Под разным небом пепел одинаков

Гет
NC-17
Завершён
174
автор
Размер:
465 страниц, 48 частей
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Работа написана по заявке:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
174 Нравится 371 Отзывы 119 В сборник Скачать

20. Смятение Вонголы [Киоко]

Настройки текста
      – Когда ты просила отправить за тобой машину, я полагал, что ты подразумевала… не совсем это, – нервно улыбнувшись, подметил Бьякуран, глядя на пистолет в руках девушки, смотрящий ему в лицо.       Сначала Киоко думала прямо с порога удивить его столь теплым приемом, однако, обнаружив в коридоре камеры, пришлось зайти в квартиру. Честно говоря, она долго размышляла над тем, как поступить, и в голову пришел самый ублюдский способ. Реакция со стороны парня уже говорила о многом, словно на него не впервые наставляли оружие. Их разделяла пара метров, с такого расстояния девушка точно не промахнется, а глушитель в экстренном случае избавит от лишнего шума.       В идеальном утопическом варианте, если он не решит ударить в меня вспышкой пламени Неба.       Как все пришло к тому, что она отважилась вооружиться огнестрелом и заявиться к Бьякурану, держа при себе твердое решение нажать на спусковой крючок в случае необходимости? Никак. Практически целую неделю по возвращении из Индианаполиса Киоко ходила на грани того, чтобы не подорваться в истерике. В буквальном смысле ей приходилось спускать напряжение, выезжая – на гребанном, сука, велосипеде – загород и выпуская пламя Грозы. Это выматывало, на физическом уровне уже трудно оказалось вывозить происходящее, а начавшиеся экзамены делу не помогали. Она чуть не завалила экзамен по высшей математике, но это реально казалось последней из проблем.       Понятное дело, что после столкновения с Кикё Киоко решила, что лучше держаться от Бьякурана подальше, хотя бы на время. От мысли, что «абра-кадабра» с ее блокирующей способностью не подействовала на парня, в итоге и заставила ее взяться за оружие. Глупо, наверное. Но она уже не знала, что правильно, а что – нет. Как поступить? Кому доверять? Еще и чертов Ганаук со своей креативной миссией, которая стала последней каплей.       – Выглядишь не очень. Может, присядем? И спокойно поговорим?       – Стой! – шикнула Киоко, едва парень отступил в направлении гостиной. – Двинешься еще раз, я тебе колено прострелю.       – И чем же я такое заслужил? – с искренним негодованием пожав плечами и горько улыбнувшись, уточнил Бьякуран.       – Говоришь, что просто сын богатеев, который не поделил что-то с мафией… да, конечно. А детей по лабораториям в качестве хобби развозишь?       – Детей?       – Подростков. Дейзи и Блюбель.       Лишь имена еще несостоявшихся Погребальных венков заставили Бьякурана сменить настрой. Киоко заметила, как дрогнули его веки, и несмотря на сохранившееся беззаботное выражение с легкой улыбкой, Бьякуран отпустил беззаботную манеру. Теперь он стал куда более серьезным, и затянувшаяся пауза тому подтверждение.       – Верде взболтнул лишнее?       – Скорее, небрежно относится к своим записям, – соврала Киоко.       Учитывая педантичную манеру ученого, вряд ли бы он стал разбрасывать ценные сведения, Бьякуран также понимал это, раз связался с ним. В сложившейся ситуации, сцепившись сосредоточенным взглядом с парнем, Киоко все быстрее осознавала, что поступила глупо. Хоть это решение и нельзя назвать поспешным, но принято оно было на нервной почве.       Осознание того, что ей предстояло сделать, накатило на нее на день позже после возвращения в Чикаго. Несмотря на все опасности и угрозы, Бьякуран ей действительно был симпатичен, как парень, но, если сдернуть занавес и обнаружить, что там за дерьмо скрывалось, волосы дыбом вставали. Втереться в доверие к личности, которая кого хочешь будет водить за нос…       Великолепный план, Уолтер. Просто охеренный, если я правильно понял. Надёжный, как швейцарские часы. Сука! Просто сделай и все.       Из-за этого противоречия Киоко становилось вдвойне тяжелее, потому что, несмотря на проблемы с доверием, она была падка на проявление заботы. Ее тянуло к ней, словно рыбку за наживкой, глупую рыбку, у которой памяти хватало на три секунды.       – Пойдем на кухню. Я бы выпил, и тебе бы посоветовал.       Не успела девушка и слова вставить, как парень развернулся и легкой походкой направился к совмещенной с гостиной кухне. Растерянность продлилась секунду, Киоко раздраженно скривилась и последовала за ним, опасаясь, что вне зоны ее досягаемости он достанет откуда-то оружие. И только Бьякуран потянулся к дверце холодильника, как девушка предупредительно зашипела.       – Тихо, – усмехнулся он, как ни в чем небывало открыв морозильник и достав из него лед. – Или думаешь, что я держу в морозильной камере гранатомет? Что будешь? Налью все под твоим четким наблюдением, ничего подмешивать не буду. Клянусь на мизинчике.       Его небрежная манера общения стала последней каплей. Эмоции внутри разорвались в оглушительном взрыве, и даже если в холодильнике никакого оружия не хранилось, то теоретически за дверцей полки могли прятаться не стаканы, а пистолет. Бьякуран стоял к ней спиной, что давало отличную возможность среагировать первой, но опустив взгляд на свои руки, которые начали подрагивать, Киоко от осознания происходящего уже хотела выброситься в окно.       