Во власти клыков

— Алексей! — голос Георга раскатистым баритоном разносился по дому и эхом отражался от всех поверхностей так, что бедному Лёше казалось, будто он находится в медной кастрюле, по которой сверху долбят поварёшкой. — Отвечай, где он может прятаться? — Так откуда ж мне знать? Я уже все места назвал, которые мог, — в сотый раз повторил стоявший в углу подобно провинившемуся школьнику Лёшка и для убедительности шмыгнул носом. На отца эта уловка не произвела ровно никакого впечатления, но Александр, который был здесь же, в гостиной, смягчился и сказал Георгу: — Оставь ты паренька. Он вряд ли знает, где брат, это видно. Да и тот, наверное, тоже не в курсе, Машка моя не из болтливых, и о своей жертве могла и словом не обмолвиться. Александр шумно вздохнул и устало потёр веки, розовеющие на фоне лица, что стало белее мела. — Ну и что же ты предлагаешь? — понизил голос хозяин дома, перед глазами которого всё стояла мечущаяся на постели словно в огне Маша. — Мы до сих пор не знаем никаких подробностей. Как её лечить? — Делать нечего, — Саша снова вздохнул, поднялся и стал мерять комнату по диагонали большими шагами, — надо вызывать доктора. — Какого доктора? — кажется, напрягся Георг, а Лёшка, видя, что про него забыли, выскользнул из гостиной и встал снаружи у дверей, чтоб подслушать разговор взрослых. — Того самого Доктора, — чуть раздражённо ответил Александр и откинул с глаз светлые пряди. — Да ты что! — встал и Георг. — Он ненавидит полукровок! Он убьёт моих детей, если узнает, что они не истинные вампиры. — Так а ты ему не говори ничего, да и всё. Внешне в глаза их людская суть не бросается. Зато он точно сможет помочь, я немного знаком с ним. Георг, подумай о Машеньке! Я не могу её потерять. А вот если она сгинет в твоём доме, я легко обставлю всё так, что виноватым будешь ты и твои ненаглядные отпрыски! — очень эмоционально произнёс Балунов, не собираясь сдерживаться. — Где у тебя телефон? Звони! — Не надо мне угрожать, Саша, — Георг посерел и сжал кулаки. — Я приглашу его, но ты держи себя в руках. — Хорошо, — не сразу отозвался Александр, выровнял дыхание и сел на диван. Через несколько часов, когда ночь плотно укутала землю своей тёмно-лиловой шалью, во дворе послышались топот и лошадиное ржание. Саша и Георг, отправив Лёшу в его комнату и строго-настрого запретив из неё выходить, быстро вышли встречать гостя и увидели, как в клубах вздымаемой пыли возле дома гарцуют два великолепных гнедых жеребца. На одном сидела статная решительная дама в костюме для верховой езды и походной шляпке, из-под которой выбивались чуть витые пепельно-светлые волосы, а с другого резво спешился довольно высокий мужчина в чёрном плаще с красной подкладкой, в тёмных брюках и высоких тяжёлых ботинках, перехваченных сверху ремнями. Он провел рукой по тронутым сединой волосам, чёлкой разметавшимся по лбу и чуть отросшим сзади, блеснул длинными идеальными клыками и подал руку своей спутнице, помогая ей спуститься с коня. Георг окинул гостя тревожным взглядом и распахнул двери. — Добро пожаловать, Константин. А вы, верно, Александра? — Вы абсолютно правы, — ответила женщина низким грудным голосом, а Константин лишь кивнул и пожал руки обоим вампирам. — Ну и чего у вас случилось? — Костя, с моей сестрой происходит что-то странное! — торопливо начал рассказывать Александр, поднимаясь по ступеням на второй этаж. Константин, подтянутый и стройный, легко взбежал по лестнице, первым вошёл в комнату и присел на корточки возле кровати. Он нахмурился, потрогал рукой Машин лоб и задумался, приложив руку к своему подбородку. — Всё хуево, Саня. Я подумаю, что можно сделать, но обещать ничего не могу. То, что я вижу, очень похоже на отравление человеческой кровью. Не простой кровью, как ты понимаешь. — Я думал об этом… Но ведь людей, способных причинить нам такой вред, давным-давно нет на планете? — Как знать, как знать, — почесал нос Константин и выпрямился. — Нужно противоядие, антидот… Но, как ты верно заметил, вампиры давно не встречались с подобными случаями, и все рецепты утеряны… Их не сохранила даже моя память. Эх, мне надо подумать. Дайте мне пару дней. — Костян… — подошла к нему Александра, которой хватило пары секунд, чтобы понять состояние