Реинкарнация

Гномы сопроводили Барда до самой пристани, уговаривая его довести их до города. - С чего бы мне вам помогать? - отмахивался он. - Я ведь так и не знаю, кто вы. Может я и жив то ещё только потому что у вас при себе нет оружия. А так бы давно меня прирезали и ограбили. - Да что вы, - улыбнулся Балин. - Мы не грабители. - А кто тогда? - Э... мы просто обычные гномы. Едем навестить родственников в Железных Холмах. - В одних портках? - Так тут это, - протянул Бофур. - Такое дело-то... Шли мы целым караваном, с телегами, подарки везли, всё как полагается. Да тут орки нагрянули... пришлось всё бросить и бежать. Бард хмыкнул. - А женщина с вами что, тоже к родственникам? В Железные Холмы? Или вы её просто похитили? - Так она это... э... так мы ж на ночлег у человеческой деревни встали. Туда-то налётчики и заявились. Всё повыжгли, одна она осталась. Ну, не бросать же её в самом деле, посреди пепелища, вот и взяли с собой. - Значит не похитили, а спасли, получается? - уточнил мужчина, прищурившись от солнечных лучей. - Спасли. - Да. - А как иначе то? - наперебой заголосили гномы, подхватывая ложь своего товарища. - И ты, стало быть, деревенская? - обратился Бард напрямую к девушке. Она вяло кивнула. - И давно деревенские барышни такие платья носят? - А что? Тоже себе такое хотите? - всё так же вяло ответила она. Делать этого разумеется не стоило, ведь они пытались добиться от Барда помощи. Она это понимала, но слова вырвались сами собой. Лив уже так устала от всего происходящего и топтаться на месте, подвергаясь какому-то бессмысленному допросу было пыткой. Хотелось лечь и поспать или хотя бы снова начать куда-то двигаться, но уж никак не отвечать на дурацкие вопросы. И так ясно, что он ни единому слову их не поверил, но всё равно надо было докопаться до платья, чтобы по носу щелкнуть. Фили тут же утянул Оливию себе за спину, непонятно, то ли защищая от человека, то ли чтобы она просто заткнулась и не затеяла ссору. - Мы оплатим провоз, - сказал Торин, которому тоже надоели эти затянувшиеся переговоры. - Скажи, сколько ты хочешь за то, чтобы доставить нас в город и мы заплатим. А поможешь обзавестись припасами и оружием — получив вдвое больше. - Да ну? Что-то непохоже, чтобы вы располагали хоть какими-то деньгами. Зато проблем у вас, я вижу, хоть отбавляй. И я не хочу в это ввязываться. - Да что вы, Бард, - елейно затянул Балин. - Никаких проблем... Перебивая гнома, мужчина с грохотом подтащил к себе один бочонок. - Эти бочки — эльфийские. Их прибило сюда течением незадолго до вашего появления. На них, - пальцем он указал на глубокие борозды в дереве. - Отметины от стрел. Ваша девчонка, судя по платью, тоже эльфийская. А у вас самих такой вид, что только пеплом посыпать осталось. Не знаю, что у вас тут происходит, но явно ничего хорошего. - У нас есть раненый. - Я заметил. - Даже раненому не поможешь? Вот люди то пошли. Тьфу. - проворчал Двалин. - Торговля с эльфами — единственное, что удерживает Эсгарот от полного упадка. Если эльфы придут за вами, бургомистр вас сам лично в кандалы закуёт, лишь бы угодить лесному королю. Оно вам нужно? Не думаю. - Мы не собираемся задерживаться в городе надолго. Лишь соберём припасы и продолжим путь. Никто и не узнает. - Не получится. Добраться до города можно только на лодке, а все суда тщательно досматриваются. Не успеете вы сойти на берег, как о вас будут знать уже все. - Мы щедро заплатим за все неудобства, - снова пообещал Торин. - У тебя есть семья, Бард? - спросил Балин. - Уверен никакие деньги не будут лишними, если в городе и впрямь всё так плачевно, что только одними эльфами вы и держитесь. У гномов при себе денег не было, но они заверили мужчину, что вернут долг в кратчайшие сроки. Мол у них каждый при деле, кто торговлей занимается, кто металлургией, и у всех имеется куча родни и вся родня эта тоже к разным делам пристроена, так что необходимую сумму собрать проблемой не будет. Потом все принялись торговаться. Да ещё с таким обыденным видом, будто всё в порядке. И орки им в спину не дышат, и Кили не отравлен. Благодать просто. Оливии хотелось заорать. Не просто так, а конкретно на гномов. Велеть им пообещать Барду