***
После похода в магазин, парни вернулись домой и собрали необходимые вещи. А затем молча направились к Венти. Поступок отчима его насторожил. А мама ему поверит? Или даже слушать не станет? Или у них будет шанс стать нормальной семьёй без отчима? Старшеклассник был уверен, что именно этот мужчина виноват в развале их тёплых отношений с мамой. Остановившись у подъезда, Венти решил воспользоваться домофоном и позвонил в свою квартиру. — Да? — голос мамы был слишком усталым. — Я. — Кто? — Венти. С характерным звуком железная дверь открылась, и парень поспешил зайти, при этом придерживая еë, чтобы лучший друг зашёл следом. Но тот остался стоять на улице. — Ты чего? — непонимающе спросил Венти. — Не хочу становится свидетелем ваших разборок. Не моë это дело. — А я не хочу на улице тебя оставлять. Пойдём. — Я серьёзно, — юноша улыбнулся, — поговорите, и потом я приду. Найду, чем пока заняться. Венти посмотрел недоверчиво. — Давай, заждались тебя уже. Не переживай. Юноша всë равно пиздец как переживал. Он слишком незаметно для себя поднялся на нужный этаж. Внизу живота от волнения всë стягивалось в тугой узел. Конечности начинали дрожать. Блин. Капелька надежды на хорошие отношения с мамой заставляла и подталкивала его на первые шаги. Может, если он сейчас не струсит, то у него и правда есть шанс? Венти слишком плохо знал свою мать, и предсказать еë реакцию было сложно. Он боялся, что она ему не поверит. Боялся, что та его выгонит. Боялся, что не выслушает. Но не попробуешь – не узнаешь, да? Парень тихонько открывает дверь. Медленно стаскивает с себя обувь и думает, что делать с курткой. Обычно он проходит в ней в комнату, но сейчас-то что? — Ты чего там копошишься? И вот перед ним мама: в жёлтом халате, с пучком кудрявых волос на голове, маленькими морщинками у глаз. Но такая уютная... Венти не хочется портить ей настроение, она итак выглядит усталой. — Будешь есть? — женщина поняла, что на вопрос ей не ответят. Поэтому она задаëт следующий. Ну вот, вроде предоставляется возможность. Но язык согласиться не поворачивается. Только глаза мокнут, почему-то. — Веня? — Веня! Ну что такое? Целый день на улице играл, не ел ничего даже. Давай за стол, потом на речку сходим. А Веня заливисто смеëтся, в три счёта уплетает деревенскую картошку и снова убегает на улицу, только уже с папой за руку. Старая форма имени эхом раздаётся в голове. Мама его потупленную реакцию замечает и опускает взгляд вниз. — Да, да, да, — Венти кивает головой. — Пойдëм. А что? — Макароны по-флотски. Старшеклассник снова не успевает заметить, как уже сидит за столом. Мама неловко садится напротив. — Мам, — Боже, как ему страшно. — Что? Тело сковывает страх. Невозможно сказать и слова. — Вкусно... Женщина слабо улыбается. — Ты не заболел? — Я поговорить хотел... Не знаю даже, как тебе сказать, и поверишь ли ты мне вообще. Боюсь тебя расстроить, и всë в этом роде... Ну... Я просто не хочу, чтобы... — Венти, — мама смотрела на него обеспокоенно. М-да, только хуже сделал, напугал еë. — Чего ты разнервничался весь? Говори, как есть. Юноша тяжело вздохнул. И всë же ему хотелось закончить этот разговор как можно скорее. — Мы с Альбедо гуляли, в общем... — он попытался придать голосу уверенности, размеренно дышал. — Я отчима заметил у магазина с какой-то барышней. Издалека видно и слышно плохо было, но они будто флиртовали. Он у неё пакеты взял и... У мамы по щеке покатилась