***
Сокджин не понимает, что творится в голове у его парня. Почему он ведёт себя так с момента возвращения? Что случилось? Вы спросите, а что собственно происходит? Так омега ответит: к нему не прикасаются, с ним почти не разговаривают. Намджун практически игнорирует его существование, допоздна задерживаясь на работе. Сокджин думает, что возможно он устаёт сильно, не может влиться в работу, но он то тут при чём? Когда они приехали из Ульсана, альфа долго обнимал Джина, но на следующий день стал более холодным, непричастным. И это длится уже неделю. Почти всю эту неделю Сокджин не получает свои долгие поцелуи и горячие объятия ни ночью, ни днём. Вот и сейчас альфа просто ужинает, даже не поднимая глаза на истинного. А тому обидно, он скучает и чувствует себя преданным. — Намджун, — омега ждёт, когда мужчина посмотрит в его сторону, — Что происходит? — В каком смысле? — в голосе сталь, в глазах лёд. Омега чувствует, что заплачет. — Что происходит с тобой? — Сокджин садится напротив альфы, протягивает руку, чтобы соединить ее с когда-то такой надёжной ладонью. — Ты почти со мной не разговариваешь. Больше не обнимаешь и не целуешь меня. Что-то случилось? — Это я у тебя хочу спросить, что у тебя случилось, — Намджун вырывает руку и встаёт из-за стола. — Я смотрю ты весело провёл время без нас. — О чём ты говоришь? — Сокджин не понимает и не хочет понимать, он просто хочет вернуть своего мужчину. — В каком смысле весело? Всё время я либо был на работе, либо сидел у Чимина, потому что он плохо себя чувствовал, а Юнги был на сменах. — Хватит врать! — рычит альфа, подрывая к омеге и нависая над ним. — Я всю неделю наблюдаю за тобой, от тебя несёт другим! — он бьёт по столу ладонью, заставляя омегу вздрогнуть, — Кто он? Где вы это делали? У него? В отеле? Или может быть у нас в кровати? Меня не было неделю, а ты уже по другим шляешься! — Что за бред ты блять несёшь? — омега отталкивает парня, закипая, — Ты серьёзно думаешь, что я так долго ждал тебя для того, чтобы потом изменять? Ты с головой в конфликте что ли? — Сокджин! От тебя несёт другим альфой за километр! — кричит альфа, всё сильнее распаляясь, — Кофе блять. Чёртов чёрный кофе! У нас нет знакомых с таким ароматом. — Отец, не кличи на папу! — в кухню забегает Джиён и закрывает собой Сокджина, обнимая за ноги. — Не вмешивайся и иди в свою комнату. — кричит альфа. Джиён смотрит на него и моментально начинает дрожать, он поджимает губы, а по щекам текут слёзы, но он не уходит. — Я кому блять говорю? А ты чего стоишь? — обращается он уже к старшему, — Собирай монатки и чтобы через десять минут тебя тут не было! Такая же шлюха, как и… — он не договаривает, когда лицо обжигает пощёчина. Сокджин ничего не говорит. Просто разворачивается и уходит, держа за руку ребёнка. — Папотька, не уходи! Папотька, позалуйста! — громко плачет Ённи, дёргая старшего за рукава толстовки. — Папотька, я хотю с тобой! — Тише, маленький, — омега опускается на корточки и обнимает малыша, вытирает слёзы и целует пышные щёчки, — Иди сейчас в комнату и достань свой синий рюкзачок. Сложи туда пижамку, зубную щётку и игрушки, хорошо? — мальчик кивает, убегая в в свою комнату. Сокджин бредёт в спальню, принимаясь остервенело складывать свои вещи в сумку. Всё самое необходимое: вещи по минимуму, в его квартире всё равно ещё остались, документы, ноутбук, зарядку. Он идёт в комнату к ребёнку, который до сих пор всхлипывает, но послушно собирает игрушки. Сокджин принимается складывать и его некоторые вещи. В основном те, в которых омежке нравится и комфортней всего ходить. Через пять минут они уже стоят возле двери, Сокджин помогает малышу надеть курточку и завязывает шнурочки. Никто их не провожает и не желает хорошо добраться, как это происходит всегда. Намджун ушёл, хлопнув дверью, как только Сокджин пошёл собирать вещи. Поэтому омега с малышом одеваются в тишине. До квартиры омеги они едут на автобусе. Джиён засыпает на середине пути, укладывая голову на колени омеги. Уже у себя в квартире, после того, как уложил спать маленького омегу, Сокджин принимается обдумывать произошедшее, пытаясь понять, где же он оступился.***
— Он серьёзно просто накричал и выгнал тебя из квартиры? — глаза Чимина шокировано расширяются, когда он слышит рассказ старшего. — Просто выгнал? Ублюдок! — Я правда не понимаю, почему он решил, что я изменяю. Я не чувствую запаха на себе. — Иди ко мне, — зовёт Чимин, раскрывая руки для объятий. Сокджин садится к нему на койку и обнимает в ответ, на сколько сильно это позволяет ему больничная кровать. — От тебя пахнет только ванилью, а ещё я чувствую запах топлёного молока. Никаких запахов альф. Юнги, ты понюхай тоже, — омега отвлекает альфу, что качал на руках спящего Тэхёна. — Ну же. Альфа послушно подходит к старшему и принюхивается, не ощущая ничего лишнего в том, что уже назвал его омега. — Неа, как ты и сказал, ваниль и молоко. Сокджин глубоко дышит, лишь бы снова не заплакать. Вообще он стал что-то слишком эмоциональным. Он тянет руки к Юнги, прося подержать малыша. Тэхён ещё такой кроха, спит постоянно, только причмокивает во сне. — Везёт ему, маленький такой. Ему до наших проблем ещё очень далеко, — старший любовно оглаживает щёчки малыша, когда в палату заходит Джиён. — Наигрался, солнышко? — интересуется он, вручая чадо его родителям. Джиён находился в игровой комнате, что была на этаже, а сейчас с интересом поглядывал на ребёнка, пытаясь заглянуть в свёрток. Чимин улыбается с этого, подзывая малыша к себе и показывая ему сына. — Такой маленький! — шепчет омежка, аккуратно проводя пальчиком по лобику малыша. — Ты тоже был таким маленьким, — улыбается Чимин, — Был такой крошкой, что нам было даже страшно держать тебя на руках. — Плавда? — у малыша яркие глаза и красивые ямочки на щеках. Прямо как у его отца, проносится в голове Сокджина. Он бы тоже хотел видеть этого ребёнка совсем крошкой. — Правда-правда. Намджун очень боялся брать тебя на руки, — смеётся Юнги. И вот вроде такая умиротворённая атмосфера, но Сокджину тревожно на сердце. Не хватает ему альфы рядом. Настолько прикипел он к нему, что за последние четыре дня уже весь извёлся. Он видит его на работе, но альфа даже не смотрит в его сторону, предпочитая игнорировать его существование. В офисе все шепчутся, что самая милая парочка разругалась. Намджун даже не звонит узнать, как там его собственный сын. А ведь Джиён плачет вечерами, просится к отцу, но без самого омеги не хочет возвращаться. Сокджин чувствует себя очень плохо. Настолько волнуется видимо, что голова раскалывается на части, кружится. В горло ничего не лезет, поэтому омега почти ничего не ест, лишь наблюдая за активно уплетающим манку с клубничным вареньем Джиёном. На следующий день ему вообще начинает казаться, что он где-нибудь упадёт. Стоя в уборной он вновь ополаскивает лицо, уговаривая себя прийти в адекватное состояние, ведь документы сами себя не напишут. Но организм снова его подводит, когда в коридоре в глазах начинает темнеть. Он больно ударяется головой об пол, отключаясь.***