ровно столько, сколько он просит и покончить уже с этим балаганом. Но она сдерживалась, понимая, что злится на них из-за усталости и потом ей будет ужасно стыдно перед всеми, если она позволит своему гневу вырваться наружу. Так что она только вздыхала, хмурилась и сжимала кулаки. Наконец вопрос был решён и отряд забрался на судно. Лодка была большой, она явно предназначалась для перевозки грузов. Хватило место всему отряду, дюжине бочек и оставалось ещё пустое пространство, чтобы всем свободно дышалось. Ещё никто не успел толком устроится, как Оливия уже уселась на пол и прислонившись спиной к бортику, начала дремать. Раньше, ей бы и в голову не пришло, что она может спать сидя. Даже на ночевках с подружками ей спалось плохо, всегда хотелось вернуться домой в собственную кровать. Сейчас было уже как-то всё равно. Сидячая поза, беспокойные волны, бас мужских голосов над головой — всё отошло на второй план. За время плаванья она проснулась лишь один раз, когда кто-то, по доброте душевной, кинул ей на колени туго свернутый рулон шерстяной ткани и посоветовал укрыться. Что Оливия и сделала, даже не открывая глаз. Через какое-то время её разбудили уже окончательно. Бард растолкал её, вытягивая из сна, помог подняться и потащил в сторону рулевого весла. Краем глаза она заметила, что гномы начали забираться в бочки и поняла, что они приближаются к городу, поэтому, когда мужчина сдвинул пару досок на корме и велел ей забираться внутрь, вопросов Лив не задавала. По итогу она оказалась зажата в маленькой полости между полом и дном лодки. В ней было ещё холодней, чем снаружи. Ощущение было такое, будто её запихнули в морозильную камеру и только шерстяной плед хоть как-то спасал положение. Ещё накануне она начала замечать, что воздух стал прохладнее, но здесь, на этом промёрзшем озере, зима словно уже наступила. Зажатая между досками, практически в полной темноте, Оливия начала прокручивать в памяти всё то, что с ней произошло. Она попала сюда в середине весны, а сейчас была уже осень. Она и подумать не могла, что застрянет здесь так надолго. Дома, должно быть, все уже её обыскались. Ищут её всей страной, крутят её фотографии в новостях, снимают ролики для ютуба в духе «десять самых загадочных исчезновений в истории». Она точно должна попасть в «топ три», не меньше. Исчезла посреди ночи в одной пижаме, из запертой изнутри квартиры. И никаких улик. «Возвращение моё будет сенсацией», - подумала Лив. - «Люди захотят узнать, что со мной случилось и где я пропадала столько месяцев. А может и нет. Может время во всех мирах течет по разному и я вернусь в тот же самый день, что и исчезла. Интересно, как быстро после такого я сойду с ума. Или начну думать, что всё это мне лишь привиделось. Приснилось, и ничего более». Вслед за этим ей почему-то вспомнился Леголас. Стало интересно, сильно ли он расстроится, когда она исчезнет. Она не совсем понимала его привязанность к ней, хоть и знала его историю, никак не могла взять в толк, как можно на полном серьёзе принять какого-то чужого человека за родную мать. Даже если очень хочется. Но он, очевидно, полностью верил в то, во что хотел верить и Оливия ничего не могла с этим поделать. Хоть по-началу и пыталась, взывала к голосу разума, но видя абсолютную бесполезность своих стараний, в итоге просто приняла тот факт, что стала важной частью чужой шизофрении. И это было бы наименьшей из всех её проблем, просто крошечной ерундой, о которой даже вспоминать не нужно, тем более после того, как ей удалось покинуть дворец. Вот только Лив чувствовала свою ответственность, которая тяжким грузом висела на плечах и методично стучала ей по голове. Это именно она появилась у него на пути и разбередила старые раны. Если бы не она, то он бы дальше жил себе спокойно, ни о чём не тревожась. А теперь что? Ему снова придётся оплакивать потерю? Что он будет думать? Что его жестоко бросили? Девушка была уверена, что будь у неё больше времени, она смогла бы вправить эльфу мозги. Она мало его знала, но к нему хотелось относиться с теплотой без особых причин. Терпеливо и не спеша она бы донесла до него истину, открыла глаза на его заблуждения, помогла бы отпустить