Что за цирк я вообще устроила?!       Зажмурившись и медленно выдохнув, девушка подумать опасалась, насколько смехотворно она выглядела. Вломилась к потенциальному врагу с пистолетом, а должна была втереться к нему в доверие и делать все, чтобы не вызывать подозрения. Страх и отчаяние окончательно вскружили голову. Лишили банальной способности взвешенно принимать решения. А после того, как ей несколько дней назад позвонила Хана, рассказав сквозь сдерживаемые слезы, что за дичь у них там произошла с Шимон, Киоко отключила мозг. Ей просто не хотелось думать.       Опустив оружие и на негнущихся ногах дойдя до высокого вытянутого стола по типу барной стойки, девушка нервно выдохнула и залезла на стул. Вновь взглянув на оружие, Киоко через силу заставила себя разжать пальцы и опустить его. Сейчас ей казалось, что подохнуть здесь – не такая и плохая идея. Хотя вряд ли Бьякуран станет убивать ее, тем более в своем доме.       У нее болело сердце, в груди щемило, перед глазами стояли слезы, которые она с отвращением удерживала при себе. Уперевшись локтями о стол, Киоко схватилась за голову. Понимая, в какую глубокую яму она себя загнала буквально за пару минут, ей хотелось лишь одного. Нет, не сдохнуть, а поселиться где-нибудь в горах Кавказа и пасти овец, где нет доступа ни к мобильной связи, ни к дорогам, ни к людям.       Перед ней опустился стакан с прозрачной жидкостью. Судя по отсутствию запаха, это была обычная вода.       – Ну что? – присаживаясь напротив, вздохнул Бьякуран. – Расскажешь, что или кто тебя надоумил столь экстравагантно заявиться ко мне?       Позволив себе поднять взгляд, Киоко почему-то задумалась о содержимом стакана парня. Лед и прозрачная жидкость. Может, он слукавил об алкоголе, и просто добавил лед в воду? Но судя по легкому колючему сладковатому запаху, это был ром.       Ну да. Врывается тут истеричка, машет пистолетом, как нервы не сдадут?       Но не сказать, что парень спешил притронуться к напитку, видимо, не хотел раньше времени туманить сознание. А то вдруг его незваная гостья реально захочет грохнуть?       – Оправдание, что я тупая, не подойдет?       – Нет, – тихо хмыкнул парень. – Я бы сказал, что ты чем-то очень напугана. Вонгола прислала тебя, чтобы убить меня?       «Пф», – не удержалась девушка от того, чтобы шумно фыркнуть и покачать головой. Осторожно взяв стакан с водой и позволив мысль, что, возможно, и неплохо будет, если туда подмешали крысиный яд, Киоко сделала несколько глотков.       – Вонголе ты на хрен не сдался пока.       – Пока?       – Ты привлек внимание тем, что отправил своих людей за теми подростками к Верде. И… шантажировать Джинглио Неро тем, что они похитили меня, больше не получится. Они рассказали Вонголе о… случае.       Новость, казалось, ничем не удивила Бьякурана. Киоко подняла на него взгляд, а он по-прежнему продолжал смотреть на нее, словно хищник из кустов. Возможно, в своем убогом состоянии она и выглядела, как полудохлая лань, но готова была поклясться, что если парень не перестанет буравить ее взглядом, то с радостью обратиться охотником. Оружие у нее имелось.       – Значит, Вонгола сказала тебе заявиться ко мне и… устранить? – предположил Бьякуран, откровенно не веря в выдвинутую теорию. Подхватив стакан и сделав глоток, он лукаво уточнил: – Или предполагалось что-то другое, но у тебя… нервы сдали?       Ох уж эта манера увиливания и лукавства. Теперь вместо апатии и уныния Киоко все четче ощущала, как ее охватывало раздражение. Недовольно скривив лицо и выпрямившись, она постаралась затушить неприятные чувства.       – Зачем ты здесь, Киоко? – с абсолютной серьезностью спросил Бьякуран.       Теперь же настал ее черед виновато потупить взгляд. Она вломилась сюда, потому что ничего не понимала, потому что боялась, что здравомыслие Бьякурана держалось на ее блокирующей силе. А еще она боялась, что он уже успел заглянуть в сознания других версий себя, иначе как объяснить, что он впутался в дела мафиозного мира? Был изначально к этому причастен? Вполне вероятно. Только весь белый и пушистый образ парня рассыпался в труху из-за одного пугающего момента.       – Зачем тебе нужны те подростки? – проигнорировав вопрос, спросила Киоко, подняв на парня требовательный взгляд. Рука сжалась в кулак от желания вновь взять оружие, и это не укрылось от собеседника.       – Почему ты думаешь, я расскажу тебе?       – Потому что я могу спросить об этом еще раз, но направив на тебя оружие.       – И ты выстрелишь?       – Да. Могу ранить тебя.       – Думаешь, сможешь?       – Выстрелить?       – Ранить меня, – снисходительно улыбнулся Бьякуран, отставив из рук стакан и поднявшись с места.       Для Киоко это стало недобрым знаком, она схватила пистолет и спрыгнула со стула, однако парень словно и не обратил внимание. Обойдя стол и направившись в гостиную часть помещения, он остановился и адресовал девушке улыбающийся, задорный взгляд.       – Если собралась стрелять, то хотя бы сними с предохранителя.       Оставив его едкий комментарий без слов, Киоко последовала совету и теперь с боеготовностью держала оружие. Реакция Бьякурана оказалась непонятной, он то ли неприятно удивился, то ли счел нужным проглотить очередную остроту. Тем не менее это не остановило его от того, чтобы продолжить путь, да только сел он не на диван, а на пол, оперевшись о него спиной. Похлопав по месту рядом, он обратился к девушке:       – Давай, садись. Поговорим.       – Мне и здесь нормально, – подойдя чуть ближе, напряженно пробормотала Киоко.       – Мне неприятно вести разговор, когда на меня направляют оружие.       – Тогда ответь на вопрос и… я подумаю, чтобы опустить пистолет.       – Почему тебя так интересуют эти подростки?       – Меня интересует сам факт того, что эти подростки оказались в мрачном подвале для экспериментов по твоему заказу. Я не понимаю, кто ты такой. Я не понимаю твои мотивы в мой адрес. В адрес Ирие. Если ты ведешь теневой бизнес – это одно, но эксперименты на подростках – совсем другое. Мне надоело… вся эта неопределенность.       Тот факт, что Бьякуран без задней мысли ей мог сейчас лапши на уши навешать, по-прежнему удручал девушку. Неприятно, просто отвратительно ощущать себя сраной марионеткой, у которой и руки были подвешены на ниточках, и в голове, похоже, лежали только опилки. Возможно, сесть и поговорить наилучший и последний вариант. До слез смешно, что единственный, с кем она сейчас могла «сесть и поговорить», это Бьякуран. Он единственный, кто хотя бы ее выслушает. Не сказать, что прислушается, но в отличие от Ганаука, который не позволил ей даже пискнуть в знак протеста…       Хотя, кого я обманываю? Своим приходом я только сильнее усугубила ситуацию.       – Девочка Блюбель лишилась возможности ходить из-за травмы позвоночника, вся ее семья погибла. Ее ждала судьба инвалида в приюте, родственников у нее не было. Выжила она лишь благодаря своей воле и сильному пламени Дождя, благодаря которому смогла смягчить удар при автомобильной аварии. Что касается Дейзи, у него судьба куда более трагичная. Из-за побоев в детстве у него травмировалась психика, его отправили в психиатрический диспансер… если бы не его потенциал к использованию пламени Солнца, он бы вряд ли пережил жестокие побои.       – И как все это коррелируется с тем, что в итоге они оказались у доктора Верде? – нахмурилась Киоко. – Дейзи явно не понимал, где он и что происходит. Он чуть не зарезал Хану.       – Он довольно ранимый мальчик.       – Офигеть объяснение. Попробуй еще раз, – шикнула девушка, крепче сжав оружие.       – Я направил этих ребят с их же согласия к доктору Верде. Терять им было нечего. А переполох, который вы устроили… естественно, это обеспокоило Дейзи. Если не веришь, то, возможно, тебе стоит лично это у них спросить, когда представится возможность.       – Что с ними делал Верде?       – Я бы назвал это сглаживанием углов. Умелая рука Верде смогла вернуть девочке возможность ходить благодаря восстановлению потоков пламени, но ей еще предстоит научиться контролировать это пламя и жидкость своего тела, чтобы четче координировать передвижение. Дейзи он пытался вернуть ясность ума, а также стабилизировать его поток пламени Солнца… хотя, с первым, наверное, поможет только психиатр. Я вовсе не злодей, который держит беспомощных детей в подвале. Я тот, кто дал им второй шанс.       – Чтобы потом использовать.       – Все используют друг друга, – лукаво подметил Бьякуран. – Разве это не основа мафии – служи семье, и семья позаботится о тебе. Так ведь у вас заведено?       Ее руки дрогнули. Несмотря на желание держать себя невозмутимо, от услышанных слов больно стало на физическом уровне. Где-то в груди, глубоко под ребрами. Ироничный вопрос Бьякуран явно задал с целью задеть ее за больное место. Раз он наблюдал за ней, то прекрасно понимал, в каком дерьме она барахталась.       Раздраженно шикнув и потупив взгляд, Киоко поняла, что строить из себя крутую девочку с оружием бесполезно, собеседник все равно не воспринимал ее всерьез, да и вроде нападать не планировал. Она уж тем более. Теперь она убедилась наверняка, что не сможет выстрелить в парня. Она успела узнать его, он уже был не каким-то смутным персонажем, который отсвечивал где-то вдалеке своим существованием. Нет. Вот он, сидел перед ней, наблюдал ясными глазами с сиреневым блеском. Такой чистый и открытый взгляд Киоко ведал разве что у Тсунаеши.       Но как такое может быть? Он же ведь… не такой, как Савада. Он может притворяться, он опасен… опасен же.       Подойдя и опустившись на пол с видом провинившегося по всем статьям человека, Киоко почувствовала себя жалкой. Поставив пистолет на предохранитель и отложив в сторону, она притянула к себе колени и уперлась в них лбом.       Что я вообще делаю? Нет, конечно, я могла бы счесть это хитросплетенным планом по тому, как втереться в доверие Бьякурану, что, мол, я такая отчаянная и запутавшаяся, но… Чего я-то хочу вообще? Я сторонилась его неделю, потому что боялась, что он на самом деле притворяется… и сейчас боюсь, но… черт возьми. Гребанная сила! И как понять, действует она или нет?!       – Раз Вонгола знает о том, что произошло между нами и Джинглио Неро, то за твоими перемещениями теперь явно начнут следить лучше. Как и за тем, с кем ты общаешься, поэтому… Тебе должны были либо запретить со мной пересекаться, либо, наоборот, приказали проявить большую внимательность. Возможно, втереться в доверие. Вряд ли бы Вонгола закрыла на наше взаимодействие глаза.       – Раз так, то какого черта ты пристал ко мне, как банный лист, с момента нашей первой встречи? – в негодовании пробормотала Киоко, с упреком глянув на сидящего рядом парня. – Тебе все равно было, да? Тоже через меня хотел выведать что-то о Вонголе?       – Вонгола мне пока не интересна. Не настолько, чтобы портить нашу дружбу.       От очаровательной улыбки Бьякурана Киоко не сдержалась и закатила глаза. Другой тошнотной реакции на сладкие слова у нее не нашлось, и парня это повеселило.       – Я серьезно, – оставив на губах лишь мягкую улыбку, которая мало сочеталась с хитрым взглядом, Бьякуран продолжил: – Как и сказал, я ищу особых людей. С особыми талантами. И в отличие от старой мафии, которая практикует подход «все ради короля», я стараюсь придерживаться более демократических взглядов. Давать людям то, чего они желают, что им требуется, и благодаря этому заручаться их поддержкой и доверием.       Ага, как ты поступил в каноне с Генкши. Сначала излечил от смертельной болезни, а потом глумился в момент его поражения, когда он до последнего верил в тебя, да?       – Ты предлагаешь мне кинуть Вонголу и перейти к тебе? – не скрывая брезгливости, уточнила Киоко не без откровенно насмехающегося взгляда. – Мафия не только живет по принципу «все ради короля», но и наказывает соответствующе. Ты серьезно думаешь, что плюшками сможешь перевесить страх расправы?       – Значит, такова твоя цена – безопасность?       Девушке потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить, к чему шел разговор.       – Так, стоп, я вообще-то ни на что не соглашалась, алло! – аж чуть не подпрыгнула на месте Киоко, резко отстранившись от собеседника. – Ты такие речи даже не начинай.       – Ну, а если просто порассуждать, чисто гипотетически, что смогло заставить бы… молодого хранителя уйти из семьи? М-м?       Даже под таким углом Киоко было проблематично рассматривать вариант ухода из Вонголы. И она не желала уходить, но ею крутили, как хотели, и это раздражало, злило, приводило в ярость. Что ей не давали встретиться с семьей, не присмотрели в нужный момент, забыли о ее похищении, как о пустяке… Это все детские отговорки, не более, ведь она же знала, на что шла, когда согласилась принять кольцо Грозы Вонголы. Все здесь работало, как система, ты просто исполнял приказы, помогал семье работать, становился ключевой деталью и…       И от собственных рассуждений Киоко стало дурно. Она уже вдалбливала в себя мысль, что является простым заменяемым винтиком в механизме. И чтобы сохранить жизнь, ей нужно вертеться, а не думать, как бы скреститься с другой шестерней.       – Ничего, – крепче обняв колени и с трудом удержав вдруг ударившие в глаза слезы, девушка раздраженно скривилась и зарычала: – Хранителю ничего не нужно, он должен быть верен своему боссу до последнего. Меня напрягает не Савада, а старые пердуны, которые не дают мне нор… не важно.       – Ну… – вздохнул Бьякуран, откинув голову назад и горько ухмыльнувшись. – Раз так, то почему ты делаешь то, что тебе приказывают… как ты выразилась «старые пердуны»? Разве ты не должна подчиняться только своему боссу?       Не в бровь, а в глаз. Настроение от заданного вопроса грозилось пробить отметку ниже нуля, и у Киоко нашелся лишь один формальный ответ:       – Босс Вонголы на данный момент – дон Тимотео, а Ганаук мой наставник. Так что… Даже Савада должен им подчиняться. Наверное. То есть… пока он не станет боссом, то… слушай, эти провокационные вопросы все равно не изменят моего решения. Мой лимит отчаяния закончился на моменте, когда я вломилась к тебе с пушкой, на большую глупость я вряд ли решусь.       – Хм, – довольно улыбнувшись, Бьякуран развернулся и, подперев рукой голову, спросил: – То есть я прав насчет того, что Вонгола через тебя хочет следить за мной? Раз ты так смело заявилась ко мне. Возможно, тебе поручили соблазнить меня, очаровать, да? Не скажу, что не получается.       – Чтобы закрепить эффект в следующий раз с дробовиком прийти что ли? – насупившись, в негодовании уточнила Киоко. На каждую радостную ухмылку у нее находилась лишь усталость во взгляде.       – Было бы забавно, но вряд ли тебя пропустит охрана с такой амуницией. Дробовик не так просто спрятать, как пистолет.       – Я найду способ.       – Значит, придется проводить досмотр.       – Прозвучало двусмысленно, – невесело подметила Киоко. – В общем… раз ты понял, что к чему, то у нас два варианта. Либо ты будешь держаться от меня подальше, и я прибегу к своим «старым пердунам» с пометкой, что ты понял их гениальный план. Либо будем общаться, как раньше, но… я попрошу тебя иногда пускать меня в гости, чтобы у них сложилось впечатление, что… блин, даже звучит противно.       Чувствую себя… даже не шлюхой, это вообще, как назвать, когда тебя заставляют с кем-то переспать? Ах да, насилие. Благо, что не придется, но…       – Я тебе стал противен из-за всего этого?       Вопрос прозвучал с долей разочарования, которое насторожило бы Киоко, не заложи она установку, что Бьякуран изначально притворялся пушистым кроликом. Нервно глянув в его направлении, она ощутила жуткий дискомфорт, потому что мягкая улыбка и грусть в его взгляде производили странное впечатление. Интуиция подсказывала, что эмоции его искренние, но вот головой Киоко отказывалась это принимать.       – Нет, – не отрывая напряженный нервный взгляд от собеседника, констатировала девушка. – Мне противна ситуация, в которой я оказалась. Даже если поддамся накатившим эмоциям и пересплю с тобой, ты все равно будешь думать, что я делаю это из-за Вонголы и пытаюсь притупить твою бдительность. А я, не дай бог, если привяжусь к тебе, то сделаю себе только хуже… Хотя, зная себя, – устало выдохнув и откинувшись на сиденье дивана, удрученно пробормотала Киоко, – я, скорее, удовлетворив свое любопытство и желание, просто потеряю всякий интерес и буду вести себя, как ледышка.       – Какая ты жестокая снежная королева.       – Это не жестокость, а проблемы с доверием.       – Да я заметил, – усмехнулся Бьякуран, – ты как-то не особо кому-то доверяешь. И это звучит для меня, как вызов.       Стоило многого, чтобы удержать раздраженный вздох и не закатить глаза.       – Ты серьезно? – обернувшись к собеседнику, в недоумении уточнила Киоко. – Я ж тебе только что сказала: поматрошу и брошу.       – Так чего ты тогда боишься? – протянув к ней руку, на которую девушка покосилась с крайней подозрительностью, Бьякуран накрыл ее щеку и уточнил: – Это ведь мне нужно беспокоиться о разбитом сердце.       Аж скривившись от его слов, от которых за версту несло ванильным дерьмом, Киоко уже была готова ко всему. Чуть ли не до того, что ей не просто лапшу, а шматки теста на уши начнут вешать. Но парень не проронил более ни слова, его мягкая ладонь продолжала греть щеку теплом, а большой палец аккуратно выводил линию скулы. Хуже всего, что Бьякуран ничего более не делал, только смотрел на нее из-под приопущенных ресниц и мягко улыбался, будто кот, который ожидал, что добыча сама запрыгнет к нему в лапы.       У нее имелось два возможных пути: либо уйти, либо поддаться. Хотя, нет, вообще три – это схватить пистолет и, сняв с предохранителя, вышибить ему мозги, чтобы они такими яркими брызгами осели на белоснежном потолке и диване. Интересный вариант. Парень бы точно такого не ожидал.       – Какая тебе выгода от этого? – решила спросить Киоко, чтобы, основываясь на ответе, сделать выбор.       – Разве я не могу действовать исключительно из-за симпатии?       – Ты сам говорил – все используют друг друга. Какая тебе выгода от этого?       После заданного вопроса парень лишь снисходительно улыбнулся, его рука сползла к шее девушки и скользнула к затылку, путаясь пальцами в волосах. И чем дольше длилось молчание, тем ощутимее возрастало напряжение от сдавливаемых в кулаке прядей. Киоко без единого изменения в выражении лица позволила слегка грубый жест, хоть и исполненный без применения полной силы. Она обнаружила его странным, учитывая, что и Бьякуран ничуть не изменился в настроении.       – И как это расценивать? – изогнув в негодовании бровь, уточнила Киоко, вынуждено задрав голову и наблюдая лицо парня, заставшее подле нее в нескольких сантиметрах.       – Я довольно миролюбивый человек, мне не очень приятно применять силу. Но если я чего-то хочу, то добиваюсь этого.       – Хочешь добиться меня грубой силой? – спросила Киоко, усмехнувшись в завершении вопроса. Настрой собеседника ее позабавил, и в то же время хлестнул по самообладанию, пробудив раздражение.       – Сложилось впечатление, что ты понимаешь грубую силу.       – Обидно вообще-то. Говоришь так, словно я кулаки всегда в первую очередь пускаю. Это ж не так.       – Ну, – беззаботно ухмыльнулся парень, – Шо-чан поспорил бы.       Удостоив собеседника хмурым взглядом, Киоко аккуратно обхватила его за запястье и убрала руку, которой он ее удерживал. Не встретив сопротивления, что оказалось немного удивительно, девушка поднялась на колени и приблизилась к Бьякурану, переступив через него и разместившись сверху. Взирая на парня сверху вниз, она испытала дежавю, с этого дерьма ведь и начались все ее беды, однако сейчас, когда она уже тонула в проблемах и отчаянии, внешний мир отошел на задний фон. Исчез за блеском сиреневых глаз, за довольной мягкой улыбкой, к которой Киоко потянулась в поцелуе.       Обхватив лицо парня, касаясь кончиками пальцев его мягких волос, она не спешила отдаваться фонтану эмоций, ей хотелось растянуть мгновение, насладиться легкими прикосновениями к губам Бьякурана, горьковатому привкусу рома в его дыхании. Его теплые ладони лежали у нее на бедрах и медленно скользили вверх, пока не добрались до поясницы, надавив на которую, он заставил девушку опуститься к себе на колени. Она поддалась жесту, однако не смогла заставить себя оторваться от парня, ее поцелуи спустились к шее, к его оголенным ключицам. Подхватив край футболки, скрывающий от нее тело, Киоко стянула ее с Бьякурана, даже не найдя сопротивления, что уже немного настораживало. Но заглянув в его глаза, она поняла, что он просто наблюдает за ней, изучает по действиям и движениям, и излучает лишь уверенность и спокойствие.       Подобное поведение чем-то напоминало пассивное доминирование, когда тебе позволяли что-то делать. Киоко и не знала, что за эмоции у нее вызвала подобная мысль, но она заставила ее замереть на довольно продолжительный миг, вынудив выглядеть растерянной. Ее вид заставил Бьякурана усмехнуться, таким взглядом, как у него, обычно смотрели на нелепого, но очень милого котенка, который и двух шагов не мог нормально сделать.       – Что не так?       