Полуслепые глаза

Антон расселся на поляне. Он часто её проходил по пути в школу. Часто смотрел на голые деревья. Уже несколько раз видел, как меняются листья. Поляна в лесу, а большинство людей обходит её стороной, но что делать ему? Нелюдимый, скучный, очкастый. Хотя бы очки родители купили более менее нормальные, а не те кругляшки. Август. Скоро снова в школу. Конечно, теперь у него есть друзья, но всё равно, каждая встреча со сверстниками и учителями больше похожа на войну. Тихие смешки за спиной. Долгие подозрительные взгляды. Улыбки в лицо, а потом… Потом всегда предательство. Антону просто напросто страшно. Страшно остаться один на один с собой. Одиночество. Уже три года прошло, как он здесь живёт и учится. Три бесконечно долгих года. День за днём. Шаг за шагом. Минута за минутой. И как бы он не старался думать о хорошем, в голове всплывали, либо стычки родителей, либо объявления. Парень тяжело выдыхает. В его блокноте появляются быстрые наброски деревьев. Но даже летом, под горячим солнцем, его рисунки наполняет мрак тайги. Деревья же сбрасывают листья чересчур рано. Их голые ветки тянутся к нему. Звери. Алиса. Всё это по началу манило, нравилось. Но чем дольше находишься в этом мире тем точнее понимаешь. Что-то страшное произошло с этими детьми в виде зверей. И каждый раз, когда ночью Антон встречается с ними, тем сильнее вязкое беспокойство. Всё время кажется, что из-за его дружбы с Алисой, монета уготовленной смерти оказывается в чужих руках. Поэтому смотря на новые объявления о пропаже, он чувствует вину. Да, сначала радовало то, что его враги исчезают. Но теперь… теперь стали пропадать просто дети. Ни в чём невинные дошкольники. — Антон, — вдруг кто-то кричит ему. — Это правда ты!?!? Тайга полюбила его. Он же так и не может принять эту любовь. И она пульсирует звонкой виной в его висках. — Петров? — голос чуть менее уверенный, но всё же твёрдый. Антон не сразу понимает, что зовут его. Он поднимает голову, так резко, что шею сводит. Он слегка морщится и трет её. Парень поднимает смущённый своей неловкостью взгляд. Перед ним появляется забавная девушка. Много мелких косичек, разноцветные носки и бабушкино платье. Абсолютно не свойственный наряд ни городу, ни деревне. Сначала эта чудачка кажется ему незнакомой, но русые волосы и манера поведения очень уж кого-то напоминают. — Саша? — все-таки Антон узнаёт девушку перед ним. — Мы снова встретились, — она накидывается на парня с обнимашками. Он же откладывает блокнот и неловко приобнимает её. Лишь слегка прикасается к её спине ладонями. Он делает это так аккуратно, будто боится её разбить. К нему редко прикасаются люди. Оля время от времени, а ещё дружественные удары по спине от Бяши. Вообще он не помнит, когда в последний раз кто-то столь искренне радовался встрече с ним. Чудаковатая Александра. Весь класс смеялся над ними. Очкастый Антон. Им всегда кричали в спину, что они идеальная пара. Два лоха. — Ты так изменился, — она оголяет зубы слегка хищной улыбкой. — я рада, что мы снова встретились. — Что ты здесь делаешь? — спрашивает наконец расслабившись парень. Она смеётся, прикрывая улыбку ладонью. Что-то хитрое и колкое пробегает в её карих глазах. — К тебе приехала, милый мой, — она смотрит на Антона снизу вверх, опираясь руками на сырую землю. — Ты же мне после того, как мы расстались ни разу не позвонил. — Ты тоже, — уточняет он. На секунду между ними зависает вроде бы неловкая пауза, а вроде нет. — Я-то твой номер потеряла, — слишком уж весело говорит девушка. Антон хмурится. Он не терял её номер. Ему просто было стыдно позвонить. Страшно сказать голосу на другом конце трубки, что ему нужна Александра. Ему