слеза. — Мам? — Венти с места подорвался и остановился рядом с ней, не зная, что делать дальше. — Мама??? — Веня... наверно поздно просить прощения? — еë голос дрожал, а из зелёных глаз не прекращали литься слëзы. — Ты что такое говоришь? — он хотел обнять мать, но не мог понять, имеет ли на это право. — Это точно был он? — Да. Мам, да, точно! — и всë же парень прижался к ней, приобняв и погладив спину. Венти слышал еë всхлипы, и сердце несмотря на все обиды сжималось. — У Альбедо фотка есть, вроде... — Тварь... Юноша округлил глаза и снова замер, подумав, что мама обращается к нему. Но облегчëнно выдохнул, когда услышал такое долгожданное: — Ему не место в нашем доме, — она старалась успокоиться, но слëзы предательски продолжали капать на халат.— Я не думала, что это окажется правдой... — А? Женщина потянулась к телефону. — Погоди... я... минуту. Венти кивнуть не успел, как мама вышла в коридор, по пути набирая номер. Он успел подумать, что она звонит отчиму, но ошибся. — Да... Вера, ты была права... Мне стоило прислушаться к тебе раньше. Нет. Всë хорошо. Да... Не стоит. Завтра? Хорошо. Спасибо ещё раз. Это что получается? Своей подруге она не поверила, а Венти...? Это вызвало улыбку. — Мам. — Что? — она больше не плакала, только лицо было опухшим. — Давай вещи ему порвём? Или выбросим из окна? Или сожгëм? Или... Женщина устало рассмеялась. Этот смех был недолгим, но по-настоящему искренним. — Достань дорожную сумку с верхней полки шкафа. Поможем ему собрать вещи. — Ну давай пару футболок хотя бы скотчем замотаем? Венти слишком оживился. Он сиял, радовался тому, что наконец всë будет хорошо. Будет ведь? Мама на улыбке громко выдохнула. Узнаёт своего сына. — Можно я Альбедо позову? Мы быстро управимся. Три минуты – и его тряпки будут валяться в подъезде. Она, не прекращая улыбаться, кивнула и ушла в ванную. Вероятно, приводить себя в порядок. В то время как Венти позвонил лучшему другу.***
Они сидели на кухне втроём и пили чай, неловко общаясь друг с другом. Мама спрашивала про школу, друзей, "подружек", Алису... Венти старался отвечать максимально развëрнуто, но межу ними всë ещё царило напряжение. Столько лет холода, игнора, обид и боли... За один вечер это никак не забудется. Парень хотел верить искренности слов матери. Но неприятный осадок оставался внутри. Им предстоит долгая работа над отношениями. И, возможно, Венти наконец узнает причину такого отношения к себе в детстве... — Аль, ты чего, как бедный родственник? Всë это время друг просто улыбался. — Расскажи что-нибудь... Как сестричка? Большая уже? — Садик заканчивает, — сделав глоток чая, ответил Альбедо. — Шума много от неё стало. — Всегда такой была, — Мама будто вспоминала о прошлом. — Сколько еë малюткой помню, всегда энергичная. — Ну да... Помню, как мы с Альбедо первый раз остались вдвоём с ней посидеть. Это были мои самые тяжёлые полтора часа в жизни. — Не ври, мы с ней минут двадцать от силы нянчились. — Чего?! — воскликнул Венти. — Это ты не ври. Тётя Алиса ездила в ТЦ, это не могло занимать двадцать минут... — Потом пришла тётя Рэйндоттир. — Нас это не спасло... Мама тихо посмеялась. Ей нравилось наблюдать за парнями. Вспоминала их детство и жалела, что потеряла многое, не была рядом. — Пошёл покурю. Тëть Эва, за чай спасибо, — Альбедо, улыбаясь, вышел из-за стола, уходя в коридор. — А ты? — женщина, вздрогнув, перевела взгляд на сына. — Не хочу, — мотнул головой