Любовь зла, полюбишь и… меня…

Parfois, ceux avec qui vous vivez sous le même toit ne sont pas ceux que vous avez vus toute votre vie.

       Теодор прогулочным шагом брел к концу улицы. Довольная улыбка в пол лица явно бесила каждого прохожего. Салазар, ещё чуть-чуть и в нем алым цветом расцветет комплекс Бога. Однако сегодня Нотт решил натешить своё самолюбие на год вперед. Женевьева согласилась с ним встретиться и теперь парень чувствовал себя так, будто выиграл эту чертову жизнь. Да, под предлогом «показать город» он выторговал у девушки свидание, и что? Это законом не воспрещается между прочим. До встречи с родственницей Фоссетов оставалось ещё целых пятнадцать минут, поэтому Нотт позволил себе идти максимально медленно, рассматривая попутно едва ли не каждый камешек под ногой.        Встретиться они договорились на нейтральной территории. На перекрестке трех дорог. Это место чем-то напоминало сказочную развилку. Только вместо «смерть сыщешь» и всего прочего было так: «Направо пойдешь–в спальный район попадешь, налево пойдешь–приключения на зад свой найдешь, а прямо пойдешь–в Косой переулок рано или поздно упрешься».Когда предлагал место для встречи именно здесь, Тео руководствовался несколькими логическими доводами. Первый и самый очевидный–много вариантов куда пойти, второй–Нотт просто не знал что именно люди вкладывают в фразу «показать город». Экскурсоводом парень никогда не был. Слизеринец в основном обитал в левой части города, где располагались заведения «разной степени тяжести». Чем ближе к окраине, тем выше градус. Ближе к центру располагались рестораны и респектабельные заведения, по большей мере для приемов и аристократии, дальше элитные клубы и пабы, в число которых входил и «Зодиак», ещё дальше–бары, а потом шло то, что назвать «заведением» язык не поворачивается. Однако на самой окраине Тео тоже периодами появлялся. Не тусовался там, разумеется, считая это выше своего достоинства, но бывал. Уж очень криминально-подходящие там условия для не совсем легальных сделок. Впервые он такими окольными путями выманивал девушку на свидание. Даже в школе так изворачиваться не приходилось. Однако парень, не изменяя своим принципам, локонично отмахнулся от логики и решил решать проблемы по мере их поступления. Ооо, скольких казусов удалось бы избежать, если бы он не так часто использовал эту фразу…        Тео прошел ещё пару метром, задорно насвистывая какую-то бредовую недокомпозицию, а потом брови брюнета поползли вверх. Он сразу заметил Женевьеву. Девушка стояла чуть поодаль от основной дороги и что-то читала. Нотт подвернул рукав куртки и покосился на часы. Нет, он ничего не перепутал. Без десяти час, ещё десять минут. Странное чувство куснуло за загривок, заставляя ускориться. Парень свернул правее, намереваясь подойти сзади. Впервые девушка пришла раньше него, это малость сломало систему. Но не так сильно, чтобы долго об этом думать. Нотт стремительным коршуном подлетел к иностранке сзади и замер. Парень набрал в грудь побольше воздуха и с шипящим «Бу» положил ладони на плечи… Нууу, Тео даже как-то обиделся. Обычно девушки реагировали на такие шутки очень бурно, это забавляло, а тут… Женевьева медленно повернула голову и выразительно подняла правую бровь. Спокойные до отвращение зеленые глаза молчаливо сомневались в адекватности бывшего слизеринца. Это прослеживалось уж слишком хорошо. Нотт почувствовал себя идиотом, это… обескураживало. Слизеринец, привыкший смотреть на всех со скрытым превосходством к подобному банально не привык. Парень кашлянул и обошел сестру Лики кругом.       –Давно стоишь? -заговорил аристократ, –Ты пунктуальнее моих часов, Женевьева, обычно девушки приходят с опозданием, –с целью разрядить обстановку Теодор ухмыльнулся.       –Минут пять, –прикинула она, –С опозданием приходят те девушки, которые не обладают должным уважением к себе и к людям, –парировала Ева.       –Как будто я прослушал цитату из книги по психоанализу, –усмехнулся бывший слизеринец, сунув руки в карманы.        Женевьева ухмыльнулась и поправила шарфик. Только сейчас Теодор получил возможность полностью рассмотреть собеседницу. Ева была в песочного цвета пальто классического кроя, кирпичных сапогах до середины бедра, а поверх воротника был обернут летящий шарфик. Ножка казалась до умильного удушья маленькой из-за каблучка и заостренных носов сапог. Нотт не мог назвать себя великим модником, но отличить дешевую подделку от дорогого оригинала умел всегда. Фоссет была одета дорого. В глазах парня мелькнуло уважение, когда взгляд зеленоватых глаз закончил свое бесстыжее путешествие от ступней до лица девушки.        Рыжие волосы были заплетены в косу-рыбий хвост, а на лице-о ужас! Наверняка где-то умерла от сердечного приступа какая-нибудь гламурная чикса- ноль косметики. Или она уж слишком хорошо скрыта. Тео впервые видел на первом свидании девушку не накрашенной и не одетой, как шлюха с маггловской трассы М13. Нет, слизеринец не считал это чем-то плохим, это просто было так необычно, нетипично. «Наверное, в Бельгии так принято… Или во Франции.» — про себя пожал плечами аристократ, поражаясь параллельно собственной внимательности. Стоит отметить, что Нотт, как и большинство змей отличался… Лояльностью. Во всех вопросах, кроме иерархического статуса, разумеется. Тео не считал шлюх или девушек профессии древней классической какими-то не такими, не презирал их, педантично считая, что любая работа-это работа.       –Хочешь ещё про психоанализ поговорить или мы все-таки не будем стоять столбами посреди улицы? -мягко намекнула Женевьева, пока зелено-карие глаза сверкнули прохладой.        Теодор медленно взъерошил волосы, задумчиво подвигал бровями и наконец кивнул. Парень все-таки решил, что Косой переулок–самое безопасное для посещения место.       –Ты хотела бы увидеть что-то конкретное? Или так… на мой вкус? –как бы между прочим поинтересовался змей, галантно указывая направление рукой.        Женевьева одарила Нотта долгим взглядом и направилась по дороге спереди. Этот взгляд… Тео не увидел в нем ни укора, ни какого-то упрека. Это скорее удивление. Пару минут они шли молча, а потом Ева немного изумленно начала:       –Я не знаю что ты вкладывал в предложение «показать город», но обычно это подразумевает что на вкус показывающего…-без упрека, но с неким подозрением произнесла девушка.        Слизеринец кивнул, немного глупо хлопая глазами и поравнялся с Женевьевой. Девушка смотрела прямо, в глазах смешанно-зеленого цвета переливался интерес. А Тео не мог заставить себя перестать рассматривать аккуратный профиль иностранки. «Красиво…» -единственная мысль, прокручивающаяся в голове бывшего слизеринца. Теодор никогда раньше не испытывал подобного. Азарт буквально плавил плоть под кожей, он пульсировал в венах чем-то на грани эйфорического безумия. Никогда до этого девушки не вызывали в нем столь бурного отклика…        Косой переулок встретил любопытных посетителей оживленной беготней разноцветной толпы. Извилиста улица, вымощенная булыжником всегда навивала на Нотта воспоминания из детка и отрочества, когда он ещё учился в Хогвартсе. Тео очень хорошо помнил тот день, когда впервые здесь очутился. Конец августа, отец тогда только вернулся из командировки, а мать всегда была свободна. Наследник Ноттов отлично помнил как сердце пропустило удар, когда он переступил порог лавки с волшебными палочками, помнил как кожу будто насквозь пронзило током, когда его верная соратница, которая до сих пор болтается рядом с пряжкой ремня, нырнула ему в ладонь, прильнула к