"Я верю : ты способен на чудо. Часть 1"
Словно открытая перед ней книга, она читала его, наслаждаясь каждым пойманным взглядом. Она видела в нём что-то волшебное, необыкновенное, запретное... А как известно всем : "Запретный плод сладок" Открытые души бывают злыми, израненными и истерзаными, но не его. Его душа была слишком темной, слишком мрачной и такой притягательной для нее, что она, колдуя, пыталась покорить это холодное и бездушное сердце себе, пленив его разум дымкой тумана, а неприступную душу — ворожбой. В любви она всегда была последней. А он был тем, кто купался во всемирной ласке и так ненавидел все это. Они были такими разными. Он, словно лёд, нерушимая стена отчаяния, боли и темноты, стена, возведённая вековой тьмой, пленящей его сердце и душу, держащая жизнь под замком. А она — неугасимое пламя, жаждущее растопить вековые глыбы льда... Две тьмы, переплетённые узами векового древа, два злодея, идущих по собственному пути. Три мира, соединённые путами межмирьями и три истории, окутывающие холодом и мраком...***
- Верю ли я в сказки? Серьезно? Ты хочешь спросить у меня именно это? - Сеня, укутавшись в плед, сидела на качели, допивая уже порядком остывшее горячее какао. Кузьмич же, тасуя новую колоду карт, в очередной раз тяжело вздыхает, пытаясь объяснить новоиспечённой ведьме смысл своих слов. - Да, что тебя не устраивает? Ишь, молодежь пошла, эх, - протяжно вздохнул домовой, вновь раскладывая карты для игры, - Если спрашиваю — отвечай, я не кусаюсь, не тот уже стал, да и силенок не столь много, как раньше, - расстроенно проворчал Кузьмич, с укором смотря на девушку, - Я не так часто задаю вопросы, а если и задаю их, то на это есть важная причина. - И какая же в данном случае? - беря шесть карт, Баюн недовольно фыркает : нет ни одного козыря. - Что-то в тебе изменилось, - неохотно отвечает старик, беря свои карты в руки, - И это что-то прилипло к тебе, как банный лист, - а после тихо добавил, - Нутром чую — не к добру! Домовой ошибался редко. И сейчас он размышлял над тем, что "оно" такое. Вроде бы от девушки исходил знакомый запах дома, но стоило прислушаться, как запах тут же изменялся, приобретая отголоски гнили и мертвой земли. Отсюда хотелось блевать. Он, как и любой домовой, ненавидел всё что-либо связанное с кладбищем, однако от племянницы хозяйки дома так и несло им. Говорить ей он, конечно, пока не собирался, однако всё же насторожился, решив попозже поговорить на этот счёт с самой Анастасией Валерьевной. - Не то, чтобы верила, но, судя по опыту, стоит верить, - ответив на вопрос домового, Арсения делает ход на проигравшего, походив сразу двумя восьмерками. - Не во все сказки нужно верить, - недолго думая, он тут же бьёт десятками, выкидывая карты в первый отбой, - Запомни, деточка, что я тебе сейчас ска... Не успел Кузьмич договорить, как со стороны прихожей, где располагалась большая песка, послышался глухой удар чего-то тяжёлого. Ребята застыли, обращая свой взор к двери. Дома они были одни. Сорвавшись с места, Кузьмич буквально полетел в сторону звука, на ходу быстро перебирая свои крохотными ножками. По всему полу прихожей были рассыпаны осколки глиняной посуды. Что-то похожее на кувшин упало с печи, тем самым разбившись, оно привлекло внимание Сени и Кузьмича. - Это же любимый кувшин Настёны! - зло оглядываясь, Кузьмич принялся бережно собирать осколки по полу, попутно грозя оторвать этому негодяю руки, который посмел взять святое. Сеня ему помогала, собирая более крупные части в тазик. - У тебя получится его склеить? - Если соберём все осколки, то я соберу его снова с помощью колдовства, - с умным видом, Кузьмич хмыкает, косо поглядывая на печь, - Ваза стояла на серванте, видимо, утром Настёна ее переставила. Говорил же, чтоб не трогала... - Кстати, что ты до этого хотел сказать? - дотягиваясь до дальнего осколка, Баюн смотрит на старика, который, видимо, уже и забыл про их разговор. - Неважно.***
