Свадьба понарошку

Папа Юнги объясняет ему как и когда поклоняться, что говорить, как сидеть. Он ещё многого не знал, оказывается. Но голову упорно занимают мысли о Чимине. Как примет его признание? Как отреагирует? Его начинает волновать, что последует за признанием. Он чувствует нарастающую дрожь и нервозность. И не в силах справиться сам, альфа выпивает бокал шампанского. Шипучая жидкость неприятно щекочет горло, поэтому, он откашливается и следом выпивает воды. Юнги глубоко дышит, стараясь прогнать рой хмурых мыслей. Он вновь делает глубокий вдох и вроде, успокаивается. — Господин Мин, пора! — влетает организатор, немного пугая его. Он только кивает и выходит из комнаты. А когда видит зал, полный людей - и сидячих и стоячих, его охватывает страх и волнение. А вспышки камер не добавляют уверенности. Гостей так много, что становится трудно дышать. И все смотрят на него. Ему будто перекрывают воздух и, сжав руки в кулаки, медленно делает шаг вперёд. Люди с камерами постоянно крутятся вокруг него, что он на минуту хочет рассердиться, но вовремя замечает фигурку в ханбоке, что сидит перед ним. И застывает, когда они встречаются глазами. Папа был прав, Чимин несравненно прекрасен, что затмил всё и всех. Точно искусство. В церемониальном ханбоке он выглядит ещё меньше, но будто цветочная фея, сидящая на лепестке цветка. Его волосы были убраны назад, подчёркивая красивый лоб и плюшевые щёки. А большие глаза уставились на человека впереди себя. На маленьких руках у него были белые перчатки, как у него. Чимин поклонился и встал, поворачиваясь к нему и Юнги снова попал в плен карих глаз. Было ощущение, что омега сиял изнутри, и это сияние завораживает так сильно. Они смотрят друг на друга некоторое время, а альфа всё больше влюбляется, не смея отводить взгляда от него. Юнги часто моргает, стараясь не наброситься на него с поцелуем. Хочется заключить его в объятия и не отпускать. Хочется наслаждаться каждой улыбкой и смехом. Целовать потрясающие губы и вдыхать аромат лаванды всю жизнь… — Юнги! — шикает на него папа, стоящий позади него и возвращая из мира грёз. — Поклон. Придя в себя, нехотя отводит глаза от Чимина и кланяется. Правда, всё вылетело из головы. Дальше кому кланяться? Что делать? И правильно ли вообще делает? Он краем глаза взглянул на папу, который поджал губы и был недоволен. И жестом показал, выпрямиться. Юнги вздохнул и сделал, что надо. Когда Чимин подошёл ближе, он уловил его запах и немного успокоился. Они обменялись лёгкими улыбками и дальше всё пошло хорошо. Они стояли и всё время кланялись гостям. Принимали поздравления и опять поклоны. Много, очень много фотографировались с гостями. Хорошо, что рядом родители. Юнги получил всего десяток шиков и недовольное выражение лица папы. Он не помнит, сколько они так стоят, но жутко устал и хочет пить. Чимин рядом будто робот, выполняет всё идеально, как ему кажется, хотя не трудно заметить как напряжена его спина. Юнги это не нравится, потому кланяется к родителю. — Мы устали, где можно передохнуть? — на что папа уставился на него и чуть ли глазами не задушил. — Что? Потерпи ещё несколько часов, скоро важные гости приедут, — злобно шикнув, вернул его на место. Альфа сделал глубокий вдох и приказал себе успокоиться, но напряженная спина Чимина не давала ему покоя. А гости все подходили и подходили, не было видно конца и края. Ноги стали ужасно затекать, в горле - засуха, да и голова начала болеть. Но взгляд на Чимина, который стоял рядом и мягко улыбался, заставлял его думать, что ему должно быть не лучше. И Юнги продолжал стоять и кланяться. Наконец, спустя кучу времени, объявили, что они могут пойти освежиться. Альфа вмиг оживился и, схватив Чимина за руку, пошёл за папой, который проводил их в какую-то комнату. Выпроводив