Машки. — Мне кажется, в нашем распоряжении гораздо меньше времени… — Чёрт возьми… Нет, я найду выход. Оставьте пока меня, — бросил Константин жене, спустился вниз, обошёл весь первый этаж и вышел во двор в раздумьях. Запыхавшийся Мишка пулей влетел в калитку и буквально впечатался в вампира, не заметив в темноте ночи его черный плащ. Константин слегка нахмурил брови и с явным неудовольствием уставился на пацана, почти сбившего его с мысли и с ног. — Куда летишь? — Домой, — выдохнул Миха и присмотрелся к незнакомцу. — А… Это ж вы? Доктор Кинчев? — Допустим. Ну, раз домой, так иди. Ты, наверное, сын Георга? Охотился? — Ну… Да, — ответил Горшок, поспешно вытирая тыльной стороной ладони окровавленные губы. — А-а, вы к Машке, наверно? Всё так плохо? А вы на самом деле были лекарем самого графа Дракулы? Миша, переполненный эмоциями от встречи с таким знаменитым вампиром, о жизни и смерти которого ходили легенды, сыпал вопросами, забыв о вежливости и правилах приличия, и не собирался останавливаться. — Так, погоди. Мне сейчас не до тебя, — резко оборвал его Константин. — Потом поговорим, когда я освобожусь. Он смерил Мишку оценивающим взглядом и удалился к флигелю в глубине двора. Горшок на секунду замер, а потом со всех ног рванул в дом, чудом разминувшись с отцом, и залетел в комнату Лёши. — Ты видел? — заорал он, подскочив к напуганному брату. — Видел, кто у нас дома? Сам Константин Кинчев, ё-моё! Этот доктор, ну, понимаешь, да? Который лечил Дракулу после той легендарной битвы! — Не видел, — покачал головой Лёшка. — Мне приказали сидеть здесь и не высовываться. — И ты послушался, — хмыкнул Горшок и устроился на широком подоконнике, задумчиво разглядывая луну, всё ещё круглую и жёлтую, как головка сыра. — Я вот не понимаю, — перевернулся головой в его сторону лежащий на кровати Леха, — почему ты так восхищаешься самым что ни на есть реальным истинным вампиром, и в то же время не хочешь становиться таким же? — Ну… — Миха задумался и защелкал пальцами, подбирая слова. — Он всё делает от души и на всю катушку, понимаешь, да? Не обращает внимания на пересуды, на мнения… Я ценю это. Его, блин, в чём только не обвиняли, а он держится, и похер на всё. — Отец сказал, что он ненавидит полукровок, и попросил не высовываться. Что будет, если этот Константин узнает, кто мы такие на самом деле? — Не знаю, — беспечно пожал плечами Мишка и спрыгнул на пол. — Наверное, ничего хорошего. В эту минуту дверь после короткого стука растворилась, и в комнату заглянул отец. — Ага, Михаил, вот ты где. Давайте-ка все вместе поговорим. — Папа, Лёша мне уже всё рассказал. Я понял, что надо сидеть тихо и не высовываться. — Миш, — укоризненно посмотрел на него Георг, почувствовав в тоне сына ехидцу, — я говорю это для вашего же блага. Если Константин Евгеньевич догадается, что вы не чистокровные вампиры, нам всем не сдобровать. — Да ладно, всё нормально будет, — отмахнулся Миха, и отец ушёл, не став ни на чём настаивать, но про себя подумал, что обряд обращения лучше бы сдвинуть и провести пораньше, не дожидаясь дня рождения Миши. Мишка посмотрел на захлопнувшуяся дверь, пошарил по карманам и достал амулет, что нашёл на дороге. — Смотри, какая вещица, — протянул он брату ладонь с прозрачным камнем на ней. — Подарю её Фиске. Мне, наверное, пора быстрее уезжать, а то батя совсем осерчает и будет уже не вырваться, ё-моё. — Красивая, — оценил Лёша находку, и оба парня долго рассматривали каплевидную прозрачную штучку, которая притягивала их к себе, будто волшебный магнит. — Ладно, хорош пялиться, — тряхнул головой Мишка и убрал украшение обратно в карман. — Лёх, слышь, а я сегодня в таком месте был! Горшок долго рассказывал брату про подземную обсерваторию и её странного обитателя, про прекрасное озеро в глубине пещеры и про оборотня Антона, который, как оказалось, живёт в лесу совсем один. Лёшка внимательно слушал, удивлялся приключениям, а потом предложил Мишке пойти погулять. — Давай, — вскочил Миха, хотя ему не мешало бы и поспать. — Только там Кинчев во дворе ходит, думает о том, как Машку спасать. Не зассышь мимо него пройти? — Проскользнем, — уверенно ответил Алексей и тихо вышел в коридор. Из комнаты для гостей доносились приглушённые голоса, и ребята свободно выскочили