Мятный кот

Солнышко то и дело сочилось сквозь занавески, попадая на профиль спящего омеги, что, зарываясь в одеяло лицом, пытался от него спрятаться. Тот то и дело ворочался, ведь солнце нагло светило прям в глаза. — У~хф. — фырчит омежка и разлепляет свои медовые глаза, смотря в белый потолок. Было так хорошо..... Тепло… Из кровати так и не хотелось вставать, но надо. Садясь на кровати, тря глаза, Чим проводит руками по своим чуть торчащим волосам и, проведя по ним рукой, встает с кровати, обувает тапочки и идет на выход из комнаты. Он уже как три дня живет у Юна и более-менее уже освоился в чужой квартире. В общем, был уже как у себя дома… Почему-то у него было ощущение, что он уже очень давно живёт с мятным, что они очень давно знакомы. С тем было неимоверно уютно и хорошо. Будто и не было тех пяти лет с Сынхуном. Словно это все был просто какой-то кошмар. Состояние Пака было более чем нормальным. По крайней мере, он был вполне в духе и даже с хорошим настроением. Ему до сих пор не верится, что его утро начинается не с криков, а с солнечных лучей, приятного запаха кофе с кухни и теплых объятий бледных рук, к слову, которые Чимин считал самыми красивыми, ловя таже фетиш с того, как те тормошили его волосы, как даже еле заметно касались. Спускаясь по лестнице вниз, Чим улыбается, вновь улавливая такой приятный запах кофе. Он услышал шебуршание и проходит на кухню, облокачиваясь о проход в ту, смотря с улыбкой на Юнги. Тот готовил завтрак, что-то жаря на сковороде, явно сосредоточившись. Свет с окна кухни падал на того, и чужие глаза чуть поблёскивали от солнечных лучей, что делало старшего еще более залипательным. Бледные руки были оголёнными, ведь Юн был в футболке, поэтому омеге открывался весьма прекрасный вид на тонкие пальцы, вылезшие венки от напряжения на ладонях. Закусив губу, Пак все больше убеждался в том, что неравнодушен к тому и начинал постепенно осознавать, что, кажись, начинает вновь влюбляться. А необъяснимая тяга и желание находиться рядом и вдыхать чужие феромоны была равна космосу, который омегу так и привлекал. Порой Чиму казалось, что тот какой-то нереальный. Признаться честно, мятный альфа был весьма привлекательным и привлекал внимание, а яркий цвет волос всегда выделял его среди русых и темных макушек в коридоре. Юн накрывает приготовленное крышкой и начинает готовить легкий салатик, беря нож, начиная нарезать овощи. Вот тут-то у омеги были готовы вытечь глаза от переизбытка красоты. Вот серьезно, как в ебаной дораме. Какого хрена так красиво? Тот уже был готов скулить и ползти по дверному косяку, но чужой голос вытаскивает омегу из облаков. Чим только сейчас заметил, что старший, вздернув бровь, смотрел на него. Черт… Закусив губу, младший осматривает того. Старший был в черном фартуке, что был завязан сзади на спине… Вот сейчас было можно примерно представить чужую фигуру, потому что оверсайз футболка была под завязанным фартуком, что прилично так обтянул чужую талию. — Давно тут стоишь? — спрашивает Юн, кладя нож на дощечку для нарезки, и снимает фартук, вешая его, начинает мыть руки, ведь салат уже готов. — А? Да нет, вот только пришёл. Кхм, доброе утро, — говорит младший и, не удерживаясь, идет к старшему, обнимает, дабы убедиться в очередной раз, что тот все-таки реальный, а не очередная его фантазия. И о боже, он не мираж. — Доброе, — обнимая того в ответ, Мин чуть улыбается, смотря на русую макушку, пытаясь рассмотреть сонное милое лицо, что теперь бесповоротно засело в душу. Чим как всегда обвил руками чужую талию, уткнувшись лицом в сильную грудь. К слову, Чимин был ниже того на целую голову, что визуально делало альфу выше, хотя тот и не особо высокий. Чим