Разделённый мир

      Сэйни Вэйн не знал что ему делать.       Точнее говоря, он не был уверен в том, что собирался сделать ради того, чтобы спасти своего друга, о котором все целители хором сказали: не жилец. Людей, с которыми происходило нечто подобное, уже давно не осталось, никаких записей они не вели, и что делать теперь, никто не представлял — поэтому Сэйни решил воспользоваться одним известным и действенным методом, правда, не слишком одобряемым в обществе и никогда не применявшимся в настолько тяжелых случаях — когда пациента можно заживо закапывать, а он только спасибо скажет.       Да, за то, что он собрался сотворить, ни друг, ни сородичи не скажут ему спасибо — сейчас не средние века, и прямо сказать, никто не был уверен, что это сработает. Но попытаться он был обязан — к тому же чутье, интуиция, как говорила другая раса, подсказывало ему, что он действует правильно. Пока.       Как бы еще найти то, что наверняка поможет…       Он обходил торговые ряды вот уже полтора часа — огромный срок, учитывая все обстоятельства. Хорошо еще, что «товар» находился на расстоянии. И так его давило ощущение от этого места. Нет, в этом столетии положение существенно выправилось — по крайней мере, здесь чисто, торговые павильоны не похожи на загоны для скота, и убраны колодки для наказаний. И, хотя приглушенная аура боли продолжает висеть над этим местом, сохранившись с прошлых веков, никто здесь не страдает так сильно, чтобы причинить ему существенный дискомфорт. Многие даже довольны — ну разумеется, дикие и отсталые миры и страны основной источник товара, и для многих, здесь пребывающих, это возможно первое место, где они получили лечение и еду…       Впрочем, аура их почти животных мыслей, соединяясь с излучением ошейников, все равно была… неприятной.       Сэйни тоскливо осмотрелся. Никто здесь не подходил для его плана.       Вот женские ряды — в основном, девушки юного возраста, кому-то страшно в новой обстановке, кто-то немного тоскует, а кто-то так и вовсе доволен — добрый хозяин одел и накормил. С мужчинами почти та же картина — кто-то, возможно, и сожалеет о своем положении, но в то же время думает, что теперь в его жизни, по крайней мере, есть определенность.       Может, поискать среди детей?       Подумав, Сэйни отказался от этой мысли. Если уж трое родных сыновей не в силах удержать друга от ухода за грань, то один чужой тут точно не справится. Нужно другое, совершенно особенное, хотя, он еще сам не понимал, что именно ищет… что хочет найти.       Ладно. В конце концов, это не последний базар, и не самый большой, есть и другие… устало вздохнув, Сэйни повернулся к выходу, в последний раз скользнув взглядом по группе стоящих у самых ворот мужчин — видимо, их только что привели…       …И его словно каленым железом обожгла чужая ярость.       Вэйн остановился, почти споткнувшись. Кто? Кто это был? Глаза метались между высокими, крепкими фигурами — таких отправляли на рудники в слаборазвитые миры или на гладиаторские бои, где те должны были сложить головы в крови и славе.       Шаг, другой, Сэйни сорвался вперёд, обегая ряды и игнорируя колючее чувство излучения, оседающее на языке горьким ядом. Чужая ярость была ему путеводным маяком. Она кипела, бурлила, вспыхивала пламенем, а затем сменилась волной боли, и кто-то раздражённо зашипел. Неужели усиленная модель, препятствующая побегу? Чутьё зашлось фанфарами. Он…       То, что нужно.       Высокий — очень высокий даже для его народа. Очень сильный — но сейчас ему очевидно трудно даже стоять… бледная кожа, следы едва заживших ран, седина — несмотря на то, что этот человек на вид довольно молод…       «Волк».       Именно такое слово пришло на ум, стоило только заглянуть в темные, отливающие багровым глаза. Сэйни замер, прислушиваясь к себе: не ошибся ли он, желая увидеть то, чего нет? И убеждаясь: выбрал правильно…       Душа этого человека была подобна огню — почти угасшему от усталости и ран, но ясному и чистому, без следа гнили. Тьма и кровь запятнали ее, но не исказили, не сломили внутреннюю суть, оставшуюся чистой несмотря на то, что в прошлом у этого человека наверняка случилось много зла.       Да. Именно такой и нужен его другу. Не пес, а волк, «Рэн» на древнем наречии.       — Сколько? — Спросил он подошедшего продавца, и у того забегали глаза.       — Господин, это не лучший вариант, он непокорен, дерзит, всё время пытается убежать. Непослушен. Этого раба лучше отправить на рудники или арены… может посмотрите другого? У нас много сильных, красивых и покладистых мужчин и мальчиков, и...       — Сколько? — повторил Вэйн, вкладывая силу в голос.       — Двадцать тысяч зеленых, — выдохнул торговец.       