Студенты Колдовстворца

      Ночь у Волкова выдалась тяжелой — его мучили кошмары. Поэтому наутро он выглядел вымотанным и немного бледным, хотя настойчиво пытался делать вид, что все хорошо и он в порядке. Игорь долго и так же настойчиво пытался вразумить друга и заставить того остаться сегодня в постели, но сам понимал, что упрямство Олега ужасно, и слушать он никого не будет, пока не посчитает нужным.       К счастью, большая часть уроков прошла без происшествий. На большой перемене, перед тем как идти к Морозовой, Юля подхватила под руки Грома и Волкова, после чего потащила их к больничному крылу. По правде говоря, оно ее жутко угнетало и раздражало, но, когда она была в знакомой компании, это все растворялось в небытии.       Войдя в больничный зал, она быстро нашла глазами рыжую макушку и упорхнула туда. Парни же остановились справиться о здоровье Разумовского. Ответ медсестры их не обнадежил — несмотря на то, что Разумовскому не становится хуже, его состояние также не улучшается. Причина пока не совсем ясна. Олег же сразу отзеркалил это Морозовой, после чего двинулся за Игорем.       Когда юноши подошли, рыжики уже о чем-то весело болтали. Хотя, говорила скорее только Пчелкина, а Разумовский слушал ее с горящими глазами. Ни Олег, ни Игорь так и не поняли, о чем рассказывала Юля, поэтому просто решили молча дождаться того момента, пока она закончит, а уже потом разбираться со всем остальным. — Ну вот, всё самое интересное пропускаю, — раздосадовано вздохнул Сергей, когда Юля закончила свой рассказ. — И-мен-но! — девушка подняла пальчик вверх. — Как ты вообще умудрился заболеть? — Для самого загадка, — пожал плечами. — Просто в один день началась огневица и… и всё. Внезапно.       Волков, слушая это, только покачал головой. «Конечно, не знает он. Всегда, когда настроение хуже, чем паршивое, начинает болеть», — подумал он, но вслух ничего не сказал. Лишь спросил через пару минут: — Тебе не говорили, когда ты покинешь это не самое приятное место? — Волков считает больницы неприятными? — усмехнулся Игорь. — Ты же из них не вылазишь. — Поэтому и говорю, — закатил глаза. — Нет, не говорили, — посмеиваясь, ответил Разумовский. — Да и я тут чуть меньше суток, вряд ли они так сразу скажут. — Тоже верно, — согласился Волков, кивнув.       Больше он в разговоре особо не участвовал, разве что отвечал на прямые вопросы к себе.       Долго, как они знали изначально, посидеть с другом они не смогли. Попрощавшись и пообещав прийти позже, компания покинула больничное крыло и всё же направилась к Морозовой. Пробыли они у нее пару часов, по большей части отчитывались о самообучении по профильным предметам в родной школе. Само собой, больше времени и внимания нужно было уделить младшим классам, поэтому старшеклассники разместились на последних партах и занимались своими делами, пока класс не опустел. — О чем вы там щебечите? — привлекла их внимание Морозова.       Обернувшись, подростки поняли, что они остались одни, и пересели поближе к преподавательнице, которая уже не сидела за столом, а стояла перед ним, опершись бедрами. — Честно? Ни о чем, Юлия Олеговна, — вздохнула Пчелкина, подпирая голову рукой. — Думали, чем заняться, а то это замок тоску наводит. — Тоску? На тебя? — девушка удивленно вскинула брови. — То есть наше подземное царство не наводит, а старинный таинственный замок — да? — Мы тоже удивлены, — с усмешкой отозвался Волков. — А, а, а! — Юля взметнула пальчик вверх. — Я и осталась в подземелье. — Гостиная Слизерина, точно! — преподавательница щелкнула пальцами. — Допустим. И что, вообще заняться нечем? — Нет, есть, но это все как-то не то, не знаю, — вернула руку на место.       