Студенты Колдовстворца

      Утро в блоке отделения Хорса началось с первых сигналов будильника, и уже через минуту все общежитие наполнилось шумом, что поднимал хронических засоней с постелей. Да и начало года делало подъем еще тяжелее. Но преподавателей это никогда не волновало, а значит нужно было либо забыть про свои бурчания, либо высказывать свое недовольство, попутно собираясь на завтрак.       Олег, как и всегда в этот промежуток времени, находился в компании соседей по блоку. Вадим, что проснулся в ужасно хорошем настроении, все утро шутил идиотские, но почему-то дико смешные шутки, которые сильно тормозили сборы. Но даже так, они все равно успели оказаться в столовой, чтобы занять свои привычные места, с каких они не сползали уже несколько лет к ряду.       Все шло спокойно ровно до того момента, пока со стороны столов сварожичей не начался какой-то странный шум, что не был похож на то, что всегда происходило у них за столом. Старшие ученики сразу напряглись. Олег, сидящий лицом к тем столам, сразу заметил красную макушку — Юля всегда была в центре событий. А это означало только одно: нужно было быть еще внимательнее, ведь кто знает, что эта бесстрашная девчонка может учудить.       К сожалению, шумом дело не ограничилось, и через несколько минут по всему столовому залу летало что-то маленькое, но наводящее сильнейшую суматоху и бардак. Ловцом Олег не был, но будучи другом Разумовского, на которого иногда нападал зверь неуклюжества, быть ловким стало просто жизненной необходимостью. А с меткостью у него никогда проблем не было. Один взмах рукой, свист — и это нечто оказалось сжатым в пальцах Волкова. Медленно повернул руку — знал, чувствовал, что пальцы содрало. Чуть поморщился и перекинул в другую руку, и только сейчас решил взглянуть на то, что было у него в руках.       «Тамагочи? Серьезно?» — усмехнулся своим мыслям и направился к столу, где находилась Пчелкина. Уже собрались зеваки, учителя пытались выяснить, что произошло, но это не помогало. Какая-то девочка, — как потом понял Волков, это была Вера Дубина, — сидела в слезах и шмыгала носом, когда возле нее оказался брат. Не успел Олег подойти, как перед ним буквально вырос из земли Разумовский, плавно вытягивая из пальцев друга игрушку и начиная проговаривать Очищающее Заклятие, а после отдал ее с самой невинной улыбкой на лице. Покачав головой, Олег направился к Дубиным.       Подойдя к столу, он опустился на корточки и со спокойной улыбкой поднял тамагочи. — Твое?       Та несмело кивнула, вытирая слезы рукавами. Юноша достал платок из внутреннего кармана и также протянул девочке. — Все хорошо, не плачь. С твоей игрушкой теперь все хорошо. — Но-но-но… — начала Вера, чуть задыхаясь от еще душащих всхлипов. — Такое бывает. Просто кто-то плохо пошутил. Вот и все. Ничего страшного. — Но если ты скажешь нам кто это, то такого точно не повторится, — повернув голову, подключился к разговору Игорь. — Если знаешь, конечно, — переглянувшись с парнем, согласно кивнул Волков.       Девочка на какое-то время задумалась, но в итоге отрицательно покачала головой и опустила глаза. — Ну, ничего страшного, — встав на ноги, выдохнул Олег и аккуратно, чтобы не испортить прическу, погладил по голове.       Глянув на толпу, что еще не разошлась, выгнул бровь. — Представления не будет, разошлись, чего стоим, кого ждем?       С недовольными бурчаниями, но тем не менее, толпа рассосалась. Вскоре и компании пришлось расходиться. Олег, как и всегда, оказался в компании Сергея, что был неожиданно тихим и задумчивым. И, учитывая изменчивость настроения парня, это немного напрягало.       