши боролся с нарастающей паникой. Эта сумасшедшая заперла живого человека в гробу и даже если он сумеет выбраться, его сожрут зомби. Он не может переварить эту мысль. Нет, он не должен переживать о врагах. Не должен. Не должен. Но черт возьми, он переживает. Каэдахэра Кадзуха — один из немногих кто относился к нему хорошо и единственный человек, которому он поистине не желал причинить зла. И вот, что было непонятного в словах «Не убивай его?». Неужели он так непонятно выражается?!