Морозова улыбнулась и покачала головой. — А вы, парни, как? — Сойдет, — ответил Игорь, а Олег только согласно кивнул. — Исчерпывающе, — закатила глаза она. Повернулась к Олегу. — К слову, я не совсем поняла, что ты написал о состоянии Сережи.       Волков лишь кратко повторил всё то же самое, что ему рассказала медсестра. Выслушав, она нахмурилась. — И часто с ним такое? — Нет. Ограничивается простудой. Обычно. — Вот как… В любом случае, он там только день, может выяснится позже.       Поговорив еще о всякой ерунде и обсудив некоторые вопросы касательно их основной программы, Юлия отпустила подростков, но, когда молодые люди почти вышли, окликнула Олега, попросив на минуту задержаться. Игорь и Юля вопросительно выгнули брови, мол, что такое. Олег же, поняв, что от него хочет Морозова, покачал головой. — Всё хорошо, встретимся на крыльце, как договаривались.       Пожав плечами, парочка удалилась, а Волков вернулся в кабинет и закрыл за собой дверь. — Если вы хотите спросить о том, о чем говорили вчера, то нет. Мы ничего не решили, он сказал, что ему нужно время, чтобы проанализировать, что происходит, и выстроить это в стройную историю, которая его бы не раздражала. — Не сочти за грубость, но звучит как отговорка. — Но ей не является. Он с детства такой. С самого знакомства. — Кстати, а не расскажешь, как вы познакомились? Если не секрет, конечно. — Нет, не секрет, но мне нужно идти. Планы. — Конечно, само собой, — кивнула. — Тогда до встречи, Олег. — До свидания, — коротко поклонился и покинул кабинет.       Игорь сидел на ступенях и просто улыбался на причитания своей девушки, что он снова заболеет. Юля же еще больше бесилась с его довольной улыбки, из-за чего у нее возникало желание приложить его головой обо что-то твердое, но она знала, что никогда не сможет этого сделать. Гром тоже это знал, поэтому и становился еще довольнее. — Ты как кот, который сметану увидел, — произнес Волков, выходя из школы. — Опять Юлю из себя выводишь? — Ты как всегда проницателен, Оле- застегнись, живо! — повернулась девушка и уперла руки в бока. — Тоже заболеть решил? — Нет, госпожа Пчелкина! — ответил парень по уставу и начал застегивать шинель. — Вот, умница, — довольно задрав носик, Юля повернулась к своему парню. — Теперь ты будь умницей. — Есть, госпожа Пчелкина! — юноша резво встал и выпрямился в стойке, стараясь сдержать накатившее «хи-хи». — Обожаю, когда вы такие послушные.       Развернувшись, она начала спускаться по лестнице вниз. Парни последовали за ней, а чуть позже, поравнявшись, Юля оказалась между друзьями. И вновь на их лицах серые маски серьезности и равнодушия. Но это было до тех пор, пока они не оказались в одиночестве среди деревьев. Неизвестно почему, но именно здесь им было спокойнее всего. На самом деле, у этой компании было странное понимание о комфорте — им и на Мраморных террасах, в полной тишине, в окружении мрака и пустоты было комфортно так же, как и уютной кафешке на Медном бульваре.

