Сааши

Прошел почти месяц с тех пор, как Сааши оказался в Ли Юэ. Всё тут было так необычно и безопасно. Хоть Чун и уверял, что этот мир тоже таит свои опасности, Сааши ничего так не пугало, как морлисы, а раз их нет, то и бояться ему нечего. — Наш контракт, — напомнил Сааши сразу, как убедился в том, что это и правда другой мир. Явным тому доказательством было отсутствие еще двух солнц на небе. — Ты знал, что нет морлисов, и поэтому так легко согласился защитить меня от них? Таким образом получил гарантию, что я никого убивать не буду. — Гарантию на то, что ты не будешь убивать людей. В этом мире еще остались монстры, и хоть я надеюсь, что ты с ними не столкнешься, но постоять за себя в таком случае ты должен, — ответил Чун, ставя перед Сааши тарелку свежесваренного супа. Они уже тогда находились в его квартире, и Чун, как и обещал, готовил сам, чтобы накормить змея. Сааши еще очень долго ему не доверял и всё подвергал сомнениям. Но чем больше он узнавал Чуна и этот мир, тем больше ему становилось понятнее и спокойнее. И вот сейчас, прогуливаясь в одиночестве по Ли Юэ, ожидая, когда Чун вернётся с задания, которое ему выдали вчера в гильдии искателей приключений, Сааши окончательно убедился в том, что Чун Юнь смотрит на него как на омегу. Точнее, не так… Как на потенциально СВОЕГО омегу. От этих мыслей по коже пробежали мурашки. Его организм восстанавливался, и сегодня он сам смог убедиться, что Чун Юнь самый что ни на есть альфа. Наверное, это к лучшему, что утром он был в квартире один. Ведь, проснувшись сегодня, первое, что он почувствовал, это обволакивающий его со всех сторон запах самца. Весь этот месяц Сааши занимал спальню, а Чун решил спать в гостиной. Хотя это был его дом, но змей решил брать то, что пока предлагают, всё еще не веря в хорошее будущее. «Архонты», — так очень часто говорил Чун, чему-то удивляясь, злясь или расстраиваясь, и Сааши это выражение приелось. — О, Архонты. — Растерянность Сааши в момент сменилась острым возбуждением, каждый его вдох заставлял тело дрожать всё сильнее. Щеки Сааши горели, когда он снимал постельное белье, чтобы постирать, тело стало таким мягким и томным, что двигаться совсем не хотелось. Развесив постиранное белье на балконе и приняв прохладный душ, змей всё равно не мог прийти в себя и решил прогуляться, поесть в закусочной и развеяться. Это был второй раз, когда Чун оставлял его одного, первые две недели тот почти не отходил от Сааши, показывая и рассказывая обо всем. Первый раз был в конце прошлой недели, и хоть змей понимал, что парню надо работать, но тогда оставаться одному было как-то одиноко. Сегодня же он был этому рад: сложно представить, насколько всё было бы неловко, если бы Чун был дома. Сперва Сааши даже не сообразил, что именно не так, и только после плотного завтрака кое-что понял. Запахи других альф его не будоражили. Сааши не верил в судьбу, но сейчас это было так очевидно, что только волею Богов, здешних или своего собственного, Великого Шааса, его мир перевернулся и жизнь свела змея не только с другим миром, но и с Чун Юнем. Но не выдает ли он желаемое за действительное? Мысль о том, что этот воин, которого он называл глупым, не поняв изначально его доброе сердце, является его истинной парой, очень грела. Но вдруг его намерения по отношению к Сааши кристально чисты и Чун так мил и добр к нему только потому, что Сааши совсем один и полон несчастья? Чун использовал именно эти слова, объясняя змею, почему он пообещал защиту и помощь. И честно выполняет обещанное. Это ведь не злая шутка? Когда он только поверить в реальность мечтаний, не рассыпятся ли они прахом у прочих разбитых надежд? Это будет сокрушительно, если эта гнетущая мысль свершится. А правильно ли с его стороны так быстро растворяться в этой мечте? До этого дня он даже не думал о Чуне в этом ключе. С другой стороны, как он мог думать о любви, если его организм молчал, гормоны спали и он только начинал пытаться жить дальше? Но Сааши не мог и отрицать, что всё это время ему не хотелось сбежать, он не был ни разу обижен этим человеком, ему всегда было тепло и комфортно рядом с Чуном. В обед он всё же решил зайти пообедать домой. Холодильный шкаф