Signature

Бамблби тихонько свистнул ему, а после выпрямился и протянул к нему сервопривод. Сэм ухватился за широкий палец здоровой рукой и поднялся на ноги. Его плечо пылало от боли из-за удара об пол во время атаки Рипкорда, и Сэм мрачно выругался себе под нос. Айронхайд повернулся, чтобы посмотреть на него, а затем переступил через все еще дымящуюся оболочку на полу и приблизился. — Ты в порядке? — спросил он в своей обычной прямолинейной и грубой манере. — Да, я в порядке, — проворчал он. — Отличный выстрел. — Он получил по заслугам, — фыркнул Айронхайд. Ультра Магнус шагнул вперед и встал рядом с Айронхайдом, взглянув сначала на сломанный корпус Рипкорда, а затем на Сэма. — Ты уверен, что с тобой все в порядке? Рэтчет так плотно окутал тебя файрволом, что я вообще не могу считать твои данные. Сэм удивленно взглянул на коменданта города. Пожалуй, это была самая длинная фраза, которую сказал ему Ультра Магнус за месяцы, прошедшие после прибытия Автобота на базу. — Я в порядке, — сказал он, слегка улыбнувшись серьезному механоиду. — Кроме того, теперь нужна еще лишь одна печать на моей карточке «Атаки на Сэма», чтобы получить бесплатный кофе. Ультра Магнус хмуро посмотрел на него, его лицо было в равной степени непонимающим и неодобрительным. Через их связь Сэм чувствовал раздражение Бамблби и одарил разведчика ухмылкой. — Всегда ли люди так бесцеремонно относятся к своему благополучию? Сэм пожал здоровым плечом. — Это механизм выживания, — сардонически ответил он. — Иначе у меня, вероятно, были бы постоянные психические расстройства. — Ты необычайно эмоционален, — Ультра Магнус уступил после минутного раздумья. Сэм фыркнул, не зная, стоит ли ему обижаться. — Мне всегда так говорят, — сухо ответил тот, прежде чем взглянуть на Бамблби. — Готов идти? Разведчик кивнул ему, указывая сервоприводом в сторону выхода. Бамблби вывел его из гауптвахты и направился в недра корабля. Сэм шел медленно, отказываясь от невысказанного предложения хранителя нести его. Его мысли были обращены внутрь, интроспективны и беспокойны. Он не мог чувствовать Рэтчета через их связь, что была тихой и спокойной. Он осторожно задел блок, отделявший его от медика, но ответа не последовало. Через мгновение он осторожно отдалился, не желая отвлекать Рэтчета, если тот перезаряжался или лечил свои раны. Через некоторое время они вышли из Арка и спустились по трапу к аэродрому. Прожекторы ярко светили, освещая пространство вокруг корабля, за которым была непроницаемая и неподвижная ночь. Бамблби шагнул вперед и трансформировался, через мгновение открыв дверь со стороны водителя. Сэм смотрел на Камаро несколько секунд, а потом забрался в салон. Дверь со щелчком закрылась за ним, и Сэм откинулся на спинку сиденья, подняв руку, чтобы надавить на плечо. От кожи позади него исходило тепло, и Сэм одобрительно хмыкнул. Он знал о пристальном внимании Бамблби сквозь их связь, его взволнованном и беспокойном присутствии. Они ехали молча, огни базы становились все ярче по мере их приближения к центру. Этой ночью было тихо, почти не было ни прохожих, ни транспортных средств, и Бамблби смог вернуться в ангар в рекордно короткие сроки. Он помедлил, пока один из двух часовых прижал значок к датчику, а затем покатился вперед, едва перед ним открылись большие двери. К тому времени, когда лифт опустился на пол приемной, плечо Сэма пульсировало от боли, несмотря на тепло от сидений Бамблби. Сэм почувствовал нерешительность в своем сознании и вопросительно посмотрел на приборную панель. — Тебе следует пойти в больничную палату. Всплеск гнева, который он почувствовал при словах своего стража, сильно удивил парня. — Нет. Наступила неуверенная пауза, и прикосновение в его сознании стало