***
Часы показывали пять часов утра, когда шатенка, приоткрыв глаза, со стоном размяла свою затекшую шею, хрустя из стороны в сторону. Нарцисса, обняв ее в сонном состоянии, не дала права выбора положения для сна, а девушка не хотела тревожить. Еле как выпутавшись из, на удивление крепкой, хватки, Гермиона пыталась вести себя как можно тише, скидывая ноги с кровати и опуская их на белый, мягкий и пушистый ковер. Бросая последний взгляд на уже мирно спящую растрепанную блондинку, она бредет по направлению к ванной, чтобы принять душ и немного подумать, побыть наедине с собой. Пока Гермиона стояла под сильным напором воды, она обдумывала прошлый вечер и всё сказанное Нарциссой. Девушка прекрасно осознавала во что ввязывалась и понимала, что она почти беспрекословно верила женщине, хоть и не догадывалась почему. Хотя чертов дар наконец-то затих, добавляя долю в целое море мыслей и доводов по поводу женщины и ее сестер. Принимая роковое решение на счет всего хаоса, Гермиона понимает, что чувства которые были для нее загадкой, сейчас трещали по швам по отношению к блондинке. Вода мелкими капельками стекала по подтянутому телу, с несколькими еле заметными шрамами, что напоминали уроки отца, желающего «исправить» ее ориентацию. Проводя подушечкой пальца по особо большому шраму под левой грудью, Гермиона невольно вздрагивает, вспоминая тот удар с ноги, который будто выбил тогда из нее весь воздух. Липкое отвращение, что сползало по стенкам желудка, заставляет девушку стиснуть зубы от давней обиды и, сменив одежду, направиться на балкон, чтобы окончательно согласиться со словами Нарциссы внутри себя и с самой собой.***
Закуривая уже вторую сигарету, наблюдая за медленно тлеющей бумагой и табаком, девушка подмечает красивейший золотой рассвет, что рассеивался в небе, создавая иллюзию, словно кто-то подсвечивал небо или раскрасил его. Легкий озноб проходит по телу, напоминая Гермионе, что она живой человек, а не пустая оболочка. Она невольно дергается, когда на ее плечи ложится что-то теплое и мягкое, а затем чувствует слегка прохладную ладонь на своем предплечье и мягко улыбается блондинке, что уже выглядела намного лучше по сравнению со вчерашним вечером. Хотя голубые глаза женщины все еще отражали боль внутри, которую она снова вряд ли озвучит. Тишина окутывала, создавая приятную атмосферу, которую не хотелось нарушать. Но Гермиона понимала, что им придется еще многое обсудить, как в рамках конкурса, так и об их плане. И Нарцисса, словно услышав ее мысли, начала рассказывать свой план отмщения, настаивая на том, что каждой из них придется взять по одной из сестер. Выслушав все до последнего слова, девушка не может сдержаться, чтобы не прильнуть к тонким устам женщины, мягко накрывая их своими и завлекая в нежный поцелуй, что был словно договоренность между ними, подтверждающая их намеренья. Утренние лучи солнца были свидетелями данной сцены, придавая им божественную красоту, что была так ослепительна и абсурдна для многих. Но не для Гермионы и Нарциссы, которые наслаждались теплом друг друга в прохладные утренние часы, перед таким тяжелым и насыщенным днем.***
— Вот на этом слайде, было бы неплохо добавить лично твою точку зрения и источник исследования, — спокойно объяснила Нарцисса, поправляя очки своими элегантными длинными пальцами, украшенными аккуратным коротким маникюром темно-зеленого цвета. — А здесь добавь вставку с изображением костей и мышц в развернутом виде, чтобы продемонстрировать саму суть информации. — Снова указывает блондинка и, невольно зевая, тянется за своим телефоном, чтобы проверить время. — Не знаю как ты, а я голодна, можем заказать пиццу или что-то из ресторана отеля, как тебе идея? — Главное без алкоголя, манго и рыбы, а остальное — на твой вкус, — подхватывая, отвечает Гермиона, кликая со скоростью света мышкой и сохраняя поправки, сказанные