***
Холодным декабрьским утром полковник Радке так и не смог насладиться праздничным тортом и редкой стопкой алкоголя по поводу своего дня рождения. Одно из ближайших поселений отправило сигнал SOS о гуманитарной катастрофе, и комитет принял решение об отправке туда конвоя помощи. Крупный хорошо вооруженный отряд бойцов вместе с командой инженеров и врачей, а также грузом продовольствия и медикаментов завершал загрузку, когда явился Ронни с парочкой новобранцев. Естественно, мужчина не мог взять всю группу, но парочку особо смелых ребят пригласил посмотреть на «жизнь в постапокалипсисе». Путь предстоял по остаткам автомагистралей, занесённых первым снегом, грязью и прочими вещами, о которых меньше всего хочется вспоминать, когда в очередной раз чувствуешь, как колесо на что-то наехало. Шесть с половиной часов на тяжелых бронированных машинах, соблюдая все меры предосторожности и слушая радиоэфир. — Наш пункт назначения сегодня — город Юма, штат Аризона. Сегодня ночью оттуда поступил сигнал о помощи, а следом и запрос на переговоры. Для тех, кто не шарит: Юма — одно из поселений фортов, образованных ещё во время беспорядков. На территории форта от старших не отходим и глядим по сторонам во все глаза. Даже под землю. Помимо вооруженных до зубов местных, что могут в любой момент повести себя очень нервно, в округе шастает полно мародёров. Любой из них мог перехватить сигнал и появление отряда бандитов возможно в любую секунду, — давал инструктаж Радке, перепроверяя вооружение. В этот раз он отдал предпочтение полуавтоматическому огнестрелу, оставив только одну мирно покоящуюся на поясе катану. — Так точно! — в едином порыве отвечали солдаты всех мастей и рангов. — Отлично, что мы достигли взаимопонимания. И не вздумайте натворить глупостей. Форт Юма — стратегически важный объект, который позволит проложить путь на юг и соединить фронт зачистки с мексиканской точкой. Нам кровь из носу необходимо показать местным, что международный эпидемиологический комитет здесь не враг, а союзник. Быть может, это подстегнёт остальные местные укрепления к сотрудничеству. Ронни тяжело вздохнул. Радоваться чужому горю — в высшей степени отвратительно, однако происшествие в Юме им словно подарок с небес. Если повезет, к весне у них будет новый перевалочный пункт. — Вы так носитесь с молодняком, полковник Радке, аж любо-дорого посмотреть, — сидящий рядом капрал Олсон поправил воротник куртки. — Если с молодняком не носиться, то он будет стремиться к самоубийству самым нелепым способом, каким можно себе вообразить, а потом пиши за них объяснительные, почему не научил и не рассказал. Ну и… они ж как дети сейчас. Глаз да глаз за ними, — улыбается Ронни. — Везёт вам. Я вот уже устал с новобранцами. Сил моих нет. Даже напросился с вами в гуманитарную помощь, лишь бы передышку взять, — ворчал Рикки. — Вы сейчас говорите прямо как мой руководитель практики в университете. Ну, вы же главный инструктор, как-никак. Всё проходит через вас, и немудрено, что вы устали, — справедливо заметил Радке. Когда миссия прибыла на место, ранняя зимняя темнота уже опустилась на мрачное обесточенное поселение. Тут же развернули дизельные генераторы, поставили палатки для медицинской помощи и еды. Благо, староста Юмы не только не препятствовал военным проникать на каждый сантиметр пространства форта, но и велел всем остальным засунуть свои возмущения куда подальше. Ситуация была действительно отвратная. Сгорела местная подстанция, переоборудованная на производство электричества кустарными методиками, и последний скакнувший разряд перегрузил все системы поселения, вызвав несколько взрывов и массовый пожар. Возможно, в летний период жители и сами бы справились с такой бедой, но вокруг уже насыпало прилично так снега, а корка льда была куда прочнее стекла. — Благодарю за оперативную реакцию, полковник. Если бы не вы, мы бы вымерли здесь в одиночестве, — в очередной раз поблагодарил главного по операции староста форта, Джефф Харди. В перешитой и заплатанной чем под руку подвернётся одежде угадывалась военная форма морпеха. Повезло этому городку, что в нём оказался человек с крепкой