шершавой коже своей гладкой древесиной. Помнил парень и то, как в тот день они всей семьей пошли в кондитерскую Шугарплама и он попробовал свой первый в жизни тыквенный пирог. Он помнил всё в мельчайший подробностях не только потому, что был ребенком, но и потому что таких воспоминаний было немного. Как впрочем и у большинства змей, наверное. В кругу слизеринцев редкостью было найти ученика, не имеющего или проблемного детства или сложных отношений с родственниками. Почти у каждого из серебристо-зеленых была идеальная семья только на первый взгляд, только для других, для непосвященных. Чем больше у тебя денег и влияния, чем чернее скелеты в твоем шкафу. Такова цена богатства, авторитета и раздутой голубой крови. Наверное. Тео не любил на этом зацикливаться, ему больше нравилось искать преимущества. «Зато почти каждый из змеев мог похвастаться личным опытом…» -фыркал в ответ на нытье собственного детского сознания Тео. Это было, есть и будет правдой всегда. Не было в Хогвартсе факультета, более опытного в пакостях, колкостях и различного рода аферах, чем Слизерин…       –Итааак, перед вами центр волшебных товаров, многоуважаемая мисс…–начал Тео, широким жестом указывая ладонью на открывшуюся улицу.        Нотт не любил вспоминать, это заставляло отбросить на время лучисто-лукавую маску, к которой он так привык. Которая практически слилась с его кожей. Теодор вновь вернулся в реальность, взглянул на Женевьеву в очередной раз за последний день и внезапно понял, что не знает о ней… Да буквально ничего, кроме того, что она энноюродная сестра Арликины и Джереми. «Непорядок»-про себя фыркнул бывший слизеринец.       –Здесь вы можете приобрести магическое животное, волшебную палочку и много другой увлекательной херни…-Нотт обворожительно оскалился и подмигнул.        Брюнет показушно вышел чуть вперед и начал указывать рукой то направо, то налево, втянувшись в роль экскурсовода. Тео усмехнулся, оценив размеры очереди в лавку Олливандера.       –Единственная и неповторимая лавка волшебных палочек, –прокомментировал парень и остановился.        Женевьева окинула зорким взглядом открывшееся строение, а Тео мягко ускользнул из поля зрения девушки. Нотт по-кошачьи мягко обошел собеседницу вокруг и приблизился со спины. Руки сами потянулись к очертанию девичьей талии, но в последний момент маршрут был перестроен. Тео вовремя допустил мысль, что от всех родственничков Фоссет можно схлопотать по морде за слишком вызывающее поведение. Он сам ещё ни разу не получал, но почему-то был твердо уверен, что такой вариант развития событий более чем реален. Теодор мягко коснулся ладонями плечей иностранки, едва касаясь телом её спины и придвинулся к ушку.       –Говорят, старик Олливандер убивал конкурентов, чтобы стать таким успешным, -заговорщицким шепотом сообщил Нотт.        Тео демонстративно уставился на людей, выныривающий и заныривающих в лавку, сделал вид, что не заметил на себе взгляда француженки. Секунды летели слишком быстро, отстраняться не хотелось, но и переходить границы рано. По крайней мере пока. Слизеринец сделал широкий шаг вправо, наращивая расстояние между ним и Женевьевой. Зелено-карие глаза блеснули чем-то неясным, но улыбка на губах слишком отвлекала внимание чтобы на этом зацикливаться.       –И это всё, что ты хотел мне показать? -лукаво усмехнулась одними глазами сестра Арликины.        Теодор нарочито напряженно потер пальцами брови, будто всерьез не знал что ответить. А потом парень сунул руки в карманы и склонил голову чуть вправо и вниз. О, эти глаза! Такой вот взгляд из-под свисающей на глаза челки разбил не одно женское сердечко, но Женевьевино пока успешно держало оборону.       –Тебе не кажется это несправедливым? -начал Тео и продолжил только тогда, когда бровь ведьмы вопросительно изогнулась, -Я буду весь день бегать, развлекать тебя? А что я получу взамен?        Уголки губ брюнета чуть приподнялись в истинно змеиной манере. Женевьева коротко хмыкнула и сложила руки на груди. Точеный подбородок чуть приподнялся, ножка чуть в сторону, а пальто эстетично подчеркивает бедра.       –Ты сам предложил, я не заставляла…-парировала девушка, но, чуть помедлив, смягчилась, –А что тебе нужно?        Тео медленно прошелся по собеседнице взглядом с ног до головы, сделал вид будто всерьез задумался. Парень нахмурился, внутренне ликуя. Заинтересованной приезжей почему-то особенно сильно поднимала ему самооценку.       –А что ты можешь мне предложить? -ответил вопросом на вопрос брюнет, прищурившись с молчаливым вызовом.       –Этот разговор идет в никуда, -усмехнулась девушка, прикусив нижнюю губу, -Либо предлагай, либо…        Женевьева развела руками, мол, в противном случае нам не по одной дорожке. Тео сделал вид, что задумался, потом изобразил стадию «лампочки». Однако эмоции сменялись на лице парня слишком быстро, выдавая волнение и нежелание расходиться.       –Давай так, -начал слизеринец, –Я рассказываю тебе про город, а ты мне что-то про себя?        Ева усмехнулась, но кивнула. «Мерлин, это что? Румянец?»-про себя отметил Теодор. Парень довольно потер запястья друг о друга и пошел по улице дальше.       –Что же ты хочешь знать, Теодор Нотт? –осведомилась Женевьева, протянув имя парня, будто пробовала его на вкус.       –Начнем с простого. Назови полное имя, -заявил брюнет и рассмеялся, представив как это звучит со стороны.        Между тем они дошли до местного отделения банка. Слизеринец остановился и вопросительно выгнул бровь, взглянув прямо в зелено-карие глаза. Француженка усмехнулась, но спустя пару секунд заговорила снова. Она будто играла в какую-то свою игру с сознанием.       –Женевьева Лефье, –призналась аристократка, –Мой отец француз, если тебе это важно, -с тонкой ноткой ехидства добавив она.        Нотт удовлетворенно кивнул и сделал шаг вперед с рожей уверенного, преданного экскурсовода указывая на здание перед собой.       –Перед нами Гринготтс, согласно популярной исторической теории он является самым старым зданием в Косом переулке, –продекламировать парень.        По лицу Евы проскользнула тень уважения. Теодор мысленно поблагодарил себя из прошлого, который хоть и спал на уроках истории, но все равно честно зазубрил исторические факты родного края.       –Это единственное отделение в Лондоне, -добавил Теодор и замолчал, давая собеседнице время переварить полученную информацию.        Женевьева кивнула, уголки губ приподнялись в вежливой полуулыбке. Легкий порыв ветра приподнял рыжеватые волосы, заставляя девушку поежиться от внезапной прохлады. Тео задумчиво покусал внутреннюю сторону щеки и поравнялся с сестрой Арликины. Парень, чуть подумав, отставил локоть бубликом, подставляясь под руку ведьмы. В какой-то момент он поймал себя на мысли, что ему реально интересно, что она сделает. Интересно потому что он не был уверен на все сто, что она не выкинет что-то вроде «тык-пиздык за наглость» Однако в этот раз эгу парня было не суждено разбиться о гранит женской жестокости. Женевьева классическим жестом просунула руку под локтем Тео и уложила запястье сверху. Нотт едва не зарделся как довольный первоклассник, видит Мерлин! Они двинулись дальше.        