Харальд Змееглазый

Холодный ветер влетел в спальную комнату через настежь открытое окно, высоко поднимая занавеску. Минуя ее, он опустился вниз к полу, словно крадущаяся кошка, прошелся мимо камина, где ярким огнем горел костер, потрескивая и высвобождая искры. Костер согревал ближайшую область комнаты, хоть и не всю. Тем не менее, жар исходящий от него, отгонял холод подальше, и ветер, неохотно миновав камин, продолжил путь. Минуя мебель и ковер, он достиг большой деревянной кровати, усеянной толстыми шкурами и запахами благоуханиями. От этого места исходила страсть, энергия и, что самое главное, любовь. Два тела нежились в крепких объятиях похоти, в которых могла зародиться новая вселенная. Их движения были изящными и полными свободой в своих желаниях, а взаимная открытость заводила обоих. Даже холодный ветер, дунувший в спину девушки, не мог нарушить их порыв. Упав от бессилия и приятной усталости, мужчина и женщина даже не собирались укрываться, хоть на улице и была вьюга. Тела были горячи взаимной любовью, а сердца пылали ярким огнем. Оба лежали на спинах и тяжело дышали от напряжения и тех усилий, которые они приложили. Эти усилия были вынуждены их привязанностью. Длинные рыжие волосы веером ниспадали на меховое одеяло. Они, словно созданы в огне страсти и красоты, отражали свет, исходящий из камина, как будто крылья жар-птицы, такой же свободной и таинственной. Обладательница этих прекрасных волос имела не только миловидное лицо с маленьким носом и карими глазами, но и изящное тело, которое дразнило всякого, кто мог посмотреть на него. Харальд приметил Индру ещё с раннего детства, до того морского похода, где он, казалось бы, погиб морально и физически. Но даже таким она приняла его и всячески помогала, чувствуя к нему сильную привязанность, и даже зависимость. Хоть она и была дочерью пьяницы, а Харальд сыном прославленного капитана, их связь уже никто не мог нарушить. Они были полной противоположностью друг друга. Она - тихая и спокойная молодая девушка, желающая жить в гармонии. Он - буйный, импульсивный, но чувственный молодой парень, желающий воинской славы. Ни Харальд, ни Индра не могли представить жизнь без друг друга, хоть они и были молодые, тем не менее, их взаимная привязанность была чем-то большим, чем просто юношеская любовь. Она лежала прямо напротив Харальда. Его взгляд словно проникал в саму душу девушки, вызывая волнение, которое, в свою очередь, прошлось дрожью по всему телу. — Не могу насмотреться на тебя... — произнес Харальд тихим голосом Индре, погладив кончиком пальцев её щеку, нежную, словно бархат. Как и она, Харальд лежал нагой. Его глаза скользнули вниз к её груди, животу, талии... — А я на тебя — сказала Индра, легким движением повернув его голову к своему лицу. Не обращая внимания на рубцы и шрамы на руказ Харальда, она положила под свою щеку его ладонь. Их взгляды снова встретились в зарождающимся огне. Она уже давно привыкла к его необычному глазу, и почти не обращала на него никакого внимания. — Ты ведь не забыла нашу первую встречу? — с этими словами, он положил левую ладонь на талию Индры. Тепло её тела согрело Харальда и вызвало приятные ощущения. В ответ на это, Индра поудобней умостилась в уже теплую правую ладонь. — Конечно, я никогда не забуду как ты — она шепотом произнесла эти слова, словно тихий и теплый ветерок. Но этот ветерок прервал встающий Харальд, который был озадаченным и волнующимся. Его светлые волосы ниспадали чуть выше середины спины, отражая свет костра. Сделав пару шагов босыми ногами в сторону камина, он произнес: — Завтра важный день, — глаза Харальда смотрели на огонь, как будто он хотел увидеть что-то в нем. Его правый глаз навсегда изменил его жизнь. Отношение к самому к себе и то, как окружающие люди смотрят на него. Он много раз слышал, что некоторые называют его проклятым. А некоторые смотрят на него доброжелательно, но с опаской. Он сложил руки, а его лицо стало серьезным, каменным, словно оно высечено из камня. — Я видела, как ты победил Свена, как сражался, — произнесла Индра, пытаясь узнать, что же так тревожит ее избранника. Она впервые видела его таким встревоженным. Укутавшись в меховое одеяло и встав с кровати, подошла к своему избраннику в попытке узнать что же его гложет. — Главное испытание ещё впереди, и я не могу знать, что меня ждёт, — голос Харальда был подобен горному обвалу, такой же грубый и резкий. Он почувствовал теплоту её тела спиной, как её грудь прикоснулась в попытке согреть и отвлечь. Отчасти у Индры это вышло, но все же его мысли были поглощены прошлым. — Неужели ты сомневаешься в своем выборе? — не веря тому, что она говорит, задала вопрос Индра, смотря на огонь вместе с Харальдом. Она положила подбородок на его левое плечо, но почувствовала лишь серьезность и печаль. — Ты не понимаешь... — ответил он ей, покачав головой, стараясь забыть то, что было. Но это нельзя было забыть, он не мог простить самого себя за то, что сделал. Раны затягиваются, но шрамы остаются. — Так объясни. Я впервые вижу тебя таким. Ты боишься? — Индра понимала, что идет по лезвию клинка, ее избранник был встревоженный, и понадобилось лишь капля воды, чтобы чаша была переполнена. Тем не менее, она всем сердцем хотела узнать и помочь ему, несмотря ни на что. Харальд не мог рассказать ей об этом. Не мог опозорить себя перед той, рядом с которой он чувствовал себя таким, какой он есть. Этот позор никак нельзя было смыть, ни одним разговором с глазу на глаз. Харальд повернулся к ней, его глаза поднялись и уставились на Индру. Его взгляд словно прожег ее изнутри, лицо грубое, властное и непокорное. Спустя мгновение, черты его лица смягчились, глаза теперь не выжигали, а ласкали её душу, спустя ещё мгновение появилась лёгкая улыбка. Не та, что была в конце боя со Свеном, а добрая, и по-настоящему искренняя, которую он дарил только ей. Без лишних слов, он резким, но приятным для Индры движением, прижал ее к себе. Губы соприкоснулись в страстном поцелуе, разжигая огонь, который они задули, пока на улице бушевала вьюга. Харальд проснулся.