рукой и крепким характером в такое ужасное время. — Я рад, что ситуация взята под контроль. Что бы вы ни думали о других странах и международном комитете, для нас вы прежде всего такие же люди, которые хотят жить в безопасности на своей земле, — Ронни услужливо предложил горячий сладкий кофе из своего термоса. — Да, я понимаю. Хотя про вас и ходят слухи, что вы забираете пленных и местных на опыты, но я считаю, что это всего лишь слухи мародёров, что хотят подольше воспользоваться безнаказанностью хаоса и анархии, — Джефф обхватил сосуд ободранными пальцами и сделал глоток. — Кстати, о мародёрах. Последних не наблюдалось в округе? Кто-то из них вполне мог совершить аварию на станции, — спросил Ронни осторожно. Радке дал тайный приказ заняться расследованием этого инцидента сразу же, как только они заступят на территорию Юмы. — Давно не видели. Как и зараженных людей. Изредка выходили животные-мутанты, да недавно был один Караванный, — пожал плечами Харди. Полковник незаметно для собеседника напрягся. Караванными называли в нынешних штатах местных жителей, что не прибивались к какому-то одному поселению, а курсировали по пустым территориям Канады и Америки от оплота к оплоту. Занимались они торговлей всего от запчастей и медикаментов до оружия и консервов. Отношения с этими странниками были сложные, как и у более осёдлых жителей, так и у военных комитета. Были известны случаи, когда караванные наводили мародёров на плохо охраняемые или маленькие поселения, и дело заканчивалось уничтожением всего и вся. Часть из них вообще торговало плотью и кровью зараженных на черные рынки всех стран мира, что могло привести к ещё большему коллапсу. Военные же сначала пытались их задерживать и регистрировать как неустановленные личности, пока кто-то не предположил, что Караванные — хороший источник информации с территорий, где не работают интернет и прочие современные коммуникации. Был отдан приказ пускать Караванных на базы и выпускать, когда они хотят, поддерживать торговлю и само явление, а пособников мародёров немедленно отправлять под трибунал. Но момент упущен, и эти вечные скитальцы уже были куда осторожнее в общении как со своими, так и с чужими. — И что Караванный? Рассказал что-то интересное? — Да ничего не говорил. Почти молчал. Продал несколько книг по фармацевтике и ушел дальше. Это было неделю назад, — ответил Джефф, — а что, у вас есть идеи, что могло бы послужить причиной аварии? — Пока никаких. Так, собираю данные… Ронни не успел договорить свою мысль, как в помещение, являющиеся для них ставкой, ворвался взволнованный солдат. — Дагон, вы должны взглянуть на это. И вы тоже, полковник, — парень обратился к старосте по позывному, а после вербального разрешения и к Ронни. На улице тихо падал пропахший гарью и болью снег крупными хлопьями. Ранее утро, когда только только светает, а дети в школах переживают первый, самый тяжелый урок. Ну, при каком никаком освещении поселение смотрелось уже не так печально и опустошающе. За исключением отдельно находившейся братской могилы для всех погибших ночью. Джефф повёл гостя за территорию города. Сама станция не входила изначально в городскую территорию, но когда случилось то, что случилось, столь важный объект дополнительно обнесли забором с проволокой и сделали охраняемый вход. Под ногами хрустели вперемешку осколки стекла и льда, а душу неприятно скребли кошки. Мысли о жестокой диверсии не давали покоя никому из присутствующих. Наконец показалась и сама станция. Чистая, ухоженная территория, двойная охрана как из местных, так и из прибывших на помощь, инженер, что с озадаченным видом чешет под шапкой… И три трупа, возле которых лишь констатирует на бумагу факты врач. Военные ни говорили ни слова, но напряжение между ними можно было измерить амперметром. Только прибытие старших по званию разрядило обстановку. — Полковник, вы когда-нибудь такое видели? — инженер указал на остов опоры какой-то тяжелой антенны, падение которой вызвало короткое замыкание на трансформаторном комплексе и последующую цепную реакцию. Металл был словно облит сильной кислотой в нескольких местах, застыв в форме стекающих