День фэйка

Правда оказалась на стороне Этери. После довольно-таки вольного демарша с ее стороны, им был включен зеленый свет. Везде — и в спорте и в кошельке. Порой это напоминало какую-то зеленую волну. Вторая встреча с Главным Астронавтом прошла уже на его территории. Ее к ней готовили, как наложницу к первой ночи с Султаном. Подготовкой руководило все пенсионное ФФКР. Чем подняли ее рейтинг в тусовке до небес. ФФКаРии были счастливы тем вполне приземленным счастьем и надеждой, что его астрономическая императорская благосклонность сместится с гимнастики на фигурное катание. А с благосклонностью прийдет вполне материальная обеспеченность на всех звеньях их Петушарии. И все сейчас зависит от этой строптивой кобылки. Которая чем больше брыкается, тем больше заводит Деда. Винер каждый вечер на ночь стала пить капли. Закрадывались беспокойные мысли — неужели коньковые потеснят в своей любви в голове Главного Деда Астронавта гимнастических? Тогда ее империи настанут кранты. А у нее ведь столько молоденького, гибкого и красивого мясца подрастает. На все политбюро хватит. И на камеди-клаб еще останется. На встречу она специально не побрила ноги и надела белье из разных комплектов. Так чтоб наверняка. Ведь все знают, нет большего противозачаточного, чем небритые женские конечности. А когда трусы старые, хлопковые, домашние, да еще не соотносятся с лифчиком — женщина в таком случае никогда не разденется перед мужчиной. Даже если он ее загипнотизирует. А гипнозом Дед Астронавт владел в совершенстве. Так поговаривали. То ли она негипнабельна. То ли все это сплетни. Всю встречу они сидели и пили кофе, потом чай, потом снова кофе. Дед Астронавт оставался на почтительном пионерском расстоянии и попыток не предпринимал. А может она и не поняла — ведь с Даней она тоже годами не видела его влюбленный взгляд, принимала все за профессиональную благодарность. Благодарность Дед выразил сразу. Потом засмущал ее, сказав что во всех космических успехах фк для него виновата только она. И точка. Он ее поразил своими профессиональными рассуждениями о мире фигурки. Знал хорошо отечественных и зарубежных персонажей. И даже, о диво, на видео мог отличить зубцовые прыжки от реберных, а не только аксель с риттбергером от остальных. В процессе просмотра видео с фигуристами на большом экране плазмы, он подошел сзади к ее креслу и уже готов был что-то сотворить фривольное. Но рекакция у Этери, как у всех фигурных, была отменной — она резко вскочила и сделала вид, что ее очень сильно заинтересовало фото самого Деда Астронавта в другом конце кабинета. По кабинету он за ней не бегал. И не догонял. Под конец разговора спросил — может че надо? Она прекрасно знала по Булгакову — ничего просить нельзя. И не потому-что сами предложат и сами дадут. А потому, что за такие подарки придется расплачиваться в стократном размере и всю жизнь. Но тут, как бы, и подарок вроде не для нее лично. А для той же страны. А напомнить сейчас будет самый удобный момент. Вот она и сказала про каток. А потом тысячу раз жалела. Не акцентируй она внимание тогда на катке, его бы уже давно выстроили. Следующий раз они увиделись так серьезно и поговорили уже на церемонии вручения наград. Он долго примеривался к ее левой груди под предлогом вцепить туда медаль. Заигрывал с ее прической. Игриво дул струей теплого воздуха на кончики ее волос, которые, якобы мешали зацепить медаль. И все это при всех. Но кто его осудит? Он же памятник. Памятник самому себе — Главный Дед Астронавт. Вечером, после вручения, когда черный костюм частями был разбросан по свободной квартире, а ее ноги были разбросаны по Данином телу, пришла смс с номера из одних шестерок «Так же бережно я буду сдувать с тебя пылинки всю жизнь. Ты не пожалеешь. Ты сегодня была прекрасна» — Что там? Спросил недовольный мужской голос, хозяина которого оторвали от самого любимого занятия в жизни. — Пишут, что я покрылась пылью. Хохотнув ответила Этери. Когда через полчаса Даниил ей выдохнул громко в ухо, а потом унял сердечный набат, он смог ответить — Напиши им, что ни на тебе, ни в тебе пыли нет. Скажи писателю, что Глейхенгауз все проверил. И везде. «Не дай Бог, — подумала Этери, — не дай Бог еще тебя, Данечка, засветить официально перед ним. Каток я уже попросила»