казался таким крошечным и маленьким даже рядом со, скажем так, «мини — альфой». Не, ну учитывая, что большинство из альф - шкафищи и чуть ли не по два метра, то, естественно, Юнги будет казаться среди них маленьким. Но это никак не мешало ему оставаться альфой, потому что энергетика, что перла от него из всех щелей, куда сильнее, чем у всех этих двухметровых шкафов. — Как себя чувствуешь, как твои синяки? Может все же лучше съездим в больницу? — чуть отстранившись, но не выпуская младшего из рук, альфа смотрит на милый профиль, убирая чуть растрёпанные русые пряди с милых и уже любимых глаз. — Ну, уже не так болят. Практически прошли, не приносят мне дискомфорта. Нет, это не так страшно. Поэтому не надо в больницу, пройдут через пару недель. Правда, все хорошо, — проговаривает омежка, с улыбкой смотря на того. Вот сейчас было так хорошо. Настолько, насколько не было никогда. Находиться в чужих, но таких уже родных объятиях было настолько приятно, уютно и тепло, что вылезать из них никогда не хотелось. Хотелось так стоять целую вечность и просто смотреть в лисьи кофейные глаза, в которых было столько тепла, сколько нет ни где на свете. — Хорошо. Ладно, садись кушать, у тебя сегодня будет насыщенный день. Это будет твой первый выходной, который ты проведешь со мной, — проговаривает старший и с неохотой выпускает того из объятий. Открывает сковороду и, беря тарелочку, выкладывает горячие бутерброды на неё, ставит на стол, также ставит тарелочку с салатом. Чим, лишь кивая, садится за стол и с восторгом осматривает все то, что стоит на столе. — Спасибо, — с улыбкой говорит Чим, когда старший ставит бокал с горячим кофе перед ним, кивая. — Ваа. Это так аппетитно выглядит, так хочется скушать, но жалко. Такая вкуснятина, — с восторгом говорит Пак, а Юн посмеивается, также садясь напротив. — Пожалуйста. Ну, вообще-то я старался как раз, чтобы ты это съел, — беря свою чашку с кофе, проговаривает альфа. — Приятного аппетита. — Приятного, — в ответ желает русоволосый и оба принимаются за еду. Сегодня они собрались в ТЦ, чтоб купить необходимых вещей Чиму, от чего Чимин, естественно, отнекивался, потому что с собой своих денег у него не было, а чужие деньги тратить как-то не хотелось бы. Неудобно и неловко. Юнги же, естественно, настоял и все же уговорил омегу, но взамен, что просто будет помогать по дому и поправляться. Ведь у него самого денег хоть отнимай, поэтому для него это не проблема. Да и на ангела тратиться не жалко. Покушав, оба идут собираться. Чимин пошел в душ, а Мин наверх, одеваться, ведь уже принял душ еще до того, как Чим проснулся. Пока омежка принимал водные процедуры, альфа думал, что надеть и особо заморачиваться не стал. Просто надел то, во что одевается обычно. Этим «обычно» были черные джинсы в обтяжку с чуть завышенной посадкой, черная водолазка с горлом и поверх черная толстовка. Более менее наведя порядок на голове, Мин, надев обычные серьги, спускается к младшему. Слыша жужжание фена, усмехается, идет в коридор, залезает в карман своего пальто, доставая ключи от машины. Да, а что? Кто-то запрещал иметь два транспорта? В любом случае, и то и другое было заработано личным трудом, кровью и потом. Взяв телефон, ключи от квартиры и карту, альфа убрал все во внутренний карман черного пальто, что висело рядом, и идет в гостиную ждать Чиму, залипая в соц.