Остановив друга у подхода к Скважине, Волков оттащил его в сторону, где бы ни они никому не мешали, ни им. Олег сжал плечо юноши, и тот поднял на него уже более осознанный взгляд. — Что? — невольно выдал он. — Это я тебя хочу спросить, Серый. С тобой что? — Да так, — нахмурился, — задумался о происшествии в столовой. — О чем там можно думать? Кто-то неудачно пошутил и явно попутал заклинание, вот игрушка и взбесилась. — Да, но… Вера Дубина пятый класс, Олег. А то, чем была игрушка заколдована, проходят, ну, как минимум в конце седьмого.       Олег вздохнул и опустил голову — знал этот тон Разумовского слишком хорошо. Настроившись на дальнейший разговор, поднял голову и вновь взглянул на друга. — Хорошо. Допустим, это был кто-то из старших. И что? Она не знает, кто это. И для этого есть учителя, Серый. Пусть они решают, что с этим делать. — Она знает, она метнула взгляд куда-то в сторону, пока думала, но я так и не понял, на кого она смотрела. Но почему-то испугалась сказать. — Ты сам предположил, что это более старший ребенок, поэтому странно, что ты говоришь «почему-то». — Хорошее замечание, — улыбнулся рыжик, и Олег понял, что друг отпустил эту ситуацию. По крайней мере пока.       Они продолжили путь в Академгородок, где жизнь бурлила еще сильнее, чем вчера на Бульваре. В холле им нужно было расходится на разные этажи, поэтому, поняв, что у них есть еще немного времени, прежде чем разойтись, они остановились у широкой лестницы. Олег сел на ступеньки, а Сергей оперся на перила, опустил голову на руки. — Какой первый урок? — спросил Волков, чтобы как-то инициировать разговор. — Латынь. У вас? — Теория Магии. — Начинаете день с Прокопенко? — улыбнулся краешком рта. — День будет хорошим.       Олег согласно кивнул. Он уже собирался снова что-то спросить, как заметил, что друг с кем-то поздоровался. Подняв голову, он заметил два знакомых лица и встал. — Юлия Олеговна, Федор Иванович, доброе утро. — Доброе, Олег, — вежливо улыбнулась преподавательница. — Здравствуй, Олеж, — начал Прокопенко в свойственной ему манере обращаться к ученикам, как к родным. — На уроке возьмешь у меня на столе стопку с листами, раздашь всем, хорошо? Сидите, учите. Я немного задержусь. — Что-то случилось? — нахмурился Сергей. — Нет, — спокойно ответила Морозова. — Просто Федор Иванович любит нагонять панику. — Никакой паники! — возмутился мужчина, но сделал это очень комично, что мальчики не смогли не рассмеяться. Он взглянул на часы, висевшие в центре холла и произнес: — Юлия Олеговна, надо торопиться. Бессмертный не любит, когда опаздывают.       Девушка кивнула и, попрощавшись с учениками, отправилась прочь из Академгородка. Пребывая в своих мыслях, уже не слушая то, что говорил ей Прокопенко, она не заметила, как оказалась перед стрельчатой дверью. Войдя в кабинет, который уже не нагонял так много жути, как в поздние часы, Морозова обнаружила, что не один Федор Иванович решил высказаться насчет увольнения молодой преподавательницы. Кроме завучей каждого из отделений, в кабинете зачем-то присутствовал и еще один преподаватель. Юлия выгнула бровь, но ничего не сказала.       Остановившись в нескольких метрах от стола, за которым восседал Кощей, чуть поклонилась в знак приветствия. Директор ответил кивком и жестом предложил сесть, на что та отказалась. — Что ж, тогда вернемся к делам насущным, — мужчина встал. — Беря во внимание вчерашний наш разговор, Юлия Олеговна, я решил немного пересмотреть вопрос о Вашем немедленном увольнении. Собственно поэтому, здесь не только Вы. — Хорошо, — Юлия кивнула. — Но я не совсем понимаю, что именно Вы хотите сделать, Директор. — Пока Вы добирались сюда, я узнал основную часть того, что мне было нужно от наших завучей, — он кивнул им, и те поспешили покинуть кабинет. Разве что завуч Ярилы на мгновение задержалась, чтобы приободрить коллегу, что все будет хорошо. Морозова благодарно улыбнулась, а после вновь посерьезнела и взглянула на директора. — И что же Вы решили?       