был полон еды, Чун учил его готовить, и в своей практике Сааши вчера перестарался. Надо было есть, пока всё не пропало, выкидывать было бы кощунством. За этот месяц змей стал выглядеть здоровее, кожа больше не обтягивала кости, хоть он всё ещё был довольно худощав, но болезненный вид ушел. Запах феромонов по-прежнему никуда не делся из квартиры, и щеки Сааши порозовели; его сложно было чем-то смутить, но вот собственные новые желания будоражили фантазию. Он впервые думал о близости, представляя тяжесть Чуна на себе, касание его рук на своем теле, прикосновение его губ — всё это навалилось на него с новой силой, стоило переступить порог. Но в этот раз ему удалось немного усмирить свой пыл. Вот только закончив обед и убрав за собой, Сааши не смог остаться один на один со своими желаниями и вновь отправился гулять и думать. Совсем недавно змей задумывался, что скоро он должен будет попрощаться с Чуном и искать свой путь в этом мире, ведь не может же он всегда пользоваться его добротой. Нужно будет начинать самому зарабатывать на жизнь, учиться, возможно, обзавестись своим домом или отправиться путешествовать по миру. Но сегодняшний день резко перечеркнул планы, Сааши чётко уловил свое омежье начало, которое требовало на уровне инстинктов быть рядом с альфой, защищать гнездо и воспитывать маленьких змеек. — Сааши, Сааши! — Юси Тава махала ему где-то еще далеко впереди. Они познакомились еще в самый его первый день, здесь, в Ли Юэ, и, как ни странно, — подружились. Постепенно его память возвращалась, обрывки складывались пазлом в картинку, и, наверное, большую часть он уже точно помнил. Его сестру звали Шэйси, она была ненамного старше него и, как и всех женщин, ее убили морлисы. Энергичная и добродушная Юси совершенно не была похожа на Шэйси, но что-то давящее и надрывное в груди она будила внутри Сааши, неведомо как заставляя всякий раз видеть в Юси что-то от сестры. — Смотри! — Юси вытянула руки с большим и круглым бумажным свёртком. — Шэф сказал, что он кривой, но по рецептуре правильный, разрешил забрать! Я его вам несу. — Она довольно улыбнулась. — Держи, держи! — Спасибо. — Змей и правда был доволен: хоть холодильный шкаф был полон, но от свертка пахло очень вкусно. — Что там? — Пирог с грибочками, куриным мясом, щедро посыпанный золотистым хрустящим луком! Мы проходим сейчас кухню Мондштадта, — похвасталась Юси. Это значит, что Сааши скоро будет пробовать много еды, которой не купить в Ли Юэ. — А завтра мы будем прожаривать стейки, если шеф разрешит, я принесу обязательно! — Я, кажется, опять захотел есть, — тихо посмеялся Сааши. — Ой, отвлекла тебя, ты шёл куда-то? Ну, ничего, — не дожидаясь ответа, продолжила Юси, — я тебя почти не задержала, передавай Чуну привет! Сааши пришлось вернуться, чтобы оставить пирог. Будучи сытым, он, впрочем, не устоял и отрезал кусочек на пробу — тот и правда оказался невероятно вкусным. Может, и ему, как Юси, пойти учиться кулинарному делу? Ещё вчера он об этом не думал, собирался попытать удачу в гильдии приключений, но сейчас душа пела и мечталось о чём-то более омежьем. Чун Юнь вернулся домой к пяти вечера и, не обнаружив Сааши, самую малость огорчился. Он так привык уже за это время, что омега рядом, что с его змеем всё в порядке и он под присмотром, но эта навязчивая мысль о заботе была слишком собственнический. Чун не может и не должен контролировать змея, и самому, как псу, стеречь каждый его шаг тоже не выход. Во-первых, Сааши не его омега, а во-вторых, это было бы всё равно дико. Но, возможно, будь он его и только его по всем правилам, то и мысль о том, что Чун может потерять Сааши не возникала бы, а желание контроля ушло. Он и так отклонил очень много направлений от гильдии: на задачи, которые по его силам, были отправлены другие люди, с меньшим опытом и возможностями, и были раненые. А если бы туда отправился Чун, то лишних жертв можно было бы легко избежать. Но он себя не винил, просто отмечал это как факт, это было его место, он любил своё дело и на него рассчитывали. Молодые искатели приключений теперь будут грамотно оценивать свои силы, как и он, когда только начинал свой путь. Приняв душ и расслабляющую ванну, всё