Он мысленно хмыкнул — не дёшево. Для того, кого охарактеризовали как «непослушный раб», это много. Не каждый купец заплатит такую цену за проблемное имущество… но он не купец.       — Беру.       Глаза торговца ошеломленно расширяются. Сэйни ловит себя на мысли, что ему здорово повезло — человек молод и ещё не встречался с его народом, не знает, как именно выглядят Илла — слишком нечастые они гости в этом секторе Планеты-рынка. Запрет на использование личин в этом месте существенно усложняет жизнь и те, кому известен его народ, не преминут заломить цену — Илла не торгуются, когда речь идёт о тех, кто им нужен. Он, конечно, взял с собой сумму в два раза больше названной цены, но и этого могло бы не хватить…       Он вручил торговцу деньги — двадцать крупных зеленоватых монет, взамен получив кольцо-ключ к ошейнику и документы. А торговец, повернувшись, крикнул:       — Эй ты, здоровяк! Иди сюда, поклонись хозяину!       — Обойдусь без поклонов, — сухо сказал Вэйн, внутренне ежась — в темных глазах отчетливо отражались мысли о том, что бы его находка сделал с хозяином. Да и двигаться ему было тяжело… — Следуй за мной.       И направился к выходу, с трудом удерживаясь, чтобы не перейти на бег.       Делать этого не стоило по множеству причин: во-первых не хотелось привлекать лишнего внимания, а во-вторых, с таким трудом найденный разумный мог за ним и не успеть. Вэйн обернулся и закусил губу: раб за его спиной шел своими ногами только за счёт силы воли. Плохо. Дома его, конечно, осмотрят медики и вылечат самое серьезное, но похоже, «подарочек» достанется другу в плохом состоянии.       Он остановился и махнул рукой, подзывая экипаж.       - Садись, - велел Сэйни, когда рядом замерла красиво расписанная крытая повозка - специально для богатых клиентов. Кажется, его всё-таки узнали.       Бросив на него «убийственный» взгляд, мужчина послушно и молча сел на обитое кожей сиденье. Вэйн устроился напротив и махнул извозчику:       - В портальный комплекс, к площади Терры. Плачу пять белых за аккуратную, но быструю доставку.       - Сделаю в лучшем виде, господин! - Расплылся в улыбке тот.              Тонкая полоса металла давила горло. «Ошейник». Это было первое, что он осознал и почувствовал, придя в себя после тёмного забытья. И это было тем, что он всем сердцем возненавидел.       Когда он открыл глаза, то уже находился в клетке. Почему он там находился, как туда попал и что было до - оставалось для него загадкой и тайной, но первая же попытка снять раздражающее изделие с шеи закончилась мощной волной боли, прокатившейся во все стороны от ошейника и поселившейся грызучими насекомыми в костях и мышцах. Он едва ли помнил своё имя, но был твердо уверен, что никогда раньше с подобным не сталкивался. И пришел от этого в ярость.       Спустя пару минут агонии, растянувшейся на мучительнейшие часы, к клетке подошёл пожилой низкорослый человек с внушительным брюхом и пышными усами под круглым свиным носом и не тая смеха в мелких чёрных глазках, объяснил ему его место и звание в текущей пищевой цепи.       Раб.       Дальше было многое, что он не хотел вспоминать - «дрессировка», попытки побега - неудачные, все возрастающая, туманящая сознание, ярость... кажется, он даже кого-то покалечил, после чего на него надели наручники.       «Дешевка, - заключил оценщик. - Сильный, но злобный и тупой. Рудники, а лучше бои - больше ни на что не годится».       Другие рабы над ним смеялись, ошейник услужливо переводил всё, что они о нём думают - скалящиеся дикари из какого-то отсталого мира, явно были довольны своим положением - кормят, лечат, заботятся. Что дальше будет и будет ли вообще, их не интересовало.       За три дня до предстоящей продажи его перестали кормить, принося только воду - чтобы «товар» меньше выкидывал проблем, а потом и вовсе отходили хлыстом по плечам.       Силы стремительно уходили, и с каждым днём всё сильнее наваливалось осознание безысходности. Не безвыходности - как минимум один выход у него был, но он не желал его рассматривать, последнее дело сдаваться и позволить себе умереть, - однако, понимания, как выбираться не было.       На планету-рынок Гаштор, его переместили вместе с клеткой - так он узнал, о существовании «стационарных планетарных порталов». По ощущениям, раньше он никогда с таким не сталкивался. Короткая, не слепящая, вспышка света и всё меняется - небо, воздух, гравитация, температура…       Из клетки его вытряхнули, когда стало ясно, что никакого толкового сопротивления он оказать не сможет. Сил хватало только на то, чтобы стоять прямо, глядя в чужие лица, а не на землю, как полагается рабу - новый порыв ярости и новая вспышка боли вслед за инстинктивной попыткой содрать клятый ошейник. В глазах потемнело, а когда он проморгался, то услышал - больше ощутил - как его зовет торговец.       