Кощей молчал, медленно двигаясь от стола, к дереву, где обычно прятался его ворон. Юлия видела, что Прокопенко почему-то нервничает больше нее, и это ее немного забавляло. Пока директор молчал и был повернут к ним спиной, девушка опустила ему на плечо руку и тихо прошептала слабенькое заклинание, чтобы его успокоить.       Между тем, Бессмертный начал озвучивать свои мысли: — Честно говоря, решение это весьма сложное. Вы — превосходный специалист в своей области, но… — он вновь сделал паузу. — Не хочу Вас прерывать, Директор, но давайте без долгих лирических вступлений. Я — хороший преподаватель, но Вы все равно вынуждены меня уволить по неким соображениям, которые мне не до конца ясны. Я правильно понимаю? — Более чем.       Юлия Олеговна развела руками — всем было известно, что спорить с Кощеем было бесполезно, он никогда не менял своего решения. Она заметила довольную улыбку Стрелкова, что даже в мрачном кабинете главы школы слепила глаза, и уже собиралась причинить ему невероятной силы боль, как и собиралась еще вчера, как услышала протест со стороны Прокопенко, который удивил всех присутствующих: — При всем уважении, Директор, но Вы совершаете ужасный по своей глупости поступок. Я объясню: в этом году мне дали классное руководство у малышей. Я дал им расписание, список учителей и все было хорошо. Но тем же днем, позднее, я разговаривал с учителями других классов, — та же параллель, — и вот что выяснилось: дети хотят посещать Чаровство у Юлии Олеговны, несмотря на то, что она ведет у более старших классов, — он на минуту замолчал, смачивая горло и продолжил: — Поэтому уволить преподавателя, благодаря которому дети хотят учиться и который очень хорошо преподает — глупость и непоправимая ошибка в потере хорошего преподавателя, тем более по Чаровству, которое в совершенстве мало кому дается. — И это не повод, — возмутился Стрелков, — поощрять постоянное нарушение регламента!       Юлия поморщилась. — Мне показалось, или тут что-то пищит? — повернула голову в сторону Евгения Борисовича и удивленно вскинула брови. — О, Стрелков, прости, не заметила твоей белозубой сверкающей физиономии. Давно тут стоишь?       Мужчина закатил глаза. — Оскорбления уровня школьницы, Морозова. — Зато какие правдивые, — спародировала его улыбку.       Прервать зарождающуюся перепалку заставил голос Федора Ивановича, который что-то снова пытался донести Кощею, и, что удивительно, в темных глазах последнего действительно зарождалось сомнение.       Прокопенко говорил: — К тому же, Директор, Вы сами говорили, что некого отправить из преподавателей в Британию — нехватка людей. Так зачем же увольнять преподавателя, если можно, например, отправить ее с детьми в английскую школу? — Ее? С детьми? В Британию? — брови Стрелкова поднимались все выше, что в какой-то момент Морозовой показалось, что они скоро исчезнут где-то на затылке. — Их проще сразу утопить в болоте у Водяного.       Несмотря на то, что это был камень в ее огород, девушка не сдержала тихого смеха, а после ответила: — А Водяному они зачем? Не русалки же, — покачала головой.       