Гарри Поттер и няшные пожирательницы душ

      ***На следующий день***       – Роман, – обратился к напарнику Гарри. – За сколько ты достанешь дерево… Подойдёт и чёрное дерево… и красное… и сандал… и палисандр… и амарант. А также слоновая кость. Платина. Золото. Серебро. Ну, и драгоценные камни, само собой. Но по сравнению с нужными объёмами древесины… кубометры… и драгметаллы – десятки килограмм… мне нужны буквально всего ничего драгоценных камней. Буквально, пару жменей. Но это должны быть камни идеальной огранки. Без единого дефекта.       – Ну, за сотню миллионов льен возьмусь, – с ленцой ответил Роман.       Вопрос он всерьёз не воспринял. И посчитал его сугубо риторическим.       – У меня столько нет, так что придётся сделать это за день, – юмористически обыграл вопрос «за сколько?» Гарри.       – Шутка смешная, – ответил Роман. – Но не понял её… соли.       Он всё ещё не понимал Гарри.       – У нас тут захвачено две Реликвии. На самом деле не Реликвии, а два древних и сильных духа. А если уж совсем быть точным, то их «якоря» в материальном мире. С помощью этих «якорей» их только и можно, что… позвать. Ну, вроде как сделать вызов на Свитке. А как-то угрожать их существованию – нет, – уже безо всякого юмора объяснил Гарри.       Роман, не будь дурак, всё это уловил. И посерьёзнел.       – Дело плохо? – спросил он.       – Ну, не то чтобы плохо… Но… Те двое… Они так и не показались из своих Реликвий, – сказал Гарри. – Не хочу нагнетать... Но Джинн… та что Знание… уже в наших руках. Со своим ясновидением, она не знать этого факта не может. Но ни «здрасте!», ни «кто вы такие?», от неё мы не услышали. Нас либо ни в грош не ставят… Либо некие приказы от Бога Света запрещают нормальное общение. И тот, и другой случай…       – Не продолжай… – сказал Роман.       Ему уже доводилось сталкиваться с «коллегами». И начиналось это с того, что его и Нео ни в грош не ставили. Или ссылались на приказы вышестоящего воровского начальства, чтобы демонстративно ни в грош не ставить. И всё это закономерно заканчивалось разборками с применением колюще-режущего и огнестрельного оружия.       – Ты правильно понял, – подтвердил Гарри. – Мне нужно нечто… некий козырь в рукаве… на тот случай, если та компания… Знание, Разрушение, Выбор и Созидание… вдруг решат что они тут самые крутые парни на деревне. Или получат приказ от «бога света» прикончить всех…       – О! – радостно потёр ладони Роман. – Так это будет оружие?       – Не совсем… – уклончиво ответил Гарри.       А потом признался.       – Это будет сундук.       – … – не нашлось слов у Романа.       – Ну, что поделать?! – риторически спросил Гарри. – Как только я пробудил в себе магические способности, то первым же делом я обзавёлся сундуком. Даже ещё до того, как обзавёлся волшебной палочкой. И кстати, сундуком я пользовался чаще, чем своей волшебной палочкой.       – Ох уж эти любители молочных коктейлей, – вздохнул Роман. – Всё у них не как у людей. Ладно… За неделю я украду всё необходимое…       – Долго, – не согласился Гарри. – Проще купить.       – Эй! У меня нет столько денег! – возмутился Роман. А затем вспомнил, что он лучший вор Ремната. – Просто эти мои деньги временно лежат в чужих карманах. Но в любой момент я могу их оттуда достать. Это я просто из своей врождённой щедрости и широты души, позволяю этим неизвестным людям прикасаться к моим льенам!       – Три звонка и всё требуемое мне предоставят на блюдечке с голубой каёмочкой, – проинформировал Романа Гарри.       Тот аж поперхнулся воздухом.       Между тем…       – [Звуковой сигнал вызова с помощью свитка] Синдер, дай ка мне, пожалуйста, номер свитка Вайсс Шни… Да, это важно…       – [Звуковой сигнал вызова с помощью свитка] Мисс Шни, дайте мне, пожалуйста, номер свитка Винтер Шни… Да, это важно…       – [Звуковой сигнал вызова с помощью свитка] Мисс Винтер Шни, вы тут корабль не теряли? А то я краем уха слышал, что в Атласе принято выдавать денежную премию лицам, нашедшим потерянные вещи… Что я хочу? Да сущие пустяки! Доставайте ручку-блокнот и записывайте… Во-первых, древесина ценных пород…       ***Пару минут спустя***       – Это был мой любимый корабль, – горевал Роман. – «Гордость Торчвика»… Как же я буду без тебя? – вздыхал он.       Гарри его не слушал.       – Роман, доводилось ли тебе испытывать такое странное чувство как испанский стыд? – спросил Гарри.       – Какой-какой стыд? – переспросил Роман, который и слово «стыд» слышал, в лучшем случае, лет двадцать назад.       – Это когда странную фигню творят другие, а стыдно тебе… Там же после наших юных друзей такое творится… Ощущаю себя человеком, взявшим напрокат смокинг для светского раута, а вернувший половую тряпку…       – Всё будет хорошо, – успокоил его Торчвик. – Говорят, генерал Айронвуд никогда не теряет хладнокровия…       ***Полдня спустя***       ***Где-то за пределами Вейла***       За действиями Романа Торчвика… на деле сейчас это был Гарри… наблюдали. Холодно. Может быть потому что это была Винтер? В данный момент она холодно смотрела, как «Роман» проверяет соответствие всех пунктов затребованного им. Солдаты, сопровождавшие генерала и мисс Винтер, смотрели не менее холодно и неодобрительно. Можно даже сказать, с подозрением смотрели. И руки держали подле винтовок. Самого же генерала Айронвуда тут не было. Он отправился проинспектировать состояние внутренних помещений «Гордости Торчвика»…       – Мисс Шни! – вдруг ожил коммуникатор Винтер. – Немедленно пристрелите этого рыжего подонка! Это приказ! – скомандовал генерал Айронвуд.       