Венти. Он уже спалился с тем, что курит, поэтому врать смысла нет. Мама кивнула. Как-то резко она стала выглядеть задумчивой, будто что-то хотела сказать. Старшеклассник понял, как он выглядел со стороны. — Почему ты со мной не общалась? Почему не давала видеться с папой? Почему вы вообще развелись? — Венти неожиданно для себя озвучил свои мысли. Блять, кто его за язык тянул? Эва тут же погрустнела. — Прости... Мне нет оправданий. — Должна быть причина. Я уже не маленький. — Твой отец не такой святой, как ты считаешь. О... — она запнулась, — о мëртвых плохо не говорят, поэтому я не хочу, чтобы ты это знал. Пусть в твоей памяти он останется таким... — Ты шутишь? — Венти глаза округлил. — Мам? Скажи... Умоляю, скажи. Я... Парень растерялся. Это невооружённым глазом видно. Что это получается? Он весь свой подростковый возраст жаждал воссоединения с родным отцом, а всë оказывается не так просто? Женщина отрицательно мотнула головой. — Не стоит тебе этого знать. — Если у тебя будут от меня секреты, то наши отношения никогда не наладятся... Эва посмотрела на сына по-другому. Она понимала, прекрасно понимала, что тот был прав. Зачем тогда тянула? — Мы расстались с ним, потому что он вещества принимал. Это его и погубило, Венти.***
— ...Не знаю, хочу надеяться, что мы будем общаться, — Венти сидел на подоконнике, свесив одну ногу, и курил в открытую форточку. Альбедо тем временем валялся на его постели, задумчиво вглядываясь в потолок. — Ты ведь расстроился? — донеслось из трубки телефона, что лежал на столе рядом. — Я... разочаровался? — грустно хмыкнул юноша и затянулся. — Мой хрупкий детский мир разрушился, как карточный... этот... как его... — Домик, — тихо произнёс Альбедо и вымученно улыбнулся. — Да, домик, — повторил Венти громче и выдохнул дым в окно. — Твой отчим ужасный человек. А с мамой поговорить стоит. Ты сразу в свою комнату ушёл и больше ничего не ответил? — спрашивал Сяо. — Ну, я заплакал. Сказал, что мне нужно это осмыслить одному. — А Альбедо? — Я курить ходил. Когда пришёл, Венти с Вами разговаривал в своей комнате, а тëтя Эва была в зале, — сам за себя ответил Альбедо. — Понятно... — Ничего не понятно, если честно. Сейчас уж точно... Почему Чжун Ли ничего не сказал? — Я думаю, он не знал, — сказал Сяо. — Хотя, если бы и знал, то тоже не сказал бы. Слишком тяжело для... — Тоже верно... Короткая тишина, прерываемая длинными затяжками. — Ладно, я напишу Вам. В целом хорошо всë, не переживайте. — Буду ждать, Венти, — юноша почувствовал, как учитель улыбнулся. — И уж постараюсь не переживать. — И этот... Просьба. — Слушаю. — Не говорите никому... Ну, про папу. Чжун Ли тем более. Всë само рано или поздно всплывëт. — Согласен с тобой. Пока, Венти. — Спасибо, до свидания, — парень также улыбнулся. — До свидания, — едва слышно бросил Альбедо. Звонок оборвался. — Ты сразу Сяо позвонил? — спросил лучший друг. — Не, — отмахнулся Венти. — Не сразу? — Альбедо в непонимании изогнул брови. — Он мне звонил ещё за столом. Я написал, что сижу с мамой и отвечу позже. — Чего решать будем? "Будем". Венти снова улыбнулся, в который раз он убедился, что он не один. — Утром поговорю с ней. Мне кажется, что ей тоже нужно много чего осмыслить. Альбедо удовлетворённо кивнул. — По катке в бс и спать? — предложил он. — С языка снял, — ответил Венти и спрыгнул с подоконника, забирая со стола телефон и заходя в нужную игру. Ему безусловно стоит отвлечься.