всегда казалось, что мрачный голос с той стороны произнесет, что с ним не хотят говорить. Девушка резко расслабляется и очень мило улыбается. Рукой, к которой слегка прилипла зелёная трава, она тычет Антону между бровей. — Я не злюсь на тебя, — спокойно говорит она. — а приехала сюда к бабушке. Не ожидала увидеть тебя здесь… Она обрывает фразу, словно ждёт, чтобы парень договорился за неё. Но единственное о чем думает – это то, что она слишком близко. Он даже слышит её запах. Ванили и теста. — Можешь отодвинуться? — Антон виновато улыбается. — извини, немного некомфортно. Саша сначала складывает руки на груди, хмурится, но потом её улыбка обнажает клыки. Лишь на миг Антону кажется, что клыки ее длиннющие. Он привык к этим галлюцинациям, но даже, когда видит реальный мир, неприятное послевкусие остаётся. — Короче, — Саша садится прямо перед Антоном. — у меня развелись родители. Эти слова ударяют ниже пояса. Иногда Антон в тайне желает развода. Иногда в тайне боится. Но никто об этом ничего не говорит дома. Всё держат эту мысль в тайне. Всё боятся озвучить, что больше не может быть «по-прежнему». — Осталась я матери, — девушка сжимает губы и опускает взгляд на траву. — а я ей нафиг не сдалась. Если не решит оставить меня в этой глуши навсегда, то зимой точно увидимся. — Сочувствую, — тихо проговариваю Антон. — Чему? — она поднимает на меня весёлые глаза. Но улыбка скорее болезненная, чем счастливая. Всё же Александра выглядит очень сильной. Ей не страшно. Или она может хорошо спрятать свой страх. А возможно и не так хорошо… — Но меня беспокоит другое, — девушка наклоняет голову и пристально смотрит в глаза Антона. — Тош, а какого ты так рано здесь? Ну реально пять утра… Меня бабушка разбудила, а так я в жизни не встала. — Прячусь, — под нос говорит Антон. — От кого? Антон открывает блокнот и игнорирует вопрос. Продолжает рисовать деревья. Где-то внутри что-то нервно скручивается. Ему одновременно и не хочется прятаться и видеть его не хочется. Деревья обретают какую-то необычную тяжесть. Будто скидывают они листья не из-за близкой осени, а из-за того, что ветви не могут удержать такую ношу. — От кого? — настойчивее повторяет девушка. Антон поднимает взгляд на неё. Яркие карие глаза. Очень симметричные черты лица. Маленький аккуратный нос. Светлые брови и практически невидимые ресницы. — Если я тебя нарисую, вопрос отпадёт? — спокойной уточняет Антон. — А то история слишком муторная, — парень тяжело вздыхает. Он сразу понял, что именно интересует Александру. Она радостно кивает. Постепенно начиная с формы лица он создаёт её мир на бумаге. Отображает большие глаза, которые выглядят слегка испуганными. Маленькие клыки подчеркнутые милой улыбкой. Девушка что-то говорит, но Антон слишком занят изучением её тела. Хоть у него нет желания к ней, но эстетика… В ней отображено что-то странное. Правда, Чудаковата Александра. Посередине лба маленькая родинка. А ещё на щеке и слева на шее. Текут минуты, возможно часы. Девушка увлечённо пересказывает сюжет одного из сериалов. — Какие люди, — вдруг где-то со спины Антона раздаётся голос. Девушка удивлённо поднимает голову. Высокий, очень высокий парень. Угловатые плечи, глаза, выпирающий кадык и практически тощее тело, если не считать спрятанную гору мышц. Антон то знает насколько Рома сильный. Резко из блокнота отрывается лист. Парень протягивает его Саше. Девушка сразу переключается на рисунок. — Вау, — она по-настоящему восхищена. — Тош, да у тебя талант, — она смотрит, то на свое изображение, то на Рому, который не очень-то тихо наблюдает за этой сценой. — Он вообще одарённая личность, — проговаривает Рома, оперившись