Протянув к девушке руку и погладив по щеке, Бьякуран заставил ее только плотно сжать губы и покачать головой, говоря, мол, все в порядке, не обращай внимания. На самом деле Киоко понимала сейчас только одну эмоцию – ей вдруг стало грустно, сердце заболело, словно его сжимали в тисках. Это нельзя назвать дискомфортом, это нельзя назвать волнением из-за близости. Хотя, возможно, последнее и имело место из-за паршивого настроения.       Надавив на ее плечи, Бьякуран притянул к себе Киоко и заставил завалиться на себя. В растерянности уперевшись ему в грудь, девушка напряглась и, ощущая, как он обнимал ее, в неуверенности прижалась ближе.       – И… что дальше? – ощущая себя пойманной в силки без единого шанса выбраться, она невольно удивилась силе, с которой ее к себе прижимал Бьякуран. Не шелохнуться, не сдвинуться.       – Не надо заставлять себя.       Мысленно досчитав до трех и подавившись тяжким раздраженным вздохом, Киоко пожалела, что оказалась не в состоянии даже недовольно стрельнуть в собеседника жгучим взглядом.       – Я тебе не нежный аленький цветочек… Отпусти меня! Ты не так понял! – попыталась вырваться девушка, но учитывая, что ее руки были прижаты к груди, она смогла только подрыгать ладонями. Словно тирекс, который ничего не способен сделать своими крохотными лапками.       В ответ Бьякуран лишь засмеялся, его позабавила тщетная попытка сопротивления.       – Ну, просто я не хочу, чтобы ты думала, будто я воспользовался твоей слабостью.       – Да нормально все со мной! Можешь пользоваться, сколько хочешь!       – М-да, нечасто такое услышишь.       – Знаешь, вот в предыдущий раз я отклонила предложение, и что? Меня фургон с дороги сбил. Если сейчас выйду из здания, потому что ты решил поиграть в благородного принца, на меня рояль свалится или еще что.       – Интересная логика.       – Я серьезно… мне что, опять за пистолет взяться и угрожать тебе?       – Угрожать парню пистолетом заняться с тобой сексом? – прыснув от накатившего веселья, которое вызвало у собеседницы лишь желание зарычать, парень чуть ослабил хватку и погладил Киоко по спине. – А ты, я смотрю, очень решительная. Хм. Ты забавная.       Заб… пф. Я мартышка что ли, чтобы быть забавной? Хм. Хотя, скорее, обезьяна с гранатой.       Насупившись и раздраженно выдохнув, Киоко отпустила сопротивление и расслабилась. Уронив голову на грудь парня, она спустила руки вниз, чтобы ближе прижаться к нему. Закрыв глаза, она слушала удары его сердца, сосредоточилась на приятных прикосновениях пальцев, которыми он водил вдоль ее позвоночника. Расслабляясь под теплыми ладонями Бьякурана, чувствуя себя кошкой, забравшейся на печку в поиске уюта и защиты, девушка крепче обняла его и позволила себе тихий стон удовольствия.       Столь же тихий смешок раздался у нее над ухом.       – Отдыхай, Киоко-чан… – прошептал парень, поцеловав Киоко в макушку, – я позабочусь о тебе.       Позаботится. Какое громкое обещание. Кажется, Реборн тоже когда-то говорил, что Вонгола о ней позаботится, а в итоге ее просто использовали для своих нужд. Не более, не менее. Никто кроме друзей не видел в ней личность, человека, у которого банально могла поехать крыша от давления.       – Не обещай того, чего можешь не сделать, – шепнула Киоко, вынудив парня остановить свою руку у нее над лопатками. – Даже если ты планируешь переманить меня к себе сладкими речами, даже если действительно попытаешься защитить и одарить заботой, это будет всего лишь видимость. Я не хочу умереть только потому, что поверю тебе.       – У тебя серьезные проблемы с доверием. Неужели так боишься доверять людям?       – Больше всего я боюсь доверять своим чувствам. Когда тебя обманывают люди – это грустно, но ожидаемо, а когда ты сам обманываешься и пытаешься верить в лучшее, цепляться за надежду, то чувствуешь себя дерьмом.       Устало выдохнув, Киоко отстранилась от Бьякурана, который позволил ей выскользнуть из своих объятий. Одарив его грустным взглядом, она столь же печально улыбнулась.       – Я не против, если мы станем любовниками. Я не против, если мы поиграем в спектакль на зло Вонголе и Джинглио Неро. Но я не хочу слепо влюбляться, смотреть на тебя преданными глазами, а потом получить нож в спину… и пулю в голову от Вонголы. Я понятия не имею, что у тебя на уме, каково твое отношение ко мне, ты ж сам сказал, что использовать друг друга вполне естественно, и у меня нет причин возражать.       – Нельзя же так жить, – сочувствующе подметил парень, склонив голову чуть на бок. – Никому не доверять… так легко сойти с ума.       – Я не говорила, что никому не доверяю. У меня есть человек, которому я доверяю, но он далеко, и не всегда может мне помочь.       – Значит, – подавшись вперед и остановившись буквально в нескольких сантиметрах от лица собеседницы, парень прошептал, касаясь своим дыханием ее губ: – ты хочешь видеть рядом человека, на которого бы всегда могла рассчитывать, которому могла бы доверять.       – Нет, – сцепившись с Бьякураном взглядом, Киоко почувствовала, наконец, прилив уверенности, чтобы озвучить эгоистичную правдивую мысль: – Я хочу видеть рядом с собой человека, который готов сделать все для меня.       – За такое обычно и цену берут высокую…       – Так в том и смысл, – подавшись вперед и чувственно поцеловав парня, с жадностью обхватив его лицо руками, чтобы он не посмел отстраниться, она углубила поцелуй. И только почувствовав, как растерянность Бьякурана от столь кардинальной смены настроя сменилась желанием податься навстречу, Киоко резко отстранилась. Облизнув влажные губы, она с уверенностью и жесткостью добавила: – За меньшее я себя не отдам.       Киоко не постеснялась одарить собеседника слегка надменным взглядом. Пусть считает ее заносчивой эгоисткой. Пусть все считают ее такой, потому что во враждебном мире жить было проще, во враждебном мире всегда знаешь, что угроза где-то подстерегает тебя. Как бы девушка ни хотела быть счастливой, она боялась этого. Что один раз ступив на эту территорию, забудет, что люди способны прятать за спиной опасное холодное лезвие предательства и обмана.       Шумно выдохнув и отстранившись от Бьякурана, она потянулась за пистолетом, чтобы забрать его и удалиться восвояси. Но парень был иного мнения о ее действиях. Схватив ее за руку и дернув назад, он завалил ее на пол. От неожиданности и удивления из горла девушки вырвался довольно забавный восклик, напоминающий крик чайки или утки. Ей бы хотелось следом более осмысленно выразить возмущение, но прижавший ее к полу Бьякуран не дал этого сделать.       От требовательного, настойчивого поцелуя перехватило дыхание. Киоко буквально задержала воздух в легких, словно ее погрузили под толщу воды со связанными конечностями. Парень удерживал ее руки, крепко вцепившись в запястья, придавливал коленом ее правое бедро, а другим уперся между ног. В первый миг девушка сильно удивилась, откуда в нем вообще столько сил, а затем осознание того, что она оказалась в ловушке, заставило ее испугаться. Смесь страха и возбуждения заставила сердце быстро забиться в груди, обжечься жаром, а тело предательски затрястись.       Из груди вырвался жалобный писк. Замерев, отпустив сопротивление, Киоко приказала себе успокоиться. Бояться вовсе нечего, но из-за внезапной смены положения ее тело отреагировало на действия Бьякурана, как на угрозу. И теперь по ее мышцам растекалась жгучая слабость, из-за которой она и выглядела беззащитным хрупким созданием, что вызывало двойственное чувство. Это жутко раздражало – показывать себя кому-то такой, слабой и беспомощной. И в то же время…       – Я испугал тебя?       Их лица оставались друг от друга в считанных миллиметрах, Киоко чувствовала движения губ парня, который разорвал поцелуй, чтобы задать вопрос. Она чувствовала улыбку, с которой он обратился к ней.       – Не говори чуши.       Приличия ради ей, наверное, стоило сопротивляться, иначе сцена, которую она устроила минуту назад, предъявляя требования, яйца выведенного не стоила. Но куда сильнее Киоко злила мысль показать, что ее испугала настойчивость Бьякурана. Он сделал ход, чтобы удержать ее, а ей бы следовало сделать шаг назад, чтобы удержать свою позицию. Но от того, как он целовал ее, как остро ощущались тепло и тяжесть его тела, как он смотрел на нее хитро улыбающимся взглядом, у нее окончательно уехала крыша.       Подавшись навстречу и возобновив поцелуй, девушка попыталась высвободить руки, но Бьякуран лишь крепче сжал ее запястья. Протестующе застонав, в ответ она получила лишь тихую ухмылку и более настойчивый, глубокий поцелуй, ощущая, как язык парня скользнул ей в рот.       Ну ладно…       Так просто в этой игре Киоко не собиралась сдаваться, нерешительность и страх довольно быстро отступили под натиском любопытства, игривости. И пока Бьякуран был сосредоточен на том, чтобы удерживать ее руки и осыпать поцелуями, она резко дернула правой ногой в сторону, высвобождаясь от давящего на нее колена.       Удивленно выдохнув и потеряв на мгновение равновесие, завалившись на девушку, Бьякуран, увы, не успел предпринять попытку к возвращению власти. Киоко обхватила его бедра ногами и надавила, заставив упасть на себя. Из-за столь резкого действия Бьякурану пришлось отпустить ее руки и упереться локтями в пол. Довольно усмехнувшись и воспользовавшись новообретенной свободой, она обхватила лицо парня.       – Попался.       Прогнувшись в спине, чтобы стать еще ближе к нему, Киоко почувствовала, как Бьякуран подался навстречу. Он не отрывал взгляд от ее глаз, дышал с ней одним воздухом в опасной близости, дразня настойчивыми, но плавными движениями бедер. Ощущая трение сквозь тонкую ткань легких штанов, девушка тихо выдыхала от накатывающих волн возбуждения, разливающихся от низа живота по всему телу.       – Продолжим в спальне? На полу, думаю, будет не очень удобно, – усмехнулся Бьякуран.       Честно говоря, ей не хотелось выпускать парня из своих объятий ни на миг. Сейчас ведь она держала его во власти, но потом все могло вновь измениться. Хотя, это интриговало, пробуждало интерес.       До спальни добраться, как нормальные люди, тоже не удалось. Поцелуи, объятия, попытки избавиться от мешающей одежды привели к очередной попытке завалить друг друга. Поэтому Бьякуран воспользовался читерским ходом и, подхватив девушку под бедра, закинул ее на плечо.       – А-а! – к сожалению, нежно и мило удивляться Киоко не умела, из горла вновь вырвался странный звук. – Ты что творишь? Ты ж меня уронишь!       – Ты не настолько тяжелая, какой хочешь казаться, – засмеялся парень, – не брыкайся, и все будет в порядке. Осторожно, низкий проход.       – Что?! Да я… а-а!       