Кощей вздохнул, опуская тонкие пальцы на переносицу. Ему уже казалось, что перед ним стоят не два его преподавателя, а провинившиеся старшеклассники. И идея Прокопенко о том, что эту «неразлучную парочку» нужно разлучить, в профилактических целях, теперь казалась весьма здравой. Подняв тяжелый взгляд на мужчину, он кивнул и, сложив руки в замок перед собой, подытожил: — Это последний раз, когда я иду в этом деле на уступки. Юлия Олеговна, учтите, Вы остаетесь с тем расчетом, что Вы поедете с детьми, — список я озвучу позже, — в Школу Чародейства и Волшебства Хогвартс. Если там ничего предосудительного не произойдет, то Вы останетесь, а заявления о Ваших проступках будут проверяться строже. Если нет, сами понимаете. — Конечно, Директор, — кивнула. — Когда отъезд? — В начале осенних каникул. — Поняла. Что-то еще или я могу идти? — Идите. Евгений Борисович, Вы тоже.       Разговор между Прокопенко и Бессмертным также долго не продлился. Вскоре, он вернулся в кабинет, который хорсичи, к счастью, не разнесли. Он ничего не говорил, лишь осмотрел класс, учеников и сел за свой стол, не проронив ни слова. Олег и Игорь мгновенно напряглись. Хотя, так произошло со всеми в аудитории. Прокопенко никогда себя так не вел даже в самые тяжелые времена. А такое могло означать только одно — произошло что-то страшное. Повисла звенящая тишина.       После урока, когда мужчина задал домашнее задание, Игорь остался в кабинете, чтобы узнать, что стряслось. Олег же, дождавшись Сережу, отправился к Юлии Олеговне. Они планировали просто отдать шоколадки, но теперь и у Волкова пару вопросов появилось, о которых он и рассказал лучшему другу, пока они шли к аудиторному залу.       Получилось так, что в зал они пришли раньше — Юлия Олеговна решила зайти к Анне Демьяновне, рассказать, что же решил Кощей. Скрипнула дверь, юноши обернулись. Девушка сначала удивилась, но скоро вспомнила о том, что мальчики обещали к ней зайти. Подойдя к ним, тут же протянула ладонь, на которой оказались две плитки шоколада. Довольно улыбнувшись, она прошла к своему столу и обернулась: — Что-то еще?       Друзья переглянулись, и Волков кивнул. — Вообще-то да. Вы не знаете, что случилось с Федором Ивановичем? Он пришел на урок, словно после встречи с дементором. — Нет, от Кощея я ушла раньше. Но предполагаю, что это как-то касается моего увольнения. — Вы уходите?! — парни аж побледнели и повскакивали с мест. — Нет, конечно. На кого я вас оставлю? — улыбнулась. — Но Стрелков честно пытается сжить меня со свету. Вот и все. — Индюк зубастый, — буркнул Разумовский, подпирая голову рукой и чуть отворачиваясь в сторону. Он не совсем осознал, как именно он выразился, поэтому смех друга и преподавательницы его немного удивил. Но лишь пожал плечами на это, отмахнувшись.       А вот Олег запомнил этот момент их разговора. В голове начали крутиться шестеренки, но он решил позже обдумать этот вопрос, да и обсудить его с компанией — Вадик давно хотел напакостить Стрелкову, да возможности не представлялось. Вместо этого парень пока переключился на разговор, откуда и узнал о том, что в этом году в программе обмена студентами заявлена новая школа. Он смутно слышал о ней раньше, но Сергей быстро нашел нужную информацию, которую тут же озвучил, как и последние новости Британии.       Преподавательница хмыкнула: — М-да, ничего нового. Вечно у британцев какие-то проблемы с магами, с магглами, с магией. — Кто такие «магглы»? — нахмурился Олег, неожиданно для себя поняв, что не помнит данный термин. — Простецы, — пояснила Юлия и продолжила прерванную мысль: — Не понимаю, почему Министерство никак не решает их проблемы, но я не хочу лезть в политику.       Мальчики кивнули и перевели тему — снова посыпались тонны и тонны вопросов, на которые Морозова еще не знала ответ.