на дерево. Антон чувствует, как ствол за его спиной слегка покачнулся под весом товарища. — Прости, Ром, — через чур высоким голосом говорит Антон. Он знает, что не особо виноват. Он знает, что Рома максимум даст ему щелбан. Он знает, что Рома считает его товарищем и другом. Но всё равно волнуется, провинившись хоть каплю. — И за что же такое? — он обходит парня и его фигура заграждает Сашу. Антон не может на него нормально смотреть, потому что прямо над Ромкой слепящее солнце. — Ну мы ж типо договаривались вместе по утрам бегать, — говорит Антон. — Именно, чувак, — Рома садится на корточки и с непониманием глядит на меня. — что отлыниваешь? — Лень. Ни Антон, Ни Рома вряд ли этому поверит. Но он проигнорирует это. И слава богу. Антон получает лёгкий подзатыльник. Но достаточно неожиданно для него Рома хватает за волосы на затылке. Тоха, Тоша, Антон напрягается всем телом. Рому выбешивает многое в поведении Антона. Но больше всего его раздражает, когда тот его избегает. Просто издевательство какое-то. Рома сам не знает почему ему так хочется видеть этого очкарика, но Антон и так закрытый, а ещё это поведение. Иногда реально чешутся кулаки врезать. Одновременно бушует ровно противоположное желание оградить от любой боли. Но это Рома понимает больше, ведь Антон его друг. За товарищей надо бороться и верить им до последнего. По крайней мере именно так его научила жизнь. — Завтра в пять у школы, — произносит Рома. — не придёшь, познаешь мой гнев. Антон чувствует отчего-то тяжёлое дыхание парня. Ко всему волосы сжимает он достаточно больно. Наверное, это чувствует Оля, когда мама заплетает ей косички. Она иногда так хнычет… Рома не отводит взгляда, будто пытается загипнотизировать друга. Вполне вероятно, что именно так. — Хорошо, хорошо, — Антон выдыхает. — А Бяша совсем никак? — Во-первых, — Рома смотрит мне прямо в глаза. — он спит до обеда и хер разбудишь, А во-вторых, я не хочу всю дорогу подстраиваться под его медленный темп. Наконец-то он отпускает волосы Антона. Тот чешет голову. На самом деле ему было приятно ощутить пальцы Ромы в своих волосах. Вообще за это время Ромка изменился. (Совсем не в характере, всё так же отжимает хорошенькие вещи за гнилой базар) Изменились скорее повседневные манеры. Не смотря на то, что он гопник, некоторые вещи у него получалось делать так, будто он в тайне состоит в криминальной группировке. Особенно таскать его за волосы. Эта мысль вызывает смешок, который Антон подавляет. Рома ему нравился. Во всех смыслах. Именно поэтому даже осознавая, что он идеализирует его, Антон ничего поделать не мог. Он ни раз специально провоцировал парня на грубость лишь бы получить долю внимания. Но бывали дни, когда Рома не на шутку пугал Антона. Как-то, какой-то парень из другой школы, видимо с «большими умственными способностями», прикопался к Бяше. Тот конечно говорит странно, но обидел его знатно. В тот день Антон пошёл с ними на разборку. Как обычно Антон должен был просто караулить. Но оторвать взгляд от этого зрелища было сложно. Неизвестно, что именно такого этот чувак сделал Бяше, но происходящее было ужасающим. Антон стоял вжавшись в стену, у которой должен был дежурить. Хоть пацан пришёл не один, Рома легко разобрался с остальными. (Ко всему не забудем то, что Бяша тоже достаточно сильный.) Антон молча наблюдал, как Рома поставил этого чувака на колени перед Бяшей, лицо пацана было в крови, а глаз опух знатно. Что же было с его почками… они просто выбили из него их, наверное. Парень сначала гордо молчал. Не желал извиняться. Но когда нож-бабочка оказался у его горла, заговорил быстро и чётко. Антон до сих пор помнит совсем тонкую царапину, что