скорбь и они бы разошлись на хорошей ноте. Он этого заслуживает. А так она будет винить себя всю оставшуюся за жизнь за то, что ушла не попрощавшись. Но лучше она будет изо дня в день себя винить, чем навсегда застрянет в Средиземье. Оливия слышала скрип досок над головой и чьи-то приглушенные голоса. Наверху происходила какая-то суета, но она ничего не могла разобрать. Щели в полу были слишком узкие, чтобы что-то разглядеть, а вода, на которой болталось судно, скрадывала все звуки. Она бы снова уснула, если бы не было так холодно. У эльфов спалось хорошо. Откровенно говоря ей там нравилось. Та комната, в которой её поселили, сад, ванная. Такой роскоши она больше нигде в жизни не видела. Разумеется она была недовольна тем, что её держали там насильно и тем, что ей приходилось по несколько раз в день терпеть навязанное общество. Но стоит признать, вряд ли она ещё когда-нибудь окажется в каких-нибудь королевских палатах, где её будут обхаживать как принцессу. Нет, такого в жизни больше не будет. И лёжа на дне обледенелой лодки она осознавала это особенно чётко. Так что она разрешила себе немного поскучать по этому. Как по очередному пройденному приключению. Как по одной истории из жизни, которую потом можно было бы со смехом рассказать подружкам за посиделками с вином. Ей действительно стало смешно, когда она представила лицо своей сестры, когда та услышит её рассказ. Про мужа-короля, взрослого сына и про маленького храброго хоббита, который спас её из лап этих двух сумасшедших. А после Лив стало грустно, когда она подумала о сестре по-настоящему. Последний раз они нормально разговаривали месяца за два до её пропажи. Всё было как-то некогда болтать. У той уже была своя собственная семья. Муж, двое малолетних детей, маленький бизнес, который она старалась развивать. Вся в делах и заботах. Какого ей было? Возможно, в своих мыслях, она уже похоронила Оливию. Пережила это и продолжает двигаться дальше. И какого ей будет, когда Лив вернётся? Какого будет всей семье? Наверняка её исчезновение было большим шоком. Исчезнуть, оставив все вещи, документы, средства связи — всё это было совсем не в её духе. Надеясь на лучшее, её родные всё равно будут предполагать самое худшее, она это знала. И её возвращение будет крайне странным, ведь она даже не сможет ничего объяснить. И прежней Оливией, после всего пережитого она уже вряд ли будет. Может быть, это в конце концов, разрушит её связь с семьёй окончательно. Движение лодки отвлекло её от мыслей. Всем телом она чувствовала вибрацию воды. Лив позволила себе пошевелится, чтобы прикрыть замерзший нос. Она старалась двигаться как можно аккуратней, так как не знала, что происходит наверху и могли ли её там слышать. Не хотелось бы выдать себя и весь отряд с собой в придачу. Через пару минут лодка снова остановилась, обо что-то стукнувшись. От удара, не ожидавшая этого Оливия шваркнулась щекой о доску, содрав кожу, но даже не обратила на это внимания. Только обрадовалась, что её наконец выпустят из этого ледяного саркофага. Однако выпускать её никто не спешил. Она слышала, что Бард вроде как говорил с кем-то, но скрежетание воды по дну лодки заглушало её слух, так что, по большому счёту, Лив была слепа и глуха ко всему, что происходило вне её маленького закутка и, как бы не хотелось его покинуть, продолжала терпеливо ждать, когда ей дадут для этого зелёный свет. Моментами она думала, что лучник вполне может сдать их властям, если что-то пойдёт не так. Да, тогда он не получит выторгованную у гномов сумму, но зато сохранит голову на своих плечах. Девушке показалось, что от собственных невесёлых рассуждений она стала мёрзнуть ещё сильнее. Обездвиженная, она буквально коченела и темнота вокруг усиливала это ощущение. Всё скрипело, вибрировало, шумело и завывало. Тревожность нарастала. Хотелось лечь поудобнее, обхватить себя руками, но Оливия не двигалась. Несколько раз над её головой что-то несколько раз бабахнуло, а потом её ослепило белым светом до рези в глазах. Бард сдвинул доски и помог девушке подняться и выбраться из лодки на деревянный понтон из которого вырастала целая улица. Бегло оглядевшись, она поняла, что не только улица, но скорее