умоляющим. — Сэм, тебе больно. — Я сказал нет, — отрезал он. Единственное, что волнует Сэма, это то, что его лечащий врач болен, вот и все. Через их связь он почувствовал нежное прикосновение принятия, и альт-мод Би повернулся в сторону Северного Квадрата. Они ехали по мосту в тишине, и Сэм осознал, что ментальное присутствие его хранителя отступило, его форма стала подозрительно непрозрачной и нечитаемой. Он в замешательстве нахмурился, глядя на приборную панель, но ничего не прокомментировал. Через несколько минут Бамблби остановился перед входом в Северный Квадрат и открыл ему дверь. Сэм медленно вылез из салона, усталый и страдающий, и закрыл за собой дверь. Немедленно рядом с ним материализовалась голоформа Бамблби с напряженным и непостижимым выражением лица. Сэм не стал возражать, когда Бамблби указал на вход в Северный Квадрат, позволив провести себя к Офицерскому отделению. Когда они подошли к его квартире, Бамблби открыл дверь, и Сэм переступил порог в тишине. Он подошел к дивану и тяжело сел, здоровой рукой стягивая ботинки. Би скрылся в его спальне, и Сэм мог слышать, как разведчик роется вокруг. Через несколько мгновений тот вернулся и вручил Сэму маленькую белую бутылочку, он понял, что это ибупрофен. Он одобрительно пробормотал, откручивая колпачок и высыпая на журнальный столик четыре таблетки. Он сгреб их в ладонь и проглотил с полным ртом воды из стакана, который принес ему Бамблби днем. Сэм вздохнул, откинулся на спинку дивана и снова потянулся к связи Создателя. Она осталась неизменной, такой же тихой и неподвижной, как стазис. Через мгновение он наклонился вперед, упершись локтем в колено и прикрывая лицо рукой. Он сидел так долгое время, в тревоге и боли, пока Бамблби не сел на журнальный столик перед ним. Разведчик долго молчал, а затем протянул руку, чтобы обхватить Сэма за шею, и двигался вперед до тех пор, пока его лоб не прижался к коротким кудрям Сэма. Близость контакта заставила Сэма замереть, и он с удивлением посмотрел на своего стража. Выражение лица Бамблби было тщательно сдержанным, но Сэм мог чувствовать силу его эмоций через их связь, защиту, заботу, собственничество, привязанность. — Би? — спросил он тихо, неуверенно. — Сэм, — пробормотал тот в ответ, слегка сжав шею Сэма сзади, как будто чтобы убедиться, что парень в безопасности и невредим. Несмотря на усталость и жгучую боль в плече, Сэм улыбнулся. Он ободряюще коснулся искры Бамблби, наслаждаясь нежным трепетом из-за его прикосновения, и его пульс ускорился из-за кое-чего другого, кроме беспокойства или боли. Внезапно Бамблби отпустил его и снова сел на журнальный столик. Выражение его лица было ласковым, но серьезным, а голос твердым, пока он говорил. — Тебе следует немного поспать. Уже поздно, и ты устал. Сэм посмотрел на него в замешательстве, не понимая, что вызвало резкое отступление разведчика. Однако, прежде чем он успел высказать свое замешательство, Бамблби встал и отошел. — Тебе что-нибудь нужно? — спросил он. Сэм покачал головой, и Бамблби слабо улыбнулся. — Хорошо отдохни, Сэм. Увидимся завтра. Не говоря больше ни слова, голоформа внезапно исчезла. Сэм с удивлением уставился на то место, где только что стоял его хранитель, а после переключил свое внимание внутрь себя. Присутствие Бамблби было поблизости, но оно снова стало непрозрачным и нечитаемым. Сэм нахмурился, но не требовал от разведчика ответов. Вместо этого он пробрался в свою спальню и вытащил из шкафа пару домашних штанов. Сэм медленно разделся, его левая рука ощущалась неловко и неудобно в перевязи, а следом натянул штаны и отправился в ванную. Когда он закончил, он вымыл руки и почистил зубы, затем выключил свет и лег в постель. Прошло немало времени, прежде чем он заснул.

