Не стоит тратить свою жизнь впустую

Лина-Инко начинала чувствовать, как у неё дёргается глаз. Начнём с того, что она всегда подозревала, что Шота из тех самых ревнивых отцов дочек, которые говорят «о лопате» с любым знакомым и незнакомым мальчиком. Ну, серьёзно. Он пригрозил Тенко использовать его причуду на нём же, если он не так тронет Юко, которой, на минуточку, шесть с половиной лет. Шесть, Карл! Тенко самому только биологически девятнадцать, душевно он примерно одного с мальчишками. Да даже не в этом дело, Тенко ближе с Юко, потому что она, можно сказать, спасла его, и его причуда на неё не действует. Вопрос его безопасности и душевного спокойствия. Муж чуть ли не подрался с Владом, когда решался вопрос об усыновлении Химико. Кровавый герой хотел взять девочку под опеку из-за причуды, но Шота воспрепятствовал передачи своей принцессы другому опекуну. А уж как он потом смотрел на бедного учителя Б-класса… Что произошло, когда Химико и Химура Шото начали проявлять интерес друг к другу и говорить нечего. Удерживать горе-отца пришлось чуть ли не всем семейством и вовремя подоспевшей со своей причудой Немури. Но женщина не думала, что это может коснуться их сыновей. Вот это действительно нежданчик. Хацумэ Мэй была очень странным человеком. Нет, не так. Она была СТРАННОЙ и ГЕНИАЛЬНОЙ. Однажды её привёл Хитоши – да, вы не ослышались, Хитоши, а не Изуку – и первой же фразой Мэй «убила наповал»: - Мы с Хитоши будем делать детей! Шота упал в обморок. Буквально. А Лина переступила через бессознательное тело мужа, посмотрела на испачканную в машинном масле щёку и спросила: - Отдел поддержки Юуэй? - Стремлюсь! – радостно ответила розоволосая девушка. Женщина рассмеялась, посмотрела на своего смущённого сына и сказала: - Тогда, милости просим. Хитоши, остальным сам всё объяснишь, иначе нашатырки на всех не хватит. Объяснять парню пришлось часто и много. Новая подруга не спешила помогать в этом. Лина-Инко чувствовала, что сама Мэй развлекается за счёт реакции людей и вполне понимала юного механика. До сих пор в сфере поддержки героев, да и вообще инженерии, было мало девушек. И да, это всё ещё связано с дискриминацией по половому признаку. Новая эра, а нравы старые, причуды их не меняют. Если на геройском поприще девушек обычно сексуально объективизируют, то девушка-механик для многих звучит неправильно и даже непостижимо. Считается, что девушка, хоть и с технической причудой, не может быть достаточно сильной для этой работы. Иногда их считают не только слабыми, но и умственно непригодными, что является абсолютным бредом. Быть девушкой-механиком значит быть фриком. Особенно это сильно в Японии и Средней Азии. Если на отделение геройского курса поступает от пяти до восьми девушек, то на отделение поддержки принимают максимум трёх-четверых. Даже если парень и девушка имеют одинаковые баллы при поступлении, то на место всё равно чаще берут парней. Незу как-то жаловался, что «верхушка» слишком много отсеивает детей по половому признаку. Поэтому Лина-Инко и понимала эксцентричную Хацумэ Мэй. А глядя, как расцветает рядом с этой громкой девушкой её тихий сын, на сердце растекалось тепло. Хитоши был скорее человеком дела, чем слова. А Мэй его только дополняла. Тоши никогда не расстраивался, когда Мэй переключалась на Изуку с помощью в предметах поддержки, наоборот, он следил, чтобы оба сумели вовремя остановиться. Также, научившись на примере брата-аутиста, Хитоши быстро понял, что у Мэй может быть психическое расстройство. Как оказалось, для её довольно консервативной семьи не существовало таких заболеваний. Лина-Инко чуть ли не рычала, когда Мэй спокойно рассказывала, как её мать с отцом отсыпали приличную сумму в карман врача, чтобы ей не приписывали РАС и