И его голос был ровен. И лишь знающие генерала люди могли бы сказать что он в состоянии убийственной ярости.       «Да… Действительно хладнокровен и не теряет головы в самых сложных и стрессовых ситуациях!», – согласился Гарри.       [Щелчок пальцами!]       [Хлопок воздуха!]       И не дожидаясь начала бессмысленного насилия, Гарри телепортировал прочь. Само собой, не забыв прихватить свою премию за возврат «Гордости…» законным владельцам. Кто-то другой, не таких широких взглядов, как у Гарри, сказал бы, что это неправильно. Но ведь крал-то Роман Торчвик. А Гарри лишь вернул имущество хозяевам. И даже вернул бы целым, но, увы, форс-мажор. Ведь юные герои-тинейджеры – это самый что ни на есть форсмажористый форсмажор…       ***Ещё некоторое время спустя***       – Камень! – выкрикнул Роман.       – Ножницы! – выкрикнул Гарри.       Они сейчас находились в иллюзорном месте, сотканном из воспоминаний Романа о каком-то ночном клубе. И занимались они… игрой в камень-ножницы-бумагу.       И Гарри в эту игру с треском продул. Со счётом 3:0. И был вынужден брать управление телом на себя. И отвечать на звонок от Синдер Фолл. А ему так хотелось отвертеться от этой привилегии.       Почему? Да потому что Синдер Фолл стала… странная. Её поведение перестало укладываться в рамки «тёмной ведьмы». И скорее уж напоминало подростковый бунт. Бессмысленный и беспощадный. Да и аура злой и тёмной магии, каковую Синдер испускала на их первом с Гарри очном знакомстве, куда-то… пропала. Это сбивало с толку. А быть «сбитым с толку» никто не любит. Гарри не исключение. Вот и отнекивался даже от обычного звонка.       – Слушаю, – нейтральным тоном сказал он, принимая звонок Синдер.       Для начала Синдер вежливо, но без подобострастия, поздоровалась. А затем перешла к делу.       – У меня есть несколько важных новостей… – замялась она. – Но это не телефонный разговор…       «О-хо-хо…», – мысленно протяжно вздохнул Гарри.       И назначил место встречи.       ***Час спустя***       Встреча двух… ну, пусть будет «людей»… Гарри и Синдер состоялась в самом обычном кафе. Владелец, пользуясь хорошей погодой, вынес столики на свежий воздух. Там они и расположились. Гарри заказал молочный коктейль, а Синдер нечто безалкогольное, разноцветное, с длинным названием и воткнутым туда зачем-то маленьким зонтиком. Оба посмотрели друг на друга с видом «как этот псих может пить такое?». И с удовольствием сделали по глотку из своих стаканов.       – Ну и какие же «важные новости» у тебя есть? – с наигранной ленцой поинтересовался Гарри.       Синдер на провокацию не поддалась. И убеждать, что её новости самые новостные, не стала.       – Я нашла Реликвию… – начала она.       – Это не новость, – отмахнулся Гарри со скучающим видом. – Ещё вчера, когда ты с таким целеустремлённым видом рванула к Храму Выбора, я начал догадываться. Догадываться, что Осень передала тебе некую эксклюзивную информацию. Затем я припомнил некоторые оговорки Оза своим студентам. «Сделайте выбор… Возьмите реликвию». Это он им всем говорит на вступительном экзамене… Потом я вспомнил о системе пещер, что начинается буквально в двух шагах от храма. И всё стало очевидно!       И «Роман» пожал плечами.       – … – промолчала Синдер.       Идя на встречу, она рассчитывала похвастаться успехами. Получалось не очень. Точнее вообще никак не получалось похвастаться.       – Дай я попробую угадать… – продолжил Гарри. – После моего ухода, ты куда-то случайно встала… или не менее случайно нажала… И открылся спуск вниз… лестница или лифт…       – Это было…       – Неважно, – отмахнулся Гарри. – Реликвия Выбора у тебя. Окей. Давай дальше.       Синдер несколько раз вдохнула и выдохнула, очищая разум от нахлынувшего раздражения. И сжатые кулаки тоже разжала. И продолжила невозмутимым тоном.       – Как ты смотришь на то, чтобы я завербовала тебя на сторону Сил Добра?       – Кха-кха-кха! – поперхнулся неспешно потягиваемым молочным коктейлем Гарри.       По губам Синдер скользнула едва заметная улыбка. Но она усилием воли прогнала ту прочь. И напомнила себе, что так гаденько улыбались те, кого она терпеть не могла.       – Тебе постучать по спине? – «заботливо» предложила она.       Гарри взглянул на крепко стиснутый кулак девушки. И её хищный прищур. И решил не пользоваться столь «щедрым» предложением.       – Спасибо, я уже в порядке, – сказал он, промокая губы салфеткой. – Но шутка была хороша…       – Это не шутка, – без тени улыбки сказал Синдер.       – Я слушаю. Внимательно слушаю, – посерьёзнел Гарри.       И отставил подальше недопитый молочный коктейль. В его исполнении это был признак максимальной внимательности и готовности слушать собеседника.       Синдер тоже постаралась придать лицу максимально серьёзное выражение. И кратко, буквально в пару фраз, пересказала суть разговора, состоявшегося вчера, после ухода Романа и нахождения уже третьей Реликвии. И если быть кратким, то суть этого разговора сводилась к двум тезисам.       Первое. Роман Торчвик – жуткий засранец. Невыносимый. Раздражающий. Вызывающий желание сломать ему ноги молотом (Нора). Но в целом хороший парень. И его ещё можно убедить оставить «Тёмную сторону силы и её печеньки».       Второе. Между ним и Синдер явно что-то есть. Чувствуется некое напряжение. Так что с вербовкой Романа у Синдер не должно возникнуть никаких проблем.       