заставила говорить. Тогда Антон впервые увидел нож Ромы в крови. Потом тот парень поел земли. Самым пугающим во всем этом было выражение лица Ромы. Холодное, безразличное, отрешенное. Словно он каждый вечер на досуге доводит людей до состояния истерики, а потом подносит нож к горлу. Будто в это нет ничего особенного. Очередной урок физики. Тупой рисунок Антона. Косые взгляды на улице. — Ты мразь, — как-то раз Антон тихо сказал Роме. Тот лишь скучающе пожал плечами, даже не отрываясь от своего тетриса. — Как говорит Лилия Павловна, — отвечает он, — будущий зэк. Антон знал, что Роме будет больно, но зачем-то сказал. Он знал, что тот лишь сделал спокойный вид. Он знал, что после этого Рома ещё сильнее закроется. Но сказал. Зачем? Антон тогда лишь сжал зубы. Иногда ему нравилось дружить с ними. Иногда это вызывало отвращение. Но что-то заставляло его быть рядом с ними. Возможно, страх того, что его могут начать травить. А возможно, в тайне ему нравилась вся эта жестокость. Нравилось так ощущать свою власть. — А ты кто? — Рома выпрямляется и смотрит на Сашу. Сверху вниз. Холодно. Жестоко. Раньше он хотя бы смеялся. Ворчал, когда проигрывал в карты или камень ножницами бумага. Хотел нравиться девочкам. Но чем больше он слышал лестных комментариев взрослых в его сторону, тем сильнее он закрывался от всех. Рома сам поверил в будущее, которое ему предвещали. Зачем тогда вся мишура? Он остался, как образ, способный сделать всё ради друзей. Лишь друзья удерживали воспоминания о более злобном, но открытом Роме. — Саша, — девушка протягивает руку для рукопожатия. — подруга детства Тоши, приехала на остатки лета к бабушке. — Понятно, — Рома пожимает руку Александры, и кидает ироничный взгляд на меня. — Что ж, Тоша, — последнее он проговаривает тщательно показывая каждую букву губами. Издевается. Антон поправляет очки и сжимает губы. Он мрачно смотрит на Рому. Тот немного выжидает и показательно закатывает глаза. Почему-то его бесит, когда Антона называют «Тошей». Слишком нежно. Слишком мягко. Слишком мило. — Ладно, я к Бяше в карты играть, — парень уже не обращает внимания на девушку, — ты с нами? — У меня денег нет, — на что Рома цокает. — Могу только на раздевание, — ирония у Антона всегда выходит сухой и с каким- то детским отпечатком на голосе. — Иди нахуй, — Рома показывает средний палец и уходит. Недолго, парень наблюдает, как фигура исчезает средь деревьев. Очередная идея для наброска. Но от смысла этой работы, сердце Антона сжимается. Слишком страшно. Если когда-нибудь пропадёт Рома? Очередной вопрос, из-за которого он не сможет заснуть ночью. Александра нервно и с удивлением смотрит на парня. — А ты оказывается типо крутой? — она с удивлением смотрит на меня. — Ничего я не крутой, — он снова открывает блокнот. Ветер пролистывает пару страниц. Антон видит свой совсем недавний рисунок. Алиса выглядывает из-за одного дерева. Она хищно улыбается. А глаза под маской… будто бы и норовят съесть, спрятать, забрать к себе и танцевать всю ночь, подпрыгивая до небес, пока пустота не поселится в сердце Антона. Даже солнце не может разогнать мрак собравшийся вокруг зверей. — Этот парень выглядит, как гопник, — говорит Саша. — Знаю. — Он, наверное, часто дерётся, — к чему-то ведёт девушка. — Да. — Он опасный. — Да. — И? — Если думаешь, что я общаюсь с ним именно поэтому, — Антон поднимает на неё свои глаза, смотрит впритык. — То глубоко ошибаешься. Все видят в нём только гопника, но. — Но? — девушка перебивает его. — говоришь как девчонка зэка, где твои мозги ботан? — Я не ботан. — А выглядишь, как ботан, — она хмурится. — твоё дело с кем общаться, но я не очень хочу с ним