***
Эти двое пришли. Уже так сказать заждались. Антон встаёт немного поодаль. Поведение Ромы его откровенно напрягает. Он обычно на взводе, только вот выглядит он очень негативно настроенным. Ко всему Антону не нравилось, что всю дорогу он что-то сжимал в кармане. Надежда, что все-таки его друг не хочет, чтобы Антон сел есть. Но маленькая. Рома оглядывает двоих громил. Его бесит одно, что Антон вообще не может постоять за себя. За других окей, а за себя… сразу сомнение и чуть ли не отвращение на лице. Словно его обижать – норма. Конечно, тогда он навалял Семёну, но как только его положение в классе стало устойчивым, то сразу стал игнорировать любые претензии. Возможно, если бы у Антона был лишний завиток в мозгу, то допер бы защищаться. Хотя при том как вела себя его мать, всё понятно. Вообще поведение этой женщины окончательно вывело его из себя. Он её сын. Да, блять, Рома творил большую дичь, просто, чтобы привлечь внимание отца, а его мама терпела и спокойно реагировала. А Антон постоял за сестру и всё. Сразу ничтожество. Если бы Рома не знал, как трепетно относится этот парень к мамочке, то высказался прямо там. А так он просто отыграется на этих. И насрать на всё, что сказал Антон. Они должны знать, что значит рыпаться на него. Рома хрустит пальцами. — Ну что малолетки? — старшеклассники хищно смотрят на них. — Мы уж думали струсили. Рома без лишних слов сразу бьёт одному в нос. Даже Бяша был не готов к столь резкой атаке. Антон напрягается. Пару секунд назад он думал, что всё дерьмово. Теперь стало хуже. Новые грани Ромы всё больше и больше его пугают. В хладнокровном избиении нет ничего нового, но как… Рома не скупится на удары и силу. Один из парней кое-как успевает сбежать, в то время, как другой получает неожиданно появившейся бабочкой в плечо. Парень стонет от боли. Антон резко срывается к Роме. Бяша сам еле понимает, что именно происходит. Вдруг нож оказывается направлении на Антона. — Ещё шаг и получишь в добавок и ты, — неестественно низким голосом говорит Рома. Антон впервые так сильно боится Рому. На него впервые направили нож. Мурашки пробегают по всему телу, становится холодно. Он застывает. Пытается понять, происходит ли реально или всё это кажется. Очень хотелось бы, чтобы казалось. — Так, Ром, — Бяша встаёт между ними. — успокаивайся, на. Рома поворачивается обратно. Парень лежит на земле. Рома прислоняет нож его горлу. — Ром, — громко и чересчур отчаянно пытается остановить его Антон. Он игнорирует предупреждение, подбегает к другу, но касаться боится. — Скажешь хоть кому-то слово, — не обращая внимания на друга, шепчет он. — реально зарежу. Рома поднимает взгляд на друга. Впервые в жизни он осознаёт, что переборщил.***
Трое парней идут домой. Бяша стоит между ними. Антон и Рома молчат. Когда они уже подходят к Роминому дому, Антон бросает короткий взгляд на Бяшу. — Я хочу поговорить с ним один на один, — говорит Антон чересчур дергано. — А точно можно вас оставлять, на? — Бяша подозрительно глядит, то на одного, то на другого. — Всё будет окей, — ледяным тоном бросает Рома, а потом улыбается своей хищной улыбочкой. Знакомая комната. Знакомая напряжённая тишина. Знакомое одиночество. Антон достаёт перекись и ватки. Кивает на кровать. — Теперь твоя очередь мучаться от щипания, — хмыкает парень. Шутка не разряжает обстановки. Рома молчит. Антон спокойно обрабатывает разбитые кулаки. Рома наблюдает за ним. За тем как мягко делает всё. За тем как постоянно поднимает обеспокоенный взгляд. Рома мог бы с такой же заботой что-то делать? Вряд ли. Резко Рома кладёт голову ему на плечо и утыкается носом в шею. Обнимает. У Антона сердце перестаёт стучать. — Прости, — тихо говорит парень. — прости. Антон откладывает на кровать всё то, чем обрабатывал. — Слишком уж часто ты извиняешься, — парирует Антон, который совсем не понимает, что делать в таком положение. — точно можно ли верить? — Прости, — повторяет Рома, выдыхая горячий воздух ему в шею. — но если бы был второй шанс я бы