всего и весь город построен прямо на воде. И пахло здесь соответственно. К морозной свежести примешивался запах реки и дыма, чадящего из домашних очагов. И всё было печально серым: небо, вода, здания и даже люди. Оливия сильнее укуталась в ткань. - Кажется, ты собирался провести нас в город незаметно, - заметил Торин, после того, как сам вылез из лодки и оказался аккурат напротив какого-то старика, который во все глаза пялился на гнома. - Незаметно для бургомистра, - уточнил Бард. - Про других я ничего не говорил. Ты здесь никого не видел, - последнюю фразу он бросил старику, который в ответ тут же кивнул и пошёл куда-то по своим делам. Это выглядело странно, если не сказать — подозрительно, но Оливия ничего не сказала. Возможно у них здесь полно контрабандистов и они частенько провозят что-то в город в обход стражи. - Идите за мной, - скомандовал Бард. - Двигайтесь быстро, по сторонам не смотрите, ни на кого внимания не обращайте, просто идите. Лив следовала прямо за мужчиной. Позади шли гномы, но она на них не оглядывалась, так как пристально следила за Бардом. Он почти бежал, как тень растворяясь в закоулках и темных узких переходах между домами, и Оливия боялась упустить его из виду. И всё же даже так она не могла не заметить, как местные уступали им дорогу и отворачивались, притворяясь, что в их процессии нет ничего необычного. Девушка от этого просто отмахнулась, хотя в её голове успела проскочить мысль: «Да кто такой этот Бард, и что творится в этом городе?». Они успели добраться до рынка, как снова начались какие-то неприятности. Люди вокруг вдруг засуетились и забегали. Кто-то что-то крикнул и Бард, с которого она не спускала глаз, молниеносно сиганул в сторону и словно призрак растворился в толпе. Оливия даже притормозить не успела, как какая-то женщина схватила её за руку и утянула за собой. - Не высовывайся, - велела незнакомка, без церемоний пихнув Лив под прилавок. Девушка не понимала вообще ничего. Вопреки словам женщины, едва её отпустили она тут же попыталась подняться, но не смогла, так как запуталась в ткани. Пока она вертелась, стараясь высвободится, вокруг всё стихло и будто бы даже замерло. Лив тоже замерла, подчиняясь общей напряженной атмосфере. - Ты что затеял, Бард? - раздался в отдалении незнакомый голос. - Затеял? - ответил мужчина с искренним изумлением. - Я на рынок пришёл. Это что, с каких-то пор запрещено? - Ты мне зубы то не заговаривай. Думаешь, что ловко всех за нос водишь? - Я вообще не понимаю, о чём ты толкуешь. Оливия не видела с кем именно говорит их сопровождающий — её полностью загораживала стенка прилавка. Но нетрудно было догадаться, что это стражник или кто-то из представителей власти. Иначе стали бы её прятать? Она с самого начала знала, что их провезут в город тайно и нелегально, чтобы не поднимать суеты и лишних вопросов и в тот момент это её полностью устраивало. Но сейчас, стоя на карачках под полусгнившими досками она чувствовала себя абсолютно по идиотски. Озерный город оказался разваливающейся нищей деревней, которая, наверное даже для орков не могла представлять хоть какого-то интереса. А так называемая «торговля» с эльфами наверняка была просто гуманитарной помощью и надменные ушастые просто чисто из жалости подкидывали пару грошей местным в символический обмен на какой-нибудь ширпотреб. Пробираться в такое, позабытое всеми богами место, тайком было практически унизительно. И ещё более унизительным было осознавать, что раз эльфы действительно занимаются здесь какой-то благотворительностью, то ей и в самом деле нужно как следует прятаться, словно она настоящая преступница. Разговор двух мужчин Лив слушала в пол уха. К Барду предъявляли какие-то претензии, угрожали вывести его на чистую воду, тот в ответ претворялся дурачком и отшучивался, пока местные шумно изображали бурную деятельность и активную торговлю, хотя девушка готова была поклясться, что когда они только пришли на площадь здесь всё было мертво как в склепе. Дурное чувство западни, которое поселилось в ней ещё при встрече с эльфами, снова дало о себе знать. Очень неприятно. - Давай, вылазь, - снова скомандовала женщина, хлопнув ладонью по прилавку. - Легко