ты мне понравилась сразу.

снова в окнах многоэтажек тускло светили лампы, на улице бушевала сильная метель, засыпая снегом крыши домов, ветви деревьев качались на ветру. снова очередная сигарета догорала между пальцев брюнетки, но девушка уже не улыбалась и не провожала коричневыми глазами мимо проходящих под окнами людей, выслеживая кого-либо вдали. не осталось никого, чтобы выслеживать. из динамика телефона не доносились миловидные разговоры и такие же смешки. ночь будет одинокой, как обычно. не будет душевных разговоров и посиделок под пледом с горячей чашкой кофе в руках. этого уже ничего не будет. будут лишь бутылка крепленого вина да дешевые сигареты. уставившись стеклянным взором в темноту за окном, пешкова докуривает третью по счету сигарету, отпивая из горла алкоголь. дым от сигарет она не проветривает, а зачем, ей все равно, да и не для кого. метель прекращает бушевать как только на часах пробивает два ночи, а сима все так же продолжает сидеть у окна, промаргиваясь от влаги на глазах. и снова она одна. снова она все испортила... из-за пары слов она осталась одна. пара секунд уничтожили её ближайшие полгода. превратив их в бесконечные слезы. тело опять бросает в дрожь. коленки бьются друг о друга, а на них падают капельки слез. губанова её не любит. не любит. руки впиваются в ломкие, каштановые, непослушные волосы, выдирая их с макушки. не любит. пешкову никто не любит. смотря в зеркальце, стоящее неподалёку, сима видит лишь бледную кожу, убитые волосы и синяки под глазами. стоила ли пара секунд стольких изменений? кончик никотиновой палочки тлел. слезы не шли. лишь многонедельная боль осталась с ней. осталась в сердце пешковой.