Разум людской столь дик и неизведан, как заморские края. Населяют его грозные создания, страхи, тяжкие воспоминания, травмы. Притаившись на краю сознания, словно хищники, ждут они момента нашей слабости, дабы объявиться и нас уничтожить.
Артуриус Виго «О сущности чар и иллюзий»
Ранним утром Роше проснулся от собственного крика, одновременно корчась от боли во всём теле. Было чувство, что каждую мышцу скрутило судорогой. Он тяжело хватал ртом воздух, пока капли холодного пота стекали от лба к вискам, теряясь в русых волосах, где не так давно появилась первая седина. Сердце беспомощно колотилось в груди, изо рта вырывались лишь слабые хрипы — силы его покинули, едва новый день успел начаться. Чтобы облегчить своё состояние, он резко поднялся, свесившись с койки, уронил лицо в ладони и постепенно стал приходить в себя. Слава богам, он более не находился в том туманном лесу, но в безопасном месте… Дурной сон. Кошмарный сон. Этот проклятый туман был плотным, сквозь него почти ничего не было видно, а цель впереди была очень важна — она так далека и одновременно близка. И мучило чувство того, что он никогда до неё не доберётся. Цель ускользала, не доверяла ему, убегала, растворялась в этой белоснежной мгле, и от этого жизнь командира висела на волоске, готовая покинуть его тело вместе с этой утратой. Он потерял здесь что-то важное, без чего невозможно существовать и невыносимо больно дышать. — Стой… Пожалуйста, не уходи… — прошептал мужчина вслух, повторяя слова из сна, которые недавно кричал в отчаянии. — Останься со мной… Ну, чушь какая-то! — разозлился Роше, вспоминая, как жестокий туман поглотил то, что он тщетно пытался найти, догнать и забрать себе. Он поднял голову и осмотрелся. Капитанская каюта темерского корабля «Персифаль». Его каюта. Скромно обставленная, она имела в себе лишь самое необходимое: койку, стол, стул, таз для умывания, ведро, заменявшее ему нужник, сундук с личными вещами и оружейную стойку. А также нишу, где хранились бутылки с горячительными напитками. — Когда это кончится?.. — прохрипел он, сокрушаясь. И всё этот дурной сон, который повторялся снова и снова, мучая Вернона все последние несколько месяцев. Занятно, но напасть эта совпадала ровно с тем моментом, когда он появлялся на землях Велена. И каждый раз после пробуждения Роше чувствовал себя ужасно, но как избавиться от этого сновидения, он не знал. Разве что найти, наконец, кого-то или что-то, убегающее от него в тумане. Но как это сделать, если не знаешь, что именно искать? «Персифаль» уже третий день кряду стоял в гавани Оксенфурта. Король Радовид, намеренно или нет, всё откладывал важную аудиенцию с неприкаянными темерцами, не последним представителем которых являлся сам Вернон. Только время не ждало, и нужно было что-то решать. Темерия стояла на краю гибели и вскоре перестанет существовать как государство, если Радовид не пошевелится и не протянет ей руку помощи. Хотя Роше понимал, что его надежды на Реданию вполне могут не оправдаться. День за днём, час за часом, последний владыка Севера всё больше погружался в пучины безумия, истребляя сотни ни в чём не повинных жизней. Но ему вечно было мало. Взять хотя бы недавний рейд Охотников за колдуньями. С подачи короля они пленили безобидных травников и, обвинив в колдовстве, сожгли на торговой площади, приравняв, по сути, к чародеям. Но даже после таких происшествий Роше всё ещё ждал от Радовида благих вестей, хотя сам тоже не сидел без дела. Семь дней назад неугомонного командира вновь втянули в заговор, от успешного завершения которого зависела дальнейшая судьба всего королевства. На тайном совете с Дийкстрой и Талером Радовида было решено убить. Так Север лишится последнего владыки, способного противостоять императору, а за это Эмгыр заключит с Темерией нерушимый мир. Но только если покушение на Радовида окончится его смертью… «Не имея более выгодных перспектив, чем