Его купили.       В момент осознания, он искренне мечтал оторвать голову тому, кто это сделал. Он вышел вперёд, подходя к торговцу, твёрдо решив, что не поклонится новому «хозяину», какая бы сильная боль за этим не последует. Но этого не потребовалось.       Мальчишка перед ним осёк торговца, всмотрелся в него непонятным взглядом и велел идти следом, не слишком беспокоясь поворачиваться к нему спиной.       Что ж, возможно, стоит подождать...       Когда они вышли за ворота, в голове немного прояснилось. Он уже более внимательно присмотрелся к «хозяину» - тот был высок и строен, одет богато и странно - во что-то длинное, переливчато-синего цвета, а длинные золотые волосы были переплетены синей лентой. Двигался «хозяин» легко и грациозно, но в бою сложным противником бы не стал... если бы он был здоров и в полной силе.       Ничего. Он подождет...       Юноша вызвал экипаж и велел садиться, отдавая приказ возничему и называя место, куда следует их доставить и, кажется, собрался платить немалые деньги за быструю поездку. Невооружённым взглядом было видно, что он торопится, нервничает но в то же время будто радуется чему-то.       Прибыв в павильон порталов - неожиданно сильно отличающийся от того, каким его доставили на рынок, «хозяин» тут же прошёл к стойке регистрации и принялся заполнять бумаги. Обслуга и стража площади странно косились на них обоих, строили огромные глаза и едва не капали слюной от любопытства, заставляя презрительно морщиться. По всему выходило, что возвращения мальчишки с такой покупкой никто не ждал. Тот же споро что-то строчил в бланках, застыв лишь однажды.       - Эй, - обернулся он, неуверенно глядя на него. - Как тебя зовут?       - Не помню, - хрипло выговорил он. Невозможность вспомнить собственное имя злила куда меньше ошейника - в последнее время он вообще перестал задумываться об этом.       - Не... ох, ладно. Тогда я буду звать тебя Рэн.       «Рэн». Кажется, это... Волк?       Слово отозвалось узнаванием и, неожиданно, не вызвало новой волны ярости. А может, у него просто не осталось сил спорить.       Пусть будет Рэн.       - Как... угодно.       Работники павильона споро прогнали его через диагностику, взяли образец крови, укололи какой-то прививкой.       Спустя ещё полчаса всяческих проверок их выпустили к порталам в мир Терра. Короткая очередь, круглый портальный зал и быстрый отблеск сработавшего переноса возвестил, что они оказались в другом мире. Хотя он сам почувствовал скорее изменение тяжести тела. Стало легче дышать. На Терре гравитация была явно немного меньше, чем в других мирах. Не критично и почти незаметно.       По эту сторону портала, в точно таком же зале, мальчишку уже ждали.       Высокий мужчина с тугой косой до пояса, седой, как лунь, с твёрдым взглядом цвета лазурита и лицом, покрытым сетью морщинок-трещин. Его одежды были более скромны, но в целом, в том же стиле, что и у «хозяина». Старик обеспокоенно оглядел юношу, внимательно осмотрел его самого, а после тяжело вздохнул.       - Молодой господин, вы уверены? - Спросил он.       - Как никогда, - кивнул мальчишка.       - Воля ваша, - развёл руками встречающий, и предупредил: - Транспорт ждёт.       Транспорт ему оказался знаком - обычная машина, правда, очень хорошая. Хозяин указал ему на заднее сидение, а сам устроился впереди, рядом со стариком, севшим за руль. Мягкое сидение словно утопило в себя - его потянуло в сон, и только невероятным усилием воли он удержал себя вертикально. Нельзя терять бдительность. Нужно узнать, зачем он хозяину - не похоже, чтобы тот собирался отправить его в рудники. Попытаться наконец вспомнить, кто он такой. Узнать об этом мире. Составить план побега…       Тут хозяин, рывшийся в сумке у себя на коленях, обернулся и протянул ему большой зеленый шарик.       - Возьми, - прошептал он. - Это поддерживает и лечит немного… мы скоро будем дома, там ты сможешь отдохнуть.       Он взял в руку предложенное “лекарство”.       Осмотрел гладкий шарик, понюхал - пахло странно, но не неприятно, скорее непривычно. Отказаться? Мало ли, какой эффект у этой штуки на самом деле. Он бросил короткий взгляд на своего хозяина - возможно, тот хотел казаться ласковым и добрым, но если он откажется есть эту штуку, хозяин наверняка активирует ошейник и впихнет “лекарство” силой.       Выбирать не приходится.       На вкус оно оказалось терпким, горько-сладковатым и с какой-то густой жидкостью внутри. В обрывках памяти не нашлось ничего, с чем можно было бы сравнить. И, как ни странно, оно подействовало - в сон стало клонить меньше, сознание прояснилось, а боль от ран отдалилась куда-то на задний план.