сказать, - буркнула Лив трепыхаясь в тканях. Плед, платье и даже соскальзывающие туфли — всё было против неё, не говоря уже о досках, щедро одаривших её занозами. Впрочем, ничего нового. Едва она выбралась из укрытия, как тут же начала оглядываться в поисках гномов. Она осматривала малочисленные лавочки с их скудным содержимым в виде простой домотканой одежды и провизией, вяленой и пересушенной, чтобы дольше хранилась. Никого из отряда она так и не увидела, как и самого Барда. - Так, ну-ка повернись. Потребовала женщина и не дождавшись реакции, схватила Оливию за локти, развернула к себе и внимательно её оглядела. - Лучше тебе запахнуться поплотнее, в таких платьях у нас не ходят, - посоветовала она, натягивая ткань ей на плечи. Затем женщина схватила с прилавка вязанный платок и обвязав его вокруг шеи Лив, натянула на голову как капюшон, чтобы скрыть её лицо. Заторможенная Лив безропотно позволяла проводить с ней все эти манипуляции. Всё происходило слишком быстро и она просто не успевала реагировать. - Меня зовут Ида, - представилась женщина и тут же отвернулась переключив всё своё внимание на что-то другое. - Оливия, - ответила девушка, не вполне уверенная, что её услышали. Край платка опускался прямо на глаза и ей приходилось задирать подбородок, чтобы хоть что-то видеть. Она всё старалась высмотреть Барда среди хаотично раскиданных по площади построек и тентов из парусины, но его нигде не было. - Держи, - женщина всучила ей в руки большую корзину. Лив растерялась окончательно и в очередной раз не смогла найти в себе сил хоть что-то спросить, лишь тупо уставилась на Иду. - Пойдёшь по тому проулку, - начала объяснять она, рукой указывая направление. - Всё время прямо. А как дойдёшь до третьей развилки, свернёшь налево и дальше снова прямо, вдоль воды, до самого конца. Дом Барда самый последний. Запомнила? Оливия медленно кивнула. - А где... - Они уже ушли. Другим путём. Ты пойдёшь через парадную дверь. Веди себя спокойно, ты местная, просто несёшь продукты, ясно? Главное на открытых участках лицом старайся не светить. Ну? Чего стоишь? Иди. - А если... - Никаких если. Шагай давай. Ида практически вытолкнула Оливию на дорогу и девушке ничего больше не осталось, кроме как пойти в указанном направлении. Кругом и так было пасмурно, но в проулке было совсем темно. И очень сыро. Покосившиеся ветхие дома стояли вплотную друг к другу и казалось только это и не давало им окончательно развалиться. Какие-то из них явно были обитаемы, из приоткрытых окон доносились обрывки разговоров, какие-то стуки, звон. Но большинство зданий были брошены и, скорее всего, уже давно. Лив сделала несколько шагов и остановилась. Заторможенность куда-то испарилась и ей на смену пришло раздражение. В один момент весь этот «город», эта Ида и эта убогая подворотня её невероятно взбесили. Она не понимала, почему всё снова обернулось пусть и не полной катастрофой, но определенно сложностями. Почему они просто не могли прийти в самое обычное мирное поселение, подлечить Кили и спокойно продолжить путь? Нет, всё обязательно должно быть с вывертонами. Разумеется им необходимо прятаться от властей, куда же без этого? И разумеется им нужно было связаться именно с этим Бардом, который явно мутит воду, как же иначе? И местные его без лишних слов поддерживают и покрывают. Все это походило на назревающую революцию или преступный синдикат. Неизвестно, что хуже. И с тем и с другим девушке одинаково не хотелось связываться, но она уже чувствовала себя втянутой в очередные неприятности. А понимание того, что там, на рынке, все её тупо кинули и вовсе вызывала практически непреодолимое желание яростно взвыть и швырнуть эту чёртову корзину в ближайшую стену. Нет, разумеется ей выдали инструкции, рассказали, куда идти, но вот что делать, если она наткнётся на стражу. Бард что, думает что она Лара Крофт какая-то? Что будет как ниндзя ловко петлять и путать следы? Что она грёбанная Мата Хари? «Сдам Барда сразу же», - мстительно подумала она, продолжив путь. - «У меня даже спросить ничего не успеют, как я сразу, сходу его заложу. И его, и гномов в придачу. А про себя скажу, будто они меня похитили и насильно за