Время летело с космической скоростью, а часов казалось не достаточно. Теодор успел показать Женевьеве наверное каждый камень Косого переулка, а ещё выложить все свои остаточные знания по истории родного края. Лефье много смеялась, была восхитительным слушателем… Или это дорисовало восхищенное сознание Теодора. Суть была в общем-то не в этом. Суть была в том, что Тео уже начал немного паниковать из-за того, что ему больше по сути нечем было поразить девушку. А вот Женевьева была спокойно-веселой. Она сегодня рассказала так много нового малознакомому человеку. Так много и легко как не рассказывала давно и никому. Тео узнал, что у них с Ликой родство по матери, что она ненавидела историю в школе и что никогда не ездила на поезде. Этот день должен был закончиться. И чем больше осознание заползало в голову, тем больше Тео чувствовал странное наростающее напряжение. Будто небо вот-вот затянут тучи, а потом им на головы обрушится гром и молния. В итоге Нотт заманил собеседницу в паб, служащий проходом в мир маглов. Он не был уверен, что утонченная по натуре француженка оценит местное убранство, но интересно тут точно будет, особенно когда приходишь в первый раз. Темный, обшарпанный интерьер, старая мебель. «Дырявый котел» нисколько не изменился за то время, пока Теодора тут не было. Почему-то это место как-то особенно влияло на Тео. Оно будто бы одновременно вызывало и отвращение и трепет. Необычное сочетание. Отвращение… Тут в нем говорила голубая кровь, презирающая всех магглов и им подобных. А трепет… Чисто мальчишеский озорной задор, было необычно почувствовать себя одним из людей. Одним из серой массы, где выплыть наверх из болота намного сложнее чем здесь, в магическом мире.        Теодор первым поздоровался с барменом, имя которого благополучно потерялось у него в голове ещё в школьные годы. Парень галантно отодвинул стул ближайшего столика, предлагая Женевьеве присесть. Девушка благодарно кивнула, усаживаясь. Слизеринец довольно оскалился, коршуном облетел столик и сел напротив. Иностранка шутливо закатила глаза с зелеными искрами и потерла руки. Вроде ещё не зима, но холод уже чувствовался. Щеки француженки, привыкшей к более лояльному климату, сейчас забавно-тире-мило алели. Тео не смог сдержать какого-то удовлетворенного хмыканья. Ева задержала на нем взгляд немного дольше, чем задерживают равнодушные знакомые, а потом резво переключилась на стену, где было мелом расписано меню. Тео всегда забавляла эта особенность паба. Было в этом что-то магловское, «дикое» для местных аристократов. Между ними повисла тишина, прерываемая лишь цоканьем бокалов за барной стойкой и редкими переговорами остальных посетителей, коих сегодня было совсем немного. Очевидно обитатели магической Англии по большей части предпочли провести первые холодные вечера в компании семьи и теплых пледов.        Эта тишина не напрягала, а скорее успокаивала, давала передышку, время чтобы осознать всю прелесть момента. Было так непривычно тепло и уютно, что Теодору стало неуютно и стыдно на мгновение. Он как мальчишка засмотрелся на аристократку, которая как тактичная учительница рассматривала что-то у него за спиной, делая вид что не замечает внимания к собственной персоне. «Салазар, что за порнографичные сюжеты в стиле учитель-ученик лезут в голову?» Брюнет мысленно усмехнулся, задумчиво взъерошил волосы на затылке. Впервые он рассматривал кого-либо из представительниц женского пола с такой практически святой увлеченностью, а не с чисто плотническим желанием. Для него, как для змея, подобное было чуждо. С детства слизеринец был приучен, что женщины в их обществе всегда с мужчинами, так уж заложено у аристократов. Нет, это не что-то сродни суровых правил Саудовской Аравии, например, тут никто никого красть не станет… Но и слушать будут не все. Тео, тусовавшийся с Драко, Майлзом и Блейзом был лояльнее более старших змеев и некоторых однокурсников. Они часто и достаточно тесно общались с разными девочками. Однако что-то пренебрежительное в этом всегда было. Тео запросто мог поразвлекаться ночью, а на утро не помнить как зовут соседку по кровати. Так было всегда и не только у него. А сейчас… Сейчас не так. Чувство подвоха стало жечь легкие как только осознание прострелило сознание парня. Стало неприятно, будто списываешь в наглую, сидя на первой парте у Снейпа и заранее знаешь, что это закончится пиздецом…       –…Маринованный угорь? Ты уверен, что это хорошее заведение? –с сомнением выгнула бровь родственница Фоссет, выдергивая Нотта из мыслей мелодичным голосом.       –А я разве называл его хорошим? -хмыкнул Тео, скрестив руки на груди, -Я сказал, что тут может быть интересно, а про качество обслуживания я не сказал ни слова.       Женевьева закатила глаза, в очередной раз заставляя Тео усомниться в том, что они с Ликой не близняшки. Уж больно похожи. Нотт закинул ногу на ногу и вальяжно оперся локтем на спинку стула.       –И вообще, неужели ты не оценила местный интерьер? -Тео нарочито трагично схватился за сердце, –Ц, а говорят французы шарят, -не сдержал ехидства парень.        Ева покачала головой и осмотрелась. Любопытство мягко плескалось в зелено-карих глазах. Теодор перекинул руку через стул и обернулся к бармену. Парень жестом заказал две порции сливочного пива. Это уже традиция как-никак. Если ты был в «Котле» и не пробовал их фирменный напиток, то можно считать ты и не был там. Женевьева оперлась спиной на спинку стула и сложила руки перед собой.       –Спасибо за этот день, Тео…–Произнесла аристократка, но была прервана голосом парня.       –О нет, не разбивай мне сердце… Не говори что уже уходишь, –бывший слизеринец показушно свел бровки домиком, сделав самый милый взгляд, на который он только был способен, –Ты просто обязана выпить со мной кружку сливочного пива, это же просто хит этих мест! –заявил брюнет.       –Пиво это разве женский напиток? -усмехнулась аристократка, лукаво стрельнув глазками, –Ну… Если только немного. И если потом ты меня проводишь, Тео, –предупредила девушка.        Нотт красноречиво развел руками, мол, само собой. Их прервал бармен. Юноша плюхнул на стол два больших стакана со сливочным пивом и окинул француженку странным взглядом. Женевьева подозрительно просканировала предложенный сосуд взглядом, а Нотт весьма недвусмысленно выгнул бровь. Парень взглянул на работника «Котла» так, что того сразу как ветром сдуло. Видимо коронный змеиный взгляд прикладывается к мантии Слизерина автоматически.       –Солнышко, хочешь открою тебе секрет? –заговорщицким шепотом начал Теодор, проводив бармена с явным превосходством во взгляде.       Парень нарочито подозрительно оглядываясь, пригнулся к столу, чтобы быть чуть ближе к собеседнице, сделал «шпионский» жест, призывая её ладонью сделать то же самое. Аристократка усмехнулась, но подчинилась. Нотт прошептал:       –У напитков нет гендера…–прошептал Теодор и расплылся в медленной улыбке, а потом вернулся в исходное положение, –Откуда у тебя в голове этот бред? Лондон–прогрессивный город, где никого не ущемляют, по крайней мере публично, –пояснил брюнет, со смаком отхлебнув из предложенной ему кружки.       Женевьева задумчиво прикусила нижнюю губу, а потом покачала головой. Девушка взмахнула пальцами, призывая с барной стойки трубочку. О, Салазар, Нотту ещё не доводилось видеть как кто-то пьет сливочное пиво через трубочку. Было в этом что-то детское и смешное.       –Знаешь, у всех свои тараканы, все по-разному воспитаны, от этого зависит многое, –произнесла француженка, а потом добавила уже со смешинкой в глазах, –Действительно хит, похоже на молоко с хлебом и сахаром.       