капель. И повсюду вокруг были лужи странного прозрачного вещества, напоминавшего немного слюду на вид. Ронни видел такое последний раз в каких-то научных видео, где показывали способности кислот по аннигиляции других веществ и материалов. Но увидеть подобное вот так в поле, да еще и при нынешних обстоятельствах… — Что думаете, полковник? — Джефф и сам выглядел растерянно, поэтому спрашивал он даже с какой-то потаённой надеждой услышать, что всё обойдётся, и это всего лишь диверсия от мародёров. — Что я думаю.? Думаю… Думаю, что следует усилить охрану. Особенно в ночное время. И что часть пострадавших перевезти в госпиталь помощнее палатки, — Ронни подошёл вплотную к старосте, произнося почти что одними губами, — я пока не могу дать вам точного ответа, что случилось. Но сеять панику среди тех, кому без того больно и страшно… это не нужно ни мне, ни вам. Мы поняли друг друга? Джефф шумно прогнал морозный воздух лёгкими. — Я вас понял. Прикажу усилить патрули и готовить пострадавших к отправке. Заодно и успокою народ, — Харди переговаривал с подчинёнными, пока лаборанты кололи «слюду» на анализы. Здесь же составили предположительный фоторобот Караванного, который был в поселении неделю назад. Ни одну из возможностей нельзя упускать из виду и ни одну деталь. Ронни вместе со своей свитой остался в Юме на время, пока поселение не придёт в норму. Одновременно с расследованием начались и продолжительные переговоры о сотрудничестве с комитетом. Переговоры, надо отметить, были продолжительными из-за сомнений и страхов населения города-форта, нежели из-за толстокожести военных, однако, дипломатические способности Радке сработали как надо, и точка официально вошла в реестр подконтрольных территорий. — И всё-таки, полковник, как думаете, что тут произошло? — спросил перед отбоем Олсон у своего командира. — Что-то о-о-очень странное, Рикки. Очень странное. Ничего, пусть биохимики поковыряются. Они будут очень рады впервые за долгое время исследовать что-то кроме ферментов и анализов крови, — ответил Радке, перебирая в руках кубик рубика. — Удивительная выдержка у вас, полковник. Иногда мне кажется, что побольше бы таких холодных умов, и мы бы уже отстраивали континент, — вздохнул Рикки, которого неведение только больше бесило, — кстати, как там ваши новобранцы? — Я думаю, они вернутся в своё расположение эдакими героями легенд. Еще бы, на обучающем курсе посмотреть и мир, и поучаствовать в акте дипломатии. Если ещё не дай бог в мутанта постреляют, то умрут от счастья, — усмехнулся Ронни. Лишних жертв удалось избежать, командование было довольно. Впереди предстояло очередное вахтовое Рождество и два холодных снежных месяца, которые кажутся невероятно медленными. Каждый в сочельник загадывал, чтобы морозы выжгли всю заразу с этих уставших земель, а они все смогли вернуться к мирной жизни.Латентный период
1 ноября 2023 г. в 17:46
Опыт первой зимы показал, что несмотря на кажущуюся фантастичность, книги Макса Брукса стоило читать с самого начала: с наступлением холодов количество ходячих сошло почти что на нет, и на пустые территории хлынули военные, рабочие и эпидемиологи, расчищать и обживать заново.
Весна обернулась кровавой бойней, когда замёрзшие и провалившиеся в спячку зомби вышли из водоемов, болот, подвалов и прочих закутков, недоступных или проигнорированных по тем или иным причинам. С тех пор на операции в зимнее время был введён мораторий.
Политики долго спорили о валидности такого решения, но климатологические аномалии внесли свои коррективы: резкое «выключение» из производственных процессов целого континента привело к формированию особой буферной зоны воздушных потоков.
Погода бесилась, разгоняя в межсезонье страшные ветра и уничтожая и без того потрёпанные следы американской цивилизации. С морей гнали воду и мусор тропические шторма, и местами на континенте мороз кусался ощутимей, чем во времена до катаклизма.
Сейчас, конечно, об осени напоминали лишь золочёные листья. До холодов было время. В этот период стекались к ближайшим базам работающие в поле агенты, а уже занятые зоны укреплялись и обживались дополнительными ресурсами.