прислушиваясь к входной двери, Чун постепенно, но верно стал накручивать себя. А вдруг что-то случилось? Он отгонял дурные мысли, но они то и дело проносились в голове между делом. Переодевшись в чистое, Чун отрезал кусок пирога, догадавшись, что гостинец принесла Юси, а значит, примерно в два или три часа дня Сааши был дома. Полноценно поужинать Чун хотел вместе со змеем, хоть после охоты на монстров он был довольно голоден. Но Сааши всё не было. Время приближалось к половине седьмого, и Чун всё-таки не выдержал. Решение было принято окончательно, когда он уже открывал входную дверь. Да, может, Сааши посчитает странным, что он будет искать его, словно маленького мальчика, но внутри у Чуна было неспокойно. Предчувствие подвело, хотя как сказать: омега стоял на общем балконе их квартирного дома и не спешил заходить. Повернувшись, услышав шум входной двери, Сааши нервно улыбнулся, всё-таки решаясь зайти в квартиру. — Я тебя потерял, — признался Чун. — Почему-то подумал, а вдруг что-то случилось и… Что-то случилось? — Нет. — Ответ Сааши был не очень убедительным. — Ты уже ужинал? — Перекусил, — ответил Чун, следуя за омегой на кухню. — Ты точно в порядке? Выглядишь обеспокоенным. — Я? Нет, тебе кажется. Я просто, наверное, немного соскучился по хвостатой форме, — говорил Сааши, доставая из шкафа посуду. — Хочешь поползать в лесу? — А вдруг кто-то увидит? — Змей, заинтересованный этим предложением, остановился. — У нас же контракт. — Я могу пойти с тобой, чтобы подстраховать. В лесу могут быть не только люди, которые просто испугаются, но и монстры, и охотники на этих монстров, они могут решить… — Что я тоже монстр, — перебил его Сааши, отворачиваясь к холодильному шкафу и уже доставая продукты. — И они будут по-своему правы. — Не будут. — Уверенный ответ Чуна не внушил доверия змею. Чун слышал, как Сааши часто дышит, видимо, его всё это расстраивало. — Хочешь, завтра пойдем в лес? Нет, сегодня, сразу после ужина? — Чун, я правда очень некрасивый? — Сааши вздохнул, ставя поднос с пирогом на кухонный стол, и замер, наблюдая за эмоциями парня. — Ты? Нет, ты, наоборот, очень красивый, с чего ты это взял? — Чун выглядел удивлённо. — Я про змеиную форму, — фыркнул Сааши. Змей не считал себя эталонным омегой, но понимал, что многим людям нравится его внешность, да и сам Сааши не имел никаких комплексов насчет человеческого облика. — Я… А я и не помню, — ляпнул Чун первое, что в голову пришло, но ведь и правда: было очень темно и он плохо видел Сааши. — То есть я уверен, что ты не уродлив. — Чуну остро захотелось ударить себя по лбу. — Возможно, я не смогу оценить из-за того, что такая внешность для меня в диковинку. Но если твой человеческий облик для твоего народа был пропорционален змеиному, то, значит, в племени ты был бы одним из самых привлекательных омег. Или даже самым привлекательным… В лесу было темно. — В конце-концов Чун закопал сам себя, неся что-то невпопад, ему казалось, что он выглядит жалко, запинаясь через каждое слово. — А давай я в зале переброшусь, а ты посмотришь и скажешь. — Сааши склонил голову к плечу, этот жест в его исполнении Чун считал невероятно милым. И получив в ответ кивок согласия от парня, омега поспешил в зал, почти на ходу снимая через голову широкую рубашку. Он вспомнил, что нагота — это для Чуна больший шок, чем отрубленная голова хиличурла. — Ой, — произнес Сааши, все-таки видя, как Чун хватает ртом воздух, прежде чем отвернуться. — Я не хочу порвать одежду. — Д-да, следовало догадаться, извини, — выдохнул Чун Юнь, смотря на расписанную мелким орнаментом стену. — Извиняться не за что, из нас двоих только ты боишься обнаженных людей, — фыркнул Сааши. — Я не боюсь, просто… — Но Чун надолго замолчал, думая над ответом. — Я это делаю из уважения к тебе, с моей стороны это неприлично… смотреть. Меня так учили родители. Уже можно? — Чун слышал что-то похожее на скольжение, но совсем не ожидал, что Сааши может ему ответить в этом теле согласием. — Ты можешь говорить? — Конечно могу. — Смех Сааши был чистым шипением, но Чун понял, что это смех. — Дикция, впрочем, хромает, — звуки были вперемежку с шипящими и свистящими, но в целом понятными. — Ты повернешься?