женщиной. — Не хочу быть завтра на конкурсе опухшей из-за аллергии или алкоголя. — Тогда можно взять пиццу, чтобы сильно не отвлекаться, острое и диетическую колу? — Тихо смеётся Нарцисса, заглядывая в карту в поисках пиццерии. — Звучит божественно, — зевает Гермиона, опираясь на кровать и смотря в потолок, думая о завтрашнем выступлении, ожидая пока Нарцисса сделает заказ. — Слушай, спасибо, что выслушала вчера… И не дала мне разбить голову об пол. — Хмыкает женщина, рассматривая девушку, подмечая ее все еще сонный и усталый вид. — Я рада, что обошлось, но впредь, пожалуйста, ешь хоть что-то. А то ещё такой твой обморок я не вынесу. Моя шея будто камень, который пролежал тысячу лет на дне океана, после этой ночи. — Бурчит Гермиона в подтверждение, морщась от лёгкого поворота в сторону и издавая легкий болевой стон, от чего блондинка незаметно для девушки вздрагивает. — Повернись удобнее, не задействуя шею, я разомну ее. — Проговаривает Нарцисса, оказываясь позади шатенки, вынуждая ее действовать беспрекословно. — И не отнекивайся. Это меньшее, что я могу сделать. — Просто не слишком. Мой бог, твои руки божественны, Цисса. — Стонет девушка, слегка запрокидывая голову назад и прикрывая глаза, совсем не придав значению скоротечное имя женщины, что сейчас, несвойственно для себя, пыталась скрыть подлый румянец, что стремительно полз по ее молочно-белой коже. — Не преувеличивай, всего лишь массаж. — Шепчет блондинка, легко надавливая на затвердевшие мышцы, чувствуя, как она потихоньку расслабляется. — Ляг, пожалуйста, я думаю нужно пройтись к уровню лопаток. — Не успела женщина закончить мысль, как Гермиона уже устраивалась поудобнее и, сняв свитшот, уже лежала в одном топе, спиной кверху. — Ты не подумай, что я соблазняю тебя или что-то типо того, просто этот массаж божественен, — мямлит шатенка, кивком разрешая блондинке оседлать ее, на что Нарцисса лишь хмыкает, устраиваясь на бедрах девушки, чувствуя что уже возбуждается от действий Гермионы. — И не собиралась, ты думаешь, так легко выбить меня из колеи? — Ухмыляется женщина, устраиваясь поудобнее и улыбается шире, когда чувствует лёгкое подергивание мышц девушки и, наклоняясь ниже, поближе к уху, лишь шепчет. — В отличие от некоторых. — Кусая мочку уха и слегка массируя шею, продвигаясь ниже к лопаткам, она заставляет замолчать девушку, что еле сдерживала стоны. Нарцисса боялась эту девушку, что так стремительно ворвалась в ее жизнь и уже умудрилась занять место в сердце, что было недоступно столько лет. Она теряла контроль над эмоциями, над собой. Над всем. Она боялась, что будет разбита, как и тогда. И она из кожи вон лезла, чтобы не допустить этого. Но не могла себя сдерживать до конца. Шутка сердца заключается в том, что если ты запрешь его на замок, как того и желаешь, залечишь его полностью. И оно будет пылиться кучу лет внутри тебя, оно станет настолько хрупким, неприспособленным к такого рода боли, что когда ты снова сможешь открыть его кому-либо. Оно разобьется на мельчайшие осколки безвозвратно, даже от мельчайшей обиды или фразы. Она сорвалась, когда шатенка все же не сдержала благоговейный стон. Припадая к шее и нежно целуя, прокладывая дорожку поцелуев к ушной раковине девушки, что томно вздохнув, напряглась и одним движением повернулась, уже вжимая женщину в мягкий матрас и нависая сверху. — Я думала, ты недоступна. — Тихо смеется Гермиона, дразнясь и ухмыляется, когда ее тянут за долгожданным жарким поцелуем. — Ты исключение. — Шепчет Нарцисса, обхватывая ногами ее талию и снова целуя. — С тобой я теряю контроль над собой. И мне это, черт возьми, нравится. — Слегка отстраняясь, проговаривает женщина, заглядывая в глаза шатенки и утопая там окончательно. — А теперь не ерничай и поцелуй меня еще раз, — одними губами произносит блондинка и довольствуется тем, как потемнел взгляд