***

      Вернувшись в школу, компания разошлась. Олег решил еще раз навестить друга, но до того заглянул в гостиную, чтобы переодеться. Забрав с кровати пакет со сладостями, — ведь возвращались они через Хогсмид и не могли не зайти в магазин сладостей, — парень направился в больничное крыло.       Сережа, как собственно и всегда, что-то читал. Волков тихо, насколько мог, подошел к другу, но тот все равно его заметил и поднял взгляд. — Привет, — с улыбкой проговорил он. — Привет. Вижу, ты не скучаешь, — кивнул на небольшую стопку книг на полке и опустился на освобожденную часть кровати. — Нет. Гермиона принесла, — хмыкнул, глядя на книги. — Идеально попала в то, что мне интересно, — на мгновение замолчал, а потом спросил: — Мы что, правда настолько похожи? — Учитывая, что мы между собой называем ее «Сережа в юбке»… Ну как сказать, — чуть нервно улыбаясь, отвел взгляд.       Сережа поджал губы и чуть нахмурился, упираясь взглядом в одеяло. — Серый? — Олег осторожно его позвал. — Ты чего? — Не… ничего, — тряхнул головой и вновь улыбнулся. — Всё хорошо, просто задумался. Все-таки не всегда встречаешь человека очень похожего на тебя. — Это да, — согласился Волков. — Кстати, это тебе, — он поставил пакет на одеяло. — Ты меня до диабета сладостями закормишь, — смущаясь, запротестовал Разумовский. — Не закормлю. И вообще, чтобы быстрее выздороветь, надо быть в хорошем настроении, особенно тебе. Поэтому сиди, жуй конфетки и радуйся.       Парень на это только закатил глаза, но все же пару конфет выудил из пакета и развернул. — Вот и молодец, — проговорил Волков, скрывая смех за кашлем. — Конефно молодеф, — развел руками, показывая, что это само собой разумеющееся. — Морозова приходила? — Да, но ее потом кто-то забрал, я не особо разглядел, кто это был, — дернул плечом. — А что, это важно? — Нет, просто она очень интересовалась нашим знакомством. — О-о-о, я помню этот момент. — Да ладно, ничего такого не было, — отмахнулся Волков. — Да-да, конечно. Пришел весь такой новенький в середине года…

7 лет назад

      Зима. Новый год прошел, Рождество тоже, а значит была пора возвращаться на учебу. Несмотря на то, что учиться маленькому Сереже нравилось, сам Колдовстворец нагонял на мальчика не самые приятные чувства. Но, к его сожалению, остаться дома он не мог. Нужно было вернуться в школу.       Первый день не отличался ни от одного предыдущего: в классе без преподавательницы было шумно. Кто-то рассказывал о новогодних каникулах, кто-то играл, кто-то просто шумел, но ничего необычного не было.       Сережа смотрел на часы и начинал волноваться — уже прошло десять минут урока, а учительницы до сих пор не было. «Может что-то случилось?». Но не успел вопрос сформироваться в его рыжей голове, как дверь в класс отворилась, и вошла преподавательница. Всё сразу затихло, и дети молча стояли у своих парт. — Доброе утро, дети. Садитесь. Перед началом урока хочу сделать небольшое объявление. Теперь у нас в классе будет новенький. Его зовут Олег Волков.       Только сейчас класс обратил внимание на черноволосого мальчишку с довольно серьезным, если не сказать хмурым лицом. Но Сережа бы сказал, что оно просто «задумчивое». По классу побежали шепотки среди детей магов, остальные же смутно понимали, что в этом новеньком особенного. — Олег, присаживайся на любое свободное место, и мы будем начинать.       Немного помедлив и осмотревшись, маленький Волков занял место рядом с самым ярким пятном класса: Сережей Разумовским. Мальчик долго мешкал, но в итоге тихо проговорил: — Меня зовут Сергей. Сергей Разумовский. Будем дружить?       Повернувшись на голос, Олег столкнулся с горящим взглядом ярко-синих глаз. Улыбка сама по себе появилась на его лице, и он кивнул. Просто кивнул, но этого было достаточно, чтобы начать очень долгую и крепкую дружбу.

Наше время

— Видишь, ничего из ряда вон выходящего, Серый. — Конечно. Все самое интересное началось на перемене перед третьим уроком. Новенького повели к завучу. Волкова! повели к завучу! Это же такой нонсенс был. — И отец сказал, что я сделал всё правильно.