***

Сэм резко проснулся, сбитый с толку и дезориентированный. Он перевернулся на другой бок и поднял голову, щурясь на часы на тумбочке. 7:14. Он зажмурил глаза и откинул голову на подушку. Его плечо сильно горело, ибупрофен, который он принял прошлой ночью, уже давно перестал действовать. Сэм потянулся к одеялу здоровой рукой, намереваясь снова заснуть, когда в дверь позвонили. Он в замешательстве взглянул в сторону гостиной, не зная, кто звонит в столь ранний час. Звонок прозвенел снова, и Сэм застонал, с трудом приняв сидячее положение. Он отбросил одеяло в сторону, встал и прошагал через квартиру. Звонок прозвучал в третий раз, когда Сэм распахнул дверь, и тут же зажмурил глаза, узнав, кто стоит в коридоре. — Вы, должно быть, шутите надо мной. — Нисколько, — сказала Доктор Льюис. — Доброе утро. Она держала глубокий поднос, наполненный ассортиментом медицинских принадлежностей, и на ее лице было ожидающее выражение. Сэм смиренно вздохнул и отступил в сторону, позволяя ей войти. Он сразу же сосредоточил свое внимание на себе, прощупывая связь с Создателем с все растущим трепетом. Ничего не изменилось по сравнению с прошлой ночью, и Сэм ничего не чувствовал за сплошным блоком, отделявшим его от ментального присутствия Рэтчета. Он нахмурился, отводя взгляд в сторону, и с удивлением обнаружил, что сигнатура Бамблби была далеко, едва ли больше булавочки в далеке. Доктор Льюис вошла в его квартиру, поставила поднос на журнальный столик и жестом пригласила присоединиться к ней. Через мгновение он отвлекся от нейронной сети и сел на край дивана. Она помогла ему расстегнуть перевязь, а затем с трудом выбраться из рубашки. Льюис работала быстро, снимая повязки с плеча, обрабатывая место шва, а затем снова перевязывая его. Она протянула ему две продолговатые таблетки, и Сэм с благодарностью проглотил их, а после взглянул на нее. — Вы слышали что-нибудь о Рэтчете? — спросил он наконец, нарушив молчание. — Нет, но в этом нет ничего необычного. Он мой старший офицер. Я подчиняюсь ему, а не наоборот, — слегка покачала головой та. Льюис поднялась и отнесла грязные бинты в ванную. Сэм слышал, как мгновение спустя она мыла руки, а потом вернулась в гостиную и пригвоздила его выжидающим взглядом. — Хорошо, приступим. — Если я пообещаю, что ничего не знаю, вы можете пропустить пытки и сразу перейти к казни? — вздохнул Сэм. — Где же в этом веселье? — спросила она, обходя диван и присаживаясь перед ним. Сэм поморщился, когда она взяла его левое запястье в свою руку, упираясь другой в его локоть, и осторожно потянула, пока его плечо не начало жечь. Она задержалась в этом положении десять секунд, а затем отвела его руку назад. В течение следующих двадцати минут Льюис манипулировала его рукой, дергая ее то в одну, то в другую сторону, чтобы по-новому напрячь плечо. К тому времени, как она взглянула на часы, Сэм был бледным и вспотевшим. — Хорошо, возьми это, — сказала она, протягивая ему маленький резиновый мячик. Сэм с любопытством взглянул на него, и она жестом попросила его засунуть под левую подмышку. Он послушался, и тогда она заставила его прижать руку к боку. Мяч заставил кости его плеча вывернуться наружу, когда он втянул руку внутрь, и боль была ослепляющей. — Черт возьми, — выругался он. — Не сжимай до боли, Сэм. Ровно до тех пор, пока оно не начнет гореть. — Оно всегда горит, — рявкнул тот, но она выглядела равнодушной к его вспышке. — Еще раз, и подожди до десяти, пожалуйста. — Вам следовало стать сержантом-инструктором, — он раздраженно ответил, но смиренно начал выполнять ее инструкции. Она уклончиво хмыкнула, ее взгляд был острым и оценивающим, пока она наблюдала за ним. После еще двух повторений она взяла у него мяч и положила его на журнальный столик. — Я хочу, чтобы ты повторял это упражнение по три раза, один раз после обеда, а затем после ужина, — она проинструктировала, собирая