Гермионы. Прижимаясь к Нарциссе в поисках хоть какого-либо трения и слегка покачивая бедрами, шатенка пытается расстёгивать блузку, но дрожащие руки не слушаются ее, затормаживая все и вся. Злясь на себя и на изготовителя этих чертовых сексуальных рубашек, Гермиона не выдерживает и садится, глубоко вздыхая, наблюдая панику на лице женщины. — Сними. — Лишь хрипит не своим, ужасно низким, голосом Гермиона, слегка дернув ткань и заползая руками под нее, царапая такую соблазнительно белую кожу, оставляя еле видимые красные следы. — Не смейся. — Шипит шатенка, надавливая на эпицентр жара, заставляя Нарциссу словно мяукнуть и задохнуться. — Удар ниже пояса. — Хмыкает Нарцисса, отбрасывая рубашку в сторону кремового комода. — В прямом смысле, — притягивая девушку к себе, шутит она, снимая топик, оголяя верхнюю часть тела и проводя от торса к груди, радуясь дрожи под ладонями, захватывает их, слегка сминая, наслаждаясь мягкостью и теплотой кожи, тихим стоном шатенки. — Мне нравится твоя чувствительность, не сдерживайся. Зарываясь в белоснежные волосы женщины, Гермиона словно отпускает себя, принимая свои чувства к одной из сестер, что стала для нее спасением. И она готова воплотить их план в действие уже на следующий день, во время конкурса. Девушка понимала, что придется выложиться на полную. Запуская руки за спину блондинки и легким движением расстегивая лифчик, чтобы просто отбросить его и почувствовать на своей коже прикосновения слегка прохладного тела женщины, девушка теряется в этом омуте, погружаясь с головой в ощущения. Нетерпеливо скользя по классическим черным брюкам, что так облегали стройные ноги Нарциссы. Благодаря всех богов, Гермиона понимает, что буквально два дня назад, прямо перед поездкой, у нее закончились месячные и надеясь на то, что у женщины их тоже нет, девушка ухватилась за тонкий кожаный ремень, наблюдая чистую похоть в голубых глазах, что сейчас буквально пылали пламенем, которое либо испепелит шатенку до тла, либо поддаст огоньку ее собственному. Не видя неуверенности, шатенка лишь расстёгивает пуговицу на штанах, а блондинка понимает, что от нее хотят и слегка приподнимает тело, помогая. Стягивая ткань, Гермиона сглатывает, когда перед ней предстает шикарное тело женщины, прикасается губами к бедру и проделывает дорожку поцелуев вверх. Она ухмыляется, когда Нарцисса шипит и ругается, ведь девушка была намерена дразнить женщину до последнего. Оставляя заметный след ближе к тазу, она сжаливается и проводит языком по тонкой ткани трусиков, почти мурлычет, когда понимает, насколько мокрая женщина под ней. Довольствуясь дрожью в ее обычно спокойном и размеренном голосе, она избавляется от последнего ненужного клочка ткани и с благоговением наблюдает за слегка покрасневшей кожей на шее женщины. — Иди сюда, — хрипит Нарцисса, проводя прохладными ладонями по торсу и сминая ткань на спортивных шортах, стягивает их вместе с нижним бельем, чтобы притянув девушку ближе, застонать от полного соприкосновения кожи с кожей, что ощущалось просто божественно. — Я не могу тебе описать, что ты со мной вытворяешь, начиная от чувств и заканчивая болезненным возбуждением с желанием, которым меня накрывает каждый раз, когда я тебя вижу. — Шепчет эмоционально женщина, прикладывая руку к щеке Гермионы, которая, прикрыв глаза, думала, что сама разорвется от ощущений, что сейчас ее наполняли до краев, угрожая вылиться. Не сдержавшись, она прильнула к ней, целуя со всем чувством, перемещая руку вниз и не сдерживая свой стон, спровоцированный влажностью девушки. Нарцисса упирается головой в плечо шатенки и, тяжело дыша, собирает влагу, входит внутрь и снова почти кричит от ощущения тепла, что окружает ее пальцы. — Цисса, — шипит девушка, откидывая голову назад и прикрывая глаза, которые так и норовили закрыться. — Боже, твои пальцы, внутри. — Еле выговаривая слова и