Тео рассмеялся, впервые услышав подобное сравнение. Время с ней как будто ускорялось, это расстраивало душу брюнета. Когда со сливочным пивом было покончено, Женевьева встала из-за стола и поправила одежду, Теодор оставил деньги на столе и последовал на улицу за девушкой. Несмотря на то, что часы показывали чуть больше четырех часов вечера и на то, что сумерки ещё не захватили город, запах приближающейся ночи уже окутывал легкие мягкой пеленой. Запах осени холодил кровь как будто от самого сердца. Нотт шел рядом с приезжей, на расстоянии оттопыренного локтя и молчал. С ней было так ахуенно даже молчать, что парень вновь позволил себе утонуть в сладком забвении, зарыться в собственных мыслях. Это состояние. Что-то вроде никотинового криза. Когда пик эйфории уже прошел, но эффект… Он будто остался. Ты будто продолжаешь болтаться где-то там, за гранью материи, с высунутым языком от кайфа и звездами над головушкой. Мыслей как таковых не было. Теодор просто прокручивал в голове их сегодняшние разговоры с Женевьевой. Это было так необычно, но так нравилось слизеринцу. Он даже задумался, не это ли называется…?       –…Тео…–донеслось откуда-то справа, будто из-за угла, –Псс, Нотт! –окликнул смутно знакомых голос, уже настойчивее.        Парень понял, что выпал из жизни слишком, буквально непростительно сильно, потеряв концентрацию и позволив Еве идти самой. Сейчас брюнет нервно поправил воротник и быстро огляделся. Мысль о том, что ведьма перепутала Косой и Лютный переулки пришла, к сожалению, в голову Тео уже после того, как Лефье нырнула за угол в ответ на голос, воззвавший к спутнику. И после того, как уже сам Нотт узнал говорившего. Бывший змей шагнул вслед за Женевьевой. За углом оказался знакомый Нотту со времен Лорда переулок. Тихий, затхлый… Кирпичную кладку в некоторых местах украшали сколы и трещины, с труб стекала вода, а если замолчать и прислушаться можно услышать вполне различимый писк крыс, пожирающих остатки чего-то… а может и кого-то… Одним словом злачное место. Которое заканчивается к слову еще более злачным местом. Темные сравнивали этот переулок со змеей, головой которой был паб. Если пройти дальше и повернуть направо можно выйти к «Белой Виверне».       –Тео! Сколько ты к нам не захаживал!..–воскликнул парень, по-братски хлопнув Нотта по плечу.       Тео незаметно скривился в немом отвращении. Такие жесты парень приветствовал только со стороны себе подобных. Женевьева удивленно вскинула бровь, стоя чуть позади парня, Нотт заметил бросив короткий взгляд мельком. Перед ними стоял щуплый парень в черном повидавшем жизнь спортивном костюме и капюшоне, в котором невозможно было определить ни возраст, ни черты лица, ни даже толком рост. Если не знать, разумеется, а вот Тео знал… Паренька звали Оуэн, но для заказчиков он носил гордую кличку «Угорь». Еще у него был такого же вида брат «Смерч». Они оба были шестерками мистера Ганверса. Ганверс–представитель темнокожих меньшинств, приторговывающий увеселительными травками с малой родины. Нотт немало приумножил капитал дилера и периодически пополнял до сих пор.       –Хм, неделю?–прикинул Нотт, отряхнув рукав,–Угорь, ты сегодня рано вышел, разве нет?–туманно спросил брюнет, немного «опасливо» косясь на спутницу.        Женевьева в силу своей неосведомленности пока стояла с полным непониманием на лице, зеленоватые глаза едва не вопили «а вы точно оба трезвые и адекватные?» Теодор неосознанно напрягся, не нужно иметь третий глаз, чтобы понять, что француженка не оценит его метод скрашивания скучных будней. Тео хватило их сегодняшних диалогов чтобы быть в этом уверенным, к тому же… Такие девушки не задерживаются в обществе плохих парней, а наркоманов тем более. «Ну я-то не наркоман!»- мысленно фыркнул брюнет, но липкие капли пота по прежнему покрывали широкие плечи. Противные черви медленно переплетались где-то в желудке парня, укладываясь в причудливый клубок.       –Новый клиент с приколом попался,–отмахнулся Оуэн и качнулся в сторону, заглядывая за плечо Нотта,–Аааа, новая подружка,–протянул он и глухое хихикание донеслось из-под капюшона.        Тео мысленно взвыл. Он буквально каждой клеточкой тела чувствовал, что его сейчас закапывают в глазах Лефье. Очень глубоко и ох как надолго. Между тем Угорь потер нос, не открывая лица. Удивительный, блин, талант. У этого парня всегда были странно быстрые движения, которыми он умудрялся не задевать капюшон, даже когда выкидывал что-то из ряда вон. Нотт молился. Мысленно умолял всех богов, чтобы Женевьева не слушала или не слышала шестёрку местного барыги. Черт подери, Тео никогда в жизни так отчаянно не желал отмотать время назад.       –А я то думаю, чего ты такой напряженный, бро…–хмыкнул «Угорь» и потянулся рукой к молнии спортивной кофты.        Нотт мысленно проклял слишком услужливого работничка и попытался предостеречь того от ошибки крайне красноречивым взглядом, но нет… Женевьева подалась чуть вперед, брови девушки сошлись на переносице. Девушка явно что-то предполагала, но пока молчала.       –Не угостишь спутницу?–тоном кота Базилио осведомились из-под капюшона, открывая часть костюма.        Все произошло так быстро: светлые пакетики с порошком разного размера блеснули в сумерках, едва-едва показались этому свету. А Нотт уже понял, что в полной беспросветной заднице. Ева кажется даже захлебнулась воздухом от столь щедрого предложения.       –Нет, она не будет,–резко оборвал Теодор и одним сухим резким, даже грубым рывком запахнул чужой костюм.        Оуэн обиженно засопел, одергивая низ костюма. Похоже на незаслуженную обиду. Подул ветер, стряхивая оцепенение. Тео кашлянул, в горле внезапно пересохло и взял Женевьеву под локоть. Слизеринец, не прощаясь, развернулся на пятках и вывел спутницу обратно на главную улицу. Они шли в тишине. Лефье ни разу не посмотрела на бывшего змея. Она шла вся в своих мыслях, с пустым взглядом и мертвенно-бледными щеками. Нотт-младший нервно провел ладонью по волосам и замедлил шаг. Расходиться на такой ноте он не хотел, а Женевьева явно не собиралась первой начинать разговор. Брюнет деликатно покашлял и остановился. Ведьма тоже замерла, как под заклятьем. Неестественно резко.       –Ева, это не то, о чем ты подумала…–максимально клешированно начал Нотт-младший.        Салазар, ни разу в жизни. Ни единого разочка до этого дня Тео не оправдывался ни перед кем, разве что перед Снейпом, но это другое. Даже в ссорах с родителями парень обычно огрызался, а не оправдывался, не зависимо от ситуации. Лефье резко развернулась и сложила руки на груди. Щеки слегка вспыхнули, а в голове Нотта это откликнулось образом Арликины.       –Не пытайся читать мои мысли, Теодор. Поясни же происходящее…–до ужаса спокойным тоном произнесла девушка.        Мерлин, как ни странно… Мурашки возбуждения пробежали по спине брюнета. Этот контраст. Ух, такого в практике слизеринца ещё не было. Тео мысленно окунулся мордой в ближайшую лужу, оставляя эротические фантазии до вечера. Сейчас время… Оправдываться! Как бы не противилась этому мужская гордость.       –Ты чуток ошиблась направлением,–издалека начал темноволосый, сунув руки в карманы как придавленный морально школьник,–Мы вышли в Лютный переулок, вместо Косого. Ух и злачное же местечко!        Нотт нарочито серьезно цокнул языком, пытаясь шуточками сгладить зарождающийся конфликт, разрядить атмосферу. Спойлер: Не получилось.       –Ближе к делу, пожалуйста,–резко оборвала ведьма, сводя все усилия спутника к нулю за пару мгновений.       –Угорь… Скажем так, он обеспечивает мне веселое времяпрепровождение. Иногда,–поспешно сдался бывший слизеринец.        Парень неосознанно отвел глаза, нервно дернулся кадык на его шее. Нутром он чувствовал пронзающий взгляд коричневато-зеленых глаз. Нотт знал, что Лефье–колдомедик. Брюнет не был наивным идиотом, чтобы полагать, что она подобное поймет и уж тем более одобрит, ведь даже не все его бывшие однокурсники относились к его «хобби» хотя бы нейтрально.       –Что именно это было, Тео?–медленно, убийственно спокойным тоном спросила девушка.        Вопреки здравому смыслу Нотту стало жарко, сознание, которое только что подразнили легким сливочным пивом, выдавало различные картинки из разряда «развлечения для куколдов» или «извращения для всех, кто любит унижения моральные». Парень мысленно взвыл, разумная его часть намекала, что сейчас утопать в фантазиях не время, иначе он рискует проебать все, чего удалось добиться сегодня.       –Легкий дурман…–нарочито легкомысленно отмахнулся аристократ,–Всё путём, я себя полностью контролирую и могу тормознуть,–заверил Нотт… Возможно и себя тоже.       –Ты понимаешь… Ты понимаешь, что это наркотик? Это зависимость, Нотт,–уже тише проговорила девушка.       –Ой, да ладно…–протянул Теодор, едва не заламывая руки от – о, Мерлин! – стыда,–Это же так, баловство…        Тео впервые было настолько стыдно. И впервые, под этим пристальным взглядом он усомнился в своих же словах. Подобный разговор – не первый в его жизни, но почему-то именно сейчас что-то опасливо вздрогнуло в груди. А может это и правда не так безобидно?       –Знаешь, так говорит каждый торчок,–непривычно грубо для себя ответила Женевьева, как отрезала.        Теодор взглянул на неё снизу вверх. Лицо девушки побледнело, казалось ещё чуть-чуть и она бухнется в обморок. Женевьева смотрела на него сейчас с какой-то… Обидой. Будто он её очень подло обманул или что-то в этом духе, но эта обида точно сильнее той, что возникает если забрать конфетку у ребенка.       –Ева, всё ведь не так драматично…–попробовал оправдаться в третий раз бывший слизеринец.       –Хватит!–темноволосая резко подняла руку и Тео машинально заткнулся,–Я доберусь сама. Не стоит меня провожать.        Теодор подался вперед, но в планы Лефье явно не входило больше с ним контактировать. Очень хотелось верить, что не навсегда.       –Ну стой. Женевьева, не на….–начал было Тео, игнорируя всякую гордость, принципы и логику.       Но сестра Арликины проявила восхитительную стойкость. Девушка молча развернулась и ушла, громко цокая каблучками. Какой-то правой пяткой левой ноги Тео знал, что лучше сейчас дать ей уйти. Почему-то это казалось правильным. Парень грязно выругался как только силуэт ведьмы скрылся из виду. Нотт сплюнул и стремительно развернулся. Внезапное желание напомнить Угрю значения таких слов как «анонимность» и «конфиденциальность» растекалось по венам раскаленным ядом, а чернота и жестокость, свойственная только Пожирателям Смерти уже горела дьявольским пламенем в зеленых глазах змея…       Драко медленно растирал шею, сидя в гостиной спиной к камину. Тепло успокаивало покалеченные мышцы. За эту неделю парень успел ни одну сотню раз проклясть свое решение участвовать в делах отца и тетушки. Малфой знал, что артефакты, боевые в особенности, влияют на волшебника в целом, а не на отдельную часть тела, но не предполагал насколько. По ночам бывший слизеринец не мог вылезти из холодной воды. Жарило прилично, ныли мышцы, а раны гноились несмотря на все усилия Тинки в реабилитации. Казалось, ещё чуть-чуть и замоячит свет в конце тоннеля. Но нет, Драко пока решительно не был намерен умирать. Самое поганое, что ему было тяжело работать, внезапные приступы тремора и жара скрывать было нелегко, такое нельзя показывать пациентам. Долбанная медицинская этика. Радовало лишь то, что к выходным стало легче. Осталась только «ломота» в мышцах и жжение в местах особенно глубоких ран. Но Малфой все равно оставался злым. Желчь едва ли не испарялась с поверхности кожи. Слизеринец терпеть не мог собственную беспомощность или слабость. Ещё в школе, не справляясь с некоторыми поручениями отца Драко начинал отрываться на окружающих. Впоследствии приступы злобы не прошли, а привычки изменились по причине обстоятельств. Малфой большую часть времени проводил в поместье или на работе, тут срываться банально не на кого. По крайней мере так было до переезда Фоссет. К слову о ней, назначенное время уже приближалось, а Арликина все еще была занята сборами. Это раздражало.       Стоило Драко в очередной раз едва заметно скривиться от резкого прострела в мышцах, как послышалось цоканье каблуков со второго этажа. «Вспомнишь солнышко, как говорится…» – мысленно фыркнул блондин, скрестив руки на груди. Фоссет спустилась в зал на удивление бледной. Однако при параде. Брючный костюм строго кроя белого цвета придавал ей серьезности и… какой-то взрослости. Из-под него торчала горловина черной водолазки, а-ля лапша. Русые волосы сегодня струились по плечам девушки двумя колосками-змейками. Кажется или они раньше были короче? Макияж на удивление скромный. Нейтрально-розовая помада, естественно подведенные бежевым глаза, приятного огонька поддавали лишь выкрашенные белой тушью нижние ресницы. На ногах закрытые кожаные ботинки на каблуке-трапеции. Малфой встал со стула и взял щепотку летучего порошка. Язвительные комментарии вроде «Сколько можно собираться?» или «Почему ты считаешь, что я должен тебя ждать, Фоссет?» почему-то так и остались невысказанными. Драко списал это на и без того чересчур нервный вид спутницы. Слизеринец ограничился лишь выразительным взглядом из-под изогнутой брови. Арликина подошла к Малфою и суетливо одернула пиджак. Блондин без каких либо предупреждений кинул порошок в огонь и шагнул вслед за ним, когда его нога уже скрылась за гранью, он почувствовал, как тонкая девичья рука ухватилась за его локоть. Отторжения это не вызвало, удивления впрочем тоже, мозг почему-то принял сей факт как нечто само собой разумеющиеся.       Когда ноги Пожирателя коснулись пола в дома Фоссетов, Арликина едва не снесла его. Надо будет при случае уточнить сколько уроков по каминной сети она прогуляла. Драко беспристрастно отцепил руку девушки от своей рубашки и поправил пиджак. Лика закатила глаза и окинула взглядом комнату в которой они оказались. Столовая. К удивлению Малфоя, тут было пусто. Очевидно Фоссеты предпочитают собирать званые обеды в другом месте. Фоссет отошла на пару шагов и хлопнула в ладоши. Перед ней появилось зеркальце и девушка придирчиво осмотрела собственное отражение, потеребила косу, скинула её за спину, вновь уложила на плечо. Драко цокнул языком и оперся локтем на камин, вальяжно скрестив ноги. Мышцы отозвались короткими спазмами, но слизеринец это с легкостью проигнорировал. Пропустить мимо ушей он не смог другое, Лику всегда бесило подобное поведение, а сейчас она его как будто не замечала. Совсем. Малфой мысленно хмыкнул. Арликина наконец насмотрелась на себя прекрасную и повторно хлопнула в ладоши, рассеивая зеркало. Блондин оттолкнулся от камина и направился к выходу из комнаты. Явно отец не для того его посылал сюда, чтобы парень прятался в гостиной. К тому же в пустой. Однако Драко даже не успел дойти до двери. Арликина зашипела и схватила его за локоть, вдергивая обратно. Фоссет-младшая высунулась в коридор, воровато огляделась и захлопнула дверь. Драко скептично кашлянул и скрестил руки на груди.       –Фоссет, если у тебя тревожное расстройство личности, могу посоветовать отличные травки,–съязвил он.       –Кандида!–Лика возвела руки к потолку, но быстро прикрыла себе рот ладонью, потом заговорила уже тише,–Малфой, ты на поезд опаздываешь? Мы должны прийти вместе, так? Подожди тогда со мной Джереми…–пояснила Арликина.        