свои инструменты. — Тебе нужна помощь, чтобы одеть перевязь? — Нет, спасибо. Я иду в душ, — ответил он, и Льюис кивнула ему. — Хорошо поработал сегодня, Сэм. Увидимся завтра. После прощания Льюис взяла свои инструменты и ушла. Сэм снова обратил внимание на сигнатуру искры Бамблби, которая неуловимо светилась на него издалека. Он глубоко нахмурился, не зная, как преодолеть расстояние между ними. Сбитый с толку, он прошел в спальню, взял чистую одежду и направился в ванную. Ему потребовалось много времени, чтобы принять душ, и было почти девять часов, когда он оделся и направился в столовую. Люди кивали ему, проходя мимо в коридоре. Многие из них были знакомыми лицами, офицерами, которые жили в его районе Северного Квадрата, или административным персоналом, работавшим с Дейвом. Он кивнул каждому из них, желая им доброго утра. Не прошло и минуты, как он уже стоял в очереди в камбузе, поглядывая сквозь прозрачное стекло на утренний набор еды. — Рад снова вас видеть, Посол, — поздоровался солдат, ставя глубокий серебряный поднос в проем на камбузе. Сэм удивленно взглянул на него, едва сдерживая дрожь. — Просто Сэм. — Без обид, сэр, но мне не поздоровится, если мой командир услышит, как я вас так называю, — ухмыльнулся ему солдат. Сэм уставился на мужчину удивившись, как его словам, так и добродушному тону. — Ну, ладно, — сказал он наконец, ненавидя жар заливший его лицо. — В любом случае, рад видеть вас на ногах. С возвращением, — сказал он, бросив ему дружелюбную улыбку и повернувшись обратно к кухне. Сэм долго бы стоял в удивлении, но майор позади него вежливо кашлянул. Он пробормотал извинения мужчине, а затем отнес свой поднос к кассовому аппарату в конце столовой. Плотная пожилая женщина улыбнулась ему, считая его блюда, а затем он вручил ей свое удостоверение личности. — Спасибо, — сказала она, проводя значком. Лампочка на терминале замигала зеленым, и она вернула ему его. —Доброе утро, мистер Уитвики. Сэм пробормотал слова благодарности, а затем отнес свой поднос в укромный угол столовой. Он ел медленно, его внимание было обращено внутрь, пока он рассматривал связь с Создателем. Он был уверен, что узнает, если с Рэтчетом случилось что-то серьезное, но эта уверенность мало помогала успокоить чувство беспокойства, что нарастало в его животе. Он снова обратил внимание на сигнатуру искры Бамблби, что оставалась далекой и неуловимой. Он вытащил из кармана мобильник и прокрутил до контактов Бамблби. Он смотрел на него в течение доли секунды, прежде чем напечатать короткий текст. СэмУитвики: Ты слышал что-нибудь о Рэтчете сегодня утром? Прошло немало времени, пока его мобильный не зазвонил в ответ. Би: Пока ничего. Оптимус с ним, и он не кажется обеспокоенным. Сэм внимательно посмотрел на свой телефон, а затем напечатал вопрос, который действительно был у него на уме. СэмУитвики: Где ты? Сэм нахмурился, прочитав еще раз сообщение после того, как отправил его — оно звучало приставуче и неуверенно. Мгновение спустя его телефон зазвонил. Би: На складе боеприпасов, с Айронхайдом и Купом. Я не должен сильно задержаться. Ответ разведчика заставил его поежиться от стыда, и он, не задумываясь, напечатал быстрый ответ. СэмУитвики: Не торопись, развлекайся. Смысл дошел до Сэма уже после того, как он нажал кнопку «Отправить», и он с тревогой уставился на текст. Развлекайся? Сэм спрятал телефон обратно в карман, не дожидаясь ответа. Он быстро закончил свой завтрак и вышел из столовой, не оглядываясь. Он бродил по коридору всего мгновение, не зная, что делать, пока не решил убить двух зайцев одним выстрелом. Он снова вытащил телефон из кармана и направился ко входу в Северный Квадрат, быстро пролистывая до контактов Хот Рода. Он знал, что сегодня утром разведчик будет дежурить в центре. СэмУитвики: Можешь сделать мне одолжение? Его телефон зазвонил через секунду. Родди: Зависит. Включает ли это