собой притащили. Ещё и разрыдаюсь для правдоподобности. Может тогда меня пожалеют и отпустят. А дальше я уже своим ходом как-нибудь куда-нибудь»... Она замедлила шаг и снова остановилась. Вся её злость сменилась тревогой. Пусть она и продолжала двигаться вперед, но мысль о том что отряд так никогда и не доберется до горы в последнее время всплывала всё чаще. Слишком уж много всего на них наваливалось. И чем ближе они были к цели, тем меньше оставалось сил бороться с препятствиями на пути. А ведь до Эребора уже рукой подать. Быть может, в одиночку ей, вопреки всякой логики, будет проще? Пока гномы будут разгребать их бесконечные проблемы, которые липнут к ним, как к магниту, она спокойно преодолеет этот последний рубеж и наконец уже вернется домой? Внезапно возникшее желание сбежать было очень сильным. И момент казался подходящим. Она одна, от Одинокой горы её отделяет лишь озеро. Можно было бы попробовать забраться в чью-нибудь лодку и таким образом незаметно покинуть город. А дальше уже действовать по обстоятельствам. Оливию раздирали противоречия. С одной стороны, рассудительной и рациональной, она понимала, что это всё лишь глупые фантазии и уходить куда-либо в одиночку — это равно самоубийству и поступить так было бы верхом идиотизма. А с другой, ощущение нависшего над ней рока, пугающего своей неотвратимостью, казалось таким невыносимым, что бездумно бежать без оглядки, как можно дальше от всех и всего, было единственным возможным вариантом избавится от этого дурного предчувствия. Ей снова начало казаться, что она никогда отсюда не выберется. Такое уже бывало. Сомнения и неверие не единожды посещали её на протяжении всего этого долгого путешествия. И это было нормально, без сомнений надежды и не бывает. Но ещё никогда прежде она не чувствовала это так остро и пронзительно. Лив решила обвинить в этом Озёрный город. Это место выглядело в её глазах таким депрессивным, что просто не могло не влиять на психику. - И как здесь люди вообще живут? - проворчала девушка в пустоту и пошла дальше. Проулки совершенно не отличались друг от друга, мрачные, тёмные, безлюдные. Она прошла через них без происшествий, миновала два перекрёстка и на третьем, как было велено, свернула влево и оказалась на залитой туманом набережной. С одной стороны широкая полоска воды, как дорога, разделяла две улицы, а с другой стояли дома. Уже не так плотно, как в переулке, да и выглядели они приличнее, хотя некоторые из них всё равно смотрелись заброшенными. Город действительно был большим, но казался пустым и разваленным, что в каком-то смысле неплохо отражало душевное состояние Оливии. Она добралась до последнего дома на этой линии понтона и просто вошла туда, напрочь забыв, что в чужие двери принято сначала постучать. Внутри царила суета. Мокрые и злые гномы растаскивали по углам мебель, чтобы хоть немного освободить пространство для их толпы, Бард вместе с маленькой девочкой — очевидно его дочерью — закрывали ставни на окнах, пока девчонка постарше зажигала свечи. Все бегали по комнатам и были при деле и мешать им не хотелось. Так что Лив просто мялась на пороге, пока на неё не обратили внимание. - Ида с тобой пришла? - поинтересовался Бард, занавешивая маленькое окно возле входной двери. - Э... Нет, - ответила девушка. - Я одна. - Понял, - кивнул он, словно и правда получил какую-то ценную информацию. Тон мужчины ей совершенно не понравился. Он звучал так, будто бы они оба участвуют в совместном сговоре. По факту так оно и было, но это выглядело намного серьёзнее, чем ей бы хотелось. То, как приходилось прятаться, то, как в доме блокировали окна и двери — глядя на это Оливии не верилось, что их предприятие может успешно закончится. Всё-таки спрятать дюжину чужаков в небольшом доме лодочника — задача на грани невозможного. Не говоря уже о том, что на рынке они все засветились. Горожане их почему-то прикрыли, а если точнее прикрыли Барда, который их сюда притащил, но девушка не стала бы полагаться на местных, которых совсем не знает. Сегодня весь город на их стороне, а завтра отыщется какая-нибудь крыса, которая решит пойти против. - Сигрид! - позвал Бард, забирая у Лив корзину. - Найди девушке