сетях, чтоб как-то отвлечься от мыслей, что блуждали в голове. Омега, высушив волосы, идет наверх в комнату брата Юна, открывая шкаф. Вообще, он не хотел носить чужие вещи, все же жалко, да и вдруг испортит. Но Юнги уверил его, что, как он сказал, Чонгук, то бишь его брат, не носит эти вещи, да и те малы тому стали. Ведь последний раз Чонгук здесь был, когда Юнги только квартиру купил, а это практически шесть лет назад. Да и Юнги, по его же словам, спрашивал у брата, и тот был не против, если его вещи будут носить. Поэтому, поверив старшему, Чимин все же согласился. Осматривая гардероб, Чим выуживает оттуда белый свитер и теплые светло-голубые джинсы. Надевает и, поправив волосы, идёт на выход. Брать с собой ему нечего, да и вещей то своих нет. К слову, Чимин еще вчера позвонил Тэхену с телефона Юнги, сказав, чтобы если что не переживал, и сказал, что с концами ушел от Хуна. На это Техен поддержал и успокоился, зная, что тот в безопасности. Также Чимин позвонил родителям и сообщил об этом, говоря, что совсем скоро вернется домой. Он очень долго с ними разговаривал, поплакал, но и улыбался. Юнги точно не знает, о чем они разговаривали, но потом сидел вместе с ним, грея в своих руках объятиями. Спускаясь вниз, Чим заглядывает в гостиную. — Я все, можем идти, — проговаривает Чим, с улыбкой смотря на старшего. Тот, выключив телефон, встает, убирая тот в карман джинс, кивает и идет с ним в коридор. Там парни до конца одеваются и выходят, отправляясь на парковку. Сказать, что Чим был удивлен, когда альфа открыл дверь в салон дорогой иномарки, приглашая его сесть, ничего не сказать. — Офигеть. Ты не перестаешь меня удивлять. Вааа. Здесь красиво и уютно… а еще вкусно пахнет. Боже… Подожди… Это что, запах мандаринов? — удивленно произносит омежка, уже пристегнув ремень, смотрит на мятного, что также сел за руль машины, пристёгиваясь. — Ага. Ты же знаешь, не могу без цитрусов, — глянув на Чиму, говорит старший, улыбнувшись и включив обогреватель, выезжает с парковки, выруливая на дорогу. Всю дорогу до торгового центра они едут в уютной тишине. Каждый думал о своём. И если Чимин думал о том, что его жизнь налаживается и что возможно он нашел того самого, когда Юнги думал о том, что если они наткнутся на «парня» омежки, как бы не убить того и мысленно настраивая себя на то, чтоб сдержать своих демонов внутри и ненароком не отправить того в морг. Честно, то действительно, если Юнги очень разозлить, что, конечно, можно, но с огромным трудом, то извини меня, если ты тот «счастливчик», что вывел его, копай могилу. Потому что он действительно очень страшен в гневе. Один раз его как-то вывели, как раз после, скажем так, ссоры с Джиеном. И что вы думаете? Конечно, те опездюлились по полной программе, и Юн за счет нестабильного психического состояния чуть не отправил тех на тот свет, не сумев совладать с гневом. И Мин искренне сожалел о том, что сделал, ведь пострадал невинный человек. Он старался не вспоминать о том происшествии, но порой они всплывают в голове, и с этим уже ничего не поделаешь. Подъезжая к торговому центру, альфа паркует машину. Глянув на омежку, со вздохом улыбается, видя, что тот отстегивает ремень. Выйдя из машины, старший обходит ту с другой стороны и открывает Паку дверь, помогая выйти. — Ну, пойдем, — протягивая тому руку, Юн смотрит на младшего, что, между прочим, с радостью за нее берется. Как всегда. Холодные руки… Но для Чима они кажутся теплее, чем у человека с самой горячей температурой тела. — Пойдем. Ум… Наверное, сначала стоит сходить в отдел с одеждой, да? — спрашивает Чим, закусив чуть губу. Было неловко и как-то даже стыдно, и Юнги увидел это только по взгляду омеги. — Эй, помнишь, о чем я говорил? Можешь считать это моим подарком, хорошо? — вопрошает Юн, заглянув в янтарные глаза, а Чим лишь кивает, вздохнув. — Вот и молодец, — проведя рукой по русым отросшим волосам, мятный идет с тем сразу на второй этаж, сам ведет в отдел с одеждой. И что вы думаете? Конечно он пошел в один из дорогущих магазинов