папу, даже не выслушав его до конца, он притянул омегу к себе и крепко поцеловал, не в силах больше сдерживаться. Чимин сам прижался сильнее, хватая его за шею. Сладкие губы двигались в такт с ним. А Юнги ловил его приглушённые стоны и на душе стало спокойнее в тысячу раз. — Я так соскучился по тебе, — хрипло прошептал он, отрываясь от губ и целуя всё его лицо. Чимин тихо хихикнул и они вновь утонули в нежном поцелуе. Они стояли так ещё некоторое время, пока их не прервал стук в дверь. Юнги стоило большого труда оторваться от омеги и впустить. — Что с вами не так? Быстро перекусили, выпили воды и обратно в зал! — ворчит папа Мин, а следом заходит и папа Чимина, который нёс на руках поднос с едой. Юнги инстинктивно прижимает омегу к себе, смотря за спину мистера Пака, в поисках злого родственника, но больше в комнату никто не зашёл. Папа Юнги много болтал, пока он не сводил глаз с Чимина, который молча прижимался к нему и смотрел на своего папу. Альфа крепче обнял жениха и оставил поцелуй за ушком. — Всё поняли? — прервал их папа альфы. — Ццц. Надо давать вам больше сахара, чтобы вы были порасторопнее. Он без понятия, что им говорили, но просто кивнул, потянувшись за водой. Юнги без промедления протянул стакан воды Чимину. Вода сняла его напряжение, чему он обрадовался и немного поел мясных шариков. Юнги покормил и омегу, прерывая их гляделки с папой. Еда вообще прибавила энергии и он готов был простоять, кланяться ещё столько же. — Ну что? Удалось заморить червячка? Теперь в уборную и в зал! — командует омега Мин. После того, как они освежились, их снова вывели к гостям, которых стало ещё больше. Не дали поцеловать Чимина, даже обнять, сразу повели их в зал и всё началось снова. После многочисленных фотографирований, поклонов и поздравлений, его с Чимином разделяют и снова ведут в первую комнату. Отец с братом начинают снимать с него ханбок. — Так, Юнги, переодевайся в официальный костюм. Возле алтаря обязательно поклонитесь, сначала друг другу, потом гостям. Понял? — сказал отец, кидая ему пиджак. Брат протянул ему брюки и помог прикрепить бутоньерку. Юнги все выполнял и даже перекусил фруктами. Альфа повторял про себя наставления отца, боясь разозлить папу. Теперь его выводят в зал, где вовсю стоит радостный гул гостей, отчего он улыбается и среди хаоса замечает своих друзей, которые столпились в кучу возле шведского стола. Кимы были сногсшибательны. Он помнит, что костюмы были сшиты вручную, потому восхитился их нарядом. Вроде и классические костюмы, но были в них какие-то изюминки, правда, альфа не разобрал. Тэ стоял с его братом, тоже выглядели как элитная пара из фильмов. Они оживлённо болтали и попивали шампанское. Чимин бы обрадовался увидев их. Юнги встретился взглядом с Намджуном, который шире улыбнулся ему и помахал. Он тоже подарил улыбку и кивнул. Джун привлёк внимание остальных к нему и друзья тоже радостно помахали. А Юнги обрадовался, широко улыбаясь. И даже напряжение ушло. Когда заиграла медленная струнная музыка, все затихли и заняли свои места. А его родители тут же оказались рядом. Папа снова прошептал ему про важность и нужность поклонов, потом они с отцом удалились. Организатор повёл его к центру зала и сказал медленно шагать к алтарю. Юнги, взяв себя в руки, сделал как было сказано. Ему было не по себе ловить столько взглядов, много камер вновь окружили его, заставляя поёжиться. Когда, наконец, достиг алтаря, он вспомнил про поклон. Юнги низко поклонился и коснулся лбом пола. А когда встал, уловил одобряющую улыбку папы. Отлично. И альфа надеется, что больше ошибок не допустит. Он обернулся к ведущему и скрепил руки перед собой. Снова заиграла струнная музыка и он уже сделал ошибку, повернув голову в сторону. Замер и всё напрочь вылетело из