***
Местная братва, или как их называет бывший участковый : "Хулиганьё", состояла из трёх человек. В их состав входили сын главы села — Петька, или же просто Редиска, а также двое деревенских оторв — Илюха и Макар. Конечно, среди своих эти трое были известны, как "Блохастые", кой кличку им дал Батюшка. Немногие знали, что младший сын главы села — оборотень, так ещё и двое его друзей — тоже. Однако самого главу это совершенно не беспокоило, что нельзя было сказать о местных жителях. С самого переезда в Ведьмино, молодой Ермоленко, то и дело воровал кур, да и другое хозяйство жителей. В особенности на территории священника. Многие ставили специальные капканы в огороде, но оборотень ловко проходил каждую из них, совершенно не цепляясь, один раз, правда, хвост прижал, и ходил потом месяц, отращивал, бегая голожопым. Анастасия Валерьевна же, относилась к Петьке и его компании по-доброму, правда, часто ругала сорванцов, за то, что лазили в чужих огородах,но даже не смотря на это, Петька ни разу не залезал во двор к женщине, кроме одного, когда решил немного поиздеваться над её племянницей, тем самым охватив от Чёрта. И вот сейчас, сидя в кустах со своей компанией, оборотень выжидает, когда хозяева покинут сарай и он сможет вдоволь стащить хотя бы одного жеребца. Было уже достаточно темно и это играло на руку местным злодеям. Как только дед Василий зашёл в дом, оборотни тут же перепрыгнули забор, проникая в сарай. Внутри было темно, только небольшой свет от масляной лампы, освещал дальний участок сарая. Однако, стоило оборотню приобщаться, как он тут же остановился. В воздухе витал запах гнили и мертвой земли. А это означает одно. Внутри был кто-то из мертвых. Или же просто. Нечисть. Рыкнув, оборотень внимательно начал осматриваться по сторонам в поисках непрошенных гостей, двое его же друзей стояли на улице, сторожа и запаха, по всему, не слышали. Не успел оборотень толком и шагу сделать, как чья-то костлявая рука тут же повалила масленную лампу на сено, разбивая. Оборотню хватило и секунды, чтобы понять, что сено горит, разгорается. Фыркнув, оборотень сдался, тут же выбигая из сарая, тем самым оглядываясь. Что, что, а пламени волк боялся больше всего на свете. Секунда, и сарай загорается полностью, тем самым уничтожая всё, внутри себя... Два чёрных алмаза вспыхнули в темноте.***
- Признаю, я была неосторожна, извините, Богдан Викторович, - прикладывая упырю на нос холодный компресс, девушка виновато отводит взгляд, чувствуя, как ладони слегка щиплет, - Но и вы тоже виноваты! Надо было сразу сказать мне, что у нас на чердаке вампиры живут, - хмыкает Сеня, бросая на Кузьмича грозный взгляд. Анастасия Валерьевна же была на кухне, занимаясь ужином. - Не успели, Арсения Николаевна, - отвечает Кузьмич, без зазрения совести, хотя Баюн итак понимает, что он нагло врёт ей в лицо. Никто не собирался ей об этом говорить. Это уж точно. Судя по вещам, расположившимся на верху, жил он там довольно долго. - Вот же врушка, - тихо шепнула Сенька, осматривая нос участкового, - Ничего, Богдан Викторович, жив будешь, царапина. - Ты мне его сломала, Достоевская, - фыркает упырь, поправляя компресс. - Переживёшь, и, да, я не Достоевская, - усмехаясь, девушка добродушно уходит на кухню, оставляя двоих друзей наедине, - Могла хоть намекнуть на незванного гостя, - беря горячий с печки пирожок с горохом, девушка откусывает кусочек, наслаждаясь приятным вкусом детства, - Я его чуть не убила! - Он уже мертв, - отмахивается женщина, вешая на плечо вафельные полотенце, - Да и к тому же времени объяснить не было. - Четыре дня прошло с тех пор, как он напал на меня и Мишу возле церкви, - всё ещё жуя пирожок, девушка старалась говорить более внятно, однако получалась одна неразбериха. Анастасия Валерьевна ласково улыбается, прижимая племянницу себе. Дело было даже не в том, что она скрывала местонахождение Богдана от племянницы. Она волновалась о самочувствии Сени. Днями ранее, после урока, Фагот сообщил Настёне, что магия девушки нестабильна и ей нужно сперва как можно больше отдыхать. Однако Сеня раз за разом оказывалась в таких неприятных ситуациях, отчего Достоевская уже подумывала отправить племянницу домой, однако там её никто не ждал. Сестра