Нью-Йорк напоминал собой карту из некой компьютерной игры: почти полная идентичность зданий и улиц при фактическим нулевом числе жителей. Сейчас главной проблемой был лишь метрополитен, что уходил широкой и глубокой сетью подземных катакомб, кишащих крысами, кусачими насекомыми и до сих пор воющими трупами. Возле каждого спуска стоял кордон, что время от времени постреливал в выходящих уверенными очередями.
Рабочие разгребали завал очередного торгового центра. Судя по следам гари, взрыв был из-за бензовоза, что въехал в здание на полной скорости во время беспорядков. Смелость простых работяг и их прорабов была обусловлена наличием неподалёку вооруженного до зубов конвоя и снайпера, сидящего где-то на пятидесятом этаже Эмпайр Стейт Билдинг.
Эшли не брали на полевые вылазки, но вот обеспечить дополнительный порядок на уже отвоёванной территории вполне себе пожалуйста. Некоторые кости приходилось собирать воедино как мозаику, благо медицинские ресурсы позволяли свести такие травмы к не более чем ушибу. Врачи определили долгий период реабилитации, который и приходился на зимний период. Но, так как удержать бывалого военного в стенах госпиталя было трудно во все времена, Парди и послали контролировать порядки внутри периметра.
Заодно и понемногу придет в форму.
Сейчас единственное, что выдавало огайскую мясорубку внешне — так это повязка на глазу. Поврежденный орган зрения пришлось удалить, и на смену ему обещали прислать имплант из Японии.
Сейчас, сидя на своём железобетонном постаменте, Эшли напоминал горгулью со старинного собора. Пускай солнце пригревало знатно, по-осеннему ледяной ветер обдувал со всех сторон, завывал в ныне пустых высотках и гонял небольшие пыльные вихри по улицам, свободным от пробок.
Парди смотрел на рабочих внизу без особого энтузиазма. Он здесь присутствовал лишь для галочки, чтобы нервные строители чувствовали себя спокойней. Позади что-то скребыхнуло, и Эшли, не поворачиваясь, направил назад револьвер. Ровно туда, где должна была показаться голова внезапного противника.
— Отставить стрельбу, Парди. Хотя, мы сейчас равны в званиях, как я слышал, так что прошу вас убрать ствол.
— А, Сайкс, рад видеть вас в добром здравии. И в подходящем наборе конечностей, — Эшли выдохнул и убрал оружие в кобуру.
Оливер уже выглядел как человек, и только вертикальные зрачки и несколько лиловых чешуек напоминали о страшной мутации, через которую он прошёл.
— И вам не хворать. Жаль только, что вы не прирезали ублюдка на месте. Впрочем, это решать не нам с вами. Разрешите присоединиться?
— Пожалуйста. Хозяина этого небоскрёба всё равно сожрали зомби. Считай, он общий. Какими судьбами сюда?
— Знаете, как непривычно ходить на ногах после хвоста? Вот и правильно, и не нужно такое знать. Врач сказал понемногу разминаться, совершать пешие прогулки, но без резких движений, а то суставы вылетят, — Оливер свесил ноги, обёрнутые со всех сторон медицинскими бандажами, вниз, и блаженно вздохнул.
— Это вы с самого низу пешком сюда шли? Не перебор ли? — Эшли не поворачивался лицом к собеседнику, дабы не потерять своё поле деятельности из виду.
— Забейте. Всё равно это не идет ни в какое сравнение с тем, как эти ноги отрастали обратно, — отмахнулся альфа.
— Как успехи вашего отряда? — задал Парди неловкий, но насущный вопрос.
— Двое так и не пришли в рассудок. Руководство даже не знает, что сказать семьям. Вроде как, и есть человек, но уже и не человек, и личность не та. И пристрелить сами понимаете… Наше общество оказалось не готовым к такого рода проблемам. Хех. И это в век, когда столько создано фильмов, компьютерных игр и комиксов о зомби и в принципе тех, кто от нас отличается. Остаётся только надеяться, что нужную формулу для отката подберут рано или поздно, иначе их ждёт судьба лабораторных крыс до последнего вздоха, — с толикой меланхолии произнёс Оливер.