головы. Чимин шёл к нему в чёрном классическом костюме, в бутоньерке как у него. А широко распахнутые глаза смотрели прямо на него. Чем вызвал шквал эмоций. Причёску изменил на лёгкие завитки и стал выглядеть ещё красивее и восхитительнее. В руках держал букет из нежных цветов, название которых он и не знает. Юнги не мог не заметить лёгкий румянец на любимых щеках и это стало последней каплей терпения. Он мигом оказался возле него и вовлёк в чувственный поцелуй. Он опомнился только тогда, когда папа потряс его за плечо, и уловил смешки в зале. Но ему было плевать, важен лишь Чимин, который покраснел ещё пуще и прижался ближе. Юнги быстро спрятал его лицо от камер и оставил поцелуй на виске. — Юнги, быстро отпусти его и вернитесь к алтарю! — зло шипит папа, отстраняя их и улыбаясь камере. Зал ещё не утих: кто-то хлопал, кто-то свистел, кто-то смеялся. И неловкость заполнила его нутро, потому опустил голову вниз, нервно теребя пальцы. Альфа смущённо подошёл к алтарю, а ведущий что-то говорил, отчего зал взорвался аплодисментами. Он лишь старался глубоко дышать и унять свою неловкость. Снова прозвучала мягкая музыка, отчего стало намного лучше и Юнги сосредоточил своё внимание ведущему, который приветствовал женихов. Когда Чимин встал рядом, они поклонились друг другу, затем и гостям, после чего сделали глубокий поклон родителям. Церемония прошла быстрее, чем Юнги ожидал, поэтому обрадовался, что ничего не испортил и не получил выговор от папы. Они вновь поклонились гостям и он с радостью заметил, что начался ужин. — Юнги, отойди в сторону, Чимин будет бросать букет, — сказал папа и потянул его в сторону. Незамужние омеги столпились в центре зала, а Чимин выглядел смущённым, обводя глазами присутствующих. Отвернувшись, кинул букет, который поймал, никто иной, как Ким Тэхён. Тот широко улыбался и даже подпрыгнул с букетом, хвастаясь перед другими. От чего и сам Мин засмеялся. Все начали хлопать и поздравлять счастливчика. Юнги тоже улыбался и радовался за омегу, аплодируя ему. Чимин выглядел радостнее, а его глаза так и сияли, отчего по телу альфы прошлась дрожь. Они обменялись улыбками, прежде чем их потянули родители. Юнги думал, что их сейчас покормят, но началась общая съемка семей и близких. Им снова пришлось позировать и улыбаться на камеры. Но когда заметил чету Пак, особенно альфу с кислой миной, Юнги прижал Чимина сильнее и поцеловал его в макушку. Хорошо, что после общего фотографирования он их не видел. Но как отнёсся к этому сам Чимин? Ему не дали подумать об этом, как их, наконец, усадили за стол, который был красиво сервирован и ломился от блюд. Слюнки потекли моментально, ведь нормально не ел со вчерашнего дня. Он положил много всего в тарелку Чимина, который тоже подтянулся, радуя альфу аппетитом. Но, им не дали поесть, сказав встать и поклониться всем гостям. Юнги раздраженно выдохнул, но делать было нечего. Они вновь сделали глубокий поклон несколько раз. Он никогда в жизни так не кланялся, как сегодня. Наверняка, завтра будет болеть вся спина. Каково же было его удивление, когда следующий кому они поклонились, был его дилер. С неизменным жирным лицом и кривой ухмылкой. У Юнги душа ушла в пятки, встретившись с прищуренными глазами старого знакомого. — Вот это да, Мин Юнги! Не знал, что твои родители богачи. Нехилая свадьба, — басит тот, привлекая внимание гостей. — Бо, рады, что вы пришли. Через пару часов нам вручат конверты и мы расплатимся с вами, — быстро отвечает Чимин, кланяясь ему. — О, я с удовольствием покушаю и подожду. — Слащавым голосом проговаривает тот, исчезая в толпе. — Ты в порядке? — шепотом спрашивает Чимин, взяв его руку в свою. — Да, — выдыхает Юнги, сжимая его ладошку. Аппетита как не бывало. Почему его так сильно пугает этот