тёплое платье. К Оливии тут же подлетела девчонка, лет шестнадцати и улыбаясь повела её на верхний этаж. Никаких вопросов она не задавала и ничем не выдавала ни тревоги, ни беспокойства. Будто бы то, что к ним в дом нагло вломилась толпа гномов было в порядке вещей и все они были желанными гостями. Такой выдержке можно было позавидовать. Хотя, живя в таком сером городе, любое событие, отвлекающее от обычной рутины, будешь встречать с улыбкой на лице. Особенно если ты подросток. На втором этаже Сигрид завела её в ближайшую комнату и первым делом занавесила маленькое окошко. Оливии думалось, что стекла в нём такие мутные, что прикрывать его всё равно нет смысла, и так ничего не видно, но своё мнение она оставила при себе. Используя огниво, девочка зажгла свечу и стала копаться в огромном сундуке, перебирая вещи. Лив, тем временем, начала разматывать с себя тряпки, в которые была завернута, как в кокон. - Вот это достаточно тёплое для... Сигрид не договорила. Держа в руках стопку одежды она обернулась и во все глаза уставилась на платье Оливии, которое даже в тусклом свете одной единственной свечки переливалось как жемчужина. - Какое красивое, - сказала девчонка. - Можешь оставить его себе. Правда не знаю, можно ли его отстирать, - она указала на пятна от травы на подоле. - Но если оно тебе нравится, забирай. - Вы что? Как же так можно? Оно же такое нарядное и должно стоить целое состояние. - Моё платье в обмен на твоё. Всё честно по-моему. А если достанешь мне сапоги, то я тебе ещё и туфли отдам, - Лив приподняла юбку, показывая свои серебристые балетки с подвязками, украшенные тонкой вышивкой. - Их, правда, тоже не мешает почистить, да и размер неизвестно подойдёт ли, но в случае чего их всегда можно и продать. Или обменять. Не знаю, как у вас тут принято. Теперь Сигрид смотрела на Оливию так, словно она сошла с ума, и девушка могла её понять. Одежда реально выглядела очень дорогой. Мало того, что она была из королевского гардероба, так ещё и создана была эльфийскими мастерами. А всё, к чему прикасались эльфы, приобретало свой какой-то совершенно особый шарм. Это даже гномы признавали, когда разгуливали по Ривенделлу с открытыми ртами. И, без малейшего сожаления, отдать все эти сокровища в обмен на простое залежалое шерстяное платье из старого сундука, в картине мира Сигрид было просто верхом безумия. - Ну, не хочу я с собой тащить лишнее, - попыталась как-то оправдаться Лив. - Мне это не нужно. А тебе, раз уж нравится, можно отдать... В комнате повисла неловкая атмосфера. Сигрид смотрела на девушку выпученными глазами и явно хотела что-то спросить, но по итогу так и не решилась. Просто передала ей вещи и вышла, сообщив, что поищет обувь и вернётся. Оливия выдохнула. Удивительно, но эльфы доставляют ей проблемы даже находясь на расстоянии. Никому не понравится, если на них будут глядеть, как на музейный экспонат. А эта девчонка так на неё и смотрела. Да и Бард тоже, когда они только встретились у леса. Тогда девушка была слишком измотана, чтобы обратить на это внимание, но сейчас в её воспоминаниях всё рисовалось именно так. Должно быть на фоне оборванцев-гномов она выделялась слишком уж ярко. Что тогда, у реки, что сейчас, в этой крохотной, бедно обставленной комнатке. Оливию беспокоило, что о ней могут подумать хозяева дома. Вдруг Бард решил, что её выгоднее будет вернуть эльфам. Может это его план, и денег с гномов срубить и за неё выкуп получить. Мало ли какую историю он там себе нафантазировал, когда увидел её дорогущее платье среди драных гномьих рубах. И эта Сигрид. Она выглядела слишком мило, чтобы можно было ожидать от неё осознанной подставы, но она была подростком. Сейчас пойдёт, и совершенно без задней мысли, будучи под впечатлением, расскажет какой-нибудь своей подружке и про платье, и про туфли и про Оливию заодно. И вся их конспирация полетит прахом. Лив затянула шнурок на жилете и ещё раз с шумом выдохнула. Она понимала, что вновь начинает загоняться. Без остановки выдумывает худшие сценарии и заставляет себя в них поверить. Никаких объективных поводов сомневаться в Барде у неё пока не было. Если у них такое строгое правительство у которого Бард, судя