Синдер ожидала едкой насмешки. И вложила столько сил в удержание покер-фейса, сколько иной игрок в покер не демонстрирует за год игры в оный покер. Но… не понадобилось.       – И каковы цели этой… м-м-м… организации? Ордена? Тайного союза? Как вы вообще называетесь? – совершенно серьёзно спросил он.       И насмешки в его глазах не было. И Синдер постаралась незаметно расслабить сжавшееся как будто в предчувствии неминуемого удара тело.       Изложение целей их организации Синдер проводила уже более непринужденно. Хотя что там рассказывать? Если коротко, то это было классическое: «Мы за всё хорошее, против всего плохого». А названия ещё не было. Точнее, у каждого был свой вариант. И на голосовании, каждый из девяти вариантов набрал по одному голосу. И это при том, что их там было девятеро.       И опять от «Романа» не последовало никаких ядовитых комментариев. Это уже даже было как-то подозрительно.       – Хорошо… – по-прежнему серьёзно сказал Роман. – И чем же планирует заниматься эта ваша организация в самое ближайшее время? Ну, кроме моей вербовки…       Здесь тоже не понадобилось много слов. Несправедливость жизни в виде наличия трёх духов девочек с именами Осень, Весна и Зима сильно задело чувство справедливости юных максималистов и идеалистов. Впрочем, иные профессию охотника не выбирают. Ну, есть, конечно, типы выбравшие эту профессию толком не подумав. Но их охотничья карьера завершается быстро… Можно даже сказать стремительно. По принципу: первая встреча с гримм – обгаженные портки – поиск более безопасной профессии, где можно не рисковать быть съеденным.       Так что желание молодых людей вернуть живые тела трём духам, Гарри не удивило. Но было нечто, что не давало Гарри покоя. И это был вопрос: «Что в этой компании юных идеалистов забыла Синдер Фолл?». О чём он и спросил.       – И вот настал черёд самого важного вопроса… – всё также серьёзно сказал «Роман».       Синдер напряглась. И Гарри это заметил.       – У тебя такой вид, как будто ты собралась сражаться ни на жизнь, а насмерть… – чуть улыбнулся он. – Выдохни. Мысли твои я не читаю. И вопрос, на деле, не такой уж и сложный…       Синдер постаралась последовать совету.       – Каковы твои мотивы? – спросил «Роман».       Это был, как говорится вопрос на миллион льен. Ответ на него Синдер знала, но внятно облечь в слова затруднялась. Потому как…       ***Флешбек Синдер Фолл***       – …Вот так он и сказал! – и на этом Синдер завершила свой доклад Салем.       В докладе она подробно описала всё, что её так удивило. Все эти двухэтапные возвращения в «мир живых», загадочные скрижали и прочее, о чём она до этого дня даже не догадывалась.       Само собой, доклад происходил через искусственного гримм. «Роман» называл их гримм-связной. Хотя вообще-то у тех было общее видовое имя – Провидец. Но Синдер поймала себя на том, что в последнее время тоже называет их «гримм-связной».       В том «конце провода» Салем молча встала с трона и прошлась туда-сюда. По её лицу ничего нельзя было прочесть. Но не в привычках Салем было «отключаться» во время разговора. Так что Синдер резонно предположила, что у Салем есть над чем подумать.       И где-то через полминуты она решилась задать волнующий её вопрос.       – Говорят, мистер Торчвик – талантливый человек… – издалека начала она.       Словам «Романа» о том, что Салем его хвалила, она как-то… поверила. Но на всякий случай решила уточнить. Потому что люди имеют обыкновение хвастаться. А слово Салем – это слово Салем. Если она что-то говорит, то это так и есть.       – Нет, – ответила Салем. – Это преуменьшение.       «Э?», – не поняла Синдер.       – Он очень талантлив, – продолжила Салем. – В его распоряжении были лишь обрывки информации. И владея менее, чем половиной нужной информации, он сходу предложил простое и очень изящное решение.       Синдер потребовалось некоторое время, чтобы переварить тот факт, что «Роман», оказывается, ещё более хорош, чем он сам о себе думает. Но она с этим справилась. И у неё возникли другие вопросы.       – Роман говорил, что магов на всём Ремнанте меньше чем пальцев на одной руке, так что ничего не выйдет… – озвучила она свой вопрос.       – Это не проблема, – «ответила» Салем.       И имеющая немалый опыт общения с Салем, девушка поняла, что это максимум, что ей удастся извлечь.       – Ещё он говорил, что механическое тело с нужным программным обеспечением не достать…       – Да, – подтвердила Салем, – Пьетро Полендино доверенное лицо из ближнего круга Озмы. Его вербовка – дело безнадёжное.       И повернувшись к кому-то, кто был всё это время за краем «экрана». Салем позвала:       – Воттс!       Из-за края экрана тут же показался упомянутый прислужник.       – Да, госпожа Салем, – почтительно сказала он, делая изящный полупоклон с прикладыванием руки к сердцу.       Но, несмотря на всю эту галантность, Синдер сейчас смотрела на него с раздражением. И сама не могла толком понять от чего. Вроде же вопрос с её осквернением души был решён?       – Что скажешь по этому человеку… Пьетро Полендино? – спросила Салем.       – Вы совершенно верно заметили, госпожа, – вкрадчивым голосом проговорил Воттс, – что его вербовка невозможна. От себя замечу, что Пьетро – человек не просто упорный. Он упёртый. И если уж он что-то вбил в свою голову, то выбить это можно только силой. Мои рекомендации – силой захватить Полендино и принудить его к сотрудничеству!       