её, скорее всего опять в запой ушла, а портить единственные каникулы девочке она не хотела. - Ну, ситуаций подходящих сказать не было. - Врёшь ты всё... - Подтверждаю, Арсения Николаевна! - с самым деловитым тоном на кухню вошёл Бегемот, держа в руках баночку с янтарной жидкостью. Судя по текстуре, Сеня решила, что это мёд. - Нашёлся тут... - не успела Анастасия Валерьевна договорить, как с улицы донеслись крики. - Что там? - выбегая первой на улицу, девушка заметила старую женщину, кричащую и тарабянющую в калитку. - Горим, Настён, горим! - и не говоря больше ни слова, женщина заплакала. - Сеня, ведра тащи! - крикнула Анастасия Валерьевна, выбегая на улицу, где уже толпа народа пыталась потушить сарай, чей дым воронкой убегал в небо. Схватив первые попавшиеся четыре ведра, девушка выбежала на улицу, подбегая к колодцу, дабы набрать воды. Время текло сквозь пальцы. Ясно было, что ведрами пожар не потушить : слишком уж сильно горела старая древесина. Пламя вспыхивая, кружилось и обжигало холодом, а не жаром. Выливая ведро, Баюн чувствовала, как пламя торкалось её, но нет, не приносило боли, а наоборот — охлаждало. Удивившись такому, девушка застыла, неверяще смотря, как пламя, тонкими струнами касается её запястья, обвивая его, словно змея, изображая странный окольцованный узор, похожий на древнеславянскую письменность. А в следующий момент... Вся земля тут же покрылась пеплом, убивая всё живое на своём пути. Людей, правда, не трогало, а вот деревья, растения и всё находящиеся, даже козы и собаки, погибли. Казалось, будто сама Смерть окутывает этот мир своими жуткими черными объятиями. А ведь и правда, так оно, кажется и было, стоило Сене заметить тёмный силуэт и сомнений в том, что он был мужским, почему-то не было. Единственное, что было видно из-под мантии, так это большие чёрные глаза и костлявую черную руку, которая, будто из сна, тянулась к ней намереваясь затянуть вместе с собой в бездну... В пустоту. Холод, оковавший тело, тут же пронзил, кажется душу. Холодные объятия сжали сердце, словно тысячи острых иголок. А после была тьма...***
Мирослава стояла у ворот храма, укутанная в тёплую шубу и без головного убора. Яркие рыжие волосы растрепались на ветру и намокли на холодном снегу. Венчание должно было состояться уже совсем скоро. А человека она так и не полюбила. "Иноземный принц" — так его называют подданные Ярослава и сам Ярослав. А она его — проклятием. Её мольба не была услышана свыше. Никто : ни Боги, ни духи, ни даже этот христианский Бог не услышал её. Опечаленная, девушка была готова пойти на всё, лишь бы не выходить замуж за человека, которого она не любила. А тьма была рядом... И даже сейчас, в эту грустную пору, тьма преследовала её. Будто насмехаясь, Молох вселял в её душу не только страх, но и приходил во снах, показывал, что забери всё самое дорогое что было и будет. И она его боялась. Тьма делала её уязвимой и с каждым таким приходом она слабела. Даже сейчас здоровье Барыни подкосилось. Боль в груди и кашель с кровью не давали уже месяц покоя. А с последним разом она чуть ли не умерла. Если бы не Матрёна, то Мирослава бы с самого утра захлебнулась кровью. И она знала, что это плата. Плата за ее грех. За то злодеяние, совершенное ею. И расплата уже настигла её. - Надо же, какое бедное дитя... - мужской голос тут же привлёк её внимание. Мужчина, одетый весьма странно для обычного русского человека, стоял рядом с ней, рассматривая строение нового храма, - Принять Смерть вместо собственного брата на себя, а в итоге быть им же отвергнутой. Какая жестокая судьба. Мирослава молчала, не находя слов, а мужчина, кажется, их и не ждал. - Ваша вера столь наивна, но в то же время глубокая, преданная. Но все же не тому Богу, которому стоило. Ибо Он один и никого более нет, - бросил последний взгляд на девушку, мужчина так же таинственно исчез, как и появился. Моргнув и для достоверности протерев глаза, Княжна оглянулась, но поблизости никого не нашло. А тем временем снег усиливался, зовя за собой вьюгу. Поспешив, девушка хотела укрыться в стенах храма, однако стоило ей сделать шаг, как на пороге тут же появился силуэт высокого, худощавого рыцаря... И его глаза пылали ясным изумрудным огнём...