Идя вальяжной походкой, он осматривал помещение, с неким удовлетворением отмечая, что всё почти готово. Летучие мыши превосходно дополняли декор, а некоторые из них даже были гостями. Красные розы, усыпанные вокруг бассейна, мраморные лестницы... Всё это до жути ему нравилось и он, кажется, наслаждался процессом. Подготовка к баллу шла превосходно. Он выложился на всю тысячу из ста, тем самым получая неимоверное удовольствие и прекрасно проводя время, Бегемот в коем-то веке был в хорошем расположении духа. Хотелось пошалить и навести шума. Жаль только Фагота не было рядом. Чёрт с самого утра отправился по делам в Ведьмино, пока сама свита находилась в городе N, подготавливаясь к балу. Устроившись в квартире по улице Богоухольской 133, в квартире 50, где самым развратным образом жил директор небольшого театра "Diafol". Пользуясь "гостеприимством" внезапно уехавшего в отпуск мужчины, свита поселилась в квартире, где Бегемот добродушно устраивал бал. И ему такое занятие было по душе. - Мессир, всё готово, - входя в спальню, Бегемота тут же поклоняется, запрыгивая на кресло у камина, - Осталось только ждать прихода гостей и самой Королевы. - Прекрасно, - Воланд, сидя на кровати, рассматривал волшебный глобус, где поверхностно плыли туманные облака, - Осталось ждать вестей от Фагота. Азазелло, надеюсь проблем не возникнет?, - бросая взгляд на сидящего в углу мужчину, Воланд довольно хмыкает, получив утверждающий взгляд. - Думаю, всё будет прекрасно, главное, чтобы Фагот договорился с местными Мавками, они до чёртиков своенравные и мне это нравится, - довольно урча, Бегемот ухмыляется, осматривая галстуки и бабочки, - Правда, после того конфликта, где была замешана Арсения Николаевна, Мавки вряд-ли пойдут на уступки. - И то, верно, - неохотно говорит Азазелло, подпирая подбородок рукой, - Дело не из лёгких. Мне до сих пор неизвестно, кто натравил Мавок на Баюн, но это точно не человек. - Может, привлечь в это дело Абадонну? - примеряя очередную бабочку, спрашивает Бегемот. - Нет, категорически нет и ещё раз нет! - разводя облака ладонями, Воланд осматривает небольшое поселение, - Они могут посчитать это угрозой и тем более не пойдут на контакт. Лучше оставить пока всё, как есть. Тот, кто однажды выбрал цель, обязательно вернётся, дабы достигнуть ее. К тому же, я уверен, что Фагот отлично справится с поставленной ему задачей, - всматриваясь в глобус, мужчина слегка улыбается, - Бегемот, сообщи Фаготу, что я жду его через час. - Будет сделано, Мессир.***
- Ну, как успехи? - стоя позади Кузьмича на коленях, Баюн косо поглядывает за домовым, явно действуя ему на нервы. Он же, пытаясь собраться духом, начинает в очередной раз колдовать, однако ничего не выходит. И так раз за разом. - Может, не хватает кусочка? - беря в руки небольшой глиняный кусочек, девушка смотрит прямо на Кузьмича, чье настроение вновь падает ниже плинтуса, - У нас ещё есть время до вечера, - пытаясь приободрить домового, она улыбается, возвращая кусочек на место, - Думаю, мы сможем найти способ. - Я бесполезен, попросту бесполезный, - устало прикрывая глаза, он сдерживает хрипы, но плечи предательски дрожат в преддверии слёз. - Даже не вздумай плакать! - невесомо касаясь личика домового, Сенька улыбается, кончиком пальчика убирая слезинку, - Мы всё сделаем, обещаю! Поверь, теть Настя даже не заметит ничего! - Ничего ты не понимаешь, - хрипя, Кузьмич садится на пол, - Для домового важно, чтобы в доме царил мир и порядок... А ещё самое важное, чтобы его магия всецело была в гармонии с домом, - Сеня, неотрывно наблюдая за стариком, хмурится, явно не понимая, к чему он клонит. А Кузьмич продолжает, - Я... Я даже починить эту проклятущую вещь не смог! Это...