Харальд Змееглазый

Дыхание Харальда было ровным и спокойным. Легкие, несмотря на тяжесть короткой кольчуги и шкуры, расширялись, заставляя грудь подниматься и опускаться. Вышедший пар быстро рассеивался на холодном ночном воздухе. Длинные светлые волосы ниспадали до середины спины. Ноги надежно удерживали его на земле, засыпанной снегом. Хоть они и были облачены в кожаные штаны с мехом, северный ветер пробирал до костей. Но сейчас не время для дрожи, только не сейчас. На голову воина был надет круглый шлем с забралом, надежно защищающий голову и шею. Острый взгляд был направлен на соперника, стоявшего на противоположной стороне арены. Их взгляды встретились в молчаливой борьбе, где было важно не проявить слабину и не вздрогнуть. Левый глаз Харальда был обычным и ничем не примечательным, но вот правый наводил вопросы у многих людей, которые видели его. В черном зрачке по краям обвилась белая змея, пожиравшая саму себя. Это был древний символ жизни и смерти, появившийся из глубин веков. Но то, как он получил этот изъян, или, как многие сказали бы, проклятие, было самым нежеланным вопросом, заданным ему. И все же, многие жители испытывали к нему терпимость и настороженность, и лишь малая толика желала изгнать его. То, что ему дали право выдвинуть свою кандидатуру на роль вождя, уже говорило не только о его собственной упертости, но и об значимости его отца, прославленном мореходе Эрике. После морского похода, он должен был стать новым вождем племени. Проблески огня факелов и костровых чаш играли в глазах соперников, а свечение северного сияния отражалось на стали. Оно было красным — боги благословляют этот поединок. В правой руке Харальд держал круглый щит, в левой — короткий меч. С ранних лет он учился одинаково владеть оружием в обеих руках, и это старание сегодня окупится вдоволь. Отведя взгляд от соперника, он посмотрел на трибуны, где собрались сотни жителей племени, желающих узнать, кто же может стать кандидатом на роль вождя. Где-то там на него смотрит его возлюбленная Индра. Она обязана увидеть Его триумф! Арена представляла из себя круглое сооружение с двумя воротами для бойцов и подъемами на возвышения. Трибуны вмещали около двух-ста человек. Некоторые из жителей негромко разговаривали между собой, другие же терпеливо ожидали начала. Одетые в уплотненные одеяния, третьи заметно отличались от других. Эти люди были облачены в дорогие шкуры и меха животных, на которых кропотливо были нанесены вышивки. Их кольца, серьги и ожерелья говорили о высоком положении в иерархии племени. Они расселись на самой верхушке трибун. Протрубил горн, ветер стих, и на трибуны, словно из ночи, поднялись старейшины. Жители смолкли и обратили свой взор на них. Облаченные в длинные теплые одеяния из толстых шкур животных, поверх которых свисали религиозные фетиши — куриные лапки, морские ракушки странной формы, чешуи морских чудищ и другие символы богов. Но никакие одеяния не в силах согреть старые кости. Они стары настолько, что каждый престарелый житель деревни утверждал, что в их детстве они уже были стариками. Медленно передвигаясь, помогая себе тростями, восемь старейшин подошли к краю арены, освещенной кострами и многочисленными факелами. Дряхлая и треснутая кожа, усеянная несметным количеством морщин и шрамов. Но самой их отличительной чертой являлись глаза — а вернее, их отсутствие. Вместо них, в пустых глазницах, словно морская пучина, зияла дыра. Под тихий шепот собравшихся, вперед вышел один из них. Если других можно было назвать очень старыми мужами, то этот больше походил на сгорбившийся скелет. Его кожа имела бледный оттенок и была как будто натянута на тонкие кости. Лицо, исполосованное рубцами и исхудавшее, словно он совсем недавно умер и восстал из мертвых. — Этот вечер благословлен богами! — неожиданно громко произнес он хриплым голосом, воздев руки к звездам. Стальные нотки слов указывали на его властность и характер. — Сегодня состоится священный поединок между двумя кандидатами на роль вождя, — в голосе старика было что-то, что заставляло вздрогнуть. Но не от страха, а от холода, как будто сама зима говорила его голосом. Выступив вперед, Харальд, напрягая голосовые связки, произнес: — Я, Харальд Эриксон, сын Эрика Морехода, претендую на роль вождя племени, — его высокий голос разнесся по трибунам и достиг каждого наблюдателя и свидетеля. — Я, Свен Йоргенсен, сын Йоргена, оспариваю твое право на роль вождя племени, — произнес его соперник холодным голосом. Он ударил топором о свой щит, его кольчуга и густая борода затряслись от удара. В отличие от Харальда, он обладал более широкими плечами, но меньшим ростом. Темные густые волосы скрывал шлем, такой же как и у его противника. Выслушав слова кандидатов, как того велит обычай, глава старейшин произнес: — Да снизойдёт на вас Магор. Бейтесь, Хёл! — все восемь старейшин повторили это слово и стукнули тростями об деревянный пол. Шепот и разговоры стихли, ветер смолк, словно весь мир наблюдал за начинающимся сражением. И только треск костров и факелов