утилизацию тела? Сэм раздраженно покачал головой. СэмУитвики: Не сегодня. Ты можешь отвезти меня в Арк? На этот раз была более длинная пауза, и Сэм нетерпеливо уставился на свой телефон. В конце концов, Родди ответил. Родди: Да, конечно. Я встречу тебя у ангара. Сэм выключил свой телефон и сунул его в карман, быстрым шагом направляясь к мосту. Прошло почти двадцати минут, прежде чем он выбрался на поверхность и вышел на изнуряющую жару раннего утра. Он кивнул Киллиану и Уильямсу, которые стояли у входа в ангар, а затем направился к сверкающему Ламборгини, ожидавшему неподалеку. Хот Род распахнул перед ним дверь, и Сэм, одобрительно пробормотав что-то, уселся на водительское сиденье. Ламборгини рванул вперед, молча двигаясь к центру. Плотно окутанный файрволом Рэтчета, Сэм ничего не чувствовал от разведчика. — Спасибо за это, Родди. — Без проблем, Сэм. Я знаю, что Бамблби занят. Сэм замолчал, с растущим смущением вспоминая свою реакцию в столовой. С каких это пор он стал таким прилипчивым? У Бамблби, в конце концов, были свои обязанности. Не то чтобы жизнь разведчика вращалась вокруг него. Вскоре Хот Род остановился возле полукруга ящиков и машин, окружавших Арк, и открыл дверь. Сэм медленно выбрался из салона, закрыв за собой дверь. — Спасибо, Родди, — пробормотал он. Мех откатился на несколько футов, а затем трансформировался, присев перед ним на корточки. — Оптимус ждет тебя в клинике, ты знаешь дорогу? Сэм тихо фыркнул, почему-то не удивившись тому, что лидер Автоботов правильно истолковал причину его присутствия. — Нет, не знаю. Трудно найти? Прежде чем Родди успел ответить, Сэм услышал голос Оптимуса с корабля. — Я пройдусь с тобой. Он повернул голову и увидел, как голоформа Оптимуса спускается к нему по трапу. Родди кивнул Оптимусу в знак подтверждения, а после вернулся в свой альт-мод. Он отъехал, прогудев на прощание, и поехал обратно к базе. Сэм повернулся, чтобы посмотреть на голоформу приближающегося Оптимуса. Пожилой мужчина казался усталым, утомленно сутулясь в плечах, и Сэм вспомнил комментарий Бамблби о далеко идущем контроле их мимических схем. — Как он? — спросил Сэм, подходя к нему. — Он в порядке, Сэм. Его программы самовосстановления очистили вирус, сейчас они устраняют повреждения его сетевых массивов. Сэм медленно кивнул, следуя за голоформой вверх по трапу и внутрь корабля. Оптимус провел его через стыковочный отсек, который был большим и пустым. Прогулка по инопланетному кораблю во второй раз была такой же сюрреалистичной, и Сэм обнаружил, что озирается по сторонам с нескрываемым любопытством. Клиника Арка находилась рядом с похожей на пещеру комнатой с кабелями, которые он видел прошлой ночью. Внешне он был похож на медблок Рэтчета, но значительно меньше. Сэм прошел через большие двери и заметил Оптимуса в его двуногом режиме на небольшом расстоянии. Рядом с ним на койке на спине лежал Рэтчет. Сэм не мог оторвать глаз от медика, чья оптика была закрыта. — Сколько еще времени до того, как он проснется? — спросил он, ненавидя ранимость, которую было слышно в его голосе. — Теперь уже недолго, — заверил его Оптимус. — Возможно, несколько часов. Сэм кивнул и после долгой паузы повернулся к лидеру Автоботов. Оптимус пристально смотрел на него, его оптика невероятно ярко светила в тусклом пространстве. Сэм взял себя в руки настолько, насколько смог, а затем спросил: «Хорошо, тогда что имел в виду Рипкорд? О том, что я Прайм?» Оптимус тихо выдохнул, опускаясь на одно колено перед ним. — Прости, Сэм. Я не хотел, чтобы ты узнал об этом таким образом. — Ты ведь не серьезно? — Сэм недоверчиво спросил.