это так низко! Не успевает Баюн и слова сказать, как в дверь тут же постучали, заставляя ведьму и домового оторваться от беседы. Настойчивый звук не сулил ничего хорошего. Поднявшись, Баюн тут же отправилась к двери, намереваясь узнать, кто же потревожил их в столь буйную непогоду. Анастасия Валерьевна должна была вернуться только вечером, ближе к ночи, а вот свита Воланда была занята в городе N. Поэтому гостей она не ждала, но кто-то явно хотел попасть в дом. Может Мишка? Да нет, у него есть запасные ключи от дома. Потянувшись к дверному замку, Арсения уже собиралась повернуть ключ, однако её тут же потянули вниз заставив остановиться. Кузьмич, дергая её за штаны, отрицательно махал головой, указывая на дверь. - Не открывай! Мы же с тобой калитку на два замка закрыли, да ещё и магический круг поставили, а там, смотри! - указывая на окно, ребята замечают разорванные печати круга, - Это кто-то из моих! Не успевает Кузьмич договорить, как ключ в замке сам по себе поворачивается, а ручка двери опускается вниз...***
Коровьев ненавидел свою работу на данный момент. Относительно до этого его всё устраивало, но стоило ему начать переговоры, как тут же весь позитивный настрой идёт к черту на куличики. И на какие куличики он точно знал. Эта заноза в заднице стояла перед ним, смеясь и лукаво поглядывая на непрошенного гостя. Переговоры прошли так себе, а если точнее — никак. Мавки не хотели слушать Беса, а Бес же пытался наладить хоть какой-то контакт, говоря от лица Мессира. - Не вижу причин разговаривать с тобой, Чёрт, - булькая, Мавка вновь смеётся, руками волнуя воду, - Я уже говорила тебе, что ведьмочка нас не интересует, по крайней мере пока. - За Арсению Николаевну я ничего не говорил, - безразлично смотря на нечисть, Фагот делает небольшой шаг вперёд, подходя к воде, - Мы обсуждали договор о бале. - Но ты-то волнуешься о ней, - Мавка слегка подходит вперёд, - Я чувствую это. - Говоришь слишком много лишнего, - фыркает, наконец-то заходя ступнями в воду. - Констатирую факт, - ухмыляется, подзывая Чёрта ближе, - О бале я не могу ничего сказать. - Почему бы просто не согласиться? - А почему бы просто не околдовать? - в тон Фаготу, Мавка смеётся, - В делах сердечных ты всегда был в списке последним. - Твоя гнусная речь никогда не приводила тебя ни к чему хорошему, - взгляд Чёрта темнеет, но он стоит на месте, не обращая внимания на манипуляции Мавки призвать его ближе. Видимо, утопить девка решила. Смешно. Азарт быстро прошёлся по коже, стоило холодной руке коснуться его руки. Мгновение и одним рывком Чёрт притягивает Мавку к себе спиной, подставляя к ее горлу серебряный кинжал, острием оставляя на коже утопленницы большой уродливый след. - Я не те жалкие смертные, которых ты заманивала в сети, дабы полакомиться кусочком человеческой плоти. Меня своими чарами не возьмёшь, ведьма, - сжимая лезвие на горле, Фагот сильнее наклоняется к Мавке, скользя лезвием вниз, раскрывая плоть, - Думаю, больше никаких противоречивых мыслей в твоей голове не возникнет, не так ли, золотко? - Откуда..? - Позаимствовал у одной знакомой. Нравится? - сильнее сжимая кинжал, Фагот открыто насмехается, пытаясь вывести Мавку на чистую воду. - Не случаем твоя ведьмочка? Ей воняет, - прекратив попытки высвободиться, Мавка усмехается, - Интересный экземпляр. - Вы будете участвовать на шабаше, - утверждающе говорит Фагот, замечая выплывающих на поверхность, среди чешуи Мавок, - И это не обговаривается. Одно нарушение — и я лично разберусь с каждой из вас. Тем более нарушать приказы Мессира — гиблое дело, дорогие дамы. - Гори в аду, Чёрт, - шипит, выпуска когти, но не нападает. - Отлично, сочту за комплимент, - ехидничает, лукаво вглядываясь в наступающих, - А во-вторых : я хочу узнать имя натравившего на ведьму ваше гиблое семейство. Не поделишься тайной? Видишь ли, - запуская шар пламени в выбежавшую на встречу Мавку, Фагот продолжает, - Этот кто-то закрыл для меня вход, а увидеть его я не могу, не поможешь ли мне? - Прокляну, Чёрт! Дьяволом клянусь — прокляну! - шипит, но отвечает, когда лезвие практически достигает набусших вен, - Не знаю я, не знаю! - Вот так? Очень жаль, - не ожидая ответа, Чёрт тут же хватает ее за волосы, поджигая их, - Я предупреждал. И громкий нечеловеческий крик раздаётся в округе, пока над лесом плывут тёмные мрачные тучи...***