не позволял впасть в боевой транс. Крепче сжав рукоять меча, Харальд устремил взгляд на Свена. Оба подняли щиты и рванули друг к другу. Их шаги были тщательно выверенными и осторожными, тела напряженными и стойкими, а глаза внимательно изучали друг друга, улавливая каждое движение. Харальд терпеливо ожидал атаку Свену, так как наблюдал за его поединками. Его ладони были облачены в тонкие, но на удивление теплые перчатки, покрытие которых не позволяло стали соскользнуть. Свен, будучи опытным воином, приближался к нему медленно, но уверенно. Харальд встретился со взглядом противника и принялся действовать. Он спровоцировал Свена ошибочным шагом ноги, нарушив боевой танец. Увидев это, Свен атаковал режущим ударом справа, но топор встретился с мечом. Зафиксировав лезвием бородку и перехватив инициативу, Харальд ударил щитом в Свена, но встретил противодействие в виде крепкого дерева. Выхватив топор, Свен провел еще одну режущую атаку сверху вниз. Лезвие топора вошло в снег, соперник ловко увернулся от несущейся смерти и снова ударил щитом в бок соперника. Удар почти выбил из равновесия Свена, но тот удержался на ногах, сжав зубы от боли. Толпа взревела от эмоций, но тут же стихла понимая, что все самое интересное впереди. Закричав от ярости, Свен с разворотом провел режущую атаку, стараясь, если не зарубить соперника, то подрезать его. Ловко увернувшийся Харальд, вынудил Свена провести серию режущих атак, которые заканчивались лишь промахом и неудачей. Звон ударов лезвия об дерево разносился по всей арене, каждый удар мог быть последним, но иногда топор проходил мимо в паре сантиметров от тела и лица мечника. Сам воздух дрожал от напряжения, а глаза смотрящих были прикованы к этой дуэли. Зарычав, Свен выполнил режущую атаку снизу вверх, пытаясь выбить противника из равновесия, загнав его к основанию арены. Но Харальд, почувствовав крепкую деревянную стену позади себя, лишь продолжил уворачиваться и выматывать соперника. Его длинная коса танцевала вместе с ним, а снег поднимался от скорости, которой он долго и усердно тренировался. Ослепленный злостью Свен, проводил серию молниеносных ударов в уже зажатого, казалось бы, в угол Харальда. Но тот, лишь насмехался над ним, не нанося ни единого удара и не блокируя топор. И вот, с мощным криком топор взлетел в воздух и словно падающая звезда, понесся вниз навстречу плоти и крови. Сталь встретилась со сталью, звон эхом пронесся по арене, вынудив некоторых прищурить глаза. На тяжелого дышащего Свена, смотрел Харальд Змееглазый. В правой руке он держал меч сверху, его колени были чуть согнуты, а левая рука держала щит над головой. Еще один звон пронесся по арене, но за ним последовал мощный удар ногой, который откинул Свена на метр, выбивши из его лёгких воздух. Ухмыльнувшись, Харальд начал получать удовольствие от происходящего. Быстрые движения разогрели его натуру и он решил закрепить успех. Отойдя от стены и медленно приблизившись к сопернику, он сделал резкий шаг в сторону и прыгнул на него. Мощные ноги оторвали его от земли и лезвие меча, на котором отражалось северное сияние, пронеслось вниз, стремясь проткнуть Свена. Быстро сообразивши, Свен присел и выставил над собой щит. Его топор был готов разрезать ублюдка на части. Но когда лезвие столкнулось со щитом, и Свен уже привстал для нанесения смертельного удара, его ноги подкосились. Вибрация лезвия меча Харальда прошлась по его руке, но он не обратил на это должного внимания. Выждав нужного момента, он сделал подсечку и опрокинул соперника на снег. Тяжело упав и не успев встать, Свен почувствовал холодную сталь на коже шеи. Победа. Харальд не до конца понимал что сейчас произошло. Его глаза заблестели от счастья, скрытая под шлемом улыбка не хотела уходить. Он сделал это, победил последнего соперника и вскоре станет вождём! Зрелище заставило жителей хлопать и выкрикивать его имя. Но мгновение спустя, он заговорил, сняв шлем и посмотрев прямо в глаза Свена. — Вот придурок... — заговорил Харальд так, чтобы его все услышали. Его правый глаз, в котором словно зашевелилась змея, напугал соперника. — Ты действительно думал, что сможешь меня победить? Ты двигался, как толстущий тюлень. Вернее, как тупой толстый тюлень. После этих слов, улыбка исчезла с его лица и он отрезал кусок бороды Свена и кинул на снег. Трибуны смолкли, жители внимательно наблюдали за идущим к старейшим Харальдом. Дойдя до трибуны, где они стояли, победитель посмотрел на них снизу вверх. На его прямой нос, узкие скулы и квадратный подбородок падал снег. — Кто стоит подо мной? — задал громко вопрос глава старейшин. — Харальд Эриксон, сын Эрика Морехода. Я победил Свена Йоргенсена! — Да, я слышал это, — его голос смолк на мгновение, но он продолжил. — Ты победил, Харальд Эриксон. И вскоре отправишься за тем, за чем преодолел этот путь. Улыбка снова засияла на лице Харальда, и он поклонился им, а затем повернулся и направился к выходу из арены. Но в тот момент он почувствовал взгляд, который пытался сжечь его на месте за то, что он сделал.