складывая их в предложения, в полубезумии шепчет Гермиона. — S'il te plaît j'ai besoin de toi, — умоляет, почти крича, шатенка, впиваясь короткими ногтями в кожу на спине, когда Нарцисса достала до определенного, более чувствительного места. Женщина могла поклясться, что не видела ничего прекраснее, ведь раскрасневшиеся щеки, выбившиеся пряди из собранного хвоста и легкий блеск на коже от пота, делал Гермиону более живой. И Нарцисса наслаждалась каждым звуком, что издавала девушка: как она кричала от самых чувствительных мест, как тяжело дышала от прикосновений к шее, легких поцелуев и укусов. Она обезумела, услышав французский из уст девушки в такой момент, все больше наращивая темп и проваливаясь в другое измерение чувств, от хриплого и прерывистого дыхания подле ее уха. — Hermione, viens, avec moi — Шепчет блондинка, беря в рот твердый сосок, скользя по нему языком и делая замысловатые узоры, периодически покусывая, но делая более глубокие толчки, не сбавляя темп. Девушка держалась недолго, вскрикивая имя, будто проклятье, с надеждой на вечные муки в этих прохладно-теплых объятиях, что сейчас прижимали ее к себе, приглаживая выбившиеся пряди волос и что-то нашептывая для успокоения, будто принимая душу ее в своей душе, празднуя соединение. Нарцисса лишь улыбалась такой забытой улыбкой для нее самой, такой настоящей и искренней. Вспоминая про обед, который она заказала и несмотря на легкие протесты Гермионы об прерывание объятьев, женщина накинула халат поверх голого тела в укусах и следах, открыла двери, чтобы забрать их божественно пахнущую еду.***
День конкурса наступил совсем быстро. Столпотворение студентов и их сопровождающих, создавало ужасный шум, что был даже хуже, чем самый пик дня в кофейне, заставивший Гермиону скривиться и неосознанно сделать шаг по направлению к Нарциссе, которая подавила легкую искреннюю улыбку. — Не теряй уверенности в себе, мы отлично проработали твою презентацию. Тебе не будет равных, — наклонившись к девушке, шепчет блондинка, кладя руку ей на плечо и ободрительно сжимая его, сдерживаясь, чтобы не прикусить мочку ее уха. — И не забывай про Энди. У тебя будет около десяти или пятнадцати минут после выступления для начала нашего «представления». Анафема будет на месте. — Еще тише добавляет женщина, уже совсем не скрывая свой мстительный оскал, что уже который раз собирался отправить девушку на тот свет. — Спасибо за напоминание. — Хмыкает Гермиона, сжимая в ответ изящную прохладную руку и направляясь к доске со списком, чтобы узнать какой по счету будет ее время. Смотря в сторону удаляющейся шатенки, Нарцисса улавливает знакомые голоса и устремляет свой взгляд ближе к выходу. Женщина обнаруживает своих старших сестер и, о чем-то болтающих с одним из «судей», профессоров. В который раз надевая на себя маску спокойствия и безразличия, женщина понимает, что в данный момент все начнется. Она была атеистом, но в тот момент молилась всем богам, чтобы все прошло по их плану. Нарцисса надеялась положить этому конец, чтобы спасти свои чувства к девушке, которая ворвалась к ней так стремительно. Начало конца ее борьбы с пристрастием старших сестер. — Беллатрикс, Андромеда, — холодно приветствует сестер блондинка, останавливаясь рядом со старшей, что напрягая челюсть, кладет руку на плечо младшей и натянуто улыбается. — Профессор, прошу извинить, это наша младшая сестра, Нарцисса. — Проговаривает Беллатрикс, улыбаясь стоящему напротив мужчине в халате. — Она приехала как сопровождающий преподаватель нашего города, студентки Гермионы Грейнджер. — Делая акцент на имени и фамилии, женщина лишь оскаливается, когда чувствует вздрагивание и присущее напряжение сестры при его упоминании. — Наша семья гордится, что единственный Блэк занимается наукой и продвигает молодые умы в массы. Хотя, наша матушка и отец перевернулись бы в своих собственных