Блондин нахмурился и скривил губы. Эти все «странности» в поведении девушки представляющие собой странную цепочку казались настолько несвязными и бредовыми, что это начинало бесить. Слизеринец сжал челюсть и подошел вплотную к спутнице. Несмотря даже на наличие каблуков Лике пришлось запрокинуть голову. Карамельно-карие радужки почти утонули в стремительно расширившихся зрачках. Девушка выдохнула через слегка разомкнутые губы, как будто недовольно пыхнул ежик.       –Авантюризм это похвально, милая, но не в этом случае,–медленно проговорил Малфой,–Не пытайся что-нибудь выкинуть, хуже будет.        Это не было угрозой, просто констатация факта. Почему он был в этом уверен? Потому что в круговороте Пожирателей уже слишком много было моментов, когда Драко пытался выгрести из этой пучины, но ни одна попытка не увенчалась успехом. Обо всем буквально узнавали. Сначала лорд, потом отец или Беллатриса. Потом всегда следовали пытки. В прямом смысле этого слова. Малфой медленно скользнул ледяным взглядом по лицу девушки, красивая линия губ, подбородка, вздрагивающая венка на шее. Лика сглотнула, щеки слегка заалели. Забавно.Драко потянулся к двери за спиной Фоссет, прямо мимо её плеча. Арликина резко положила руки ему на плечи.       –Драко, миленький, пять минуточек!–взмолилась Лика,–Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.        Салазар, ей не хватало только надуть губки и расплакаться для полноты картины, а ещё топнуть ножкой и затребовать конфетку. Малфой бы наверняка фыркнул и проигнорировал подобную просьбу, но почему-то нет. Непривычная серьезность в карамельках-глазах заставила его так и замереть, не дотянувшись до двери.       –Объясни зачем,–потребовал парень, на скулах в недовольстве заходили желваки,–Правду.        На этот раз он злился не на Арликину, он злился на себя. Такое чувство будто удар поддых. Неожиданная подлянка от самого себя. Малфой редко шел на уступки. Сегодняшний день - редкость.       –Он принесет одну мою вещь,–тут же выложила Фоссет, наверняка боясь спугнуть удачу.        Драко едва не заржал в голос. Это наверное самая бредовая причина которую он когда-либо слышал. Парень выразительно выгнул бровь и Лика затараторила почти сразу же.       –Ну это не совсем моя вещь,–неопределенно вздохнула девушка,–Ну то есть. Я когда-то стащила её у отца с работы, потом он её забрал,–объяснила она,–Но он ею не пользуется, так что не заметит, если её не будет.        Надо же. Желание смеяться не отпало, но поумерилось. Арликина стыдливо закусила губу, глядя по-прежнему снизу вверх, поскребла ногтем рубашку Драко. Малфой медленно хмыкнул, уголок его рта язвительно пополз вверх.       –Неужели тебе мама не говорила, что крадут только плохие девочки?–издеваясь, выдал слизеринец,–Что это за вещь?..        Лика сглотнула, отвела глаза, но не ответила. Не успела. Дверь открылась, являя новоприбывшим вороватую мордашку Джереми. Фоссет сначала открыл рот, потом выгнул бровь. Рот так и остался открытым. Джер медленно сложил руки на груди и неопределенно махнул рукой в сторону сестры и Драко.       –Ам… Эм…–парень явно ждал пока высшие силы вложат в его голову нужные слова,–Не помешал?        До Драко не сразу дошло чему именно он мог помешать. А когда дошло, до Лики видимо тоже доперло. Девушка надулась, густо покраснев, и быстро убрала руки с чужой рубашки, а потом разве что не отпрыгнула. Мда, наверняка бедный Фоссет запутался в конец. Малфоя так и подбивал внутренний садист вкинуть какую-то колкость, чтобы сбить когтевранца окончательно. Что-то вроде… «Даже не поцелуешь, невестушка?» Арликина подскочила к брату и протянула ему раскрытую ладонь, неторопливо кусая губу.       –Ты не…–начал было Джереми, хмурясь теперь со строгостью отца, к которому дочь привела неудачливого президента на свое сердце.       –Джер, не начинай, умоляю! Потом!–едва не взвыла Арликина,–Мы итак задержались. Отец не заметил?       –Нет, он пьет с Кингсли…–тихо выдал русоволосый, выкладывая наконец на ладонь сестры небольшую черную…        …Ракушку? Слизеринец не успел рассмотреть предмет, уж очень быстро он утонул в кармане Арликины. «Позже.»-мысленно решил блондин, фиксируя внимание на другом. «…пьет с Кингсли…»-эхом повторилось в голове. Какова вероятность того, что министр сболтнет что-нибудь интересное? Да, это не основная цель, но… Может стать приятным бонусом. Лика вздохнула и уткнулась брату в плечо лбом. Джереми заботливо провел ладонью по затылку девушки, ничего не говоря. Драко в очередной раз не без некоторой зависти отметил, что эти двое – олицетворение того, что братско-сестринская любовь все же существует. Ему, как змею, это было чуждо и непривычно. Например Гринграссы дружностью не отличались, хотя всю жизнь существовали парой, за исключением последних пары лет.       –Лика, вас ждут. Мама уже спрашивала,–напомнил Джереми и отстранился, чмокнув сестру в макушку.       –Да, идем… Ты поднимайся минут через пять, чем черт не шутит?-пожала плечами русоволосая и обернулась к Малфою,–Теперь всё, пошли.        Джереми одарил слизеринца странным взглядом. Сине-голубые глаза сейчас будто сомневались, не доверяли. Даже не так. Они будто прикидывали, насколько правильным будет доверить Драко Арликину. Малфой сжал челюсти, одернув пиджак. Триггер заставил вспышку тьмы опалить ему ребра со внутренней стороны. Драко ненавидел больше всего когда его оценивали. Параллель с поведением отца была ещё слишком свежа в памяти блондина. Аристократ молча распахнул дверь, сухо пропуская Арликину вперед движением руки. Фоссет дернулась вперед подстреленной синицей, на ходу поправляя всё подряд, то волосы пальцами поддернет, то пиджак… Малфой прикрыл дверь и последовал за невестой молчаливой тенью. Лика прошла по главному коридору и вышла к лестнице. Когтевранка оглянулась, будто боялась, что Драко потерялся, и пошла по лестнице вверх. Они поднялись на второй этаж, Арликина нетерпеливо покусала губы и поймала блондина под локоть. «Салазар, сегодня пойдет кислотный дождь»- мысленно фыркнул аристократ. Неужели настолько боишься отца?…        Между тем Фоссет-младшая довела жениха до конца коридора и повернула направо. Ледяные глаза парня тут же заскользили по предоставленному пространству. Большой круглый зал со столом по центру был наполнен ароматами алкоголя и духов. Сама комната - что-то вроде гостиной, только без камина, а дальняя стена почти полностью представляет собой панорамное окно. Сам стол прямоугольной формы, по два места с коротких сторон и по шесть - с длинных. Они пришли последними. По крайней мере все виновники торжества уже были на месте. Во главе стола сидели Гаррет и Мария. Напротив них – Кингсли с женой. Места по бокам, ближайшие к хозяевам дома сейчас пустовали. Ближе к Кингсли сидела рыжеволосая Джоркинс, как именно её звали Драко так и не припомнил. Напротив, кажется, советницы, сидел Амос Диггори. Еще за столом расположились: Гевсимания Прикл, Сол Крокер, ещё трех присутствующих Слизеринец не знал. Драко мысленно фыркнул, странная подборочка лиц. Малфой ожидал увидеть здесь только приближенных министра или только близких друзей семьи, присутствующие не подходили ни под одно описание. Хотя… Аристократ знал круг общения Фоссетов лишь косвенно, из источников «кто-то что-то сказал». Стоит учитывать, что этот кто-то мог быть не очень трезвой девчонкой-сплетницей. Арликина судя по всему знала всех присутствующих. Девушка широко улыбнулась, оглядывая стол, и громко поздоровалась.       –Добрый вечер. Прошу прощения за опаздание,–произнесла Фоссет-младшая,–Сложности с выбором наряда, сами понимаете,–нарочито небрежно отмахнулась девушка.       