7 лет назад

      За перемену и урок мальчики разговорились. Сережа узнал, что его новый друг был на домашнем обучении весь прошлый триместр, но родители решили, что ребенку нужна социализация, и поэтому решили отправить его в школу. Олег же узнал, что его друг сирота, но происхождение имел простецкое, что для Волкова не играло никакой роли, хотя сам он был из древнего рода чистокровных магов, имевших значительный вес в обществе.       Также выяснилось за перемену, что Сережа любит рисовать, но вот показывать свои творения не торопился — почему Олег узнал только на следующей перемене, когда «главная хулиганская моська класса» решила почтить их своим вниманием. Тетрадь Разумовского оказалась у него в руках. Олег два раза вежливо попросил вернуть. После второго, как учил отец, шла грубая сила, что не понравилось вошедшей преподавательнице. Волков был отправлен к завучу по воспитательной работе, куда были вызваны и родители.       Мальчик сидел перед строгим завучем без единой крохи сожаления или страха в глазах. Он повторял историю того, что произошло, при родителе. Когда Олег закончил, завуч взглянул на отца, ожидая, что тот осудит поведение сына, но тот лишь произнес: — И что он неправильно сделал? — Прошу прощения? — удивленно вскинул брови мужчина. — Он начал драку. — После того, как дважды попросил мальчика вернуть то, что ему не принадлежит. — Тогда он должен был обратиться к преподавательнице. — Но ее в классе не было, — ответил маленький Волков. — Если бы была, у него смелости бы не хватило кого-то обидеть.       Завуч притворно улыбнулся и сцепил руки в замке на столе. — В любом случае, подобное не должно повториться. — Ну так проводите беседы с теми, кто хулиганит, а не защищает. Вам нужно убрать причину, а не следствие, господин. Хорошего дня. Пошли, Олег. — До свидания, господин Волков.       Выйдя в коридор, старший Волков опустился на колено, чтобы стать «одного уровня» с сыном, и взял того за плечи. — Ты молодец, Олег, ты сделал все правильно. Но давай договоримся? — Никаких драк в классе? — В школе. Именно. Какой догадливый, — улыбнулся и потрепал его по волосам. — Маме говорить не будем, да? — Только про завуча, — встал и взял сына за руку.       Когда они подошли к кабинету, звонок уже прозвенел и большинство учеников были в коридоре. И вновь образовалась тишина, когда дети увидели старшего Волкова. По крайней мере, среди детей магов. Простецы и полукровки были менее осведомлены о том, кто это, но сразу поняли, что кто-то важный.       Вернувшись в класс, Олег направился к своей парте, а старший Волков изъявил желание поговорить с учительницей. — Что он тебе сказал?! — раздался взволнованный голос Сережи. — Ничего. Просто в школе не драться больше. — А что твой папа сказал? — наклоняясь чуть в сторону, чтобы видеть мужчину, спросил мальчик. — Сказал, что я сделал то, что должен был. — Ого… Правда? — Да, — улыбнулся. — Пошли! — Куда? — Пошли! — схватив друга за руку, он буквально вытащил его из-за парты и потянул к отцу. — Пап, это Сережа, мой друг.       Мужчина, уже закончивший разговор с учительницей, опустился на колено и улыбнулся. — А вот и тот самый юный художник, из-за которого так много шума сегодня. Приятно познакомиться, Сережа. Меня зовут Давид. — Мне тоже приятно познакомиться, — смущенно улыбнулся. — Прекрасно. Надеюсь увидеть тебя у нас в гостях, потому что сейчас мне пора идти. Надеюсь, больше никаких форс-мажорных обстоятельств не предвидится? — он посмотрел на сына. — Ничего обещать не могу, — улыбаясь во все тридцать два, задорно ответил мальчик.

