Потерянные воспоминания

Ледяные капли хлестали мальчишку по лицу, заставляя морщиться и закрывать личико руками, злобный ветер трепал синие волосы, что постепенно намокали от набирающего силу дождя. Мальчик шёл по пустой дороге, еле переставляя ноги, что увязали в грязи размытой тропы. Рядом не было ни единого дерева, под кое он мог спрятаться от безжалостного ливня. Его сапоги были облеплены кусками грязи, а белая рубаха, повязка на глазу и штаны насквозь промокшими. Беззащитное невинное детë было отдано на растерзание негодующей матери-природы, но маленький храбрец всё же шёл дальше, препятствуя недоброжелательным явлениям природы. Его упорство дало плоды - впереди виднелось большое строение с красной крышей. Неужели шанс на спасение? Юнец потопал дальше, но завидев мужчину, что копошился у входа - остановился. Он дрожал всем телом, зуб на зуб не сходился, но его тело словно онемело, не давая сделать и шагу навстречу незнакомому человеку. Дальше всё было как в тумане, но мальчик всё же оказался в тепле, в безопасности и объятиях приятно пахнущего мужчины. Дилюк, как обычно в это время, собирался ложиться спать. Его уже давно ждала белоснежная опрятная кровать, но он немного задержался, разглядывая в окно узоры молнии в небе этой неспокойной ночи. Что-то было в этом чудесном явлении, что заставляло мальчика трепетать от восторга. Маленький Рагнвиндр уже было устроился на кровати, и был готов отдаться в объятия красочных сновидений, но услышал скрип входной двери. Посетители? Так поздно? Любопытный красноволосый мальчуган тут же оставил свою постель, вставая на ноги, и направляясь в сторону шума. Уже на лестнице юнец смекнул что отец вернулся не один, и потому прибавил ходу. Спрыгнув с последний двух ступеней, Дилюк со всех ног двинулся к отцу, что устроился в кресле перед камином. Чем ближе он становился, тем яснее становилась картина из-за спины старшего винодела: на его коленях сидел промокший синевласый мальчишка с босыми ногами; на хрупкие плечи юнца был накинут огромный отцовский сюртук. Выглядел он плохо: бледное лицо чётко выделяло его посиневшие губы, а странная повязка на глазу совсем ослабла и свисала, открывая взору Дилюка покалеченный глаз. — Дилюк, — голос старшего Рагнвиндра вытянул мальчика из шока, — не стой столбом, налей чая. Красноволосый парнишка тут же подался в сторону бара, ища нужную склянку с ромашкой, но его взгляд вновь и вновь возвращался в сторону отца. Откуда же взялся этот мальчик? Совсем один? Потерялся? Рагнвиндр быстро справился с просьбой и вот в руках нежданного гостя уже была кружка горячего ромашкового чая, но он совсем не прикасался к ней, словно боялся отпить даже глоток. — Не бойся, — Дилюк выдал это на автомате, а затем опешил. Но в этот момент странный незнакомец словно очнулся от сна, закрутил головой, смотрел то на отца, то на него. У него был потерянный взгляд, словно он не понимал как и где оказался. Такая реакция крайне удивляла Дилюка, он хлопал густыми ресницами, не сводя красных глаз с безымянного. — Откуда ты такой? Где твои родные? Мужчина задавал вопросы, но мальчик словно язык проглотил, всё также изучающе оглядывая пространство. — Хорошо, начнём по-другому, — крепкий мужчина глубоко вдохнул, — я Крепус Рагнвиндр, а это, — одной рукой он указал на красноволосого мальчишку, стоящего рядом, — мой сын Дилюк. Тебе нечего бояться, здесь тебя никто не обидит. Мы не позволим, верно, Дилюк? Красноглазый одобрительно закивал головой, скрестив руки на груди. Синеволосый наконец успокоился, а затем отпил чай, принесённый Рагнвиндром. Его до сих пор трясло как осину на ветру и Дилюку самому захотелось обнять парнишку, дабы наконец укротить это. — Кэйа Альберих, — выдал мальчик. Его голос дрожал и был едва слышим, но отец одобрительно кивнул. — Хорошо, Кэйа, — он чуть похлопал мальчика по спине, — ты очень сильно устал. Сегодня ты останешься