Ясные дни летели один за одним. Солнце радовало своей теплотой, мягкостью и нежными цветами, так бережно цветущими на склонах гор и устланных пшеницею полей. Весна подкралась незаметно, даря людям теплоту, ласку и яркие краски, а вместе с этим капель и редкие заморозки. Вишня цвела полным ходом. Бережные белоснежные лепестки падали с деревьев, словно снег, ложась ковром по вишневому саду. Аромат стоял дивных, такой сладкий-сладкий и в то же время чарующий, волшебный. Барыня была готова отдать всё, лишь бы навечно запечатлеть этот момент в своей памяти и на холсте, который так бережно держала в руках, прижимая к расшитому жемчугом одеянию. Впрочем, наряд у нее был скромный, но в то же время нежным и подобающим Барыне ее высокого титула — Княжна. Мирослава, уединившись в саду, была готова отдать всё за эту чарующую тишину, за этот момент, где она может спокойно вдохнуть запах свободы. Она любила одиночество, но была поражена им изнутри. Её Вера в Богов и язычество все ещё занимала большое место в ее душе и сердце, однако постепенно, один мужчина вытеснял ее на второй план. И этот Чёрт, в прямом смысле этого слова, был для нее чем-то большим, чем просто другом. За последние несколько лет они сдружились. И вот, сейчас, они встречают уже третью весну вместе. И их узы крепчают с каждым днём. Жаль только, что слишком непрочно. Фагот, он же Коровьев, был единственным, кому она могла довериться, с кем наконец-то могла почувствовать себя живой. И всё из-за какого-то мужчины. А ведь он помог ей. Очень сильно. Он помог ей избежать нежеланного брака, о котором девушка ни одним днём не пожалела. - Думал ты снова уйдешь, - появившийся с весенним зноем, Фагот стоял рядом, рассматривая живописные холст в руках барыни. Мирослава не испугалась ни на миг, а наоборот — улыбалась. - Я знала, что ты прейдешь, - не отрываясь от рисунка, девушка чувствует, как он улыбается, наконец-то присаживаясь рядом, - Потому что ты всегда приходишь. - И ты всегда ждёшь меня, - приобнимая девушку рукой, мужчина наслаждается моментом, разглядывая уже родные черты лица. - Жду, и буду ждать. Всегда, - оборачиваясь и встречаясь с взглядом, она тонет. Снова и снова, каждый раз удивляясь его теплоте. Каждый раз открывая ему сердце, - Ты стал слишком дорог моему сердцу и слишком близок к моей душе. Полагаю : я больна тобой. Первой отведя взгляд, Мирослава продолжает рисовать, тем самым чувствуя, как Фагот улыбается, обнимая крепче и целуя в щеку. Они стали слишком близкими и это убивало их. Потому что они знали правду. И это словно было больше, чем весь мир вокруг них. Потому что это была любовь. Та самая. Первая. Искренняя, нежная и чистая. С нотками невинности и тепла, дарящего сердцу покой. И эта любовь была слишком губительна для них двоих. "Человеку нельзя любить демона, а демоны не способны на чувства", - именно так говорило сердце, но делало совершенно другое. Потому что знало, что все было далеко не так. Всё было искренне. И таким тонким."Лепестками холодными, нежными, Я тебя окрыляю теплом. Слышишь стук? Это сердце беспечными Бьёт по коже моей кипятком. И в Вишнёвом саду под деревьями, Под падением белых цветов, И мы, милый мой, в вечность обвенчаны Предначертаны свыше судьбой. Разделили мы вместе две жизни : Ты и я — теперь вместе один. Полюбили друг друга так искренне И навеки любовь сохраним."
Пускай, в будущем о них будут рассказывать только в сказках. Но сказка на то и сказка, чтобы таить в себе то, что кажется нереальным и недосягаемым, ведь только искренность и правда — истинный смысл сказок. В этот вечер на землю падали лепестки вишни. Этим вечером два сердца дышали теплотой и дарили друг другу ласку. В этот вечер на душе был покой, а на холсте — любовь...