И Воттс замер, сделав ещё один почтительный поклон.       Несколько секунд Салем обдумывала информацию. И наконец приняла решение.       – Синдер! – обернулась она лицом к названной особе. – Ты с мистером Торчвиком выдвигаетесь в Атлас. Неделя вам на то, чтобы добраться до столицы. Ещё неделя чтобы разработать план операции. Целей у операции будет три. Первая цель – мистер Полендино. Когда придёт время, он должен быть захвачен максимально аккуратно. Без травм и увечий. Вместе с ним должны быть взяты все его записи. Короче, всё, что касается технологии изготовления механических тел.       Вот в этом месте Синдер, как говорится, потеряла нить дискуссии. Они что? Планируют оживлять Осень, Весну… и возможно даже Зиму?       – Вторая цель, – продолжала отдавать приказы Салем. – Дева Зимы. Когда настанет время, ты должна будешь провести ритуал Поглощения Души. Но не как в тот раз. Ещё раз повторю – объект ритуала должен быть умервщлён максимально быстро и безболезненно. Или ты не расслышала мои наставления перед миссией по захвату Осени?       К стыду своему, Синдер не помнила этого наставления. Ну, что-то такое припоминалось… Без подробностей… Вроде как, Салем её тщательно инструктировала перед отбытием с Левиафана. Но её тогда больше волновало то, что она наконец выйдет в большой мир. И будет сама принимать решения. Как взрослая…       – И в третьих, – завершила инструктаж Салем. – Заполучив Зиму, тут же отправляйся в хранилище реликвии. Ты сразу же поймёшь где оно. Бери его…       – Его? – не очень вежливо вклинилась в разговор Синдер.       Но ей было непонятно, почему именно «его».       – Да, его. Созидание – мужчина, – расщедрилась на информацию Салем. – Но для дела это неважно. Возвращайся с Реликвией на Левиафан. После этого мы уходим.       К этому моменту Синдер лишь моргала глазами. И её можно понять. Разговор вида «Хорошая нынче погода!» вдруг стремительно перетёк в боевую планёрку вида «Идите и сравняйте весь Атлас с землёй!».       – Госпожа… – осторожно начала Синдер. – Армия Атласа считается самой сильной на всём Ремнанте… У них десятки тысяч солдат… Тысячи боевых роботов… Огромный силовой щит закрывает их город от любых атак…       – Всё это не имеет особого значения, – ничуть не впечатлилась Салем. – Воттс передаст тебе компьютерный вирус. Вроде того, что дал тебе перед отправкой в Бикон. Ты получишь его вместе с координатами командного центра Атласа. Загрузишь его там и все их боевые роботы сойдут с ума. Остальные «проблемы»…       Салем интонацией обозначила иронию.       – …предоставь мне. На четырнадцатый день, утром, я лично прибуду на место. И уже к вечеру, те немногие глупцы, что рискнут бросить мне вызов, полностью растворятся в желудках моих гримм.       На этой «бодрой ноте» совещание было окончено.       ***Конец флешбека***       Всё это Синдер и пересказала «Роману». Тот её молча выслушал. Ни разу не перебив. И не улыбнувшись. И не попытавшись сострить. Это было… напрягающе.       – Я понял мотивы Уныния… Я понял мотивы Салем… – проговорил «Роман». – Но я по-прежнему не понимаю твои мотивы.       Это был сложный вопрос. Говорить о своих мотивах, Синдер не хотела. Может стеснялась, а может и да… Так что чисто по-женски попыталась сменить тему.       – Ой! Да что ты понимаешь в людях! – фыркнула она.       Подразумевалось, что ничего.       А ещё это могло бы стать началом отличной ссоры. Но не стало. Потому как «Роман» ответил спокойно. И без юмора.       – Могу рассказать… Мне не сложно, – слегка пожал плечами «Роман». – Уныние… Как и Идиотизм… Как и тот директор Хейвена…       – Лайонхарт, – подсказала Синдер.       – Да, точно… Лайонхарт. Они все… предатели. А предателей никто не любит. Даже та сторона, к которой они примкнули. Есть основания. Потому как никто не в силах предсказать, когда они предадут ещё раз. А ещё больше предателей не любят на той стороне, которую они предали. И в плен таких стараются не брать. И в отчёте про таких обычно пишут: «На предложение сдаться в плен, ответил отказом. После чего покончил жизнь самоубийством, путём нанесения себе множественных телесных повреждений».       И когда «Роман» говорил это, в его словах не было ни единой нотки веселья. Ни малейшей. А затем он спросил Синдер:       – Тебе самой как… нравится этот… Уныние? Как человек? Как мужчина?       Синдер аж передёрнуло от отвращения. Другого ответа «Роману» не понадобилось.       – Нормальная реакция нормального человека, – прокомментировал «Роман».       На миг Синдер даже показалось, что в направленном на неё взгляде мелькнуло удивление. Но, наверное, показалось…       – Знаешь, почему Уныние предал Атлас? – спросил и тут же сам ответил на свой вопрос «Роман». – Ответ прост. Он посредственность. Ничего не открыл, ничего не изобрёл. Но гонор у него уровня «Моя статуя должна стоять на каждом перекрёстке! Притом из чистого золота!»… А его там не ценили… Ай-яй-яй!       И опять Синдер не разглядела веселья на лице «Романа».       – Поэтому мотивы Уныния простые… Проще не бывает… Взять, да и нагадить обидчикам под дверью. Вот и все его мотивы… – безжалостно макнул в грязь Воттса «Роман».       Синдер машинально кивнула. Спорить она не стала. Да и желания такого не было. И близко. И к тому нашлось объяснение раздражению, которое её охватывало при виде Воттса. Оказывается это не с ней проблемы. А напротив, это нормальная реакция!       – Мотивы Салем… – продолжил «Роман». – Тут сложнее… Информация скудна и недостоверна, но… Даже по той короткой агитационной речи, которой Оз потчует вербуемых в ряды Сил Добра… Пирра рассказала… Можно сделать некие выводы. В самом начале этой истории, Салем была милой девушкой.       Синдер с удивлением посмотрела на «Романа».       – Лет двадцати. Не чуждой романтики. Да что там не чуждой. Вся эта история с бросанием вызова Богам Света и Тьмы, началась с того, что Оза у неё отобрали. И если бы между ними не было ничего… то ничего бы не было потом, после его смерти. Не подбивают целый мир на войну с богами… не отказываются от своей человечности… ради человека, которого ты видела, максимум, один день.       Удивление Синдер быстро перешло в шок. Салем любила?       – А потом… – «Роман» вздохнул. – В этом месте своей агитационной речи он всегда называет её «чудовищем». Полагаю, так он и поступил когда-то давно… когда ещё по этой земле ходили маги…       Кулаки у Синдер сжались сами собой. Она этого не заметила. Гарри же это уловил. Но мотивов девушки он пока не понимал.       – В итоге, мы имеем то, что имеем. Я бы на месте Салем… на эмоциях… поменял бы Озу голову и задницу местами… Но я мужчина. А она женщина, – с невозмутимым видом сообщил этот факт «Роман». – Она предпочла повысить степень потусторонности своей души. А порождения Потусторонии – это порождения Потусторонии. Разум у них может развиться до человеческого уровня. А то и выше… Но есть у них одна особенность… Положительные эмоции они вполне могут испытывать… Но стоит им получить душевную травму… как они навсегда застревают в холодно-безжалостном настроении. Как будто травмирующее событие приключилось с ними буквально только что…       Синдер опять машинально кивнула. И глаза у неё при этом были такие отсутствующие-отсутствующие… Как будто она вспоминала что-то своё…       – Так что реакция Салем… это реакция Салем, – вздохнул «Роман». – Уверен… За эту тысячу лет вокруг неё отирались одни предатели, вроде Лайонхарта, да идиоты, вроде Психопатии.       – Я прикончила Лайонхарта, – вдруг вырвалось из Синдер признаие.       Она этого не планировал. Как-то так само получилось…       – Вот и отлично, – искренне похвалил девушку «Роман». – Молодец!       Та аж даже как-то… засмущалась.       – Он был таким… мерзким, – попыталась хоть как-то объяснить свой поступок Синдер. – И оно как-то само собой получилось…       – Клятва Магией тебе не наказала? Не наказала! Значит, ты её не нарушила. И это была нормальная реакция нормального человека. Ещё раз повторю… Молодец!       И Синдер как-то уж совсем сильно засмущалась от таких комплиментов.       – И возвращаясь к Салем, – вернулся к потерянной нити разговора «Роман». – За эту тысячу с хвостиком лет, она… Салем… ни разу не видела нормальных людей. Вот и относится к людям, как к говорящим животным… Неприятным, но зато надоедливым… Которых в массе своей можно просто игнорировать. А выдрессированных Озом… уничтожать. Безо всякой жалости. Так что, решению Салем, я… не удивляюсь.       И с видом «Ну, как тебе такой анализ, Синдер Фолл?», «Роман» откинулся на спинку стула. И Синдер была вынуждена признать, что «Роман» в людях разбирается. Но сказать это вслух было… сложно.       – … – Синдер попыталась облечь в слова это признание, но, увы, потерпела неудачу.       «Роман» же не стал давить на девушку.       – Так каковы же твои мотивы? – ещё раз спросил он.       – Мне это не нравится… – сделала попытку сформулировать свои чувства Синдер.       Даже на её вкус получилась ерунда. Но «Роман» был доволен этим ответом.       – Очень хорошо! – бодро произнёс он. – А что тебе не нравится больше всего? Убийства, похищения или тёмная магия?       – Всё! – решительно ответила Синдер.       «Добро пожаловать в орден Феникса, Гарри», – с иронией думал в это время сам Гарри. – «Юный Избранный с Великой Силой… в наличии. Тинейджеры, собирающиеся героически умереть… в наличии. Перебежчик с Тёмной Стороны силы, делающий робкие шажки к Свету, но не готовый пойти против Тёмного Лорда… в наличии. Вакантно только место главы ордена… Но я знаю одного идиота, готового впрячься в эту телегу в качестве ломовой лошади…».       – Достаточно! – остановил девушку «Роман». – Считай, что ты меня завербовала. Я возглавлю этот орден Феникса!       Сперва расслабившаяся и облегчённо выдохнувшая девушка, вдруг напряглась.       – В каком это смысле «возглавлю»? – резко выпрямилась она на своём стуле. – Я старший менеджер…       Лицо «Романа» посуровело. Он резко встал и…       – Ой! Я был невежлив и забыл представиться… – от яда в голосе «Романа» кто-то послабее Синдер мог бы заработать нервный тик той особой жилки на виске. – Обращайтесь ко мне: «Господин исполнительный директор!». Можно даже просто и незамысловато: «Исполнительный директор!». А для тех, кто не в курсе, поясню! Исполнительный директор – это тот, кто гоняет старших менеджеров, как мальчиков… и девочек… на побегушках!       ***Полминуты спустя***       Синдер и Гарри стояли посреди уличной веранды какого-то кафе. Вокруг них валялись разбросанные то тут, то там столы и стулья. Это их, неоформленная в какие-то заклинания магия, разбросала мебель вокруг двух молодых людей. И сейчас она, эта магия, вихрем кружилась вокруг них.       