***

      Триместр кончился неожиданно быстро. В последний учебный день всех собрали в Гранатовом зале, чтобы сделать объявление. Слухи по школе разносятся быстро, поэтому мало для кого была неизвестна причина собрания. Куда более интересным было то, кого же все-таки отправят в Британию по обмену, — опыт слишком важный, чтобы отправлять кого попало. Поэтому, когда Кощей назвал двух первых кандидатов, никто не был удивлен.       Волков и Разумовский стояли в проходе у сидячих мест. Они с интересом следили за залом, размышляя о том, кто же попадет с ними в список. Но директор отвлекся на небольшое лирическое отступление, говоря, что старших отпускать не хотелось бы, ведь у них важные экзамены… через пару лет. Поэтому, согласно договоренности, едут в большинстве своем ученики восьмых классов, и всего лишь несколько учеников старших классов. — Восьмиклашки, да? — хмыкнул Волков. — Спорим, что Бессмертный и своего внучка впихнет? — Зачем спорить, если это очевидно? — повернулся к нему Сергей. — И ему надо отдохнуть от Кирилла. А то один сплошной стресс.       Олег хохотнул и кивнул головой, тут же поднимая ее, ведь директор наконец-то вернулся к своей теме. Озвученный список старшеклассников сначала немного удивил, но позже стало ясно, что это был самый оптимальный вариант.       Из тех, с кем общались Олег и Сережа, были Игорь и Юля. Не успели они подойти, как Пчелкина уже сделала фотографию и строчила какой-то текст на зеркальце.       Следом за этим Кощей объявил основной список, где значились Дима Дубин и, как и предполагали друзья, Кирилл Гречкин. Понимая, что ничем хорошим это не кончится, компания только тяжело вздохнула. Выслушав оставшуюся речь директора, все разошлись, держа в голове информацию, что им надо прийти в аудиторный зал Морозовой через два часа. А до того, компания из четырех человек направилась в Чижевскую обсерваторию — единственное место, куда у них был безграничный доступ, и где их не мог никто потревожить. Исключая преподавателей, конечно же.       Юля, как делала это всегда, запрыгнула на стол, перекидывая ногу на ногу, Игорь сел напротив на ступени, что вели к небольшой платформе, где обычно создавались модели космических объектов. — Ну что, — Олег подпер собой одну из стен, глядя, как Сережа падает на стул рядом с Юлей, — рады нарисовавшейся поездке? — Я — да, — ответила Пчелкина. — Как раз думала о том, что надо отвлечься от учебы, а то с ума сойду. А вот Игорь все время бурчит. — Ничего нового, — улыбнулся Волков. — Он всегда такой. А если еще и его какие-то планы нарушаются, то все. Пиши пропало. — О таком предупреждают заранее, а не за неделю, — Гром недовольно закатил глаза. — Не могу поверить, что согласен с Игорем, — Сергей сдул с лица выпавшую прядь. — Но да, с этой точки зрения, он справедливо злится.       Олег и Юля покачали головой — Сергей иногда выражался так, слово считал, что они совсем ничего не понимают в людях.       За разговорами и обсуждением того, что их может ждать в Британии, компания просидела до вечера, совершенно забыв про аудиторный зал и Морозову. Договорившись встретиться завтра в кафе на Бульваре, они разбились два на два и разошлись в разные стороны. Сергей снова не умолкал, зачитывая информацию, что успел нарыть на Хогвартс, где им предстояло учиться какое-то время. Олег, как и всегда, молча впитывал сказанное, иногда хмурился тому, насколько все это странно и часто нелогично выглядит со стороны. Но о своих мыслях предпочитал не распространяться — понимал, что в силу возраста, может необъективно расценивать ту или иную ситуацию. Помогало ли это понимание? Нет. Но это было хорошим началом.