гробах, узнав даже половину пути, которые мы преодолеваем, помогая таким одаренным молодым студентам заниматься тем, чем они хотят. — Белла, дай человеку хоть слово вставить, лучше бы так на выставке перед публикой хвалилась. — Слегка надуто и наигранно упрекает старшую из сестер Андромеда, перемещая свой взгляд то на Нарциссу, то на Беллатрикс. — Что же, тут ты права, сестричка, что это я, все разглагольствую. Вы увидите все во время конкурса, профессор Снейп. Я Вам гарантирую. — Растягивая слова, лыбится женщина, сжимая плечо блондинки, что даже не пискнув от сильной хватки, прокручивала в голове возможные варианты дальнейшего разговора. — Даже не сомневаюсь, Беллатрикс, могу быть уверен, что Ваша семья преуспевает не только в науке. Газеты не врут — Блэки талантливы во многом. — Улыбаясь лишь уголками губ, проговаривает мужчина, поправляя свои очки на переносице, что придавали ему более заумный и слегка глуповатый вид с этой безупречной круглой формой. — Надеюсь еще удастся перемолвиться парой слов, дамы, но сейчас мне пора к моим коллегам. Было приятно познакомиться с известной троицей убийственных сестер. — Почти протараторил Снейп. Он быстрым шагом удалился в самую толпу говорящих между собой студентов и преподавателей. — Точное определение. — Цитирует Нарцисса с нечитаемым выражением лица, снимая руку сестры со своего плеча. — Откуда же пошла эта фраза. Даже не представляю. — Цисса. Сколько мы еще будем перед тобой объясняться и извиняться за тот случай? — Скрестив руки, строго спрашивает Энди, но мягкий взгляд содержал ответ, в котором она сама могла сказать «бесконечно». — Прошло семь лет. — Двенадцатое августа. — Замечает женщина, отвечая своим ледяным взглядом. — Что? — Спрашивают в унисон сестры, с долей непонимания смотрят прямо на нее. — Двенадцатого числа этого месяца будет ровно семь лет. — Ровно и четко проговаривает блондинка, словно объясняя это людям, что имели плохую память или были просто тупыми. Разворачиваясь на своих каблуках и удаляясь гордой походкой, Нарцисса дает понять, что разговор пока закончен. Растворяясь окончательно в толпе студентов, что столпились возле доски со списком, женщина оставила в тишине Беллатрикс и Андромеду, что лишь вздохнув, понимали, что в этот раз придется постараться, чтобы сестра перестала быть с ними как с другими людьми. Недоверчивой и холодной. — Я с ней поговорю, попробую подловить. — Хотела предложить Андромеда, тяжело вздыхая. — Нет. Я это сделаю, кашу заварила я. — Будто обреченно, подытоживает Беллатрикс, проводя рукой по своим кучерявым волосам, словно пытаясь их пригладить. — Ну и славно, я хочу переговорить с Гермионой. — Мм, — хмыкает брюнетка, пытаясь скрыть легкую нервозность. — Пошли, они уже вроде начинают, не хочу сидеть где-то возле какого-то старика профессора с научной степенью и слушать поправки весь конкурс. — Бурчит Беллатрикс, хватая среднюю сестру за руку и утаскивая к задним рядам.***
Момент рассказа плана Нарциссы
— Они точно будут в зале? — Слегка удивленно спрашивает девушка, даже перестав на секунду затягиваться сигаретой. — Не думала, что Андромеда и Беллатрикс увлекаются научной деятельностью студентов на конкурсе. — Они и не интересуются, просто не захотят упускать возможности. Нерешенные дела с младшей сестрой и баристой, которая снова разлучила сестер. Ох, нет. Я знаю. Я долго с ними жила в одном доме. Повадки, эмоции, настроения, их поступки. Даже то, что они примерно озвучат. — Хищно улыбалась женщина, пока ее волосы развивались на ветру, что смотрелось жутко и завораживающе прекрасно. Именно об этом сейчас подумала Гермиона. — Осталось решить, кто кого именно возьмет. — Возможно, я смогу провернуть это с Андромедой. Извини, но Беллатрикс меня сожрет в буквальном смысле. — Нервно посмеиваясь, говорит девушка и невольно вздрагивает, представляя как Беллатрикс