А конкретно сейчас, они стояли друг напротив друга. Их правые руки были привычно сцеплены в армрестлерском захвате. Но до Клятвы Магией дело не дошло. Стороны уже обменялись своими мнениями. Мнение Синдер гласило, что главой будет она. Мнение Гарри было, что главой будет он. На этом конструктивный диалог закончился. И сейчас стороны меряли друг друга раздражёнными взглядами. Сверху вниз. Но молчали. Они же ведь не малолетки, чтобы решать вопрос дракой… Ведь правда же? Правда?       ***Некоторое время спустя***       ***Конспиративная квартира Романа Торчвика и Неополитан***       «Это твоя девушка!», – сказал, как отрезал, Гарри. – «Ты и сообщай ей эту новость! Я вообще-то был против этой идеи! И именно ты перехватил на миг управление телом! Именно ты сказал: «Да!», в ответ на то бредовое предложение! Да если бы я знал, что именно ты собираешься сделать… Короче! Ты натворил, тебе и объяснять Нео!».       «Я как-то об этом не подумал…», – смутился Роман.       С ним этого… в смысле, смущения… не случалось уже многие и многие годы. Но тут это, казалось бы, забытое чувство вновь посетило Романа.       Неополитан в это время неспешно дегустировала новый сорт мороженого. Мороженое не подвело. И полностью оправдало возложенные на него ожидания. И тут перед девушкой возник Роман. На миг Нео показалось, что её напарник чем-то смущён. Но этого просто не могло быть. Потому что не могло быть!       – Нео… кх-м, – откашлялся Роман.       И продолжил уверенным голосом.       – Тут такое дело… – уверенность покидала Романа так же быстро, как вода покидает ведро с отсутствующим дном. – Синдер Фолл сделала мне предложение… Предложение стать её парнем… И я согласился.       – (⊙_⊙) – глаза Неополитан шокированно распахнулись.       А потом из её рук выпало мороженное. И вазочка с мороженым и ложечка, которой она дегустировала оное мороженое. Всё это упало на пол. А Неополитан этого даже не заметила. Настолько силён был её шок.       Секунд десять Нео пребывала в таком состоянии. А затем, всё с тем же выражением лица, она деревянной походкой прошла в свою комнату.       [Щёлк!]       Это сработал запираемый замок на двери её комнаты.       – Это всё понарошку! – попытался достучаться до напарницы Роман.       «Она тебя не слышит», – сообщил ему Гарри. – «И в её текущем состоянии…»       ***В это же время. Комната Неополитан***       В ту же самую секунда, когда Гарри говорил это, Нео склонилась над чемоданом. И её лицо в это время…       – ٩(ఠ益ఠ)۶ – «кажется кто-то напросился на свои похороны!» как бы говорило выражение её лица.       …выражало, отнюдь, не доброту и всепрощение. Потому как склонялась она над своим оружейным чемоданом. И чего там только не было... И пистолеты, и винтовки, и гранаты и много чего ещё. На чемодане, задвинутом под кровать, и почти забытом, успел скопиться небольшой слой пыли. Но Неополитан это не смущало. По её скромному мнению, настала пора отряхнуть пыль с некоторых максимально убедительных аргументов.       ***Это же время. Общая гостиная***       «…она тебя не слышит», – закончил фразу Гарри.       И добавил.       «И, боюсь, ещё долго не услышит. И это не потому что у неё проблемы со слухом. Не будь мы в Вейле, излучаемый ею негатив приманил бы всех гримм в округе», – со вздохом закончил он.       И смущение уже второй раз за сегодняшний день посетило Романа.       ***Это же время. Старая автомобильная свалка***       – А вы уже целовались? Обнимались? Ходили куда-нибудь вдвоём? – приставала с вопросами Янг.       – Я! Не буду! Отвечать! На такие! Вопросы! – отчеканила Синдер.       Но от Янг Сяолонг так просто не отделаешься.       – Ну, не хочешь рассказывать, так не рассказывай, – не сдалась, а просто временно отступила Янг.       А затем зашла с другой стороны.       – Но ведь та встреча в кафе, про которую ты рассказывала… Ну, когда Роман принял твоё предложение… Это же означает, что встреча стала свиданием!       – Не означает! – отрезала Синдер.       Вся эту ситуация её… смущала. И чтобы не показать своего смущения, Синдер пыталась… не говорить о том, что вызывало её чувства. Обычное дело, короче… Все так делают… Но не всем «везёт» встретить на своём пути Янг Сяолонг. Которая умеет дружески приобнять за плечи, и заговорщическим видом спросить:       – Но ведь даже Роман Торчвик не всегда задирает нос до облаков? Каков он, когда у него наконец-таки заканчивается ядовитая слюна для оплёвывания всех окружающих?       Ну, это Янг в силу своего юного возраста не знала, что любой нормальный человек готов задирать нос в режиме 24 на 7. А слюна для оплёвывания окружающих у нормальных людей не заканчивается никогда. Другое дело, что таким «нормальным людям» ещё в юном возрасте окружающие отвешивают болезненных тумаков. И те вынуждены соблюдать правила этикета и быть вежливыми. А то, что Гарри, притворяясь членом Злой Организации, вынужден был изображать «нормального человека», это о чём-то да говорит…       – Он интересный собеседник… вежливый… остроумный… и хорошо разбирающийся в людях, – проболталась Синдер.       [Стрекот сверчков]       От внезапно наступившей тишины у Синдер аж заложило уши. До этого вокруг было довольно… шумно. Все что-то как-то с кем-то обсуждали. На повестке дня был один главный вопрос: «Отработка командного взаимодействия во время предстоящего дружеского командного спарринга». И тут всё вдруг прекратилось. И всё… подчеркиваем, все… круглыми глазами уставились на Синдер.       – Я бы так не смогла… – нарушила тишину Нора. – Взять да и сказать: «Будь моим парнем!».       