***

      Через неделю ученики, что ехали в Великобританию, поднимались на судно в порту Санкт-Петербурга. Родителей и сопровождающих, кроме учителей и специальных людей, уже не было, поэтому дети как-то спокойнее и расслабленнее себя вели.       Отплытие прошло спокойно, но Юлия Олеговна видела необъяснимое ожидание в глазах старших учеников, и что-то внутри подсказывало, что это совершенно никак не связано с поездкой в незнакомую страну и школу.       Лишь уже в подходе к Хогвартсу она узнала в чем дело, а именно, когда застала подростков ликующими. И тут они уже отмахнуться какой-нибудь глупой отмазкой они не могли. Переглядываясь, они не могли решить, кто же расскажет о причине их радости. Но через какое-то время Сережа, не полностью отдавая себе отчета в том, что делает, выудил из ее кармана чарзеркало с проворством дикой лисы. — Не зря себе рыжую завел, — буркнула она себе под нос, глядя, как сейчас Олег играется с фамильяром своего лучшего друга, в то время как его собственное животное спит где-то в тени.       По правде говоря, с лютоволком Олега было много проблем, особенно в части разрешения Хогвартса взять его с собой. Но Кощей был бы не Кощеем, если бы не смог убедить Дамблдора о полной безопасности животного. Само собой, пришлось пойти на некоторые уступки, которые оговаривались и с Волковым, но все было улажено, что не могло не радовать юношу. И сейчас это большое пушистое пятно сопело в тени, редко приоткрывая глаза на шум.       Что касалось остальных животных, то они были маленькими и никаких вопросов у администрации не возникало, несмотря на то, что у них самих в школе такие животные либо не использовались, либо были нежелательны.       Они прибыли в самый разгар учебного дня, когда все были на занятиях. У входа их встретила МакГонагалл. Сказав несколько дежурных фраз, чтобы выразить вежливость, она пригласила их в замок. Их путь сразу лежал в кабинет директора, чтобы решить оставшиеся нюансы, которые не были решены с Кощеем: распределение учеников по факультетам. Юлии Олеговне же было предложено провести несколько показательных уроков по своему предмету — все же было интересно, настолько ли правдивы слухи о могуществе русских волшебников и волшебниц.       Дамблдор, несмотря на то, что это было сделано ещё во время путешествия, рассказал новым ученикам о школьном устройстве, факультетах и некоторых особенностях местного колорита, после чего предложил гостям спуститься в Большой Зал.       Пока они спускались, Юля заметила, что Дима как-то пропал из поля зрения, и это не могло не заставить ее напрячься. Дернув Грома за руку, быстро обрисовала ему ситуацию, на что тот начал тут же осматриваться в попытках найти светлую макушку, но это не увенчалось успехом. Пчелкина сразу отзеркалила Сереже, — напрямую Диме не получилось, чарзеркало не было в сети, — что с Олегом почти сразу оказались с ними.       Это странное волнение заметил вездесущий Кирилл Гречкин. Словно поднявшись из-под земли, оказался между Громом и Пчелкиной: — Что, впервые видите что-то больше своей общажной конуры?       У Игоря были не самые лучшие отношения с этой, как он всегда выражался, царевной Будур, и сейчас хотелось ему прописать по самые нехочу, но Юля, проскользнув обратно между ними, более-менее спокойно спросила: — Ты Диму не видел? — Блондинчика вашего? — усмехнулся. — Видел, куда-то в конец слинял.       Этого было достаточно, чтобы данная четверка тут же испарилась. Они нашли Диму плетущимся в конце той группы, которой они выходили из кабинета Дамблдора, и почти сразу он оказался зажат между Юлей и Игорем. Начались расспросы, и мальчик смущенно признался, что немного боится и стесняется идти в общий зал. К тому же, из его компании никого больше на Пуффендуй не «распределили». — А я один на Когтевране, — Сережа доброжелательно растрепал ему челку. — Да и, как я успел узнать, пуффендуйцы — самые доброжелательные ребята. И отличаться от нашего Дажбога не должно. Разве что цветом.       