стать вассалом империи, я нахожу, что не такая уж это и плохая затея», — так решил Роше. Единственное, что его мучило, это какими глазами посмотрит на него с небес его добрый владыка Фольтест… И как будут плеваться в него Синие Полоски, повешенные в лагере Каэдвена за верность родине… Как на предателя? Продажную подстилку Нильфгаарда? Пусть так, но Темерия станет свободной. Любой ценой. — Роше?.. Ты проснулся? — дверь каюты приоткрылась, и в проёме показалась светловолосая макушка Вэс. Бьянка, как всегда, бодрая с самого утра и готовая идти на любые подвиги. Порой своей неуёмной энергией и энтузиазмом она могла смести всё на своём пути, чем часто выводила Вернона из себя. Но свою подопечную командир любил, как родную дочь. Не крича об этом на каждом шагу, но демонстрируя свои чувства незаметно: заботой и защитой, пускай и не без ядрёных словесных тумаков, когда Вэс намеревалась свернуть с правильного пути в сторону. — Просыпайся, командир! У меня вести! — вновь позвала Бьянка, и Роше болезненно поморщился: после дрянного сновидения голова гудела, как после хорошей попойки. — Не ори… Выкладывай, что случилось? — Оскар Дюваль явился. Мы с парнями его сразу обыскали, оружие изъяли… Так что передать-то? Примешь его? Или мне снова байку сочинять, что ты ушёл в лес, но обещал вернуться? — Дюваль?.. — озадачился командир. — Какого ляда ему тут понадобилось? — На самом деле данный субъект был хорошо знаком Роше, вернее, между ними был заключён кратковременный, но очень выгодный и не вполне законный союз. Для нужд Темерии, разумеется. — Ох, чёрт, конечно же… — наконец вспомнил он, что именно привело Оскара на темерский корабль. Не так давно он задолжал знакомому большую услугу, и тот грозил явиться со дня на день, чтобы взыскать по полной программе с должника. — Пусть обождёт, мне надо одеться, — торопливо ответил он и первым делом потянулся за шапероном. Вернон вышел на дневной свет и вдохнул свежий бриз полной грудью, затем распорядился, чтобы визитёру было позволено подняться на борт. Едва ноги Дюваля оказались на палубе, как командир тотчас недовольно скрестил руки на груди. Внешне Оскар казался вполне привлекательным человеком, чего нельзя было сказать о его сомнительной репутации. Подобранный со вкусом наряд был, несомненно, из весьма дорогих тканей, и всё сплошь тёмных оттенков, как и его кожаная куртка и заправленные в высокие сапоги штаны. Почти чёрные волосы, аккуратно зачёсанные назад, собирались им в низкий хвост, перехваченный чёрной же лентой. Но лицо приятно оживляли яркие и хитрющие светло-серые глаза, а аккуратный, маленькими рот вечно кривился в ухмылке. В бандитских кругах Редании Дюваль слыл как весьма важный и, к слову, неприятный человек, что не побоится замараться, самолично устранив неугодных ему людей или нелюдей. Того хуже, он был работорговцем, покровителем нескольких торговых трактов, через которые бандиты без помех могли перевозить свою контрабанду. Роше пришлось не по нраву, что Оскар явился к нему с визитом сюда, но выслушать этого человека был обязан ради личной выгоды, учитывая, что Дюваль оставался хорошим осведомителем, проводником и поставщиком полезных ресурсов. — Вот объясни мне, какого хрена ты средь бела дня взбираешься ко мне на корабль?! Если запалят, что мы имеем общие дела, знаешь, чем это может кончиться, а? Мог бы прислать связного, твою мать! Роше не отличался приветливостью, просто не имелось причин доверять кому-либо, кажется, даже самому себе. С раннего детства на лице его навечно застыла хмурая маска, карие глаза точно пронзали собеседника насквозь, зубы были стиснуты, а тёмные брови сурово сведены на переносице. На демонстративное недовольство хозяина корабля гость лукаво улыбнулся. — Как всегда, сложно понять по твоему лицу, ты с утра просто встал не с той ноги или, правда, всех ненавидишь, Роше? Привет вам от нашего брата! — в ответ просиял Оскар. — Ближе к делу, Дюваль, а то, не ровен час, случайно свалишься за борт, и я так и не узнаю, каким ветром тебя занесло ко мне на судно. — Ладно-ладно, остынь, — Оскар согласно поднял ладони. — У меня дело к тебе важное. Настал час ответить услугой на услугу. Не забыл?.. Роше кивнул, и черты его лица невольно смягчились. — Знаю, что ты тут без толку штаны протираешь и ждёшь отмашки нашего психопата с короной на башке. Только прошёл слушок, что ты и договор с Темерией ему нахер не впились, потому дела не делаются и встречи не проводятся. Ублюдок тянет время и морочит всем вам головы. — Откуда информация? — Роше, ну ты совсем от безделья плохой стал, — усмехнулся Дюваль. — Кто же выдаёт свои секреты? И прошу заметить, я тебя ещё никогда не подводил. «Всё так», — согласился Роше с неохотой, но виду не подал. — Что тебе от меня нужно? — Эм-м, тут такое дело… — Дюваль как-то странно заозирался, будто боялся, что его кто-то услышит, и в момент изменил своё настроение: из беззаботного владыки тёмного рынка он превратился в перепуганного мальчишку, шагнул ближе и заговорил чуть ли не шёпотом. — Мне нужно как можно быстрее доставить десятерых эльфов на Ард Скеллиге. Они сейчас в тюрьме, но скоро им устроят побег, точнее, сегодня ночью, и мне срочно нужен твой корабль… Сам понимаешь, военное положение, кораблей, идущих до островов, практически нет, да ещё с таким, кхм… багажом. А судну с темерским флагом будет легче лёгкого пересечь границу. Мне очень надо, Вернон, и даю слово, что остроухие будут паиньками. Закуём их в кандалы, на головах мешки будут — не покажем им ни вас, ни сам корабль. Мои люди будут следить за ними, как ястребы. — Холера… Зачем они тебе?.. — поморщился Роше. — Они нужны не мне… Но подробностей рассказать не могу, ты же понимаешь… Прошу тебя, помоги, я же столько сделал для вас! — Дюваль просительно заглянул командиру в глаза и туго сглотнул. Роше даже опешил от той паники, что промелькнула в серых глазах временного товарища. Нельзя было не заметить, что мужчина в отчаянии, он явно чего-то боялся — не только сболтнуть лишнего, но и вздохнуть лишний раз. И кто был Вернон такой, чтобы осуждать человека, который постоянно вращался в преступных кругах, когда у самого за спиной длиннющий ворох ошибок. Да и отказать Оскару было бы равно потере ценного помощника, и, немного подумав, темерец кивнул, протянув тому ладонь. Договор в один момент был скреплён крепким рукопожатием. Теперь оставалось только дождаться полуночи и принять на борт ценный груз. Как ответственный командир корабля Роше лично присутствовал на приёмке нелегальной «поклажи». Про себя он волновался, всё-таки в контрабанде он участвовал впервые за свою жизнь, что уж говорить о перевозке живых эльфов. Если кто-нибудь об этом прознает, то ему несдобровать, и о возможном сотрудничестве с Реданией можно забыть навсегда. Наконец, в отдалении появилась телега, которую тянула пара лошадей, в окружении пеших путников — это были вооружённые наёмники Оскара, сопровождавшие пленников. Как и было обещано, внутри теснились десять эльфов, и на их головы были натянуты плотные мешки. Вернон даже со своего места слышал, как лязгали кандалы на руках и ногах пленников каждый раз, когда колесо попадало в ухабину, и от этого звука ему становилось не по себе. Он уже чувствовал, что зря подписался на эту опасную авантюру. Пленников стали выгружать по одному и заводить по трапу наверх. Последним на борт поднялся Оскар, удовлетворённо выдохнув. Доставка остроухих узников прошла как нельзя тихо, осталось всего ничего — без последствий транспортировать их к берегам Скеллиге. Эльфов выстроили в одну шеренгу. Все, как один, были одеты в лохмотья, в пятнах пота и приставшей к вещам пыли. Босые ноги покрывали свежие ссадины и застарелые мозоли. На запястьях и щиколотках были застёгнуты крепкие кандалы, соединённые между собой тяжёлой