на лестницу, миновали гостиную и тёмным двором пробрались на пыльную улицу. Миха зевнул, сладко потянулся, впитывая тусклый лунный свет, засмеялся и поскакал в лес. — Лёх, Лёх, догоняй давай! Они, дурачась, долго носились между деревьями и то гонялись друг за другом в открытую, а то прятались за изогнутыми стволами и пугали друг друга исподтишка. Оторвавшись от Лёши, заплутавшего в зарослях вереска, Мишка вдруг почувствовал знакомый запах, огляделся, осторожно высунулся из-за мощного кедрового ствола и увидел, как на крохотной поляне на лесной опушке сидят Анфиска и Антон, опять в обличьи зверя. — Ага, полнолуние же ещё не кончилось, вот он и обратился, — сообразил Миша, а в душе его потревоженной сторожевой собакой заворчала и утробно зарычала ревность, потому что Фиска обнимала Пуху за косматую шею тонкой рукой и что-то шептала ему на ухо, медленно поглаживая по голове. — Чёртова псина… Забыв, что несколько часов назад они расстались с Пухом как хорошие друзья, Миха уже почти выбрался на поляну, но был остановлен выскочившим сзади Лёшей, который хлопнул его по спине. — Мишк, ну ты и заныкался, я еле нашёл тебя! Куда ты смотришь? Кто там? Миха молча кивнул в сторону Анфисы с Антоном и гордо выпрямился. — Воркуют, голубки… — процедил он сквозь зубы и все-таки шагнул на поляну. Анфиса посмотрела на него, встала навстречу, улыбаясь открыто и дерзко, и полезла обниматься. — Миша, привет! А я думала, ты сегодня не придёшь. Вчера сбежал и даже не попрощался со мной. — Тебе вроде и без меня хорошо, — хмыкнул Мишка, но успокоился. — А я всё пытаюсь вспомнить, откуда же я знаю этого волка. Он меня сам нашёл, представляешь? В деревню пришёл, не побоялся. Я его быстрее сюда увела, — Фиска потянула Мишу за руку и хотела усадить рядом с оборотнем, но тот предупреждающе рыкнул, а шерсть на загривке снова угрожающе затопорщилась. — Кого ему бояться? Он сам кого хочешь обидит. Пух, спокойно, это я, — поднял обе руки вверх Мишка. Антон, кажется, слукавил, что не может управлять своим зверем, потому что сейчас он явно усмирил волка, который переступил с лапы на лапу и грациозно двинулся прочь, напоследок коснувшись тёплым косматым боком Анфисиной ноги. — Ушёл. Ну и ладно, — прошептала она и забралась Михе на колени, — так даже лучше. Знаешь, как я прошлой ночью испугалась за тебя? — Да чё бы мне сделалось? — расхрабрился Миша и покрепче прижал её к себе за плечо. Анфиса рассмеялась, отпихнула его и легко вскочила. — Пойдём, покажу тебе кое-что. Мишка тоже засмеялся, заметив, как на её голове снова появились очаровательные кошачьи ушки, и пошёл за ней, а всеми забытый Лёша постоял на краю поляны и отправился искать Лося, чтоб не было так скучно. Анфиска привела Горшка на край пшеничного поля, колосящегося в свете луны золотыми волнами, и лукаво крикнула: — Смотри, Миха! Вокруг Анфиски смерчем закрутилось зеленоватое магическое свечение, и в его лучах она легко поднялась в воздух, быстро облетела поле и вернулась к обалдевшему Мишке. — Ну, видал, как я могу? — Ага… А это… Как ты? Вы же, ведьмы, обычно на мётлах летаете, или в ступах… — слегка растерялся он. — Детские сказки, — подмигнула Анфиса и спросила. — Хочешь со мной полетать? — Хочу! — обрадованно и увлечённо ответил Миха. Фиска взяла его за руку и, снова создав вокруг себя волшебный вихрь, соткала из энергии что-то вроде ковра-самолёта. — Садись! Мишка подпрыгнул и оказался на нетканном полотнище, что висело прямо в воздухе. Анфиса села рядом, взмахнула рукой, и они поднялись выше. В ушах легко засвистел тёплый ветер, а луна приблизилась и стала казаться совсем огромной. — Вот это да! Охуеть! — восхитился Горшок и встал во весь рост, держась на ковре, как на доске для сёрфинга. Внизу проплывали огоньки деревни и тёмные пятна леса, а вокруг была захватывающая дух звёздная пустота. — Нравится? — Анфиса потянула его за штанину. — Да сядь ты, а то свалишься, и никакие гены бессмертия не спасут. Мишка послушался и заинтересованно спросил: — А куда мы летим? — Увидишь, — не стала говорить Фиска и прислонилась к нему головой. Миша не удержался, запустил руки в её чёрные волосы и медленно начал гладить, почесывая кошачьи ушки. Фиса издала звук, отдалённо похожий на мурчание, и оба совсем прибалдели, кайфуя