Друзья лишь шокировано на него уставились. — Где ты, Яга тебя подери, все это находишь? — вздохнул Игорь. Разумовский только довольно улыбнулся, но ничего не ответил. А вот Игорь продолжил: — А если вдруг наш гений окажется неправ, то у тебя всегда есть мы. — Не хочу прерывать ваш трогательный диалог, — начал Волков, — но Морозова зеркальнула, что если мы сейчас не появимся в Большом Зале — нам задница.       Минутная заминка для осознания информации — и компания рванула по коридору. Остановившись у дверей залы, подростки перевели дыхание и привели себя в безупречный вид. Олег, как всегда, стоял впереди. Махнул рукой — дверь распахнулась, мгновенно ощутился холодок — это была распространенная черта хорсичей, но только у Волкова она чувствовалась так буквально. Сережа слабо улыбнулся, чувствуя свежий запах зимы посреди осени.       Им даже не нужно было колдовать, на них и так смотрели с открытыми ртами — во-первых, они были поистине красивы и статны, а во-вторых, от них чувствовалась мощь, что никак не хотела вязаться с их юным возрастом. Остановившись перед кафедрой, за которой сейчас стоял директор британской школы, они встали все тем же стройным рядом, едва ли не по росту, и обыденным, но синхронным жестом убрали правую руку за спину, сделали легкий поклон в знак уважения.       Раздались легкие хлопки сначала за их спинами, а после шум аплодисментов заполнил Большой Зал. Дамблдор жестом показал, что подросткам позволено сесть, а сам продолжил свою речь. Быстро сориентировавшись по цветам галстуков, компания разошлась.       Игорь и Олег сели друг напротив друга; последний повернул голову в сторону, чтобы послушать, что говорил директор, а его друг, по-обыкновению нахмурившись, о чем-то задумался. Волков, заметив это, спрашивать не спешил, да и отвлекать не хотелось. Когда же взгляд Игоря стал более осознанным, Олег осторожно поинтересовался, что стряслось. Тот лишь хмыкнул: — Не привычно просто быть среди «красных». — Я думал, ты за время общения с Юлей к этому уже привык, — усмехнулся, поворачивая голову назад, глядя через спины подростков, туда, где сейчас сидела Пчелкина и уже болтала с кем-то. — Ну так я только с ней из них и общаюсь, — дернул плечом. — Не нравятся они мне. — Тебе и дажбожичи не нравятся, но тем не менее, что мы видим?       Игорь проигнорировал ироничный тон друга и перевел тему. Вскоре из зала начали расходиться. Игорь и Олег вышли первыми, решив подождать рыжиков в коридоре и уже там решить, что они будут делать дальше, раз уж им предоставили первый день свободным. От их разговора их отвлек чей-то недовольный голос. Подслушивать было невежливо, но кому какое дело, если говорят о друзьях?       Парни сразу же поняли, что говорит блондинчик со Слизерина, и было очевидно, что говорил он про Юлю: видите ли ему не нравилось, что «рыжая» да еще и в красном, попала на их факультет. Пчелкина и Разумовский появились в коридоре в компании старших Уизли, и тогда недовольство блондинчика сменилось презрительной усмешкой: — Еще два новых Уизли? Неужели… — но он не успел договорить то, что хотел. На его плечи опустились две большие ладони. С одной стороны был Олег, с другой — Игорь. Волков спокойно улыбался, но от него самого по себе веяло какой-то угрозой. Как собственно и от Грома. — Мальчик, у тебя какие-то проблемы?       Тот чуть побледнел и лишь шумно сглотнул. — Если нет, то у тебя пять секунд, чтобы исчезнуть с моих глаз, — доброжелательно произнес он и вместе с Игорем отпустил юнца. Тот испарился в мгновение ока.       Гром кивнул в сторону, куда он убежал, и обратился к близнецам: — Что это за бессмертное недоразумение? — Малфой, — отмахнулся один из них. — Не обращайте внимания. Он только крякать умеет. — Понял, — кивнул. — А вы…? — Фред и Джордж, — в один голос ответили парни. — Мы поможем вам с адаптацией. — Спасибо, — благодарно кивнул Олег и перевел взгляд им за спины. — Но, пожалуй, нам нужно сначала переговорить с нашей преподавательницей.       