Ярче Солнца

      Уехать как можно дальше, куда-то, где не будут докапываться, почему одежда вся в пыли и отчего я выгляжу "сурово", как сказал бы Клаус. Я знала одну укромную кофейню недалеко от центра, в которой людей почти никогда не было, а выпечка и кофе были отменными. То, что нужно.       Как и ожидалось, помимо нас эту кофейню посетила лишь одна девушка в гигантских наушниках, и та была полностью погружена в ноутбук. Я заказала раф и круассан, и заняла место в самом углу, спрятавшись за искусственным растением. Некоторое время мы сидели в молчании, а потом Луффи внезапно заговорил:       "Мы как-то с Эйсом забрались в дом к аристократам, на кухню. И там был кофейник. Я тогда впервые кофе попробовал."       И как тебе?       "Полный отстой,"- я слышала, как он скривился. - "А Эйс выпил все, а потом еще долго издевался, что я слишком маленький для кофе," - он некоторое время помолчал, потом протянул. - "Я почти забыл о том случае, никогда о нем не рассказывал."       Чтобы никто больше не называл тебя маленьким?       "Эй, я не для того тебе рассказал, чтобы ты теперь издевалась надо мной!" - возмутился он, вызвав у меня улыбку.       Я знаю.       – Я знаю…- на столешницу упали солёные капли. Я не могла остановить эти слезы. Они просто текли, да в таком количестве, что хоть ведро подставляй.       "О-ой! Ты чего?!" - кажется Луффи слегка запаниковал. А я уже вовсю рыдала. Плотину прорвало. Все-таки не могли все последние события пройти бесследно. И не только встреча с Вио. Знакомство с Рони и Верой тоже не было чем-то приятным. Тетя вдруг из человека, которым я всегда восхищалась, стала человеком, которого мне стоит опасаться. Теперь быть побитой стало для меня нормой. Мама устраивала из любой маленькой проблемы концерт, чтобы компенсировать невозможность проводить с каждым из своих детей столько времени, сколько выходило бы, если бы ребенок был только один. Я в ее представлении всегда была тем самым ярким ребенком, который родился счастливым, а в жизни у него бед быть не может. Те, про которые я уже чуть ли не вслух кричала, никогда не изменяли статуса "надуманные" в ее голове и полностью игнорировались.       А Луффи просто рассказал мне историю, личную, дорогую ему. И никому он ее больше не рассказывал. Он бы стал отпираться от этого, но рассказал ее, чтобы меня подбодрить. Вместо пустых слов утешения, этот чудесный человек просто выждал лучший момент для простой истории. Потому что захотел, чтобы мне стало лучше. Да, я всегда любила и буду любить его.       Глухие рыдания вырывались из груди, слезы текли потоками. Луффи молчал, видимо в растерянности, а может просто давал мне выплеснуть эмоции, все таки эмпатия у него на уровне.       Спасибо…- я сидела там вся красная и опухшая, кривая улыбка украшала мое лицо. - Спасибо, Луффи!       "Было бы за что…" - сказал он вроде бы с улыбкой, но каким-то образом она была печальной. Я фыркнула.       Не недооценивай себя, Король пиратов, - Луффи рассмеялся в моей голове.       Мы решили, что это день прогулки, хватит с нас сражений. Точнее, будь Луффи сам по себе, он бы не задумываясь пошел устраивать спарринги со всеми, кто выглядел мало-мальски сильным, но сейчас он решил не истязать меня. Поразительно, а кто-то всерьез говорил, что он полный идиот. Мы шли по старому городу, рассматривая чудесные дома с резными ставнями.       "Робин бы здесь понравилось," - мечтательно протянул Луффи. - "Спорим, когда я буду ей рассказывать об этом, она даже не заметит, что у нее все книги стащили?"       – Заметит, это же Робин, - я вставила в одно ухо наушник, и для конспирации, и чтобы включить тихо мягкую музыку без слов. Хотя людей рядом все равно почти не было: будний вечер в сочетании со страхом перед аномалиями сами создали гражданам комендантский час, и гуляющие постепенно расходились по домам. - Она 20 лет убегала от правительства, ее так просто не провести.       "Ты просто с ней еще не знакома," - хмыкнул он мне в ответ.       Скоро мы вышли к реке. Солнце уже стремилось к горизонту, но люди все еще оставались вокруг. Эту набережную я хорошо знала, раньше мы с Клаусом здесь катались на роликах летом и кофейню мы нашли именно тогда. Сейчас я шла вдоль реки и удивлялась тому, как здесь все изменилось. Деревья, по которым мы отмечали старт, стали куда больше, появилось много лавочек. А вот чуть дальше возвышалась старая осина, переплетающая ветви с таким же старым кленом. Я помнила, что за ней была незаметная тропа, ведущая на небольшую смотровую площадку, которую редко находили. Мы подошли к ней как раз в момент, когда небо окрасилось в оранжево-розовые цвета.       – Поразительно…       "Закат?"       – Как этот день разнообразен, - время пролетело незаметно для меня, будто я отключалась от реальности. - Хоть я и не в восторге от подобного разнообразия.       "Это что-то, что ты не контролируешь," - я вопросительно замычала, и Луффи уточнил. - "То, что делают другие люди."       – Да, я знаю… И мне страшно.       "Боишься смерти?"       – Боюсь, что привыкну, - Луффи немного помолчал.       "Я бы хотел, чтобы ты могла выбирать путь, - наконец сказал он без обычной веселости в голосе, - "чтобы ты была свободна."       – Я и так свободна.       "Пока я в твоей голове, это не так," - я замолчала, выбитая из колеи. Мысль о том, что он никогда не был глупым, снова пронеслась у меня в голове, и такие моменты подтверждали данный тезис. И он переживал, переживал часто, а сейчас это чувство должно было стать острее под гнетущим ощущением бессилия. Обычный план действий этого человека - защита - сейчас был откровенно бесполезен.       – Солнце, ты сам сказал, есть вещи, которые мы не можем контролировать. Считай это сюжетом, от которого не сбежать.       "Надрать бы задницу тому, кто придумал такой дурацкий сюжет," - к нему вернулась та самая игривость, и я усмехнулась. Сюжет с надиранием задницы создателю - не оригинальная, но занимательная идея. Тут до меня дошло, что в этот раз Луффи не отреагировал на прозвище, и чуточку приуныла. Жаль было терять способ поиздеваться над ним.       – В любом случае, в данный момент меньше всего свободы у тебя, и мы это обязательно исправим, - я не сразу заметила, что выпрямилась при этих словах. - И пока наша единственная зацепка - психопат, устроивший на нас охоту.       "Думаешь, он может что-то знать?"       – Даже если нет, выяснение его личности и мотивов может помочь с обеспечением собственной безопасности, - солнце красиво село. Я выдвинулась в сторону метро.       "Ты всегда говоришь слишком длинными словами," - заворчал Луффи.       – Зато без тавтологий, - я прыснула, когда он переспросил "без какой-какой туфты?"       В метро мы занялись просмотром новостей. Точнее Луффи скучал, а я читала вполглаза, отмечая громкие заголовки.       Психбольницы переполнены, ничего себе.       "Психи?"       Похоже, люди стали сходить с ума из-за теперешней атмосферы, - взгляд соскользнул на другую статью, и я внезапно заинтересовала Луффи. - Дерьмо…       "Что там? Что там?" - похоже тон у меня был самый что ни на есть удрученный.       Указом правительства люди, которых коснулись аномалии должны быть зарегистрированы в специальном реестре, - я быстро читала текст, - в особенности - противник того самого Кракена…       "То есть ты? Зачем им это?"       Наверняка, чтобы организовать военную группировку или что-то вроде того, - я скривилась, пальцы впились в плечо. - Ни за какие коврижки.       "Хотят, чтобы ты служила правительству?"       Если с вашим миром сравнивать, наверное это будет как Сайфер Пол…       "Поддерживаю! Ты не должна идти!" - категорично воскликнул парень.       Отныне придется быть осторожнее, - я тяжело вздохнула и уронила голову, напугав девушку, сидевшую рядом.       Когда мы подошли к дому, было уже совсем темно. В это время года всегда быстро смеркалось. Хоть днем я и была вся в синяках, сейчас они уже почти прошли. Когда я рассказала Луффи, что в норме хороший такой синяк проходит через несколько дней, и что фельдшера ("а, точно, мини-доктор") по их цвету даже определяют, сколько дней прошло с момента травмы, получила в ответ волну удивления, и новости о том, что на нем все заживает как на собаке, о чем я и так догадывалась. Мама встретила меня со вздохом облегчения. Наверняка боялась снова увидеть меня покалеченной. Она посмеялась над моими растрепанными волосами и помятой одеждой, удовлетворившись рассказом про ветер у реки, и сразу же накормила, а также позвала в гостиную, присоединиться к семейному просмотру Гарри Поттера.       Как бы я не любила Хогвартс, сейчас находиться рядом с тетей было последним, чего бы мне хотелось. Так что я отказалась, сославшись на усталость, быстро сполоснулась и убежала спать.       Вскоре я уже привычно крутила ручку Двери, у которой в уголке появилось красное пятнышко, которое я безуспешно попыталась оттереть. Бессознательно я напрягла все тело, готовясь к нападению, однако Рони нигде не было видно. Зато Вера сидела прямо у входа, который моментально растворился, когда Дверь захлопнулась. Она уткнулась носом в согнутые колени, будто спряталась в домике.       – Вера?       – М-м-м… - еле слышное мычание.       – Где Рони?       – М-м-м-м… - опять.       – Тебе плохо?       – М-м… - снова. Я присела рядом и слегка коснулась ее плеча. Реакция была моментальной: Вера, содрогнувшись всем телом, издала жалобный всхлип, вслед за которым последовали рыдания.       Я неловко покачалась рядом на стопах. Хоть я и была человеком с хорошей эмпатией, утешать меня никто не учил. Я утешала маму, когда умер папа, утешала Клауса, когда он особенно остро переживал постоянное отсутствие родителей, утешала учителя, которого встретила после его сокращения. Мне всегда говорили, что от моего присутствия становится легче. При всем при этом я каждый раз терялась рядом с людьми, нуждающимися в утешении.       Взглянув на Веру я поняла, что не хочу ее утешать. Мне не было ее жалко, я на нее злилась, не имея представления, почему. Каждый новый всхлип отдавался во мне раздражением. Я встала и оставила ее упиваться собственной истерикой. Сердце кольнула игла грусти, но не от жалости к ревущей тени, а оттого, что подсознательно понимала - я злюсь на собственную слабость.       Звезды россыпью искрились вокруг. Рони все еще не было, так что я позволила себе поизучать их. Белых было больше и это бросалось в глаза. У меня было ощущение, что это легко объяснимо, но я не могла ухватиться за эту мысль. Единственное, сейчас я решила выбрать вот такую белую звездочку. Рядом со мной было несколько из них. Выбрав одну, я поводила рукой рядом с ней - та не была ни горячей, ни холодной. Поддавшись порыву вдохновения я даже понюхала ее - на удивление, она приятно пахла чем-то цветочным, весенним, медовым. После всех этих церемоний я аккуратно коснулась звезды. Она выросла в знакомого мальчика с азиатской внешностью (я бы сказала, что стиль одежды у него был корейский), который очень мило улыбнулся и пропал в моей грудной клетке.