в гребаном ТЦ. Пак и за всю жизнь не откупится. Все же люди с немалым кошельком и в Америке богатые. — Так, иди выбирай, на цены не смотри, я часто здесь одежду покупаю, у меня тут много скидок и прочего накопилось. Так, я думаю, тебе будет спокойнее. Поэтому насчет цен не заморачивайся, насколько дорого бы не вышло, это все выйдет в пол цены, если не меньше, — говорит Юн, а Чим чуть облегченно выдыхает, кивнув. Ну что вы сделаете с Юнги, если, ну любит он, бывает, шататься по магазинам? Раз в месяц он заходит сюда, покупая по мелочи. Все же одежда имеет свойство изнашиваться. Не то чтоб Мин какой-то шопоголик, нет. Но порой обновить свой гардероб какой-нибудь футболкой или парой кроссовок и туфель он не прочь. — Ладно, но моя угрызенная совесть будет на твоей шее, ясно? — говорит Чим, а мятный лишь с улыбкой кивает, ходя за омежкой, что стал выбирать. В первую очередь нужно купить пару вещей в колледж и личные вещи гигиены… Если честно, ехать и забирать вещи домой к Сынхуну страшно… Он боится. Чимин честно об этом признался Юнги, на что тот и предложил съездить в магазин. Без каких либо криков, с пониманием и спокойствием… Паку было как-то не привычно, ведь человек, который ему раньше нравился, вел себя совершенно по другому. Все время с каким-то ворчанием, постоянным недовольством или упреком. Будь на его месте Сынхун, разворчался и разорался бы… А Юнги… Он спокойно… Так приятно и непривычно… Чимин действительно чувствовал себя рядом с тем спокойно и комфортно. Его понимали и старались поддержать и помочь. Подходя к отделу с рубашками, Чимин смотрит и выбирает одну белоснежного цвета, с прозрачными пуговками и кружевными оборками на воротнике и рукавах. Прикладывает к себе, сверяет, но потом поворачивается к старшему, перед этим посмотрев на цену, что была вполне разумной. По крайней мере, чуть выше среднего, того, что он покупает сам по деньгам примерно за такие же вещи. Все же это магазин с качественными вещами, поэтому цена для качественной и хорошей вещи разумная. — Ну, мне к лицу? Что думаешь? — спрашивает омежка, смотря на альфу, что осмотрев того улыбается. — Тебе к лицу… Иди померяй. Я хочу посмотреть на тебя в этом, — сразу говорит Юн, а Чим удивленно смотрит на альфу и, кивнув, идет в примерочную. — Значит, что-то с кружевами и милое… — бормочет альфа, глянув на такую же рубашку, смотря размер. Смотря все содержимое имеющегося, пока омежка примерял, Юн смотрит еще пару рубашек и, выбрав нечто похожее, отправляет на кассу… И пофиг, что Чим не планировал его разорять… Юнги не спрашивал разрешения, поэтому сам разорит себя ради того, чтоб младший был доволен… И пусть он чуть поворчит, но будет рад, Юн уверен. Надев рубашку, Чим выходит из примерочной, и, подходя к старшему, прокружился вокруг, чуть попозировав, пока альфа довольно оглядывал того. — Тебе очень хорошо. Довольно миленько. Ну, берем? — спрашивает Мин, смотря на довольного Чима. — Да, цена вполне разумная, поэтому возьмем. Мне вполне нравится, — кивая, омежка идет обратно в примерочную и, сняв, одевает свитер обратно. Отдает альфе, что просит также отнести рубашку на кассу. — Ты посмотри еще другого цвета, не в одной же рубашке тебе ходить, — проговаривает Юн, следя за вдохновленным Паком. Естественно, Чимину нравилось подобное. Он любит смотреть вещи и даже иногда радовал себя. Поэтому подобное помогало омежке отвлечься от угнетающих мыслей и чуть развеяться. Чимин на слова Юна кивает и идет к рубашкам черного цвета. Смотрит, выуживая одну в белую тонкую полоску с кармашком на груди и небольшими разрезами бо бокам. Та была довольно большой и широкой, поэтому Чим, смотря, берет на один размер меньше, чтоб было свободно и