по инциденту на рынке, не на хорошем счету, стал бы он ради лишних монет так выкручиваться? И гномам за деньги помочь и за неё попытаться выкуп затребовать. Слишком сложно и рискованно. А у него, между прочим, дети есть. Скорее всего он только и думает, как бы поскорей по-тихому их сплавить и забыть. А горожане его прикрывают просто потому что именно таким образом и привыкли выживать. «Ты — мне, я — тебе». Судя по состоянию города этот их бургомистр не особо как-то заботится о месте, за которое несёт ответственность. Вот и справляются люди своими силами. Вот только заставить себя поверить в худшее было во много раз проще, чем в лучшее. Средиземье уже столько раз пинало её под зад, что по-другому просто не получалось. Раздался стук. - Это Сигрид, - донеслось из-за двери. - Я могу войти? - Да, да. Конечно. - Я нашла вам обувь. Это были простые низкие сапоги из жесткой ткани. Они оказались велики и Сигрид помогла девушке правильно обвязать голенище шнурками, чтобы они не слетели с ног во время ходьбы. Платье тоже оказалось широковато в плечах, но это никаких проблем не доставляло, тем более что сверху надевался жилет, который полностью скрывал вырез. Эльфийское платье, туфли и плед с лодки Оливия оставила в комнате, а собой взяла только платок, что дала ей Ида, накинув его на себя, как шаль. Когда девушки спустились вниз, гномы уже о чем-то спорили с хозяином дома. Друг другом они явно были недовольны. - Это всё никуда не годится! - всплеснул руками Торин, прерывая их разговор. - Балин, бери лекарства, мы уходим. - Нет, - Бард перегородил ему дорогу. - Никуда вы не пойдёте. - Это ещё почему? - По улицам ходят шпионы, они следят за доками. Нужно дождаться ночи. В темноте передвигаться и забрать лодку будет проще. А пока сидите тихо и не высовывайтесь. И к окнам не подходите, - добавил он напоследок и вышел из дома. Когда он прошёл мимо Лив, она заметила, насколько серьёзным было выражение его лица и ей вновь стало не по-себе. И лишь большим усилием воли она заставила себя не думать ни о чём плохом. Расстроенные гномы разбрелись по углам. Мальчишка подросток, такой же темноволосый и смуглый, как Бард, сосредоточенно свежевал тощих кроликов. Девочка лет двенадцати, ловко орудуя здоровенным ножом, чистила морковь, сбрасывая ошмётки прямо в очаг. Атмосфера была напряженная и Кили попытался её как-то разрядить. - Оливия снова в платье. Прям душа радуется. Платья подходят тебе куда больше штанов. - Поглядим, как ты заговоришь, после того как полазишь по камням в мокрой юбке до пола, - ответила девушка, присаживаясь рядом с ним на скамейку. Они пытались изображать веселье. Но, так как им обоим было паршиво, одной душевно, другому физически, получалось у них это скверно. Они быстро сдулись и замолчали. - Кстати, - на скамейку сел Фили. - Что там было, у эльфов? С тобой нормально обращались? Говорил он тихо, поглядывая в сторону подростков, которые возились на кухне. - Ага. Вроде того. - Мы беспокоились, когда тебя увели куда-то, одну. Никто ничего не говорил. - И даже пронырливый Бильбо тебя найти не мог, - поддакнул Кили. - Ну, всё-таки нашёл же, - пожала плечами Лив, словно они говорили о чём-то совершенно незначительном. - Нашёл, - хмыкнул из своего угла Нори. - И рассказал, в каких хоромах тебя поселили. У Оливии на мгновение дыханье перехватило. Стало то ли стыдно, то ли жутко. Это была та тема, говорить на которую не хотелось совершенно. С другой стороны, может быть и стоило всё это обсудить. Гномы то уж точно с радостью бы подхватили новость о том, что Владыка Лихолесья умом тронулся. Начали бы балагурить по этому поводу, так глядишь все страхи бы и прошли. - Мы боялись, что тебя пытать начнут, а они, ишь хитрые, видать подкупить хотели. - И кормили, говорят тебя, от души. Пока нас на хлебе и воде держали. - Никто нас на хлебе и воде не держал. - Ну, разумеется, прошу прощения. На овощах. Конечно же на овощах. Девушка слушала их разговоры, опустив глаза в пол. Она так и не нашла в себе сил поделится собственными беспокойствами. Потому что вдруг поняла, что если эльфы и станут их преследовать, то идти они будут явно не за гномами. Нет, эти чокнутые точно придут за ней.