дилер? Может, последствия его «уроков». Когда же он прекратит так страшиться этого бугая? — Юнги, — тормошит его Чимин. Взяв себя в руки, он улыбается ему, и они дальше продолжают кланяться гостям. А затем к ним подходят друзья, которые разбавляют обстановку, успокаивая его окончательно. — Ребят, тут так классно! Офигеть какую красоту сделали! — восхищается Джин. — Да, родители постарались на славу, — отвечает Чимин, обнимая Юнги, отчего ему стало ещё лучше. — Видали мой букет? Его сделал твой папа, Юнги! — и Тэ подсовывает ему под нос работу его папы. — Очень красивый, — шепчет Чимин, смотря на него так, будто хочет обратно себе, как заметил альфа. — Всегда мечтал поймать букет, спасибо, Чимин-и! — радостный сверх меры Тэ, обнял друга. — Ну всё, идите дальше, а то не успеете сегодня поклониться всем. Они обходят зал два раза точно, и потому, Юнги жутко устал, да и Чимин выглядит не таким энергичным, как раньше. Торжество приближается к концу, гостей становилось всё меньше и меньше. Но остальные не переставали есть и танцевать. Как и их друзья. Самые счастливые на свадьбе они, походу. Юнги ухмыляется и садится за стол молодоженов. Он, наконец, расслабленно выдыхает, закрывая глаза. — Чимин-и, садись, — говорит он, указывая на место рядом. Но тот мотает головой и указывает на родителей, которые идут к ним. Альфа закатывает глаза и встаёт, делая глубокий поклон. — Какие вы молодцы! Гости очень рады за вас! Всё проходит просто отлично. Как вы? — спрашивает папа Мин, обнимая их. — Неплохо, — отвечает Юнги, присаживаясь на место. — Подожди садиться, надо попрощаться кое с кем, — и тащит их ко входу, где собрались видные люди в смокингах. Они снова кланяются и провожают гостей. Юнги понятия не имеет почему должны ещё и провожать их с поклонами. Но со слов семьи, это были очень важные люди. Родители вскоре их отпускают, перевести дыхание и освежиться. Снова приводят их в ту самую комнату. Юнги падает на кресло, переводя дыхание. Тут он слышит как Чимин пыхтит и смотрит в его сторону. Такой недовольный вид, надутые губы, усталые глазки, и пытается дотянуться до своих ног, но не может. Юнги безумно умиляется картине, садится перед ним на колени и сняв его обувь, начинает массировать маленькие ноги. Чимин смотрит на него во все усталые глаза и немного расслабляется, откинувшись на спинку кресла, следом подарив ему улыбку. Альфе очень нравится, как ощущается тёплая кожа под руками, а милые пальцы и пятка слишком притягивают его внимание. Потому, он не сдерживается и целует их, ловя тихий смех. — Щекотно, хён, — хрипло говорит омега. Юнги даёт ему бутылку воды, а омега благодарно целует его, следом выпивая всю бутылку. Альфа думает, может, признаться ему сейчас? Они одни, большинство гостей ушли, да и не хочется упускать время. — Чимин-и, — тихо начинает он, привлекая его внимание. А у него становится сухо в горле от взгляда любимых карих глаз и слова не идут, как назло. Он снова выпивает воду, продолжая массировать его ногу. — Я… — но альфа осекается и замечает усталое личико и передумывает с признанием. Он просто целует его, наслаждаясь великолепным ароматом и сладкими губами. Они немного сидят в уютном молчании, пока за ними не приходят папы. — Осталось чуть-чуть, потерпите, дети мои, — подбадривает их омега Мин. — Идёмте, последние штрихи и всё. В этот раз, они точно покушали и их никто не перебил. Альфа наслаждался омегой, который уплетал всё за обе щёки. Не удерживался и оставлял поцелуи на уголках губ. Наконец, гости разошлись и остались только самые близкие. Юнги аж выдохнул, когда заметил почти пустой зал. — Ох, я так наелся! — сказал Джин, а за ним подошли их друзья и уселись рядом. — Это точно, я еле передвигаюсь, — хнычет Тэ, сжимая в руках пойманный букет. — Выглядишь не очень, — ухмыляется