цепью. Кто-то из эльфов стоял, сутулясь и качаясь от истощения, а кто-то стоял прямо, с гордо расправленными плечами, как и положено представителю Аен Сейдхе. Однако бывший охотник на «белок» был не впечатлён — зрелище было жалкое. — Мд-а, так себе у них видок, — подметил Роше, покачав головой. Он произнёс это тихо, чтобы кроме Дюваля его никто не услышал, но один из пленников вдруг резко повернул голову в их сторону и, очевидно, стал прислушиваться к разговору. — А чего ты ожидал? — хмыкнул Оскар. — Их там били, да и не кормили толком, заставляя долбать киркой каменную глыбу до глубокой ночи. Но, право слово, не стоит их жалеть, большинство из них настоящие животные, которые, кажется, уже не способны жить в цивилизованном мире, в людском мире… — Дюваль наклонился ближе к Вернону и заговорщицки прошептал. — Хочешь историю? Один из них организовал из остроухих заключённых целую банду, что жестоко тиранила узников-людей. В ответ на это пятеро стражников решили проучить задаваку, поставить его на место, так сказать, и пустить по кругу… Так этот умелец одному бедолаге член отрезал, едва тот успел стручок из портков достать — смастерил заточку из оловянной ложки! А другие вообще пожалели, что и на свет-то народились… — Всех перебил?.. — поражённо уточнил Роше. — Если бы… Этот остроухий устроил им подлинно кровавую баню! Всю ночь трудился, пока не изувечил каждого так, что теперь родная мать не узнает… Пережившие ту страшную ночь стражники были отправлены домой «по скверному состоянию здоровья». Но на их место пришли новые, полные сил и амбиций, правда, услыхав эту историю, на эльфа косо никто более не смотрел. Поговаривают всякие страсти, что он имеет дело с некоей тёмной силой, но я бы в это не верил. Здесь больше подходит сила устрашения и плохая репутация. — Погоди! Да после такого зверства его должны были вздёрнуть на дыбе, почему он до сих пор жив?! — Даже я, мой друг, не знаю всех тайн вселенной… — задумчиво заключил Дюваль. — Видимо, кому-то он очень нужен живым. Но его посадили в одиночную камеру, где он не видел света белого около полугода. А теперь он здесь и отправится с нами на Скеллиге. — Ты шутишь, сука?! — взорвался Роше, чуть не задохнувшись от возмущения. — Этот психопат здесь?! На моём корабле?! — Тихо-тихо, всё под контролем, ты только посмотри, — Дюваль театрально обвёл руками эльфов, — закованы в цепи, почти как подарочки, ничего не видят, только слышат, прилежно исполняют команды всех моих людей. Не волнуйся, остроухие знают, что мы им помогаем, и будут вести себя хорошо, даю слово! — Где он? Этого мясника надо посадить отдельно, необходимо приставить к нему бойцов с арбалетами, — Роше быстро пробежал глазами по всем десятерым в ожидании того, что вот-вот на одного из них Оскар укажет пальцем. — Э-э… дай подумать, — замялся Дюваль и стал рассеянно водить ладонью по воздуху. Роше на это злобно зыркнул, решив, что этот придурок сейчас заведёт вслух детскую считалочку и укажет ему на первого попавшегося эльфа. — Ах, вот же он! — и мужчина кивнул на остроухого, стоявшего ровно посредине. И Вернону пришлось поверить Оскару на слово. — Тогда не будем терять время… Спустить преступников в трюм, дозор по пять человек! Сменять друг друга каждые два часа. А этого «зверя»… — Роше указал на обозначенного эльфа, — посадить отдельно от всех и глаз с него не спускать! Выполнять! Снова залязгала сталь. Один за другим пленники покорно спускались в трюм, прямиком в грузовой отсек, где находилось множество столбов с тупыми крюками. Каждого их них приковали к такому столбу и только «зверя», отделив от общей массы, привязали к большой цепи, предназначенной для перевозки свиных туш. Спустя несколько долгих минут суеты, на корабле снова наступила тишина, но ненадолго, пока командир не отдал новый приказ, и судно мирно отчалило из порта Оксенфурта. Люди и пленные эльфы отправлялись на Ард Скеллиге.