у нас, а завтра всё расскажешь, верно? Юный Альберих коротко кивнул головой, а затем приложился к плечу Крепуса, глядя в сторону Дилюка. Крепус устроил Кэйю в соседней от Дилюка комнате, позаботившись об его комфорте. Предварительно он дал возможность согреться, помыться и высохнуть, а его сын с невероятно добрыми глазами принёс стопку вещей, что пахли свежестью. Кэйа был всё также кроток, тихо благодарил за все, что делали для него Рагнвиндры, на что те лишь отмахивались, словно это был их долг. Долг... От этого слова все тело покрывалось неприятными мурашками. Для юнца оно значило слишком много. Наконец все приготовления подошли к концу и голубоглазый оказался в тёплой белоснежной кровати. Крепус уселся на край, а рядом всё также тëрся Дилюк. — Ты молодец, Кэйа, — мужчина улыбнулся, — не каждый может противостоять такой гадкой погоде. Я рад, что ты попал именно к нам. Кэйа глянул на мальчика, стоящего рядом с кроватью со стороны отца. Был ли он также рад? Но в его взгляде было сложно что-то прочесть, и потому Альберих лишь растерянно отвёл взгляд в сторону. — Нам пора, — мужчина укрыв паренька, встал с кровати, — спокойной ночи, — он направился в сторону двери, подозвав к себе сына. Тот неохотно развернулся, и также нехотя поплëлся за отцом, все также кидая взгляд на кровать. Кэйа вновь остался один, некоторое время он просто молчал, слушая то, как постепенно стихает шум в соседних комнатах, а затем дал волю своим чувствам. Горячие, такие горькие слезы, заструились из глаза,не покрытого повязкой, что подушка намокла за несколько мгновений. Всхлипы малец отчаянно старался заглушить подушкой, что послушно впитывала его слëзы, но в один момент его голову накрыла чья-то рука. Дилюк всё же последовал за отцом. К этому моменту мужчина хорошо утомился, его веки слипались и Рагнвиндр младший не стал докучать допросом, хотя очень хотел. Он послушно ушёл в свою комнату, и состряпал спящего, дабы убедить отца в том, что ему совсем неинтересно, что за мальчишка спит в соседней комнате. Крепус поцеловал "спящего" Дилюка в лоб, пожелав хороших снов, отправился в свою комнату. Беспокойный парень, поняв, что глава семейства канул в крепкий, как и он сам, сон, бесшумно выбрался в коридор, остановившись у приоткрытой двери комнаты, в которой остался Кэйа. Он пытался разглядеть, что же делает странный сосед, но в один момент услышал приглушенные всхлипы. Дилюк отошёл от двери, а его голову заполонили разные мысли: "Почему он плачет? Что делать? Наверняка, мне не стоит вмешиваться, но.. " Это "но" изменило его решение и он незаметно пробрался вовнутрь. Остановившись у изголовья кровати, Рагнвиндр пытался различить силуэт парня в комке одеяла. Его рука сама потянулась к голове Альбериха, пальцы тут же ощутили мягкость его волос, а сам мальчик тут же затих и напрягся. Нарушать тишину Дилюку вовсе не хотелось, он залез на край кровати и вновь запустил пальцы в его волосы, осторожно поглаживая. Кэйа, словно напуганный зверёк, чуть развернулся, наконец открывая часть личика. Пусть из-за кромешной темноты, что изредка разрезал свет от молнии, почти ничего не было видно, но красноволосый чётко ощущал его взгляд на себе. Оба молчали, но это молчание вовсе не вредило, наоборот, словно даровало спокойствие. Дилюк по-прежнему сочувственно поглаживал Кэйю по голове, а тот в свою очередь перестал плакать. Его дыхание выравнилось, тело расслабилось, пальцы отпустили из плена край подушки - понемногу Альберих погружался в сон. Рагнвиндр наблюдал за Кэйей, чувствовал как он потихоньку засыпает и его беспокойство ослабляло хватку. Синеволосый наконец тихо засопел, а Дилюк лишь слабо улыбнулся, увидев его спящее лицо при очередной вспышке света. Он был похож на маленького спящего котёнка, любая девчонка бы расплакалась от такого вида, но Дилюк лишь довольно качнул головой, а затем покинул комнату, прикрывая за собой дверь.