— Оптимус, у тебя что, глюк? Оптимус помедлил, тщательно обдумывая свои слова. — Мы с тобой много говорили о политическом состоянии Кибертрона в разгар Золотого Века. Ты знаешь, что Прайм является одновременно и религиозным, и политическим деятелем. Сэм нахмурился, удивленный очевидной сменой темы, но кивнул в знак согласия. — Так было не всегда. В первом Золотом Веке Прайм был религиозным лидером, он не имел никакого отношения к политике. Путь к тому, чтобы стать Праймом, был глубоко духовным и включал в себя много молитв и размышлений. Сэм в замешательстве наклонил голову в сторону Оптимуса. — Ты сказал, что титул Прайм был присвоен Матрицей Лидерства. — Так оно и есть, но старые традиции требовали, чтобы потенциальные Праймы тратили мегаворны на мольбы, прежде чем им давали возможность приблизиться к Матрице. Таким образом, просители полностью осознавали бремя ответственности, на которое они собирались претендовать. Сэм медленно кивнул, нахмурившись. — Что изменилось? Оптимус с сожалением вздохнул: «Коварство Сената во время второго Золотого Века изменило обязанности Праймов. Это было незадолго до того, как роль Прайма стала политической. Как только это произошло, Прайм должен был присутствовать в Сенате всегда». Сэм нахмурился еще больше, когда вспомнил, что Оптимус рассказывал ему о Сентинеле Прайме. — А что, если что-нибудь случится с Праймом? Никто не может заставить Праймуса сделать новый. Оптимус наклонил шлем, и Сэм сделал вывод, что уловил суть дела. — Если что-то случилось с Праймом, если он был убит или пропал без вести, то нужно было как можно быстрее назначить нового Прайма. Это было необходимо для того, чтобы избежать кровавых распрей, которые наверняка произошли бы в вакууме власти. — Это то, что случилось с тобой? — спросил Сэм, хотя уже подозревал ответ. Оптимус серьезно кивнул: «После того, как Сентинел Прайм исчез, Сенат передал Матрицу Лидерства Альфа Триону на хранение. Он был старейшим из ныне живущих кибертронцев, хранителем наших накопленных знаний, и Сенат доверил ему поиск нового Прайма». — Какое это имеет отношение к старой религии? — спросил Сэм, не видя связи. Оптимус долго колебался до того, как ответить. — Альфа Трион увидел во мне нечто от Праймуса. Когда он даровал мне Матрицу Лидерства, я был переделан как Оптимус Прайм. Сэм покачал головой, не понимая точку зрения Оптимуса. Лидер Автоботов ненадолго прикрыл оптику, а затем пояснил дальше. — Он даровал мне Матрицу Лидерства. Это было не мое решение. Сэм удивленно отшатнулся. — Он не оставил тебе выбора? — Не оставил. К тому времени, когда я понял, что произошло, все уже было сделано, — Оптимус сделал паузу, его голос стал более глубоким от эмоций.— Это был… трудный переход. Сэм почувствовал прилив гнева из-за Оптимуса: «Значит, вот просто так? Ты стал Праймом просто так? Без твоего согласия?» — Просто так. Это не было ни моим выбором, ни моим желанием, но ответственность была на мне, — Оптимус наклонился вперед с серьезным и искренним выражением лица. — Когда ты сказал мне, что Праймы дали тебе Матрицу Лидерства, я понял всю значимость того, что ты сказал. Я не мог предотвратить то, что произошло, но я надеялся облегчить твой переход, сделать твой опыт менее болезненным, чем был мой собственный. К тому времени, как Оптимус закончил говорить, сердце Сэма сильно стучало о ребра. — Оптимус, ты не можешь серьезно верить в то, что говоришь. — Праймы даровали тебе Матрицу Лидерства, и ты использовал ее, чтобы вновь зажечь мою искру. Только Прайм мог сделать такое. Из-за их связи он почувствовал обеспокоенность Бамблби и инстинктивно потянулся к разведчику. Сразу же его знакомое присутствие наполнило сознание Сэма, утешающее и успокаивающее. — Они дали мне ее для тебя, — отрицательно покачал головой Сэм. Оптимус долго смотрел на него, а после мягко спросил: «Они говорили с тобой?» Этот вопрос заставил его замереть. Невольно воспоминание о Праймах всплыло на поверхность его разума, и он с кристальной ясностью вспомнил их слова. Он мог чувствовать ошеломленное неверие Бамблби через их связь, пока разведчик переживал воспоминания вместе с ним. — Я не понимаю. Я человек — я