Hysterical

Год вступительного экзамена, злодейская арка Бакуго услышал тихий стук в окно. Посмотрев на часы, он увидел, что они показывали глубокую ночь: 1:47. Осознав это, он понял несколько вещей. Во-первых, он спал. Во-вторых, он теперь не спит. И, наверное, самое главное: какой-то идиот каким-то образом ухитрился разбудить его посреди ночи, постукивая в окно его пятого этажа. Он сердито (как обычно) сбросил с себя одеяло и затопал к окну, откуда были видны безошибочно узнаваемые зелёные волосы его друга, цепляющегося за пожарную лестницу. Парень открыл окно и с трудом подавил желание обругать друга за то, что он разбудил его в такое время. Вместо этого он удовлетворился шипением на расстоянии: — Что, чëрт возьми, ты делаешь?! Мидория просто приложил палец к губам и постучал по телефону. Бакуго прокрался обратно внутрь и нажал на уведомление. Адреналиновый наркоман Не хочешь присоединиться ко мне в полуночном паркуре? Лорд Эксплодо Тётя тебя убьëт Адреналиновый наркоман То, чего она не знает, ей не повредит :) Как насчёт этого? Лорд Эксплодо Это, ублюдок, продлится до рассвета Адреналиновый наркоман А-а-а, Каччану нужны красивые сны? Бакуго ответил серией смайликов со средним пальцем, что, как известно, является версией пиктограммы «иди на хуй». Почему он прислал картинки, а не напечатал их, непонятно, однако Мидория, похоже, понял сообщение, отправив в ответ изображение лица, высунувшего язык. Хотя это не является общепринятой реакцией на такую ​​вульгарную терминологию, на самом деле это было довольно типично для Изуку. Лорд Эксплодо Только на этот раз, адреналиновый наркоман Повернувшись, чтобы одеться в более подходящий наряд, он улыбнулся про себя. На следующий день Мидория был более энергичным, чем обычно, когда они шли в школу. Он бегал вокруг Бакуго, прыгал вверх и вниз и вообще вёл себя как абсолютный чудак. Кацуки зевнул и отхлебнул кофе. — Каччан, ты выглядишь, как дерьмо. Бакуго посмотрел на него и обвиняюще ткнул пальцем. — Кто в этом виноват? — Ой, тебе очень понравился паркур! — Мне бы понравилось больше, если бы не необходимость идти этим утром в школу. — В следующий раз мы сделаем это на выходных. — Следующего раза не будет, наркоман. — Как скажешь, Каччан. — поддразнил Мидория, прежде чем убежать с пути кулака его друга. Он сделал колесо, ожидая, пока Бакуго догонит его. Кацуки лишь закатил глаза на это. — Выпендриваешься. — Я? Никогда в жизни! — Что тебя так взбесило? — Хм? — Не притворяйся дураком. На прошлой неделе у тебя было в пять раз больше спастичности. — Ну, ты меня знаешь, выброс адреналина и всё такое. Бакуго раздражëнно вздохнул. — Просто выплесни это всё уже. Мидория рассеянно почесал затылок. — Все эти разговоры о карьере и будущем в школе заставили меня задуматься… Кацуки развернулся и схватил Изуку за воротник. — Ты ведь не отступишь?! Ты ДОЛЖЕН стать героем, чтобы я смог победить тебя раз и навсегда! — Придурок! Я всë равно буду героем! — Ой, — Бакуго отпустил своего друга. — Тогда в чём проблема? — Ну, мне придётся сдать вступительный экзамен в UA, чтобы поступить, и какой бы полезной ни была моя причуда, это будет непросто. Так что я просто беспокоюсь о том, что недостаточно силён. — Отсюда и полуночный паркур. — Ага. Бакуго усмехнулся. — Они должны быть идиотами, чтобы не принять тебя. Ты так или иначе станешь героем, просто разница в том, будем ли мы угрожать им или нет. — Каччан, мы не можем им угрожать. — Почему бы и нет? У тебя есть все эти сталкерские заметки, я уверен, что там есть какой-нибудь блестящий материал для шантажа. — Не в этом дело. — Тц. Зачем вообще сталкерить, если ты не собираешься шантажировать людей? — Мы уже проходили через это раньше. — Я знаю, я знаю, — сказал Бакуго. — Думаю, тебе просто нужно стать сильнее, а? — Ага, — Мидория вздохнул. — я бы хотел, чтобы у меня была возможность развить силовую причуду до экзамена Бакуго рассмеялся. — Тогда я хочу, чтобы Всемогущий поставил автограф на моей рубашке. — Как будто он когда-нибудь прикоснëтся к твоей потной тряпке. — У меня была бы одежда получше, если бы ты не испачкал её всю КРОВЬЮ! — Это не решило бы твою проблему с потливостью. — Это моя причуда, ублюдок! — Бакуго зарычал на своего друга и начал гнаться за ним. Так они бежали всю дорогу до школы: Кацуки выкрикивал ругательства, а Изуку смеялся над ним. — Быстре-е-е-ей. Что так долго? — Бакуго пожаловался, когда Мидория собирал свои книги в конце урока. — Иди без меня, мистер Шибата хочет поговорить со мной. Кацуки посмотрел на своего учителя, который разговаривал с другим учеником в другой части класса. Убедившись, что он вне пределов слышимости, парень повернулся, чтобы прошептать Мидории: — На кой черт этот причудливый ублюдок хочет тебя задержать?! — прошипел он. Хотя и сложно назвать выражение Бакуго корректный, но выданное им описание идеально подходило для Шибаты. Это был 35-летний одинокий мужчина, который преподавал последние десять лет своей жизни. Все эти годы плохо отразились на его характере, однако его дядя с властью в школьном совете обеспечил его положение. Что касается его постоянного холостого статуса, то это была исключительно вина мужчины. Этот человек, казалось, ценил сильные причуды больше человека. Тем не менее, его причуда была, что называется, «хромой»: она позволяла ему изменять текстуру своей кожи и больше ничего. Не менял он своих суждений и по отношению к классу: Шибата был чрезвычайно снисходительным к тем, у кого были причуды героя, и гораздо менее добрым к тем, у кого их не было. Мидория несколько раз говорил, что Бакуго, по-видимому, не подлежит наказаниям из-за странной морали их учителей, а Кацуки с радостью воспользовался этим фактом, регулярно ввязываясь в драки, за что Изуку неоднократно упрекал его. — Я не знаю, чего он хочет. — Клянусь, если он обругает тебя за то, что ты хочешь быть героем, я… — Это прекрасно, Каччан. Увидимся позже. Бакуго проигнорировал приглашение уйти. Мидория был явно встревожен ситуацией, прекрасно зная, что встреча будет посвящена его заявке в UA. — Эй, не хочешь встретиться после этого у меня дома? Мы можем посмотреть фильм «Всемогущий», который тебе так нравится. Бакуго не был лучшим в том, чтобы подбадривать людей (он не был весёлым или вроде этого), поэтому он обычно делал ставку на знание того, что Мидория испытывает неестественную любовь ко Всемогущему. Этот ход мыслей хорошо работал на протяжении многих лет, и парень был уверен, что так будет и дальше. Изуку слегка улыбнулся. — Конечно. Я спущусь вниз после того, как закончу здесь. — Ты уверен, что не хочешь, чтобы я тебя подождал? — Я буду в порядке. После этих слов Бакуго развернулся и ушёл, а Мидория оказался в комнате наедине с мистером Шибатой. Парень глубоко вздохнул.