чуть мешковато. В общем, смотрел оверсайз вещи. Юнги лишь следил за выбором младшего и в целом за омежкой. Пока тот смотрелся в зеркало, Юн подходит и сам начинает смотреть рубашки, снимая парочку, смотря. — Ты тоже хочешь себе что-то купить? — с улыбкой подходит Чим, привлекая внимание Юна. — Нет. У меня шмоток, хоть гнездо вей. На тебя смотрю, — берет одну из снятых, обычную шелковую черную рубашку, раза в три больше омеги, приставляет к тому, что удивленно вскинул брови. Явно удостоверившись, что хорошо смотрится, альфа отдает ту омеге, что наблюдал за ним и мятный берет еще одну рубашку, но уже с коротким рукавом. В отличии от предыдущих двух, та была из легкой тонкой ткани и с белой ленточкой, которая при завязывании спереди превратится в милый бантик. Также приложив к фигуре младшего и осмотрев, он кивает и отдает омеге. — Вот, теперь можем к следующим, — довольно говорит Юн, а Чим, хмурясь, дуя губы, на него смотрит. — Что? Мало ли, пригодятся. Давай, не дуйся и пошли смотреть еще, — пожимая плечами, проговаривает старший, спокойно идя к следующим рубашкам, пока чуть надутый омега сверлил его спину взглядом.— Какого цвета еще хочешь? — сразу спрашивает Юн, а Чим, вздохнув, понимает, что спорить с альфой бесполезно, ведь тот сделает все равно по-своему, сдаётся и просто подходит к нему. — Ну, что-то пастельное… Можно персикового цвета или бежевого, — пожимает тот плечами и цепляется взглядом за рубашку нежно персикового цвета. Та выглядела довольно легкой и милой, создавая некий уют, и Пак, подходя к той, снимает её с вешалки, осматривает, но когда глаза натыкаются на ценник, то закусывает губу, вешая обратно. А мятный, заметя, что тот, чуть расстроившись, вешает её обратно. Но Юнги не Юнги, если не снимет ту с вешалки и, забрав у Чима уже имеющиеся, отправляет те работнику магазина, что относит вещи на кассу под удивлённый взгляд омеги. — Ты чего? Она же дорогая, зачем? — говорит тот, держа уже другую рубашку, но в этот раз та была светло бежевая. — Она тебе понравилась, поэтому пусть будет, — пожимает тот плечами. Чимин лишь вздыхает, помотав головой. Вот и что делать с этим мятными котом? Вопрос остается открытым и Чимин продолжает выбирать. В магазине они проторчали два часа, и то из-за того, что альфа настаивал и просил омегу мерить вещи, за которые Чим цеплялся глазами, и естественно, именно все, практически, что он померил, они купили… Вообще, Чимин хотел обойтись парой рубашек, футболкой, одними брюками и штанами, чтоб ходить дома. Но Юнги, естественно, разошелся и вместо небольшого пакета с вещами, вышло целых три пакета только с одной одеждой… Не… Ну пипец. Пока Чим был в шоке от количества купленных вещей. А альфа, довольный своей шалостью, нес пакеты в машину, пока Чим шел в магазин с гигиеническими принадлежностями. Зайдя внутрь, омежка быстро проходит и ищет все необходимое и, взяв нужное, что буквально поместилось в руки, встает, рассматривая краску… Вдруг омеге в голову забралась одна интересная мысль. — О чем задумался? — спрашивает подошедший Юн, вставая рядом с омежкой и беря у него вещи из рук, смотрит туда, куда смотрит тот. — Слушай… Как думаешь, мне пойдет рыжий? — вдруг спрашивает омега, а мятный перевёл взгляд с полок с краской на него. — Думаю, да. Пойдет. Хочешь покраситься? — Да, хочу. Но хотя… Ты же все равно купишь, верно? Даже если я скажу, что потом это сделаю, ты сделаешь это сейчас, да? — Ага. Ну так что, будешь брать? — спрашивает старший, а Чим, кивая, берет осветляющую краску, но Юнги вдруг забирает ту коробку и берет другую, отдавая. — Вот, эта лучше. От этого осветлителя волосы не желтеют, лично опробовал. Поэтому бери… Умм… А еще вот эта марка краски