бы ее укусила. — Скорее всего. Нет, я тебя уверяю. Беллатрикс захочет поговорить со мной. Она не даст Энди сделать это. На счет Андромеды не уверена, захочет ли она сама с тобой поговорить или тебе придется проявить инициативу. Придется действовать по обстоятельствам. — Слегка потупляя взгляд, утверждает блондинка, делая затяжку и выпуская струю дыма, что так соблазнительно отдавал ментолом. — Нам нужен скандал. Это должно вывести Энди из строя, лишить ее агентства. А вот Белла… А знаешь, я знаю что делать. — Хищный оскал появился на лице женщины, что сейчас походила на пантеру-альбиноса, которая наконец поймала свою добычу и хочет заявить о себе стае. — У меня есть козырь, но придется поднапрячься. Ну так что, ты со мной, Гермиона Грейнджер?***
Уже подошла к концу двенадцатая по счету защита. А именно защита Гермионы. И Нарцисса не могла представить, что после столь короткой работой с презентацией, девушка сможет сделать все настолько идеально. На сцене, среди кучи глаз, что следили за ней, она не только не растерялась, как и многие до нее, так еще и с ловкостью отвечала на дополнительно поставленные вопросы от профессоров, которые явно были огорчены тем, что шатенка знает ответы. Обнимая девушку и шепча ей утешительные и поздравительные слова, Нарцисса отводит ее на свое место и, извинившись, удаляется в уборную. Надеясь на то, что Беллатрикс последует за ней. Вышагивая на третьем этаже здания и слыша стук каблуков на лестнице, блондинка улыбается все шире. Замедляя свой шаг, она все отчетливее чувствовала приближение своей старшей сестры, что была скорее всего неимоверно зла, словно огненная фурия. Начиналась новая игра на выживание. Устрашающий и убийственный оскал не покидал лица блондинки. Она была до безумия рада, что начало положено.***
— Здравствуй, Гермиона. — Приветствует ее Энди, подсаживаясь рядом. — Ты отлично выступила, так уверено на лопатки профессоров еще не клал никто. — Пытается шутить средняя сестра. — Думаю, мне повезло, вопросы были довольно легкими. — Совсем без энтузиазма отвечает девушка, стараясь держать свои эмоции в узде. — Как прошла выставка? — Белле надо научиться говорить с публикой, если она хочет и дальше представлять мою компанию. В остальном — отлично, завтра должны сделать фотосессию и разместить новость об открытии. Естественно, на первых страницах. — Гордясь собой, воодушевленно повествует Андромеда. Она не замечает легкую улыбку девушки, что сейчас не спускала с ее взгляда. — Интересно, интересно. Времени зря не теряете. Неловкая тишина повисла между ними, когда очередной студент запнулся и, покраснев, извинился перед судьями. Женщина не знала с чего начать разговор про то, что случилось и с какой стороны лучше подойти. — Слушай, Гермиона, я хочу извиниться. — Прокашлявшись, начала Энди, избегая зрительного контакта. Она устремила взгляд на всё еще красного, как помидор, бедного мальчика. — Можешь не извиняться, — неожиданно для женщины, произносит совсем спокойная, прямо как удав, девушка, потупляя свой взгляд куда-то в пространство, будто даже не находясь здесь. — А вообще, этот разговор не для всего зала, пойдем. — Беря ее за руку и вставая, Гермиона тащит женщину по коридорам вглубь здания, останавливаясь в тускло освещенном узком помещении, расположенном вблизи зала, но этого было достаточно. Андромеда опешила, когда девушка накрыла ее губы своими, но не смогла ничего с собой поделать. С легким стуком прижимая Гермиону к стенке, она была похожа на голодного зверя, которому снова дали его любимое лакомство. Кусая, Энди спускается на шею девушки. Девушки, которая была на удивление тихой и спокойной, но женщина намеревалась вытянуть из нее стоны. Андромеда не заметила тихие шаги и ухмылку на лице Гермионы, когда вспышка от камеры и крик Грейнджер о помощи, не ударил ее, словно пощечина по лицу, резко и неожиданно.