пересекаться. Антон кивает. Он не 24 на 7 с ним. Он может общаться с кем угодно. Но её слова ему до жути неприятны. Рома… Да, он хулиган, гопник. Но именно благодаря ему, жизнь Антона терпима. Именно из-за него желание остаться в лесу не такое звонкое, как раньше. — Ладно, я пойду домой, — Антон встаёт, отряхивается штаны. — к завтраку должен подойти. — Ранний у тебя завтрак чего-то, — ворчит Саша. Антон пожимает плечами и уходит. В лесу всегда чуть холоднее. Антон привык к этому. Ему полюбился лес. И он полюбился ему. Когда он уже подходит, в окно он видит Олю. Она часто смотрит на улицу, но не выходит. Сначала её заставляли сидеть дома. Сейчас она не выходит по собственной воле. Антон машет ей рукой и улыбается. Оля показывает на губы и два раза по ним тычет. Этот тайный знак расшифровывается: «купи сладкого нелегально от мамы». Кое-как накопленные деньги он всегда тратит на их общие вкусняшки. До ближайшего ларька хоть и недалеко, но надо идти. Он сворачивает от дома. Бредёт под пекущем солнцем. Одновременно и приятно, и от света болят глаза. Антон покупает что-то самое дешёвое и хоть немного съедобно-вкусное. — Давно не виделись, на, — чья-то рука сильно бьёт по спине. — Привет, Бяш, — он отходит от окошка. Продавщица мрачно смотрит, то на Антона, то на Бяшу, то на Рому, что стоит поодаль. — Тебе снова сигареты, малой? — скрипучим голосом спрашивает продавщица. — Мама курит как паровоз, — улыбается он. — к ней ещё и бабушка присоединилась, на, — он улыбается продавщице. Она подозрительно испепеляет его взглядом, но улыбка даже чуть-чуть не меркнет. Дерзкий, смелый и ехидный – вот, какой Бяша. — Продадите парочку, на? Антон подходит к Роме. — Проспорил? — уточняет он, поднимая бровь. — Нет, блять, — усмехается Рома. — благотворительностью решил заняться. А ты, что только сладости и ешь, Тоша? Антон кивает, он пытается игнорировать ерничество парня. Но когда он так обращается к нему, откровенно хочется подраться, хоть Антон точно проиграет. Так что просто отводя взгляд в сторону леса, поправляет очки. — Как-то вы через чур быстро в карты сыграли, — удивлённо говорит Антон. — Такие скоростные карты скучны, — Рома смотрит прямо на парня, хоть тот и отводит взгляд. — у него просто только появились деньги на священный карточный долг. Видишь, Тош, кто-то и без денег играет, — он красноречиво смотрит на пакет сладостей. Антон вообще не понимает, почему Рома так хочет с ним сыграть. Конечно Антон проиграет. Зачем спорить, если знаешь, кто победит? — На карты денег нет, — ворчит Рома. — а на сладости есть. — Они для Оли. — Маменькин сыночек, — кидает парень. Когда Бяша подходит к ним, он смотрит, то на Антона, то на Рому. Он всучивает упаковки сигарет Роме, игнорируя пристальный взгляд продавщицы. Собственно ей всё равно, главное чтобы покупатели были. Но слухи точно поползут новой волной. Антон отходит от них. Его мама и так думает, что он связался с плохой компанией, а если до неё дойдут слухи, что он курит.. Правда это или ложь, его убьют. — Пацаны, — Бяша хмурится. — бросайте ссориться, я вас нахер не расцеплю если драться начнёте, на. — А мы и не ссоримся, — Рома скалится и смотрит прямо в глаза Антону. — мы просто болтаем, да Тоша? Антон вцепляется яростным взглядом в Рому. Даже Бяша, который стоит достаточно далеко от него, слышит скрип зубов. — Иди нахуй, — бросает Антон и уходит. Антон знает, что Бяша скорее всего останавливает Рому от того, чтобы сейчас набить ему морду. Но Антон просто уходит. К Оле. Почему в последнее время столько конфликтов с Ромкой? Антона тревожит этот вопрос. Ему страшно. Страшно снова остаться одному. Но одновременно именно этого он и хочет.