Наше время

— «Ничего обещать не могу», — пародировал Разумовский друга. — Ну так правда же. Все не от меня зависело, а от Славы, — пожал плечами. — Да-да, само собой. Любой косой взгляд в мою сторону — и Олег в режиме рыкаря, — закатил глаза, усмехаясь.       Волков удивленно вскинул брови. — Мне не послышалось? Я слышу осуждение в твоем голосе? — Никакого осуждения. Просто забавный факт. Да и… на самом деле до сих пор задаюсь вопросом почему ты сел ко мне, — криво улыбнулся, нервно убирая волосы за уши. — Честно? — Естественно! — Ну, во-первых, — Олег растянулся поперек постели Разумовского, опираясь на локоть, — твоя парта была ближе к доске, по крайней мере из свободных. Во-вторых, ты сидел на самом удобном месте, у окна. И в-третьих, просто был очень ярким пятном. Такое… рыжее солнышко посреди туч. — Тогда ты самая грозная тучка, — хохотнул. — Поэтому мы и лучшие друзья! — Да… друзья… — улыбнулся уголком губ и тяжело вздохнул.       Олег сел и нахмурился. — Серый, ты чего? Вот сейчас не поверю, что «ничего» и «все хорошо». Выкладывай давай. — Олег, я… — он прикусил губу. — Давай пройдемся? — А тебе можно? — Сказали, по самочувствию, так что да.       Тихо покинув больничное крыло, они вышли к заброшенной лестнице, которой не пользовались уже лет сто, просто потому что были варианты удобнее. Олег как всегда подпер плечом стену и наблюдал, как друг в каком-то нервном состоянии бегает туда-сюда. Когда же это мельтешение ему надоело, он просто схватил Разумовского за руку и крепко сжал в своей ладони, чтобы привлечь внимание. — Серый, всё хорошо. Ты знаешь, что я всегда тебя пойму и буду на твоей стороне. — Насчет этой ситуации я очень не уверен в твоей непоколебимой позиции. — Ничто не заставит меня изменить свое мнение. Никогда. — Никогда не говори никогда, — тихо вздохнул Сергей, а через мгновение все так же глядя вниз, а свою руку в руке Олега, на выдохе произнес: — Кажется, ты мне нравишься… не как друг.       Олег молчал, а Сережа не смел поднять глаз — боялся. Поднять глаза его заставило то, что Волков сжал его руку чуть сильнее. — Ничто не заставит меня изменить свое мнение. Никогда.       После этих слов Разумовский ощутил, как кожа покрылась миллионами мурашек, а чуть позже, как его заключили в крепкие объятия. Бессильно уткнувшись в плечо Волкову, вдохнул холодный запах зимы и прикрыл глаза, ощущая, как чужое дыхание колышет волосы на виске. Пальцы непроизвольно, немного нервно сжали кардиган на спине.       Они простояли так недолго, пока Сережа не успокоил вихрь эмоций внутри себя. Право сказать, это было бессмысленно, ведь следующие действия Олега снова заставили помутиться здравый смысл Разумовского, несмотря на то, что он ничего такого не сделал: просто поцеловал в лоб. Но даже это простое и довольно невинное действие заставило Сергея покраснеть и опустить глаза в пол.       Олег усмехнулся. — Неужели теперь тебя смутить будет еще проще? — Волков! — возмутился юноша и пихнул друга в плечо. Тот лишь еще шире улыбнулся. — Что? Я же правду говорю.       Сережа закатил глаза и злобно фыркнул на это. — Точно лиса, — потрепал по волосам.       Вернуть Разумовского в больничное крыло пришлось скоро — вновь поднялась температура, да и скоро наступал комендантский час. Сережа лежал под одеялом, ожидая, пока подействует жаропонижающее. Мадам Помфри, предупредив, что скоро Олегу нужно будет уйти, покинула зал.       Волков сел на край кровати: — Ну вот и что ты распереживался? Температуру нагнал. — Будто я этого хотел, — буркнул юноша, закатывая глаза.       Олег покачал головой: «Ведет себя как ребенок». Но вслух ничего не сказал — не считал нужным выражать свое мнение в моменты, когда его не просят. Тем более сейчас. Да и в случае с Сережей его детское поведение всегда означало только одно — ему до ужаса комфортно с человеком, раз уж он позволяет увидеть себя, если не неидеальным, то простым подростком, какими являются все они.       Вскоре, глянув на часы, понял, что пора идти. Оставив на лбу юноши еще один поцелуй и тихо проронив «Выздоравливай», Волков покинул больничное крыло.       До гостиной Гриффиндора он добрался скоро. Поднявшись в спальню, он заметил, что Грома еще нет, что означало, вернется он не скоро. Парень медленно опустился на кровать и уперся взглядом в пол. Вся привычная собранность и самоконтроль исчезали наедине с собой, и сейчас он совершенно не понимал, что происходит. По крайней мере, не мог дать этому никакого рационального объяснения. Особенно тому, почему всё ощущается так, словно так и должно быть? Именно так и никак иначе.       Почему…