Он зол, очень. Всю неделю от его омеги несёт чёртовым кофе. Грёбанный чёрный кофе, который омега не пьёт. Намджун вообще не понимает, почему старший продолжает отрицать всё, если это так. Яркий, терпкий аромат. Но лишь через несколько дней после ухода омеги с ребёнком, альфа начинает задумываться о том, что погорячился. Обидел омегу, накричал на сына, за что втройне стыдно. Но на работе он к омеге не пойдёт и сына из садика не заберёт. Не сейчас. Надо разобраться в своих чувствах, потому что если он ещё раз учует этот аромат, он разнесёт всё к чёртовой матери. Но когда ему говорят о том, что Сокджину стало плохо, он забывает абсолютно обо всём, отпрашивается с работы и летит в больницу. — К вам должны были привезти омегу, Ким Сокджин зовут. Где он? — запыхавшись хрипит альфа, облокачиваясь на регистрационную стойку. — Кем вы ему приходитесь? — интересуется девушка, вбивая данные в компьютер. — Его альфа. — 3 этаж, палата 512. Намджун срывается и летит к лифту, переступая с ноги на ногу от ожидания. Лифт пиликает, открывая перед альфой свои двери. Он сталкивается с выходящими людьми, извиняется и несколько раз тыкает на кнопку нужного этажа. Уже подходя к нужной палате, он сталкивается с врачом, вышедшим из-за нужной двери. — Вы к омеге? — спрашивает альфа средних лет, осматривая Намджуна. Тот лишь кивает, восстанавливая дыхание от бега. — Что же вы так запустили своего омегу? У него нервное истощение, бессонница, в его положении вы вообще должны его холить и лелеять, на руках носить! — Простите, что? — альфа впадает в ступор, переваривая полученную информацию, — В каком положении? — Вы не знали? Поздравляю вас, вы скоро станете отцом. Пятая неделя пошла, — врач по доброму усмехается, хлопая Джуна по плечу, и уже собираясь уйти, как Джун останавливает его. — Эм, можно ещё узнать? — врач положительно кивает, — А у него мог измениться запах из-за беременности? — аккуратно спрашивает Намджун, боясь услышать отрицательный ответ. — Вы заметили за омегой другой запах? Как давно он появился? — Недели две назад. Но… его никто другой не чувствует, он сам его не чувствует. Пахнет чёрным кофе, густым и сильным. — Конечно он сам не почувствует! — восклицает альфа, посмеиваясь, — Только альфа-отец способен его почувствовать. Но у ребёнка так рано сформировался феромон… Если он и формируется ещё в утробе, то на неделе шестой, а тут аж на третьей. Кофе говорите, да ещё и такой насыщенный. Поздравляю ещё раз, у вас будет альфа, — врач снова смеётся, а после уходит, наказывая заботиться об омеге. — Он ещё спит, мы не говорили ему про беременность. Намджун заходит в палату, видя, как его золото преспокойно спит. Но выглядит он очень болезненно: весь бледный, под глазами большие круги из-за недосыпа. Альфа подходит ближе, усаживаясь с краю Он переплетает пальцы с омегой, поднося его ладонь к губам, мягко целуя. — Маленький мой, — он проводит ладонью по щекам старшего, наглядеться не может. А в таком состоянии омеги себя винит, жалеет, вина гложить начинает теперь в двойном размера, зная, что он не только омегу оттолкнул и в измене обвинил, но и мог сделать больно ещё нерождённому малышу. — Прости, пожалуйста, — шепчет он, принимаясь расцеловывать умиротворённое личико. Сокджин морщится, медленно открывая глаза. Он подпрыгивает на кровати, видя перед собой альфу, и в панике оглядывается, пытаясь понять, где он. — Джуни, я правда не знаю, почему от меня пахнет кофе, — омега всхлипывает, не в силах продолжать сдерживать это в себе. — Но я правда не изменял тебе! — Тише, малыш, я знаю, — альфа притягивает омегу к себе, обнимая и целуя в макушку. — Просто кое-кто уже создаёт проблемы и предъявляет свои права на тебя, — он улыбается, до конца осознавая то, что