всё равно раскромсал того парня. — Ты вёл себя неадекватно. — Прости, — снова повторяет он. — но я не мог иначе. Ты… ты в кабинете выглядел как тогда. — Когда? — Антон хмурится. — Когда только приехал сюда, — Антон физически ощущает, как постепенно напряжение отступает от парня. — ты выглядел… иногда ты просто смотрел в пустоту и был пустым. Меня это и тогда пугало. Словно ты в шаге от того чтобы тихо сойти с ума. Антон понимает о чем говорит Рома. Он часто за собой замечал такое поведение после приёма успокоительных. Его самого это пугало. Смотреть и видеть тупой взгляд без единой эмоции. Хотелось положить два пальца в рот и выблевать всё, что он только что принял. Но только благодаря им, он мог заснуть тогда. Перестать видеть эти странные глюки. — В кабинете ты выглядел, как забитая собака смирившись со своей участью, — договаривает Рома. Неожиданно тот ещё сильнее прижимает к себе парня, — я боюсь, — тихо говорит он. — до ужаса. Бяша хоть что-то да может нормально сделать. Заступается за себя. Не молчит, высказывает всю хуйню которую думает. Даже то, что не очень бы хотелось слышать. (Особенно пошлые анекдоты) А ты словно издеваешься. Будто если тебя оскорбляют так только легче, — голос с каждой секундой тише. — я ради тебя и Бяши готов на всё. Только, пожалуйста, ругайся, дерись, делай что хочешь, но не будь столь отчаявшимся. — Ром, — Антон неловко кладёт руку на колкие волосы парня. — я…, — но он не знает, что говорить. Просто обнимает парня в ответ. — Прости, что испугал тебя сегодня, — спокойно говорит Рома. — я правда не хотел. Но от мысли, что ты сейчас будешь выгораживать этого мудилу… — Я не хочу, чтобы тебе досталось, — Антон аж в шею ему впивается пальцами. — а ещё я не хочу в тюрьму. Рома молчит. Ровно дышит. Но в один момент все-таки отрывается, снизу вверх смотрит на парня. Единственное о чем он думает, что если бы такие касания были нормой, если бы Антон не напрягался всем телом, если бы мог просто обнимать парня без предлога расшатанного эмоционального состояния, то он бы был готов на всё. Роме просто хотелось, чтобы Антон был рядом. Чтобы был рядом и был счастлив. Рома протягивает руку, кладёт ладонь Антону на щеку, проводит большим пальцем по разбитой скуле. Он бы хотел сказать так много, но нет никакой уверенности, что его не пошлют. Так хочется, чтобы всё было просто. Но каждый раз собираясь хоть что-то сказать, сердце начинает отдалбывать чечетку. Рома понял, что влип. Слишком сильно, чтобы оставаться равнодушным. — Иногда возникает чувство, — Рома умиротворенно наблюдает за парнем. — словно ты думаешь, что я ничего не знаю о тебе. Словно ты сверх непонятный. Но я знаю тебя даже лучше, чем ты можешь себе это представить. — Ты меня не знаешь, — как-то по-детски обиженно ворчит Антон. Рома улыбается. Самодовольно. — Ага, — кивает уставший парень. — вообще. Особенно то, что ты разрываешь рисунки. Антон на миг весь напрягается. Рома снова упирается в шею парня. Проводит ладонь по плечу. Обнимает. — Я не знаю зачем, вот что, — снова тихо говорит он. — твоих причин я понять не могу. Но знаю тебя. — Откуда? — Когда болел заметил неаккуратно выброшенный мусор, — отвечает Рома на вопрос, сразу поняв к чему именно этот вопрос. Сжимает пальцы. Успокаивает дыхание. Слушает быстрое сердцебиение парня. Антон немного в панике. Как он мог облажаться с рисунками? Почему тот не задаёт кучу вопросов? Ещё он не понимает к чему такое поведение. Это что, всего-то надо постоять под ножом, чтобы потом его обнимал гопник, в которого он влюблён? Всё так просто? Антон боится разрушить момент. Потому что до жути приятно. Все эти касания, взгляды, слова. Он снова расслаблен. Он снова Рома без артиллерии оскалов и агрессии. И он сам обнял Антона. Слишком откровенное поведение для двух парней. Чересчур близко. По-пидорски. Но оба молчат. Оба не хотят обламывать момент. Оба знают, что это неестественно. Оба проигнорируют этот факт и свалят всё на истерику и тяжёлый день. Никто ничего не признаёт.