Undividable

Сайлас, 82-й день весны Пол под ногами провалился, и Сайлас рухнул вниз, выкрикивая не самые цензурные выражения. Пространство вокруг превратилось в густой и вязкий бульон темно-зеленого цвета, заглушающий крики и замедляющий движения. Потому как бы Сайлас ни барахтался, у него не выходило ни остановиться, ни замедлиться. Это, должно быть, трехглазый маг пришел за ним. Вот значит как? Таре он открывает порталы, а его хватает, словно вещь, и бросает в пустоту? Что за несправедливость такая? Но не успел Сайлас подумать о том, что скажет в благодарность за такое отношение, как падение закончилось. Он приземлился на ноги и упал на живот, не удержав равновесия. Его выбросило в просторную и светлую комнату, прямо на желто-коричневый ковер. Судя по тому, как засвербело в носу, он не первое десятилетие лежал здесь и собирал пыль. За спиной кто-то прыснул. Ну конечно. В дверях стояла сестра Тары, имени которой он так и не запомнил, и пыталась сдержать смех. Она прищурилась и закусила губу, но это не особо ей помогало. Впрочем, чего от неё ожидать, кроме проблем? Ему и пары минут хватило, чтобы понять: с ней нормально не поговоришь. Слишком уж они разные. Однако было в ней что-то такое, что не давало о ней забыть. Как бы он ни старался закопаться в делах, её слова не шли из головы. И сколько бы он не убеждал себя в обратном, Сайлас понимал — он ждет, когда девчонка вернется. Потому когда за спиной раздался уже знакомый чавкающий звук, он обернулся, с трудом скрывая нетерпение. Её голова торчала из портала вверх тормашками, а длинные вьющиеся волосы почти касались столешницы, напоминая хвост неизвестного животного. — Собирай манатки, — воскликнула она, широко улыбаясь. — Мистер Урна дал добро, так что тебя ждет свидание в другом мире! В тот момент у Сайласа не нашлось подходящих слов. Девчонка сияла от счастья, словно накануне унаследовала целое состояние, и это сбивало с толку. — А почему это я должен собираться? — проворчал Сайлас. Только вот чувствовал он совсем не то, что показывал. Удивление, возникшее первым, постепенно сходило на нет, сменяясь знакомым тянущим чувством в груди, граничащим с тревогой. — Ты совсем радоваться не умеешь? Девчонка рассмеялась, кокетливо прикрыв рот ладонью. Рука оказалась огромной, как лопата, с красновато-розовыми пальцами и длинными острыми ногтями. Хотелось бы ему знать, что всё это значит. — Ну да ничего, я за тебя порадуюсь. Главное ничего не забудь! — сообщила она перед тем, как нырнуть в портал и закрыть его за собой. И она подошла к обещанию со всей ответственностью. До сих пор эмоции бьют ключом. На её месте он бы так не радовался, только вот девчонка плевать хотела на его мнение по этому поводу. Поднявшись на ноги и отряхнувшись, Сайлас перевел взгляд на Одена. Трехглазый маг устроился в дальнем углу комнаты, закинув ногу на ногу. Каждый из его глаз вращался со своей скоростью. На появление Сайласа он никак не отреагировал. Надо же, как меняется жизнь. А ведь ещё год назад он не мог даже представить, что будет стоять перед тем, кто отправит его в другой мир. Впрочем, предположить, что он положит полгода на то, чтобы найти лекарство от «Свечения» Сайлас тоже не мог. Только вот второе звучало куда реалистичнее, чем первое. Тут в ладонь ткнулось что-то небольшое и острое, прервав размышления. — Да возьми же ты её, наконец! В руках оказалась небольшой листок бумаги, сложенный вчетверо, и Сайлас было начал его разворачивать, как сзади раздалось возмущенное шипение. — Да не тебе, балда! Отдай Таре. И смотри не читай, это личное! Сайлас обернулся и бросил на девчонку угрюмый взгляд. Но стоило ей удостовериться, что он не собирается читать, как недовольство сменилось самоуверенной улыбкой. — Если прочитаешь, я об этом даже в другом мире узнаю, — заявила девчонка, горделиво подняв голову. Да больно надо читать её каракули. Сайлас положил записку в нагрудный карман и тут же потерял интерес и к девчонке, и к её писанине. — В месте, куда ты отправишься, нет магии, — проскрежетал Оден, заставив вздрогнуть от неожиданности. Фигура в дальнем углу поднялась на ноги и сделала несколько неторопливых шагов в его сторону. На этот раз всё внимание трехглазого мага было