он снова станет отцом. Но на этот раз он будет рядом и во время беременности и во время родов. Любую прихоть выполнит, лишь бы омега простил его за глупость и преждевременные выводы. — О чём ты говоришь? — шепчет Сокджин, наконец вдыхая такой обожаемый аромат горячего шоколада, — Кто? Но Намджун ничего не говорит, лишь загадочно улыбается. Он спускается с кровати на пол, сажая перед собой омегу, и задирает подол рубашки. Гладит ладонью по животику, после тянется поцеловать. Сокджин ничего не понимая смотрит на это, ещё сильнее начиная плакать. — Не стыдно тебе? Так сильно напугал нас с папой, — шепчет он, после поднимая глаза на омегу, — Ещё не родился, а уже ссоришь нас, — он усмехается, снова целуя живот и вставая с колен, — Пять недель, Джини, пять! Он вообще не подавал никаких признаков существования? Наш малыш, мы будем заботиться о тебе, да, Сокджин? Будем заботиться о нашем маленьком альфочке? Омега уже в голос начинает плакать, понимая, о чём говорит его альфа. Он прижимается к альфе, утыкаясь носом в его грудь. Плачут уже оба. — Сокджини, прости пожалуйста. Я накричал на тебя, наговорил ужасных слов, накричал на Ённи. Мне правда жаль, — Намджун понуро опускает голову, переплетая пальцы с омегой. — Как я вообще мог сомневаться в тебе… — Она изменяла тебе во время ваших отношений? — тихо спрашивает Сокджин. — Постоянно. Каждый раз новый аромат. Мы поэтому и расстались. — Намджун, послушай меня, пожалуйста, — он поднимает голову альфы, заставляя посмотреть ему в глаза, и мягко улыбается, — Я ждал тебя слишком долго не для того, чтобы через полгода уйти к другому альфе. Я не вижу в этом смысла, да и у меня есть принципы. Я люблю тебя, люблю Ённи и бросать вас не собираюсь. Пойми это пожалуйста и доверься. И в следующий раз, пожалуйста, говори сразу. Все проблемы надо решать по мере их поступления. Не стоит затягивать с разговорами. Хорошо? Я чувствовал себя так плохо все эти дни. — Прости, солнышко. Мы должны были сразу поговорить, — он целует омегу, думая о том, как же прекрасно чувствуется омега в его руках. — Поехали домой, и надо Джиёна забрать из садика. Я так скучал по вам, никогда больше не доведу до такого.***
Джиён радостно бегает вокруг стола, пока родители накрывают на стол. — Ула! У меня будет блатик! — он прижимается к Сокджину, засовывая свои ладошки под футболку старшего омеги. — Джуни, давай сводим его к логопеду. Ему скоро семь, а он до сих пор не выговаривает букву «Р». — Я спрошу у Юнги, есть ли у него среди знакомых специалисты, — альфа наблюдает за своими мальчиками, радуясь, что весь тот ужас, что творился последние несколько дней, закончился. — Ённи, не отвлекай папу, а то он порежется. Мальчик сразу же отходит от омеги, а после, завидев Чимми, убегает за ним в другую комнату с громким визгом, вызывая смех и счастливые улыбки у взрослых. Намджун смотрит на Сокджина и наглядеться не может, благодаря всех известных ему богов о том, что подарили ему такое счастье. Он подходит к омеге, притягивая его за талию, и выцеловывает его лицо, чмокая сначала щёки, затем лоб, носик, губы, после спускаясь на шею; проводит носом по запаховой железе, щекоча старшего и вызывая его хихикание. — Ты не представляешь, как я люблю тебя… — шепчет он, целуя метку. — А я тебя люблю ещё сильнее, — шепчет в ответ Сокджин, зарываясь пальцами в волосы своего альфы. Тот сильнее прижимает его к себе за талию, после отрывая от пола и кружа с ним по комнате. Они громко смеются, периодически целуя друг друга. А после кружат ещё и с Джиёном, когда маленький омега пришёл на шум, тут же просясь на ручки.