СДВГ. В голове женщины просто не укладывалось, как можно так наплевательски относиться к своему ребёнку. К сожалению, на таком основании никто не собирался проверять семью. Не бьют, морально не унижают, за учёбу и увлечения регулярно платят, дома появляются хотя бы раз в несколько дней – вот и всё, что надо было знать соцработникам, чтобы признать семью пригодной. Ну, не препятствуют – хотя и негодуют – желанию пойти в поддержку и на том спасибо. А в школьные документы директор Незу сам всё нужное внесёт. Но Шоту приходилось всё-таки откачивать. Сына-тихоню украла какая-то ненормальная громкая девушка! Хотя, мужчина посмеивался над тем, какой подарочек достанется Погрузчику в новом учебном году. И да, разговор про лопату всё-таки был. Вроде весна ещё не началась, а настроение пошло в известном направлении. Примерно за несколько месяцев до экзаменов Шота рассказал о решении «верхушки» гуманно усыпить Курогири. Женщина чувствовала облегчение. А ночью ей приснился Оборо: - Хороша, - присвистнул улыбающийся юноша. - Кто? - Ты! Хорошую жену Шота выбрал, одобряю, - хмыкнул парень. - Дьявол, - закатила глаза. И почему никому не казалось, что его волосы похожи на горящее пламя? Ну, правда, сменить цвет и точно свечка. Оборо немного помолчал и вновь заговорил: - Передашь ему, что я его не виню? Шота, по любому до сих пор себя винит. Я бы не хотел оставлять его с этим. - Передам, - кивнула женщина. - Знаешь, я всегда думал, что он будет хорошим отцом, а он отвечал, что никогда не заведёт семью, - рассмеялся Оборо. Лина знала об этом. У Шоты не было хорошей семейной истории, так что ей было понятна его позиция. Но, ведь не всегда получается так, как мы хотим. - Да, он отличный отец. Оборо улыбался как-то грустно. Ему было больно. - У меня нет больше времени. Мне так жаль. Я бы хотел остаться, но они меня ждут. Позаботьтесь о нём и Заши. Я люблю их. Спасибо за всё. Юноша начал растворяться. Лина закричала: - Подожди! И проснулась. Рядом проснулся Шота: - Кошмар? - Оборо. - Что?! - Он ушёл. Окончательно ушёл. Сказал передать тебе, чтобы ты себя не винил. А ещё, что одобряет нас, - хмыкнула Лина. - Оборо… - Ему там будет лучше, поверь. Теперь ему не будет плохо или больно. Он любил тебя и Хизаши, так что всё хорошо. Муж тихо плакал. Наконец-то он получил ответ на безмолвный вопрос, мучавший его тринадцать лет. Лина-Инко обнимала его и гладила по спине. Хизаши, впрочем, тоже плакал, когда узнал. Плаксивые мужчины у них, зато и правда любимые. За неделю до вступительного экзамена Юуэй случилось событие, которое ждали слишком долго. У Старателя отобрали лицензию Героя за слишком большой ущерб гражданскому населению. Наконец-то. За столько лет правительство удосужилось посчитать человеческие жертвы, а не имущество, которое уничтожил этот человек. В доме собрались: Химура Рэй с детьми, Даби с Хитоми и Хато, Кейго, Немури, Хизаши, Незу и все их с Шотой дети (плюс Мэй). Отметили это большим тортом и сжиганием чучела Старателя. Весело было. Но соседи потом странно посматривали на них. А на следующей неделе Лина-Инко провожала четверых подростков в Юуэй. Химико, которая пропустила год в средней школе, поступала в один год со своими братьями, но на общеобразовательный факультет. Изуку и Хитоши, упорно тренировавшиеся под присмотром Шоты, шли на геройский экзамен после письменного. А Мэй, оставшаяся у них на ночь, подпрыгивала от нетерпения из-за презентации своего изобретения. По дороге они встретили Шото. Сердце Лины-Инко было спокойно. Она знала, что её дети достойны своего места в Юуэй. Они обязательно попадут туда, куда они желают, даже если придётся идти в обход всех правил. Она и Шота научили их лазейкам. Они справятся. Через неделю пришло письмо с гербом Юуэй.