приковано к Сайласу. — Возьми его и носи не снимая. Ткань плаща зашелестела, и из-под него показалась рука, сжимающая цепочку с болтающимися на ней часами. Оден откинул круглую серебряную крышку с изображением Ока Кведама, но вместо циферблата и стрелок за стеклом переливалась зеленая дымка. — Этот артефакт содержит сжатую и концентрированную некротическую энергию, — сообщил он, захлопнув крышку и набросив цепочку Сайласу на шею. — Благодаря ней ты не превратишься в труп после перехода. Его хватит, — перед тем, как ответить, один из его глаз обернулся вокруг своей оси, — на сто шестьдесят два часа. Сколько это? Почти неделя? — До того, как время иссякнет, я открою портал, чтобы вы могли вернуться. Постарайтесь к тому моменту закончить все дела. Есть вопросы? Но вопросов не было. Как только в голове появлялось то, что Сайлас хотел уточнить, трехглазый маг давал ответ. А ведь ему даже слова сказать не дали. Вот и сейчас, словно заранее зная ответ, Оден жестом подозвал сестру Тары. Шеи у него не было, так что ему пришлось повернуться к ней всем телом. Из-под складок плаща показался уже знакомый жезл со светящимися зеленым зубцами. Оден отвел его в сторону и опустил ладонь на лоб девчонки, закрывая её глаза. — Я никогда не открывал портал в другой мир таким образом, — проскрежетал Оден, поднимая жезл. — Поэтому погрешность может составить от двух до двадцати метров. Несмотря на то, что голова Одена смотрела прямо на него, глаза вращались каждый со своей скоростью, не останавливая на нем взгляда. Жезл засветился ещё сильнее, словно раскаленый. В голове заворочались неприятные мысли. Тара не раз говорила, что город, в котором она живет, в десятки раз больше столицы Бантуса. Что, если он окажется в толпе? Или его выбросит на улице, застроенной огромными домами? Или погрешность окажется настолько большой, что его телепортирует над обрывом или в нескольких метрах от моста, и он сломает шею или размозжит голову при падении? А вдруг Тара давно забыла о нем? Вдруг её жизнь наладилась настолько, что ей не захочется возвращаться в Эсперию, а сам он станет всего лишь назойливым напоминанием о прошлом? — Если не получится найти её, я вернусь, и мы попробуем ещё раз. Разве он подходит для этого дела? Оден бы справился лучше: отчеканил бы условия в таком же ультимативном тоне, что и несколько минут назад. Даже у девчонки получилось бы лучше, в конце концов, они сёстры. Так почему это занятие досталось ему? Но тут прямо перед ним задвигался воздух, словно над костром. А затем часть пространства будто утянуло в пустоту, и появилась воронка, извергающая молнии и снопы искр. — Иди, — приказал трехглазый маг. Поздно он спохватился. Стоило сразу сказать, что он не станет участвовать во всём этом. А учитывая то, что сестра Тары заглядывала к нему почти каждый день, возможностей у него было предостаточно. Только если бы он собственноручно отказался от возможности встретиться с Тарой в последний раз, Сайлас почувствовал бы себя последним идиотом. Потому он шагнул в портал. Нога провалилась во что-то холодное и вязкое, похожее на бездонную трясину. Собрав остатки смелости, Сайлас оттолкнулся от пола и ухнул в темноту. Его снова облепила субстанция, вязкостью напоминающая наполовину свернувшуюся кровь. Она впиталась в одежду, сделав её тяжелой, и Сайлас тонул, опускаясь всё ниже и ниже. Вокруг сгущались тени, пока совсем не стемнело. Пока светлое пятно — портал, в который он вошел — не исчезло совсем. И чем глубже он погружался, тем сильнее его сдавливало и сжимало. Как он ни старался поднять руку, чтобы коснуться лица, ничего не выходило. А может, это место попросту лишило его возможности видеть, слышать и чувствовать? Давление сделалось невыносимым, почти болезненным, и Сайлас замычал сквозь зубы. Неизвестная сила, превратившая его в точку, не позволяла открыть рот и закричать. Осталось ли от него хоть что-то или в мир Тары выбросит только окровавленные ошметки? Но тут падение закончилось. Сайлас оказался посреди дороги, сухой и невредимый. От путешествия через трясину остались только воспоминания и отголоски тревоги. Пейзаж, раскинувшийся перед ним, был полным антиподом трясины. Сайлас оказался у подножья холма с небольшим