Компания переглянулась и, выцепив Диму из его новой компании, отошли к коридору, что вел во внутренний двор. Олег и Сергей сели на подоконник, Игорь подпер собой стену, а Юля приобняла Диму, опершись головой ему на макушку. Она часто так делала, поэтому к этому все привыкли. Морозова же стояла напротив них, сложив руки на груди и выгнув бровь, ожидая ответа, но так как его не было, она заговорила сама: — То есть, сначала Стрелков, а потом это? Потрудитесь объяснить. — Юлия Олеговна, понимаете, — со вздохом начал Олег, но его перебил Дима, резко выпаливший: — Они опоздали из-за меня. Я испугался, отстал и почти потерялся, а они пошли меня искать.       Преподавательница осмотрела подростков, те лишь согласно кивали. Покачав головой, она тяжело вздохнула и подошла к Дубину, который уже стоял один. Приобняла и погладила по голове, как делала это почти всегда: — Думаю, они тебе уже сказали, что бояться нечего. Что бы ни произошло, у тебя есть мы, — она понизила голос и добавила: — И магия посильнее, чем у англичан. Так что это тебя должны бояться.       Дима смущенно заулыбался. — Ну а в целом какие первые впечатления?       Подростки начали рассказывать о своих впечатлениях, кто с кем уже успел познакомится, о чем поговорить и прочее, и прочее. Морозова же поделилась информацией, которую услышала случайно, — и по всей видимости, не должна была слышать, — о том, что Министерство Магии Британии направило в школу несколько своих служащих; с какой целью — не уточнялось, но появилось предположение, что всему виной приезд другой школы. А подобное не могло не повеселить.       Дав вольную ученикам, Юлия Олеговна отправилась также как и они исследовать замок и его окрестности. Но в одиночестве долго не осталась — ее окликнул новый профессор по Защите от Темных Искусств. Именно в его приятной компании она провела весь оставшийся день, узнавая о замке и британском обществе.

***

      В Колдовстворце же все шло спокойно. По крайней мере до того момента, пока Стрелков не выбежал из своего кабинета с дикими воплями. Он получил «прощальный» подарок от учеников, что были осведомлены о том, что именно он приложил руку к увольнению их любимой преподавательницы. Сергей подал идею и разработал план, как незаметно все совершить. Игорь, Олег и Вадим были исполнителями, Юля стояла на стрёме. Но, к сожалению учеников, увидеть итог их шалости мог только Вадим.       Юные умы не сделали ничего сверхсложного, разве что использовали парочку заклинаний, которые изучаются, но не практикуются учениками. Они всего лишь заколдовали на размножение парочку безделушек, которые точно заденет Стрелков, когда вскочит со стула, что подпалит ему штаны, если не запустит с фейерверками прямо под потолок. — Хотя знаете, — начала Юля, когда мальчишки покинули кабинет и они все уже были в безопасности, — ему даже повезло. Как минимум, волос он уже не лишится. — Надеюсь, зубов лишится, — уже воображая, как Евгений Борисович впечатывается лицом в потолок, довольно протянул Вадим. — Раздражает его конская улыбка. — У меня от нее зайчики в глазах периодически, — согласилась Пчелкина. — Не думала, что мне под землей понадобятся солнечные очки.       За таким непринужденным разговором компания отправилась в кафетерий. А через какое-то время Вадим уже зеркалил друзьям о том, как же закончилась их шалость. И больше им польстило не то, что Стрелков был в бешенстве и раскидывался проклятиями, а то, что Прокопенко, — а потом и Морозова — одобрили их выходку, хотя и сделали вид, что совершенно этим недовольны. Но как тут можно быть недовольными? Особенно тем, кто его на дух не переносит.       Евгений Борисович, хоть и загорелся идеей выяснить, что за паршивцы так поступили с ним и его кабинетом, сделать этого не смог — заклинания и чары были не его профилем, хотя понять, что это был кто-то из учеников ему удалось. В итоге, ему пришлось смириться с тем, что наказать негодников он не сможет. Было бы неплохо известить об этом Кощея, что он и сделал, но сейчас директору было не до этого, хотя он и пообещал разобраться с этим сразу же, как только решит все вопросы с учениками из Британии. Стрелкову оставалось только ждать. Но чем больше времени проходило, тем быстрее растворялись надежды на то, что преступники найдутся.       Но даже если бы их нашли… Что можно сделать тем, кто находится в другой стране?