никто. Я всего лишь ребенок из Калифорнии. Что-то смягчилось в оптике Оптимуса. — Я был всего лишь клерком данных из Иакона. Сэм долго и недоверчиво смотрел на Оптимуса, а потом опуститься на пол. Его мысли обратились внутрь, вспоминая все, что Оптимус рассказывал ему о Матрице Лидерства и Кодексе Праймуса. — Ты пытался мне сказать, — пробормотал он онемевшими губами. — Все эти уроки, все книги. Ты пытался заставить меня увидеть это самостоятельно. Оптимус наклонил шлем в знак потверждения, и Сэм безрадостно фыркнул. Прозвучало пусто и глухо даже для его собственных ушей. — Я официально на пределе, Оптимус, — сухо сказал он. — Если у тебя есть еще какие-то секреты обо мне, можешь держать их при себе. — Ничего другого, Сэм. Даю слово. — Ну, слава богу за маленькие милости, наверное, — ответил тот, а потом тяжело вздохнул. — Что это значит, Оптимус? Для меня? — Это может значить все, что ты хочешь, Сэм. Я даю тебе то, чего у меня никогда не было — выбор. Сэм взглянул на него, ошеломленный обещанием в голосе Оптимуса. Лидер Автоботов смотрел на него с неприкрытой искренностью, которую парень почти мог чувствовать, даже не имея доступа к нейронной сети. Он колебался, неуверенный. — Мне нравятся все, как оно есть, — сказал он наконец, как бы извиняясь. — Тогда все останется так, как есть, насколько в моих силах обеспечить это. Сэм кивнул ему и долго молчал, пока тень улыбки не тронула уголки его губ: «Карен Андерсон понадобится прибавка». Выражение лица Оптимуса потеплело от нежного веселья, но до того, как он успел ответить, связь с Создателем ярко вспыхнула в сознании Сэма. Голова Сэма метнулась к койке Рэтчета так быстро, что он чуть не поранился. Он вскочил на ноги, когда Оптимус направился к медику. Оптика Рэтчета открылась, ярко светясь в сумраке комнаты, и он заставил себя сесть. Облегчение нахлынуло на Сэма так сильно, что у него закружилась голова. — Как ты себя чувствуешь? — прогрохотал Оптимус, и Рэтчет раздраженно взглянул на него. — Я в порядке, Оптимус, системы полностью дефрагментированы и оптимизированы. Тебе не нужно было оставаться со мной. Что-то пронеслось между ними, бессловесное и мощное, и Рэтчет хмыкнул в ответ. Медик повернулся к Сэму, и его грубое поведение постепенно смягчилось. Блок между ними задрожал и отпал, а знакомое присутствие Рэтчета заполнило его разум. //Глупый мальчишка.// Он заворчал, но в его словах не было злости. //Я тоже рад тебя видеть.// Искренне ответил Сэм и почувствовал, как медик фыркнул в ответ. Сэм почувствовал, как Рэтчет что-то сдвинул, и внезапно он освободился от связи с Создателем. Нейронная сеть ожила вокруг него, и он тут же осознал присутствие Проула и Ультра Магнуса, их сигнатуры холодили и голубели в его сознании. Его ментальное присутствие инстинктивно устремилось вперед, касаясь их. Он чувствовал их ответные прикосновения, удивительно терпеливые и добродушные, и улыбался. Рэтчет внимательно наблюдал за ним, склонив шлем в задумчивости, прежде чем повернуться и посмотреть на Оптимуса. — Атака Рипкорда могла бы увенчаться успехом, будь я менее опытен, — сказал он. Оптимус удивленно посмотрел на него. — Чего он добивался? — Я не уверен в его цели, но ему нужен был Сэм. Мы не можем позволить себе оставить его таким уязвимым. Я не всегда буду рядом, чтобы защитить его. Сэм переводил взгляд с Рэтчета на Оптимуса и обратно. — О чем ты говоришь, Рэтчет? Медик повернулся к нему: «Тебе нужно научиться создавать собственные файрволы и защищаться от злоумышленников». — Я имею в виду, это звучит как хорошая идея. Почему такой зловещий тон? —нахмурился Сэм. — Нужны ворны, столетия, чтобы новоискры развились настолько, чтобы можно было передавать защитные протоколы, — вздохнул Оптимус. — Ладно, так что это значит? — Это значит, что тебе придется учиться на собственном горьком опыте, — беспечно сказал Рэтчет, и Сэм ощутил нарастающую тревогу.