строением на вершине. Под ногами вилась протоптанная тропинка, ведущая наверх, а за холмом раскинулось безграничное море, подернутое туманом: не видать ни островов, ни другого берега. Но что только усложняло задачу, так это люди. Десятки, а может даже сотни людей, прогуливались по холму. Некоторые сидели на траве, разговаривали, передавали по кругу бутылку или жевали бутерброды. Кто-то из людей обратил на него внимание и принялся разглядывать. Местные смертные выглядели странно. Они носили штаны, громоздкие ботинки и короткие куртки из ярких тканей. Почти все мужчины брили лицо, и лишь некоторые носили аккуратные бородки. А некоторые женщины носили такие короткие стрижки, что от противоположного пола их отличали только напомаженные губы. Никого из них Сайлас не знал. Он сошел с дороги и двинулся к тропе, вглядываясь в фигуру каждой встреченной женщины. Может, Тара поправилась? Сменила стиль? А может надела парик и идет прямо перед ним? Однако все они имели чужие голоса и двигались как-то не так. Не мог ведь Оден ошибиться настолько, что забросил его туда, где Тары никогда и не было? С моря подул свежий и холодный ветер. Супружеская пара, идущая перед ним, обернулась и поглядела на него с отвращением. Ах точно. Местные смертные вряд ли привыкли к запаху, исходящему от него. А ведь он провел за синтезом стимулятора дней десять, если не больше, и теперь от него пахло жжеными химикатами. Сверху холма открывался прекрасный вид. Сайлас ненадолго остановился, вглядываясь в сверкающую морскую гладь, а затем одернул себя. Он пришел не для того, чтобы любоваться пейзажами. Взгляд перебегал от одной компании к другой. Одни позировали для фотографий, другие присели отдохнуть, а третьи неспешно прогуливались. И тут взгляд выхватил фигурку, свесившую ноги с самого края обрыва. Она натянула капюшон и придерживала его одной рукой, а другой прижимала книгу к коленям. И как он сразу её не заметил? Сайлас сорвался с места, не отвлекаясь от неё даже на секунду, чтобы не упустить из виду. Слишком уж много времени прошло с их последней встречи, чтобы ему хватило одного короткого взгляда. Через несколько секунд бега он смог разглядеть её профиль и разобрать, что написано у неё на спине. «Don’t follow me, I’m lost too». Что бы лучше сказать? Что он рад её видеть? Или лучше ничего не говорить, а сразу обнять покрепче? Но тут их взгляды встретились, и мысли, ещё недавно роящиеся в голове, завязли и остановились. — Сайлас? Её глаза расширились от удивления, и она тут же отползла от обрыва. А затем поднялась на ноги и рванула в его сторону, продолжая сжимать книгу в руках. Тара врезалась в него со всей силы, уткнулась носом ему в шею и крепко сжала в объятиях. Она сбивчиво дышала, то ли от бега, то ли от переполняющих её эмоций, и прижималась так крепко, что Сайлас мог почувствовать каждую пуговицу, упирающуюся ему в грудь. — Сайлас, это правда ты? — воскликнула Тара, и шею защекотало от её дыхания. — Как ты здесь оказался? — Да-да, это я. Может выберем другое место для обжиманий? — Сайлас постарался придать голосу раздражения, но вышло неубедительно. Какое ему дело, до смертных, скользящих по ним невидящими взглядами, раз он самом не хочет, чтобы этот момент заканчивался? — Нет. Не так быстро. Впрочем не вырываться же? Он опустил ладонь ей на макушку и погладил по голове, наслаждаясь теплом рук, вцепившихся в ткань плаща. — Ну и несет от тебя, — рассмеялась Тара, проводя по затылку и шее. — Ты что, всю ночь жёг трупы? — Да отпусти же ты, — проворчал он, чувствуя, что начинает краснеть. А ведь окажись они наедине, Сайлас просил бы совсем о другом. — А ты всё так же ворчишь. Ничего не изменилось. Знал бы ты, как я соскучилась. От этих слов он заулыбался, радуясь, что никто этого не видит. Можно ли назвать скукой то состояние, в котором он находился первые месяцы зимы? Едва ли. Эта апатия, смешанная с тоской и отчаянием, была чем-то большим, чем просто скука. — Я бы послушал об этом где-нибудь в другом месте. — Я бы лучше послушала о том, как ты здесь оказался, — она принялась хлопать себя по карманам в поисках чего-то. Наконец, в её руках показался ключ с брелоком. — У тебя как раз будет два часа, чтобы обо всём рассказать.