Кингсли по-отечески счастливо улыбнулся, поднимаясь из-за стола. Темнокожий вылез с крехтением и обнял наследницу с нежностью любящего дедушки. Лика продолжила вежливо улыбаться. Остальные присутствующие ограничились кивками и легкими улыбками.       –Я так рад тебя видеть, девочка,–пробасил министр, а потом обернулся к Гаррету,–Нельзя прятать такое сокровище.        Бруствер механически пожал руку Драко, даже не взглянув на него и вновь вернулся за стол. Потом дверь распахнулась и вошел Джереми.       –Мерлин, ну наконец-то,–произнесла Мария, улыбаясь уголком губ,–Я уже думала, что ты заблудился.       Лика выпустила руку Малфоя и картинно кинулась на шею брату. Салазар, если бы Драко не знал, что эти двое сегодня виделись, точно бы поверил, что они - истосковавшиеся друг по другу души брата и сестры. Жена Гаррета украдкой вздохнула, с ноткой укора покосившись на мужа. Или Малфой увидел то, чего нет?.. Наобнимавшись по самые помидоры второе поколение Фоссетов наконец отлипло друг от дружки. Джереми кабанчиком обскакал стол и сел за стол рядом с матерью, по правую руку как и полагалась по правилам этикета. Арликина направилась ближе к отцу, предварительно стрельнув глазами на Малфоя. Гаррет щелкнул пальцами и отовсюду полилась негромкая музыка, пение классического оркестра. Лика села за стол, бывший слизеринец - рядом. Арликина напряглась, что не укрылось от цепкого взгляда ледяных глаз, плечи едва-ли не дрожали, а руки на коленях сжались в кулаки, незаметно для остальных. Девушка удержала лицо, этого хватило всем, чтобы поверить, но не Драко, слишком внимательного к деталям. С тихим свистом к столу подлетали тарелки с различными блюдами для праздничного ужина. Ничего удивительного тут не было. Куда больше внимание слизеринца привлекали люди. Бруствер выглядел веселым, сразу понятно дяденька под градусом и у него явно проблемы с контролем.       –Наконец все в сборе,–начал министр и поднялся из-за стола с бокалом в руке,–Нет больше сил скрывать наш подарок зарождающейся ячейке общества.       Из-под стола выпорхнул небольшой сундучок, обитый золотистым шелком и устремился к Драко и Арликине. Бывшая когтевранка коротко глянула на родителей, будто ожидая подсказки. Однако Кингсли все предусмотрел. Сундучок опустился между Драко и Ликой прямо на стол и распахнул крышку. Внутри емкость оказалась обита красно-золотым бархатом. У дальней стенки лежали две декоративные подушки, между которыми находились венчальные кольца. Малфой сразу отметил, что вкуса у министра ноль, а вот денег - хоть попой жуй. Плетение старинного формата, под якорную цепь, к тому же… Белое золото. «Ей не пойдет…» - мысленно хмыкнул блондин, коротко покосившись на невесту. К слову о ней, взгляд девушки был прикован к другому. Её вниманием завладел конверт, лежавший перед кольцами.       –Это ваш семейный пропуск-удостоверение для входа в Министерство. Арликина, ты всегда будешь для нас дорогим гостем,–произнес Бруствер, по-отечески улыбаясь и счастливо приобнимая жену за плечи.        Драко великодушно пропустил мимо ушей то, что дорогим гостем является только Арликина. Главным было то, что пропуск выписан на них двоих. Впервые за все то время, что Малфой знал о том, что ему предстоит жениться, он был этому искренне рад. А вот Лика судя по всему не очень. Девушка просто зависла где-то за гранью этого мира, в собственных мыслях. Несколько секунд было тихо. Лишь шум человеческого дыхания прерывал абсолютную тишину. А потом девушка вздрогнула и широко улыбнулась.       –Спасибо, министр, это большая честь для нас!–соловьем запела русоволосая, любовно глядя на Драко.       А слизеринец едва сдержался что бы не скривиться. Все его нутро выворачивало от того, насколько поведение девушки было лживо. Арликина прикрыла сундучок и убрала со стола, в чьи-то маленькие ручки, наверняка своему эльфу.       –Мистер Кингсли, это правда очень для нас ценно,–сухо поблагодарил Драко, ловя ладонью руку Фоссет, нарочно прямо на столе, чтобы было видно.       «Салазар, чудеса выдержки…» – мысленно похвалил лженевесту блондин. Арликина действительно сегодня показывала себя очень терпеливой. Ладонь ведьмы оказалась холодной, это как-то уж очень сильно диссонировало с её классическим образом. Робкие хлопки раздались со стороны Крокера, остальные к его облегчению поддержали. А потом были пожелания и поздравления. Долго. Нудно. Однообразно. Пафосно. Совершенно бесполезно и слишком много. Время тянулось отвратительно медленно, а боль в мышцах наростала с наступлением темноты. Голубые искры то тут то там мелькали за окном и Драко совсем не был уверен в том, что это чудеса погоды. Блюда сменялись молниеносно, бокалы наполнялись так же. Кто-то уже порядком захмелел, а некоторые внутренне сгорали от ярости и скуки. Часы пробили девять вечера, когда все начали расходиться. Медленно, но верно и окончательно. Сначала удалилась парочка неизвестных, потом канул в лету, даже не попрощавшись, Прикл. Ещё через несколько минут за столом остались из посторонних только Кингсли с супругой. Порядком пьяный министр уже плохо себя контролировал ,и Драко всерьез задумался спросить что-нибудь провокационное. Однако это было бы лишним.       –Гаррет, как дела в лавке? Уже восстановили?–икнув, осведомился темнокожий под усталым укором чернявых глаз собственной жены.        Драко лениво покачал бокал в руках, внешне никак не проявляя заинтересованность. Сине-серые глаза смотрели за окно куда охотнее, чем на говорящего. На деле… Было интересно, скорее… Важно. Это была его ошибка.       –Ещё нет, но Сэмюэльс почти закончил,–ответствовал Фоссет,–Без поддержки Люциуса и Драко на это бы ушло больше времени.       –Гаррет, ты веришь в искупление?..–туманно спросил министр, глядя прямо перед собой и в никуда одновременно.       Драко едва не рассмеялся, ммм, намек слишком прозрачен. Арликина сбоку неуверенно покусала губы, покрутила пальцами кончик вилки, будто борясь с собой же в своей же голове. Прищур ледяных глаз мазнул по аккуратной щеке: «Ну, расскажешь?» Был бы здесь Люциус, давно бы обезглавил собственного отпрыска уже за секунду промедления, да даже за то, что он знал и молчал хотя бы о потенциальной угрозе. А Драко почему-то был подсознательно уверен, что Фоссет ничего не скажет. Слизеринец ни за что бы не объяснил свою эту волшебную, непоколебимую уверенность. Уверенность в другом человеке. Такого он не испытывал даже к Забини, а это уровень «Мастер». Иглы охотничьего напряжения впились в мышцы вдоль позвоночника, не позволяя сделать лишний вдох. Азарт. Он кипятил кровь. Джереми, сидящий напротив непонимающе нахмурился, с укором уставился почему-то на Драко.       –Министр, что вам из…–начала Арликина, беспощадно растоптав было уверенность Драко, но нет.       Гаррет перебил дочь. Нагло, высокомерно и очень-очень зря. В карамельно-коньячных глазах девушки это отразилось почти сразу. Обида, злость, ненависть. Если она и хотела поступить правильно, то явно не сделает этого теперь, как минимум из принципа и гордости. Если она у неё осталась, разумеется.       –Конечно. Точно так же как верю, что моя дочь наконец оставит свои художественные бредни, а Драко ей в этом поможет,–с одухотворенным выражением лица заявил глава семейства.       Мария прикрыла глаза и потерла переносицу ребрами ладоней. Джереми с таким страдальческим вздохом посмотрел вверх, что проникся даже Малфой. Звук ментальной пощечины почти наверняка ощутили, даже не услышали, все присутствующие. Чувство дежавю провело иррациональным острым когтем вдоль хребта бывшего слизеринца. Лика медленно отложила вилку. Прибор дзинькнул, когда соприкоснулся с поверхностью стола. Да так проникновенно. Позавидует любая виолончель.       –Это не бредни, папа,–ревностно возразила Арликина, улыбаясь теперь с хищностью очень голодной пераньи.       Гаррет встретился со взглядом дочери и равнодушно отпил из своего бокала. Так будто они даже не дальние родственники. Будто Лика нечто временное и незначительное в его жизни. Странное чувство обожгло грудину змея, стало как-то… Неуютно. Ни в прошлом, ни в настоящем, ни в будущем… Драко так и не сможет понять природу этого ощущения. Тишина, повисшая над столом едва не звенела от напряжения, даже музыка стихла. Впрочем, она заткнулась ещё в момент отбытия первого гостя.       –С таким же успехом можно сказать, что твоя лавка–очередная бредня, бессмыслица,–медленно проговорила Арликина.       Бывшая когтевранка явно наплевала на какие-либо приличия, в ней бушевала ярость. Ярость взбунтовавшегося подростка и обиженной незаслуженно девочки… Лика скрестила руки на груди и с вызовом вздернула подбородок, не отводя от отца карамелек-глаз.       –Ты говори, да не заговаривайся, Арликина!–остро одернул дочь Гаррет, медленно отставив бокал.       –А то…–Лика нарочито медленно, играючи надула губки,–…что, папочка? Не пустишь погулять?–съязвила девушка.       –Не смей говорить со мной в таком тоне!–хлопнул по столу глава семейства, недобро прищурившись.       –Кажется, нам пора!–спохватилась супруга министра, имени которой Драко не знал,–Милый, уже поздно.       Темнокожая женщина подхватила мужа под белы рученьки и решительно потянула за собой, встать из-за стола. Кингсли, будучи в алко-оцепенении послушно хлопая глазами, покорился воле избранницы. Драко раздраженно сжал челюсти, такая чудесная возможность ненавязчиво узнать что-то для «своих» так вот просто упорхнула прочь. Грустно. А ещё этот факт бесит.       –Мария, Гаррет, спасибо за чудесный прием,–приложив ладонь к груди чуть ниже горла поблагодарила Кингсли,–Джереми, Арликина, были очень рады вас видеть!–заверила она, подталкивая мужа к дверному проему,–Не провожайте.       –Хорошего вечера и доброй ночи, миссис Кингсли,–виновато улыбнулась Мария, нервно теребя ножку собственного бокала.       Чета Кингсли отбыла. Как только дверь за спиной Бруствера и его супруги захлопнулась, пелена оцепенения, которая хоть как-то сдерживала Гаррета, спала. Мужчина встал из-за стола, опираясь на деревянную поверхность одной рукой и уставился на дочь.       –Кто дал тебе право позорить нас перед министром?!–возопил мужчина, стремительно краснея.       Неожиданно Драко почувствовал необходимость удалиться. Однако не потому что его присутствие смущало Фоссетов, а скорее из этических соображений. Арликину и Гаррета, кажется вообще ничего не смущало, а Мария и Джереми… Просто многозначительно переглядывались, не обращая на слизеринца никакого внимания. Малфою раньше нравилось быть эдаким призраком, тенью. Особенно на собраниях Пожирателей. Это такая восхитительно выгодная роль, просто не описать словами. Когда тебя не замечают, люди не бояться оступиться, они менее осторожны и избирательны в словах, а значит… Есть неплохой шанс узнать что-нибудь интересное. К сожалению, в силу того что Драко это Драко… Быть тенью удавалось нечасто. Если только Малфой хотел этого не так уж и сильно.       –Ты сам всегда прекрасно справляешься!–ощерилась Лика, подняв руки, но не в мирном жесте, а в наглом.        Бывшая когтевранка отодвинулась от стола, закинула ногу на ногу и уставилась прямо в глаза разъяренного родителя снизу вверх. Девушка скрестила руки на груди и прищурилась. Драко отставил бокал прочь, ловя отвращение от ситуации. Сегодня слишком странный день. Впрочем, он ведь не член семьи, может… это нормальные для них взаимоотношения? У всех ведь свои скелеты в шкафу. К тому же, не Малфою осуждать семейные склоки. Блондин перевел пустой взгляд на Джереми. Парень нервно поджал губы, глядя то на сестру, то на отца. Внезапно аристократ наткнулся на глаза Марии. Темно-карие, с зелено-черными разводами. Они смотрели так пронзительно. В них был сейчас, кажется, весь спектр эмоций: от искреннего сожаления до мольбы сделать хоть что-нибудь, чтобы это закончилось. Эти глаза напомнили ему взгляд Нарциссы… …Черная дымка рассеялась, но лучше не стало. Каменный пол. Холод. И капли пота стекают по лицу. Каждая клеточка тела тлеет изнутри. Кажется вот-вот душа покинет тело, но это не пугает и не отталкивает. Умереть - сейчас его самое заветное желание. Просто сдохнуть трусливо поджав хвост, как побитый дворовый пес. Сдохнуть не от боли. А от того, что он не в силах отвести взгляд. От того как Нарцисса плачет, сидя в углу, а тело матери бьется в конвульсиях. Вспышка фиолетового цвета, потом ещё одна и другая, но уже ядерно-желтая. Беллатрисса, сошедшая с ума окончательно после падения Лорда, превратилась во что-то совершенно неконтролируемое и бесчеловечное. Для Лестрейндж перестали существовать такие понятия как семья, сочувствие и рациональность. В голове любимой тетушки осталась только жажда мести и цель - истребить всю грязь в Магической Англии. Люциус слушался её во всем, а Драко в тот день ослушался. В тот же день за это и поплатился. В тот день вообще много чего произошло. В тот день Малфой-младший потерял отца, хотя сейчас тот стоял за дверью, он чувствовал его энергию. Драко проклял отца и его гениальность в области пыток. Люциус знал, что боль физическая не будет достойным уроком для сына… И он отдал Белле жену, как единственный рычаг реального давления… Хотелось выть, хотелось содрать собственную кожу лишь бы этого не видеть.       А потом Нарцисса нашла в себе силы посмотреть на сына. Короткий взгляд невинно-синих глаз… Красные пятна на белках, сосуды не выдержали давления. Мать будто извинялась одними глазами за то, что ему пришлось это видеть. Будто просила прощения за слезы, стекающие по бледным щекам и собственных всхлипы, которые все рвались и рвались из груди. Извинялась и за то, что больше всего на свете хочет чтобы он сделал хоть что-то. И за то, что понимает, что этого не будет. Драко не смел даже моргнуть, он не имел права лишать мать хотя такой ничтожной, но поддержки…       …Хрустнул подлокотник. Драко сжал его слишком сильно, утонув в глубинах памяти. Мария отвела глаза, а блондин вновь сфокусировался на настоящем. Часть спора от него явно ускользнула, но на конец фильма он попал. Лика уже не выглядела так уверенно, как в начале пререканий.       –…Ты не способна ни то что своей жизнью распоряжаться, тебе даже мелкую скотину доверить жалко!–фыркнул Гаррет,–Ты будешь делать так как я сказал!–Фоссет-старший хлопнул ладонью по столу так, что подпрыгнула на месте посуда.       Арликина с красными от злости щеками дышала как загнанная лошадь, но не отводила глаз. Непокорность и отрицание исходили от девушки энергетическими волнами. Но она так ничего и не сказала. Бывшая когтевранка открыла было рот, но в этот момент что-то в ней с треском сломалось, Драко показалось, что он услышал хруст. Слезы брызнули из глаз. Девушка вскочила со стула и вихрем умчалась прочь. Малфой нервно поправил рукав рубашки и поймал себя на мысли, что ему точно не стоит сейчас идти за ней, что ему совершенно точно не стоит этого делать, если она ему безразлична…       –Мне наверное, пора. Или есть что ещё обсудить?–спросил бывший слизеринец, вставая из-за стола.       Скомкано и нервно-напряженно с ним попрощалась Мария, что-то буркнул Джереми и Драко ушел из зала. Длинный коридор и один единственный поворот. Поворот в противоположную от лестницы сторону…