Джун, смотря на него. — Больше никому и никогда не буду кланяться, с меня достаточно, — отвечает Юнги, облокачиваясь на спинку стула и вызывая общий смех. Тут подходят родители и протягивают им сумку. — Здесь все собранные конверты, журнал с именами и суммами, кто сколько подарил. Спойлер - там очень много! — заговорщически подмигнув, папа улыбается во все тридцать два. — Я тоже хочу сумку, наполненную деньгами! — визжит Тэ, падая всем телом на кресло. Юнги забирает сумку и, позвав Чимина, уходят, слыша за собой хохот. Они запираются в одной из комнат. — Сколько, думаешь, подарили? — волнительно спрашивает омега. — Даже близко не могу назвать, — честно отвечает Юнги. — Давай, открывай. Когда они смотрят на общую сумму, то их рты открываются и застывают. Альфа даже трёт глаза несколько раз. Чуть больше пятидесяти тысяч долларов! Да он в жизни такого количества денег не видел. Они сидят в ступоре некоторое время. Юнги всё ещё не верит в происходящее. Да это же, он с лёгкостью может вернуть все долги! Не здорово ли это? Потом, как по щелчку пальцев, оба начинают смеяться и обниматься. Также целоваться слишком страстно и жадно. Юнги хочет запечатлеть этот момент навсегда, продолжая накрывать пухлые сладкие губы. — Юнги! Чимин! — их прерывает голос отца за дверью. Они тяжело дышат, но не отстраняются друг от друга. Ошалелые и тёмные глаза Чимина, всё ещё страшно влекут его, заставляя хотеть большего. — Вы там? — снова голос отца, который приводит его в некоторое осознание. Он закрывает сумку и открывает дверь, встречая радостного родителя. — Мы собираемся уходить. Я так понимаю, вы остаётесь? Здание арендовано до полуночи, так что веселитесь, — говорит отец. — Пойдёмте, проводите нас. Пара вместе с отцом выходит из комнаты. Их семья и друзья ещё не ушли, а сидят и мило болтают. — Молодожёны! Вы куда пропали? Мы хотели устроить небольшой фейерверк, но вы куда-то испарились, — недоуменно проговорил папа Мин. Они переглянулись и лишь молчали. — Мин Юнги! — басистый голос дилера снова прошёлся неприятной дрожью. Бо стоит на входе, засунув руки в карманы и ухмыляется. Юнги стало ужасно стыдно перед семьёй, но делать нечего. Надо избавиться от него и как можно быстрее. — Выйдем? — спрашивает Юнги, а Чимин берёт его за руку и все трое выходят, извинившись перед близкими. — Держи, — Чимин тут же даёт Бо конверт, удивляя мужа. Когда только успел подготовить конверт? А Бо начинает жадно считать и улыбается. — Всё здесь! Ну что, Мин Юнги, ждать тебя за дозой? — противно смеётся, скаля зубы, отчего становится тошно. — Ни за что в жизни! — проговаривает альфа, сжимая маленькую ладошку. — Если что, ты знаешь, где меня найти, — издевательски ответив, Бо садится в машину и уезжает. А Юнги становится так легко, будто огромный валун с души. Он глубоко дышит, не веря, что, наконец, отделался от своего страшного кошмара. — Юнги? — а тихий голос Чимина проходится мёдом по ушам, и он хватает его в крепкие объятия. — Спасибо… спасибо тебе, Чимин-и! — восклицает он, хаотично целуя его личико. Омега сильнее прижимается в ответ. Альфа ликует, громко смеётся и тесно обнимает, сняв с себя огромный груз своих необдуманных действий в прошлом. И тут они слышат грохот, затем видят сияние разноцветных огней на небе. Юнги улыбается, наверняка, в душе у него происходит то же самое. Тут Чимин дёргается в его объятиях, что заставляет отвлечься от фейерверка и поцеловать сладкие манящие губы. — Я люблю тебя, Чимин, — шепчет он, оторвавшись от него и уловив изумительный взгляд карих глаз. Юнги снова целует послушно открывшиеся губы и тонет в своих чувствах, что лучше не испытывал никогда. Рядом гремит салют, а он обнимает своего мужа и, наконец, отпустил прошлое. Юнги очень надеется, что впереди только лучшее.