тоже хорошая, довольно долго держится, — указывая на бренд, проговаривает альфа, а Чим удивленно смотрит на того. — А ты откуда знаешь? Ты сам окрашивал себе волосы? — удивленно спрашивает тот, а Юнги кивает. — Да сам. Спонтанно. Я думал, что пожалею, но нет, — спокойно отвечает тот, смотря на Чиму, что выбирал оттенок. — Ясно… А ты сразу и осветлился и покрасился, или ты какое-то время ходил блондином? — вдруг интересуется Чим. Если честно, то ему было интересно это знать. — Да, я какое-то время ходил чисто с белыми волосами, но потом чет надоело, фигакнулся в мятный… Да и поругался тогда с отцом. В общем, там на одном мероприятии нельзя в чем-то ярком было приходить, а я на зло ему взял и покрасился. Тогда они были еще ярче. Хах… Видел бы ты лица тех людей, и его в том числе. Я тебе клянусь, они там все охренели, а отец не бось голову хотел мне свернуть, — с улыбкой вспоминает Мин, а Чим, улыбаясь, смотрит на того, чуть посмеявшись, и, выбрав цвет, берет в руки. — Да ты прям провокатор. — Есть такое, не поспорю… Со мной нельзя спорить, я все наоборот сделаю. Не знаю. Я упрямый, как говорит отец, весь в мать, — усмехнувшись, пожав плечами, он вздыхает и идет с омежкой к кассе. Оплатив товары, парни еще сходили в кафе перекусить. Посидели, поболтали, сделали даже пару совместных фото. Сейчас они пошли к машине, и альфа, закинув пакет в багажник, подходит к Чиму. — Ты можешь сесть в машину, мне еще за кое-чем сходить надо, я быстро, — проговаривает мятный, обращаясь к Чиму, что стоял напротив него кивнул. — Я тебя здесь подожду. На улице сегодня хорошо, поэтому постою здесь, — с улыбкой говорит Чим, смотря на Юна, что, кивнув, уходит в магазин, находящийся снаружи торгового центра. Чимин спокойно стоял, вдыхал свежий воздух, наконец чувствуя себя будто свободным. Как будто камень с души упал. Так свободно… Так спокойно… Неужто в его жизни началась та самая белая полоса? Неужто он действительно сможет быть все же счастливым и вправду любимым? Правда будет дорог? Чимин и вправду на это надеялся. Надеялся, что мятный говорил правду. Ему хотелось верить старшему, хотелось довериться, ведь Чимин был уверен, что уже неравнодушен к мятному альфе. Да и к тому тянуло, как к магниту. Омеге хотелось находиться с тем рядом, видеть взгляды того на себе, видеть чужую улыбку, которая, кстати, не так часто появляется на лице альфы. Ему хотелось каждый раз утыкаться в бледную шею и вдыхать запах мяты, приправленный дыней и хвоей. Такой уютный и вкусный. Хотелось каждый раз нырять в объятия бледных рук, лежа головой на чужой груди, слушать биение сердца… Хотелось, чтобы именно этот человек был рядом. Сейчас Чимину необходимо присутствие кого-то такого, кто бы мог заклеить все его ранки на сердце и подарить новую любовь. Чуть отойдя от машины, бродя рядышком туда-сюда, Чимин думал о мятном, витая в облаках, пытаясь успокоить свои же новые страхи. Он не выдержит еще подробного отношения к себе. Не выдержит, если и Юнги вдруг остынет к нему и будет, как и Сынхун, издеваться над ним… Он очень этого боялся… Боялся, что в один день может что-то произойти, после чего альфа резко его возненавидит… Чимин так и был в мыслях, пока не почувствовал запах милиссы, яблок и древесины. У омеги буквально земля из-под ног ушла, стоило заметить знакомую машину… А когда Бо вообще пошел к нему навстречу, то готов был сквозь землю провалиться. Ноги вросли в землю и что-либо сделать у него не было сил. Его окутал звериный страх. Шагая назад, видя рассвирепелого Сынхуна, Чим как в бреду шагает назад, но тут альфа хватает его за руку и тащит к своей машине. Чимин сопротивлялся, тянул назад, пытаясь выдернуть руку, упирался. Дыхание