друг от друга и от чарующего ощущения полёта. Спустя полчаса Анфиса аккуратно снизилась, и ребята оказались на вершине высоченной каменистой горы. Местами здесь лежал снег, белый и скованный ледяной коркой, кремниевые ломаные валуны серебрились острыми краями, а у подножия клубилась туманом широкая лента бурливой горной реки. — Холодно тут, — поёжился Мишка, до сих пор так и не надевший даже футболку. — Эй, вспомни, что ты вампир, — улыбнулась Фиса, но укутала его тёплым свечением, и Миша благодарно засопел. — Подожди чуть-чуть, сейчас будет жарко. Легко и весело перепрыгивая с камня на камень, Анфиса поманила его за собой и подвела к самому краю. — Красота, да? Отсюда видно весь наш край! — воскликнула она. Миха встал позади, положил руки на её плечи, и они долго смотрели на раскинувшийся перед ними пейзаж, состоящий в основном из хмурых глухих лесов и девственно чистых водоёмов, а далеко-далеко, на линии горизонта сквозь дымку еле виднелись очертания Города, будто начерченные на бумаге тушью. — Есть ещё кое-что! — Фиса, не переставая удивлять Мишку, покарабкалась через валуны и привела его к небольшому кратеру, от которого веяло теплом. — Бляха-муха, это что, ещё и вулкан? — поразился Горшок, а ведьма потянула его вниз по неровному склону из застывшей магмы. Снега здесь не было, а по краям цвели удивительные горные цветы, склоняя бело-фиолетовым лепестки головок к сочной зелёной траве. — Это, видимо, спящий вулкан, — пояснила Фиска. — Там внизу что-то происходит, а здесь просто тепло. И вода в ручье тёплая, видишь? — Тёплая, — согласился Миша, обмакнув в струящийся по склону ручеек кисть. — И серой пахнет. Как в преисподней, ё-моё! — А ты там был? — засмеялась Фиска и легла на горячий песок. — Нет. Но наверняка буду, — Миха плюхнулся рядом и заложил руки за голову. — Ты так и не хочешь становиться истинным вампиром? — чуть беспокойно спросила Фиска, поворачиваясь к нему. — Нет, — категорично помотал головой Горшок. — И что собираешься делать? — Пока ничего. Александру сейчас не до меня, все вокруг больной Машки вертятся. Ей что-то совсем худо. Да пофиг. Иди-ка сюда, — Миша перекатился к Фиске, прижал её к тёплой, чуть вибрирующей земле и утянул в глубокий поцелуй, разжигающий огонь похлеще того, что бурлил в недрах этой странной горы. Они провели здесь остаток ночи, наслаждаясь бушующей страстью, а перед рассветом вернулись в свой лес. Полет был более плавным, и Мишка чуть было не уснул, потому что не спал уже много часов, но тут же был растолкан Фиской, которая всё переживала, чтоб он не свалился. Участие и забота в такой явной форме опять начали его бесить, и он, нахмурившись, сел на краю энергетического поля и, кусая губы, стал отрешенно смотреть вниз, на землю, которая совсем скрылась в клубах тумана. — Встретимся на неделе, — буркнул Мишка, спрыгивая у своей калитки, но зацепился взглядом за красивые черты Фискиного лица и все же улыбнулся. — Тоже покажу тебе одно интересное место. Прячась от первого робкого солнечного луча, Миша зашёл в дом и в гостиной на диване увидел Константина. Тот пронзил его тяжёлым взглядом, буквально пригвождающим к месту, и подозвал к себе. — Как тебя зовут? — Миха, — ответил Горшок, чуть оробев, но быстро вернул себе уверенный вид, вспомнив, что хозяин здесь он. — Ты странный, — медленно произнёс доктор. — Где твоя мать? — Не знаю, — честно ответил Мишка и, подумав, что лучше бы ему уйти, пошёл к коридору, но вампир его остановил и протянул наполненный металлический кубок. — Садись. Выпьем вместе отличной крови перед тем, как отправиться спать. Миша сглотнул и посмотрел на пенящийся алый напиток с тщательно скрываемым отвращением, но Константин, уже что-то заподозривший, прочитал эти эмоции и схватил Миху за руку, оказавшуюся слишком тёплой для руки вечно живущего холодного убийцы. — Ты не настоящий вампир, — выделяя каждое слово, зловеще произнёс он. — Теперь понятно, что именно скрывает ваш отец, и для чего здесь находится Саша. Вот только он сейчас занят. Но ничего страшного, я помогу ему. Негоже полукровкам позорить чистоту нашего древнего рода. — Нет, — прошептал, отступая и вжимаясь в стену, Мишка, видя, как оголились бесконечно острые клыки бескомпромиссного вампира-лекаря. — Не надо…