С глухим звуком ударившись затылком о дверной косяк, девушка схватилась за голову и моментально прекратила попытки к сопротивлению. В ушах зазвенело, и на этот раз не из-за суперсилы, а из-за собственной нерасторопности.       Аккуратно спустив Киоко с плеча, Бьякуран не без сдерживаемых слез и смеха погладил ее по ушибленному месту. Его руки скользнули ниже, касаясь шеи и оголенных плеч, спускаясь к груди, освобождая от спортивного топа. Свет лился лишь из коридора, но этого оказалось достаточно, когда глаза привыкли к полумраку, чтобы видеть друг друга.       Не став дожидаться приглашения, Киоко попятилась к кровати и забралась на нее. В ней проснулось волнение. Приятное, будоражащее. Она не привыкла к чужим прикосновениям, не любила их по своей природе, являясь не особо тактильным человеком. Точнее, не любила, когда кто-то ее касался, нарушая личные границы. Наверное, поэтому близость Бьякурана воспринималась куда более остро. Его поцелуи, скользящие по тонкой коже шеи и груди, теплые пальцы, от прикосновения которых по телу пробегала приятная дрожь. Он снял с нее оставшееся белье, заставив аккуратным движением шире развести колени.       – Черт… – сдавленно шепнула Киоко, почувствовав, как его пальцы скользнули у нее между ног.       Закрыв глаза от удовольствия, которое приносили мягкие движения, девушка с придыханием выпустила из легких воздух. Понимание, что подобные ощущения доставляет другой человек, видит и делает ее столь беспомощной и покладистой, вызывало дикую смесь злости и желания. Она не хотела, боялась давать над собой полный контроль, и в то же время в глубине души тянулась к этому.       Накрыв руку парня, Киоко скорректировала его движения и с легким приятным смущением осознала, насколько возбужденной оказалась. Дыхание Бьякурана стало более глубоким и шумным. Прильнув к ней в жадном поцелуе, он тихо рычал от удовольствия, которое в нем крепло от реакции девушки на его действия. Когда его пальцы скользнули глубже, Киоко застонала сквозь поцелуй, который парень не позволил разорвать. У нее дрожали ноги, колени так и тянуло свести вместе, чтобы еще сильнее усилить удовольствие.       Беспорядочно водя ступнями по покрывалу, сжимая ткань в руках, прогибаясь в спине и не зная, куда себя деть, она оказалась во власти сиреневых глаз, которые наблюдали за моментом ее раскрепощенности. Отложив поцелуи, Бьякуран лишь наблюдал за ней жадным, потемневшим от вожделения взглядом, а улыбка на его губах напоминала жадный оскал. И как только Киоко почувствовала, что приближается к оргазму, по ее движениям это понял и парень, из-за чего резко остановился и отнял руку.       – Эй!..       Оклик оказался до боли возмущенным, с придыханием он прозвучал еще и обиженно, и девушка не постеснялась одарить любовника раздраженным взглядом. Ее реакция позабавила Бьякурана, он тихо усмехнулся и, приподнявшись, показательно облизнул пальцы, которыми доставлял ей удовольствие. Жест выглядел очень сексуально, что умерило возмущение Киоко, вынудив оторопеть.       Ей понравилось то, что она увидела.       – Попытать меня решил?       – Хм. Не совсем, – хмыкнул парень, дразняще подмигнув ей и потянувшись к прикроватной тумбочке, чтобы достать оттуда презервативы. – Просто… только наблюдать за тобой крайне сложно. Я хочу почувствовать тебя полностью.       – Тогда не заставляй меня ждать.       Может, ей стоило промолчать, но у нее так и плясали колкости на языке, и от услышанных слов Бьякуран, похоже, лишь раззадорился. Но как только он начал входить в нее, Киоко ухватилась за мысль, что настал ее черед задора.       Будучи крайне возбужденным и столкнувшись с разгоряченным женским телом, парень испытал контраст ощущений, который девушка усилила, крепче обхватив его за спину и впившись ногтями в кожу. Застонав, чуть ли не срываясь на тихий рык, почувствовав, как ладони Киоко спускаются вниз по его пояснице к ягодицам, Бьякуран недовольно засопел и резко качнул бедрами.       Воскликнув не то от удивления, не то от глубокого тяжелого чувства внизу живота, Киоко вернула руки обратно к плечам парня. Уставившись друг на друга протестующими взглядами, они, тем не менее, не остановились. Обхватив парня бедрами и ощущая, как он повторяет неспешное глубокое проникновение, девушка напрягла мышцы живота, чтобы острее прочувствовать удовольствие.       Отвлекаясь на поцелуи, оставляя влажные отметины на коже друг друга, они ускоряли темп и отдавались страсти. Пытаясь контролировать ритм, придерживая парня за ягодицы, Киоко ощущала, как с каждым толчком, с каждым горячим поцелуем в ней воспаляется пожар. Ей хотелось прижиматься к Бьякурану плотнее, прочувствовать давление его тела, слушать шумное дыхание, за которым маскировались томные вздохи удовольствия. Ей хотелось раствориться в жаре их тел, раствориться в моменте наслаждения, когда остальной мир не имел никакого значения.       Секс с этим человеком стал идеальным побегом от реальности, где никто ничего от нее не требовал. Это маленький уголок, в котором она сама хотела что-то дать. Где все негативные эмоции и мысли сгорали в огне страсти. Обращались в ничто, в пепелище. Пусть и на какие-то минуты, на час. Но этого для нее было сейчас более, чем достаточно.
Примечания:
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.