И со вздохом добавила:       – Всё-таки я жуткая трусиха…       И её взгляд при этом был направлен на Рена.       И это послужило сигналом. Сигналом возврата к нормальной жизни. Все снова загомонили, обсуждая предстоящий спарринг. А Синдер… Что Синдер? Ей сейчас хотелось выкрикнуть: «Это все не по-настоящему!». Но слова застревали в горле.       Потому что всё было почти по-настоящему. Настолько «почти по-настоящему», что от «по-настоящему» это уже и не отличишь.       А было дело так… Они уже обсудили вопрос главенства и пришли к выводу, что они не будут устраивать драку, как какие-то глупые малолетки. Нет, они не такие! Поэтому они проведут командный спарринг.       И приняв это решение, они оба мгновенно успокоились. И можно даже сказать, расслабились. И вернулись к содержимому своих бокалов. И тут Роман сделал резонное замечание…       – А что ты расскажешь рядовым членам Ордена? В смысле, как ты залегендируешь мою «вербовку»? – и «Роман» пальцами нарисовал в воздухе кавычки.       Синдер озвучила несколько предложений. «Роман» забраковал их все словами: «Не верю!». Ещё недавно это вызвало бы у Синдер приступ жуткой злости. А сейчас было… нормально. То, что её критикуют, не раздражало. Раздражало, что она не может сходу предложить дельный вариант вида «Вау, это же гениально!». Но это раздражение было направлено на себя, а не на окружающих.       У тут её язык сам собой произнёс:       – Скажем им, что я предложила тебе стать моим парнем…       Тут само собой «виноваты» те, кто направил её на встречу, напутствовав её словами: «Между вами же явно что-то есть! Так что ты без проблем перетащишь его на сторону Света и Добра!». Да, именно они! А кто же ещё?!       – Я согласен стать твоим парнем! – раздалось в ответ.       Синдер была в шоке. Она взглянула в глаза молодого мужчины напротив и… Увидела в них удивление вида «Я что сейчас это вслух сказал?». На деле же, это Романово чувство юмора. Оно пронзило рыжего шутника с головы до пят. И он, на миг вернув себе управление телом, сказал эти слова. И довольно хохоча, удалился прочь. В свой иллюзорный бар. И с его точки зрения, это была отличная штука. Милая и невинная. Практически дружеский розыгрыш. И от этой «милой шалости» не будет никаких последствий. И никто, ни Гарри, ни Неополитан… особенно она… не испытает негатива в адрес Романа.       Стоит ли говорить, что уточнять насколько это «понарошку» или «не-понарошку» Синдер не стала? Просто не смогла. Да что там не смогла, девушка вскочила со своего места, бросила, не считая, всё содержимое кошелька на стол, как оплату за свой коктейль. И пробормотав что-то невнятное, что она потом перезвонит, скрылась прочь. Очень быстро. Можно сказать, стремительно.       ***Это же время. Арендованная Романом мастерская***       ***Гарри и Роман***       Эту мастерскую Роман Торчвик вполне честно арендовал. За наличные. И даже выдал премию владельцу помещения за то, чтобы тот не появлялся тут ближайшие сутки-другие. И на то были причины. Вейл сейчас напоминал разбуженный улей. И нельзя было и квартала пройти, чтобы не увидеть на стене свеженаклеенное объявление «Разыскивается!» с портретом Романа на нём. А что поделать? С точки зрения полиции, обывателей и генерала Айронвуда – Роман Торчвик окончательно слетел с катушек. И ему оставался один крошечный, буквально незаметный шаг, чтобы мартовские зайцы и безумные шляпники пригласили его на своё чаепитие.       У Гарри же было своё мнение. И оно гласило, что…       – Эти женщины… Вечно отвлекают мужчин от работы, – вслух сказал он, окидывая хозяйственным взором мастерскую.       Полученные от Айронвуда материалы постепенно превращались в нечто осмысленное. Но до конечного результата ещё было далеко.       «Вот уж чего не ожидал, так это увидеть тебя с напильником в руках», – весело хмыкнул откуда-то из своего «неведомо где» Роман Торчвик.       – Ну, да, а что поделать? – риторически спросил Гарри. – Сливочное пиво стоит дорого. И по щелчку пальцев не создаётся. Приходится отдавать за него честно заработанное золото и серебро. А мы, мастера-ритуалисты, умеем зарабатывать звонкие монеты!       И взяв в руки упомянутый напильник, Гарри нацелился на заготовку. И тут ему кое-что пришло в голову. Он, так сказать, поставил себя на место Романа. Которому предстояло сидеть у себя, в ночном клубе, почти сутки. И если он, Роман, всё это время только и будет, что потягивать свои алкогольные коктейли, то так и спиться недолго. Потому что скучно.       И Гарри решил «скормить» Роману байку из своего прошлого.       – Знаешь, что около года тому назад сказал мне мой бывший наставник? – начал он свою забавную историю, для развеивания скуки.       – Нет. Откуда? – удивился Роман.       – Он сказал: «Увы, Гарри… В ближайшее время никто умирать не планирует»…       – А-ха-ха-ха! – расхохотался Роман. – У вас там что… лишние гробы на складе скопились? И некому их было продать?       – Что-то вроде того… Что-то вроде… – сказал Гарри, сосредоточенно обрабатывая деталь. – Знаешь, как у волшебников принято обставлять свой уход из жизни?       – Просвети меня! – попросил Роман.       – Они заказывают портрет…       – Ну, это и у людей встречается, – перебил рассказчика Роман.       – Ты не дослушал, – не стал обижаться Гарри. – Этот портрет не простой, а волшебный. Изображённый на нём покойный маг не просто выглядит как живой. С ним можно поговорить о погоде. Или о его смерти…       – Ну, ахренеть! – аж вскочил от избытка чувств на ноги Роман. – Это же бессмертие! Хоть и каком-то портрете, но…       – Увы, нет, – грустно вздохнул Гарри, не прерывая свою работу.       Большего не понадобилось. И Роман, огорчённо махнув рукой, сел обратно на стул у барной стойки.       – Появление призрака после смерти мага дело не то чтобы частое, но… никого не удивляющее, – начал объяснение Гарри. – А после пятнадцати минут общения с призраком… Всем становится видно, что некая важная часть в нём… умерла. И нет в нём больше того, что я называю «шило в попе»…       – Хе-хе, – донеслось от Романа.       – Им… призракам… даже не приходит в голову мысль хоть что-то поменять в своей призрачной жизни. Живут, как овощи на грядке… Нет. Хуже. Овощи хоть растут. А для призраков время как будто остановилось. И если его не выпнут пинком под зад с места его смерти, то он так и будет там слоняться без толку и смысла. И все это знают… Почему так, никто не знает. Потому что, занимаясь такими исследованиями, можно, как нефиг делать, забрести в области Тёмной Магии. И я тоже не в курсе. И могу лишь предполагать…       Гарри отвлёкся на другую технологическую операцию.       – Да? – донеслось от Романа, мол «и что ты там предполагаешь?».       – Ах, да… – вернулся к рассказу Гарри. – Предполагаю, что та часть души, что по наследству досталась магу от порождения Потусторонии выживает… Выдерживает момент смерти и контакт с Потусторонией. А вот человеческая часть… то самое «шило в попе»… увы, нет. Всё говорит об этом. Но… Раз магическое сообщество считает, что ему нужны волшебные портреты с огрызками душ в нём, то мы, маги-ритуалисты, с готовностью заявляем: «Любой каприз за ваши деньги!»       – Ха! – отреагировал Роман.       – И возвращаясь к моему бывшему наставнику… – сказал Гарри. – Затем он пояснил свои слова. Как я узнал с его слов, многие престарелые маги заранее заказывают свой волшебный портрет, чувствуя приближение скорой… или не очень… смерти. А этот волшебный портрет вещь не из дешёвых… А ещё в него оказывается можно вложить разный функционал… В зависимости от того, насколько тщеславен «господин заказчик». И более того! Полный функционал волшебного портрета у моего наставника покупали всего лишь пять раз за всю его жизнь. А ведь моему наставнику было сто с хвостиком лет! И тогда меня посетила идея!       – О?       – И на следующей неделе к нам заглянул некий тип… Не помню его имя. Да я и не старался его запомнить. А, смысл? Короче! Ему пришло уведомление, что у него умер дядя. Из Парагвая. О котором он до этого дня и слыхом не слыхивал. И завещал ему дядя волшебный портрет. И не простой, а волшебный. Его правда ещё даже не сделали. Но это мелочи, не заслуживающие упоминания. Ведь сделать его должен мой наставник…       – Твои проделки? – усмехнулся Роман.       – А чьи же ещё? – вопросом на вопрос ответил Гарри.       Между делом он успел закончить с текущей деталью и перейти к обработке следующей.       – А просто так оплатить урок было нельзя?       – Я почти на 100% был уверен, что в министерстве магии есть «крыса»… Которая спит и видит возвращение своего лорда. Жизнь показала, что я был прав. И если бы я провёл платёж как полагается… То есть через Министерство Магии… Там из меня бы выжали столько информации, что найти меня после этого смог бы даже тролль.       – Я понял, – кивнул Роман. – А что было дальше?       – Лимит средств у моего наставника был неограничен. Я прикинул сколько это может мне стоить. И счёл траты вполне посильными. Как же я ошибался…       – Твой учитель смухлевал? – возник резонный вопрос у Романа.       – Ничуть, – ответил Гарри. – Мой учитель честный маг. И никаких фокусов-покусов с липовой отчётностью никогда не делал. Дело в другом. Он разошёлся по полной программе…       И Гарри улыбнулся.       – Самые дорогие породы дерева. Самые качественные ткани. Драгоценные металлы. «Стекляшки»... в смысле, полудрагоценные камни… без единого изъяна. И стоившие из-за этого дороже иных бриллиантов.       – Зачем? – не понял Роман.       – Я тоже задавался этим вопросом. Но молчал. Я то по сценарию этой истории был вроде как не при делах… Хотя жаба душила меня просто с неистовой силой. Я утешал себя мыслью, что ритуал в котором к портрету подключают всё домашнее хозяйство… двери, окна, освещение, каминную сеть… в общем всё… Не каждый день такое увидишь. А раз в двадцать лет, если быть точным… Утешало это слабо. А затем мой наставник провёл ритуал. И я понял, что за чисто символическую сумму… даже не достойную упоминания… получил один из лучших уроков своей жизни.       – ?       – Мой учитель в тот момент… момент проведения ритуала… походил не на милого старика… лысого, пузатого и подслеповатого… Не-а. Он походил на легендарного героя древности. Я уже к тому моменту повидал немало волшебных ритуалов, и поэтому сразу понял… Это шедевр! До мурашек по коже! Как потом сказал мне наставник: «Это было как будто не ты ведёшь ритуал, а ритуал ведёт тебя! И такая мощь просыпается в тебе, о которой ты и не подозревал!».       – …       – С тех пор я стараюсь делать шедевр при любой на то оказии… И если есть выбор между сделать всё по высшему классу, или слепить нечто из говна и палок, я выбираю только первый вариант. Ибо из говна и палок шедевр не выходит. Как ты не пыжься…       – …       – Окей, постараюсь работать потише, чтобы не разбудить…