Упавшие с небес

Она была одной из многих, из сирот войны, она ничего не помнила о родных, и не вычислишь, каких кровей в ней намешалось. Просто маленькая девочка, подобранная на северной границе. Как-то шептались, что нашли её совсем одну на опушке леса, будто с неба свалилась. Малышка нетвёрдо стояла на ножках и хлопала глазами. И только имя своё смогла назвать – Кэрри. Непривычное для здешних мест, но ей так его и не сменили. Росла одиночкой, дружбы у неё ни с кем не складывалось. Иногда замирала и начинала оглядываться по сторонам, будто искала кого-то, кого здесь не было и быть не могло. Часто не спала ночами, садилась на подоконник и глядела в небо. Поэтому как убитая спала днём. Зато преуспевала в учёбе, решала задачки способами, до которых и учителя не всегда додумывались. Испытания не выявили у Кэрри никаких магических способностей. Значит, оставалась только армия – не факт, что родной, но приютившей её страны. Страны, которая всегда с кем-то да воевала. Редко по своему почину, если только защищая желающих под протекторат и их спорные земли. Девушку, не предрасположенную к стезе воина, вряд ли бы кто пустил на передовую, а вот в штабе Кэрри прямо-таки ждали. У неё там быстро появилась целая стена с набросками пером, с фрагментами карт, с булавками, с нитками всех цветов, обозначающими взаимосвязи, видимые только ей, Кэрри. И всё же этим она не ограничивалась. Иногда, насмотревшись ночью на звёзды, тихо исчезала и творила в лагере врага что-нибудь дерзкое, безрассудное, но смертоносное. И молниеносное. Она ни разу не попалась – до того дня. Вернее, это был единственный случай, когда Кэрри вернулась раненой. Сначала подумала – да ерунда, подумаешь, зацепило. Но к утру рана воспалилась, и девушка металась в горячечном бреду. …Комната, из которой нет выхода. Маленькая Кэрри лежит на кровати, её бьёт озноб, она пытается прижаться сильнее к кому-то, кто лежит рядом. Такой же маленький золотоволосый мальчик, только ему, похоже, ещё хуже, чем ей. Брат-близнец. Ещё немного – и он умрёт. Звёздный свет гаснет, когда вокруг тьма. …Кэрри с криком вскинулась. Кто-то смотрел на неё. Совсем незнакомый, обезличенный формой и жёстким выражением лица. Но этот человек держал её за руку, и ладонь была тёплой. Вселяла уверенность. – Целитель вас уже посмотрел, – сообщил незнакомец таким же уверенным голосом. – Всё будет хорошо. А вот что вы знаете о силе, скрытой внутри вас? – Я не понимаю. – Выпустите её на волю. Дайте почувствовать… себе и мне. И Кэрри в самом деле ощутила – что-то рвущееся наружу, неудержимо, жгуче… Вокруг неё разлилось сияние. Мысли понеслись бешеным потоком. Давние воспоминания перемешались с гениальными, как ей казалось, идеями. Каждая из которых требовала немедленного воплощения. – Вы усилитель? – удалось Кэрри высказать хоть что-то разумное. – Да. И я очень давно искал кого-то такого, как вы. Верил, что звёздная кровь не пропала. Можете сказать, что видите? – он смотрел ей в глаза, и её снова уносило, уносило, вертело, как сухой листок. – Мама… ушла, бросила, предала, обрекла нас на медленную смерть. Отвернулась от меня, когда встретила уже взрослую на улице. Сказала – у меня нет детей! Я приняла яд и легла умирать… и так упала с неба… – И на небе кому-то, выходит, несладко. А сейчас? Что видите, когда думаете про «сейчас»? – Среди вас есть шпион. В самых высоких кругах. По моей схеме должно быть видно, что работает он на соседей с юго-востока. – На сёгунат, стало быть. Проверим. Спасибо вам, Кэрри.

* * *

Его звали Евгением Громовым, звания своего он не разглашал, значит – из Канцелярии. Как раз и ищет предателей и шпионов. Сработались быстро. Кэрри в своём безудержном полёте мыслей, за которым не угонялось даже сияние, вычислила, что Евгений ведёт свою игру. И подробностей не знает ни его командование, ни даже сам царь. – Моя страна ещё поколение назад была великой, величайшей, – делился он с Кэрри. – А сейчас правящие круги раздают соседям Родину кусок за куском, допускают кровавую грызню между народами. Вон, сёгунат напал, а его величество думает, как замириться, откупившись землями и людьми. Ещё немного – и государственный корабль пойдёт ко дну. – И вы, конечно же, научите всех Родину любить. – Рано или поздно. Многим не понравится, но они просто получат то, что заслужили. И я допускаю, что до самой моей смерти и сколько-то после меня будут проклинать. Пока всё не встанет на свои места. – Звучит жутковато. И без меня вам, я полагаю, никак, – она не спрашивала, а саркастически утверждала. – Да. Вы увидите каждое слабое место моего плана. …Но вот чего Евгений тогда не сказал Кэрри – так того, что она не может пользоваться своей силой непрерывно. Думал – поймает момент, даст зелье, которое вернёт её к душевному равновесию и не даст маятнику качнуться в другую сторону, увлекая эту уникальную девушку в чёрную пучину навязчивых воспоминаний и опустошения. Не успел. Они были тогда вдвоём на рискованной вылазке. Хотели поймать шпиона, сбежавшего к своим. Но вдруг Кэрри заметила в полумраке чью-то белокурую макушку. И окликнула громким шёпотом: – Кори! – Корью, – поправил парень, оборачиваясь.