сперло, а голос словно пропал, и сил даже что-то сказать и прокричать не было. Омега был настолько напуган, что не знал, что и делать. Он просто пытался выдернуть руку, водил взглядом по сторонам, надеясь заметить мятную макушку, но того не было. — Н-нет! Пусти меня! Я не хочу… Отстань… — с животным страхом шепчет младший, готовый упасть камнем. Он весь сжимается, когда Хун дергает его на себя. — Заткнись. Я тебя предупреждал о том, что еще раз так сделаешь и тебе не поздоровится? Как ты вообще посмел? Забылся? А? Маленькая сучка. Ну ничего. Ты теперь у меня не то что будешь от боли помирать, ты, блять, у меня шевелиться, сука, теперь не сможешь, маленькая тварь! — шипит тот сквозь сжатые челюсти, практически заталкивая омегу насильно в машину, что уже плача, слезно умолял отпустить. Но Сынхун, не желая ничего слышать, уже замахивается, чтоб ударить вздрогнувшего Чима, что закрылся руками, вжавшись в сиденье. Но тут-то Хуна резко отшвыривают от омеги, и тот чуть ли не падает, поднимая голову, видит перед собой альфу с мятными волосами. — Кто ты нахуй, блять, такой? — шипит Хун, а альфа на него даже внимания не обращает. Поворачивается к омеге и, убрав чужие руки от лица, проводит по волосам. — Эй, Мин~и. Это я. Иди сюда, он что-то сделал тебе? — спрашивает Мин, а Чим, вздрогнув, мотает в протесте головой, утирая слезы. — Это он, верно? — следующее, что спрашивает мятный, а Чим кивает, пока ахуевший Бо наблюдал за этим. Сынхуна буквально бесило то, что его проигнорировали. Поэтому, гневно смотря на наглого Мина, он чуть сокращает расстояние, уже закипая от гнева. — Слышь, я с тобой говорю. Но Юнги никак на него не реагирует, все также смотря на омежку. — Ясно. Все хорошо. Вот тебе ключи от машины, разблокируешь и иди, жди меня там. Я сейчас прийду, хорошо? — говорит тот, отдавая маленький пакет, улыбаясь и приобнимая. Отдает ключи, помогая тому вылезти, а Чим, кивнув, плетется туда. — Эй, блять. Куда? Ну-ка стоять! — кричит Хун, хотел схватить омежку за руку, но и тут мятный вмешивается, преграждая путь ошарашенного Пака от того. — Слышь, уйди с дороги, пока по смазливой роже не дал! — рыча, говорит Сынхун, переведя взгляд на Юна, и Хун, обходя того, хочет достать Пака, но резко оказывается припечатанным к своей же машине. — Да ты ахуел?! — Сынхун свирепеет и накидывается на мятного, что быстро реагирует, врезав тому по роже, и одним движением вновь прижимает к машине. — Мин~и, иди, мне надо с ним о кое-чем переговорить, — бросает Мин омежке, что, рвано выдыхая, отбегает от тех, подбегая к машине мятного, садится в неё, переводя дыхание. Юнги дожидается, когда омежка сядет и, резко поменявшись в лице, убийственно впивается взглядом в альфу напротив себя, впечатывая того в его же тачку, держа одной рукой за ворот, второй оперся о машину около чужой башки. — Это ты слушай. Думаешь, что если богатенький сынулик, имеешь право распускать руки? В любом случае, я не намерен с тобой разглагольствовать, и предупрежу всего один раз: будешь к нему лезть — разобью ебало, и мне поровну, кто там твои родители. Ещё раз увижу около Чимина — убью. И поверь мне, самым мучительным способом, — холодно, медленно проговаривает мятный, ударив тому коленом в живот, от чего тот скручивается, и Юн, держа за шиворот на уровне своего рта, тянет на себя. — Я заживо скормлю тебя голодным дворнягам, и даже через десять лет твои обглодки не найдут. У меня тоже много связей. Думаю иметь дела с Минами тебе бы не хотелось, да? Так что отъебись от него и не лезь, — шипит сквозь сжатые зубы, как змея мятный, но, слыша чужой смех, чуть напрягается. — Так вот оно что. Так ты тот самый парень, кем он провонял. Надо же. Так это ты