Упавшие с небес

На секунду Кэрри подумала, что обозналась. Странные сиреневые глаза, широкие скулы и узкий подбородок, губы красивые, но кривятся, будто пожевал лимон. Хотя парень всего лишь назвал своё имя. И тут же поправился: – То есть нет, зовите Санзо. Так… а что вы делаете в нашем расположении? Евгений взглядом показал Кэрри: ни слова больше, слепи глаза и уходи! Но девушка упрямо замотала головой. И ответила: – Ищу брата. – Вот уж неслыханная наглость… – начал было не-Кори. И осекся. Вытянул перед собой руки, выставил ладони. – Что? Звёздный свет? Одинаковое сияние разлилось вокруг обоих. Первым пришёл в себя Евгений и просто дёрнул их за руки. Свет погас. Через пару минут все трое были уже по ту сторону границы. – Осторожнее, – зашептал Громов почти неслышно, – если увидят, обоих скрутят и больше не выпустят! – Так, – уже гораздо громче возмутился белокурый парень, – а разве вы, сударь, только что не проделали со мной именно это? Требую статус военнопленного. – Может, у вас будет статус и получше. Как только я пойму, что вас связывает с моей подчинённой. Это не имеет ни малейшего отношения к трениям между нашими державами. Кэрри прекрасно видела, что Евгений еле сдерживается. Она ведь сорвала ему операцию своим необдуманным поступком. Надо будет придумать для него план «Б». А не-Кори тем временем посмотрел на Громова очень скептически: – Сомневаюсь. Но я сам очень хотел бы это знать. Вы не оставите нас ненадолго? – Вообще-то у Кэрри нет от меня секретов… но ладно. Может, подумала девушка, план «Б» у него уже есть. И ей нужно будет только потом всё ему рассказать. Евгений вышел. Предполагаемые родственники пристально глядели друг на друга. – Значит, Кэрри, – начал парень. – Не могу сказать, что мне знакомо это имя… вроде бы. И для вашей страны оно нетипично. – Мне рассказывали, что когда меня нашли, я только и могла, что назвать своё имя. Фамилию дали уже в приюте, не слишком сочетается, но какая есть – Матвеева. – Нашли? Где? – На противоположной границе. Прямо в кустах. – А меня выловили из реки, только я был совсем младенцем. И по этой реке и нарекли – Корью. Сменил при первой возможности, как только принял сан. Тут только Кэрри заметила – да, он в форме, но на ней священные символы. Господствующая религия соседей и её карающие мечи. Орден Солнца и Чистоты. – И всё-таки выбрал армию? – Ну не отсиживаться же в храме, я не бесполезная безделушка! И личные причины тоже есть. О них он вряд ли расскажет, отметила Кэрри и спросила ещё: – А про звёздную силу давно знаешь? – С детства. Я же в храме сколько себя помню. Там же я узнал, что нас очень мало, но я такой не один. – Есть ещё кто-то? Вот я узнала только недавно, мне всегда говорили, что я как раз такая одна. И я привыкла думать, что все мои родные остались там, в небесном мире. – Не все, я нашёл сестру. Там, в храме. – Она старше тебя или моложе? – Кэрри впилась в него взглядом. – Чуть постарше, на пару лет. Зовут Ивэйн, у неё единственной осталось небесное имя. И что есть, то есть – вы с ней немножко похожи. – Точно Ивэйн? Не Кэти? – Нет. – И у вас не было ещё одной сестры? Маленькой? – и она чувствовала, как уходит земля из-под ног. Неужели она обозналась? Силы оставляли её во всех смыслах, и даже думать уже почти не получалось. – Нет. Мы припомнили только брата, он самый старший, надеемся найти. Ивэйн вспомнила, что это он принёс нас маленьких в храм. Имени брата мы не помним, но слухи ходят… всякие. А что же помнишь ты? – Даже на небесах нас запирали. Нас предала мать. Нас было четверо, и младшие – мы с братом. Близнецы. – Вот его звали Кори? – Да, почти как тебя… Санзо-сама, или как к вам положено обращаться. Он был тихим, внимательным. Талантливым. Умер совсем маленьким. – О… я сожалею, – видно было, что такие слова он произносить не привык. – Хоть и не молюсь за мёртвых… но для живых – надо. И я знаю, что сказала бы сейчас Ивэйн. Звёзд на небе много, и не всем из них везёт. И даже если мы с тобой только дальняя родня – добро пожаловать в семью, Кэрри.

* * *

Вот и всё. Ни слёз, ни объятий. Оба и не знали толком, как это. Но постановили не теряться. Поискать тайные каналы связи. Краешком сознания Кэрри уже выстраивала комбинации, благодаря которым могла бы заодно и о вражеской армии что-то узнать. Но уже сама путалась в собственной паутине и проваливалась в беспокойный сон. А когда проснулась – чувствовала себя совершенно разбитой. И мир будто потерял все краски, и сиять не получалось, а жить – не слишком хотелось. Несколько дней просто пролежала лицом к стене. Может, её расшевелили бы вести от Корью, но их не было. Вот Евгений то и дело бесшумно возникал рядом, поил зельем, говорил с ней тихо и участливо. И потихоньку Кэрри приходила в себя. Но в строй пока вернуться не могла.