решил приударить за моей шлюхой. Хаха. Ох, надо же, не думал, что он сможет еще кого-то привлечь. Наверное, ты уже опробовал его, верно? Хах. Ну и как? Нравится? Ох, он просто божественно сос… Кх! — даже не договорив, тот получает еще один удар с колена, оказывается прижатым за горло к своей же машине, не ожидая такого, вылупляет глаза, хватаясь руками за чужую. — А ты тот ублюдок, что над ним издевается и что? Слушай, давай разойдемся по хорошему. Ты свалишь от сюда живым или я тебя щас нахуй тут загашу, понял? Ты не думай, что тебе все, что ты с ним сделал сойдет с рук. Поверь мне, тебе очень не повезло и я бы советовал тебе ходить и оглядываться, потому что я не намерен видеть твое ебло. Еще раз увижу, глазом моргнуть не успеешь, как на тот свет отправишься еще раньше, чем твои зажравшиеся родители. Усек? — переходя на рык, мятный еле сдерживает желание придушить того, но горло сдавливает, пока чужое лицо не краснеет, и тот буквально не начинает задыхаться. — Думаю, ты еще хочешь жить, так что не усложняй себе жизнь и вали, — все же отпустив того, Юн вытер об его же куртку руки и брезгливо окинул взглядом, пока тот скатился на землю, глотая воздух. — Слабак, — бросает напоследок с ухмылкой Юн и вальяжно идет к машине, пока Хун гневно сверлил чужую спину, пытаясь надышаться. Даже не смотря назад, Юнги подходит к машине и, постучав в окно, где сидел младший, улыбается. Обойдя машину с другой стороны, садится в неё и смотрит на младшего, потрепав по голове, целует в лоб. После заводит машину и трогается с места. Всю дорогу до дома Юнги они ехали молча. Чимин пытался успокоиться, а Юнги не трогал, позволяя тому перевести дыхание, лишь поинтенсивнее стал выделять феромоны. До квартиры они шли тоже молча. Чим шел за альфой хвостиком, изредка шмыгая, а Юн, слыша эти шмыги, лишь тяжело вздохнул. Открыв дверь той, он пропускает Чиму вперед и ставит пакеты на пол. Он даже не успевает и куртки снять, как младший налетает на него с объятиями, чуть ли не воля с ног. — Спасибо, — шепчет омега, утыкаясь лицом в чужую грудь, крепко обнимая. Юнги лишь вздохнув, обнимает того в ответ, целуя в макушку. — Пожалуйста, ангелочек. Все теперь будет хорошо, я не дам тебя в обиду. Все наладится. Я постараюсь, чтоб у тебя все наладилось, — проговаривает старший и улыбнувшись, целует младшего в лоб. — Ну, пойдем разбирать твои покупки. Краситься то будешь? — Да, пойдем. Конечно буду, не тухнуть же ей лежать! — улыбнувшись в ответ, Чим помогает альфе с пакетами и разувшись, идет на верх, ждя Мина, который взял все остальное и идет следом.

***

— Хахх. Да нет, стой, подожди, сначала перчатки надень, а то твои руки будут такими же рыжими, как мои волосы, — посмеиваясь, говорит Чим, смотря в зеркало на мятного, что надевал перчатки. — Ну, надел я их. Так, где там эта баночка? — спрашивает старший, начиная искать ту, а Пак посмеивается, отдавая её мятному. Тот сейчас был такой смешной. — Так, а ну цыц! А то будешь ходить не только с рыжими волосами, но и шеей! — Хапх… Ну все, все… Молчу, только не бубни. — Вот и молчи, — бурчит старший, набрав на кисть краски, начинает, чуть хмурясь, наносить ту на чужие волосы сзади. К слову, те все были осветлены и наполовину окрашены. Оба чуть дурачились, подкалывая друг друга. Перемазались все в краске и ржали на всю квартиру, что, кажись, даже соседи слышали. В общем, страдали херней, сами же с неё угорая. Им было весело в час ночи красить Чимину волосы и похер, что завтра в колледж. Нет, их это не волновало. Кстати, они настолько долго дурачились, что оба отрубились на диване, даже не переодеваясь. Ну конечно, носясь с кисточкой по квартире, буквально как «бэтмен», не только устанешь.