— Сожалею, что так вышло, — Парди был прекрасно осведомлён о том, что в таких крепких, устоявшихся спецотрядах отношения зачастую были едва ли не родственные между участниками, и такая трагедия сильно подрывала моральный дух бойцов.
— Ну, каждый из нас знал, что в любую секунду нас или заживо сожрут, или мы заболеем гнусным смертельным поветрием. В конце концов, мы сейчас здесь и находимся, чтобы такого больше не повторилось, — Оливер глянул вниз.
— Хм, звучит как тост. Только у меня даже медицинского спирта с собой нет, чтобы подчеркнуть ваш высокий слог, — рассмеялся Эшли, чтобы разрядить обстановку.
— Фу, майор, что за моветон? Мы же с вами не хирурги или инфекционисты, чтобы антисептик внутренне принимать, — Сайкс поморщился, наслышанный об этой вульгарной привычке врачей клинического звена.
— На безрыбье, когда и раков нет, особо выбирать не приходится. Вы разве не слышали, как отряд, который попал в окружение под Нэшвиллем, был вынужден жрать трупы? — ухмыльнулся Парди.
— Приберегите свои страшилки для молодняка. Скоро будет крупная партия пополнения. Совсем непуганные и необученные. Вот их будете уму разуму учить, — поёжился Оливер, не хуже товарища знавший, на какое дно существования иногда приходилось опускаться, чтобы выполнить миссию, а то и просто выжить.
— Руководство восполняет потери этого сезона? Разумно. Надеюсь, за три месяца мы сможем их подготовить как надо и отсеять непригодных на раннем этапе. Лучше уж пусть у нас будет крепкий многочисленный тыл, нежели истерички на передовой. Все вернулись на базы?
— Ждём последних агентов, и дальше только патрули по периметру. Всех опытных кадров определяют в инструкторы вне зависимости от звания. Восток и Запад консервируются первыми, Юг в зависимости от погодных условий. Говорят, океанические течения принесут в эту зиму сильные холода.
— Холода… было бы неплохо, если бы они проморозили здесь всё насмерть, — Эшли описал рукой пространство перед собой, смотря куда-то за горизонт, — надоело до смерти разгребать промёрзшие воющие могильники в болотах и затонах.
— Сомневаюсь, что природа сделает всю работу за нас. Человечество само нагадило, само и должно разгрести это безобразие. Это ещё местную подземку не вычищали как следует, что уж говорить о диких просторах Канады или урбанистических свалках Чикаго, Детройта и Вашингтона…
— Встать смирно! Шучу. Доброго полудня.
Радке поднялся абсолютно бесшумно, увидев неплохую компанию снизу.
— Тьфу на вас, полковник. Опасно так шутить в общстве параноиков, — выдохнули младшие по званию.
— Сидим моем кости руководству? Похвально. А я, между прочим, не с пустыми руками.
Ронни продемонстрировал термос, из чьего открытого горла доносился запах спирта, древесного дыма и жжёного сахара.
— Ох… виски с колой… Джэк Дэниэлс… и пахнет достойно, не как дешёвая подделка, — принюхался Эшли к напитку, прикрыв здоровый глаз. — Откуда добыли такое добро?
— Где добыл — там уже нет. Хах, — ответил хозяйственный Ронни, разливая напиток по железным походным рюмкам, — напиваться до беспамятства запрещается, но для внутренней дезинфекции по чуть-чуть можно. ВОЗ херни не посоветует. Ну… Пусть каждый выпьет за то, что сам посчитает нужным.
Глоток произошел у всех троих одновременно, не чокаясь. Не сговариваясь, каждый из них выпил за павших товарищей и всех тех, кто умер в этой страшной катастрофе.
— Хорошо же, что мне отменили антибиотики две недели назад, — Оливер был на секунду доволен жизнью и расслаблен, насколько позволяло время и обстановка.
— И не говорите. Тоска на этих антибактериальных. Хуже только на противопаразитарных. Эта хрень убивает организм не хуже погоды, зомби и шальных пуль, — согласился Радке, который в Африке и насмотрелся и натерпелся всего справочника паразитолога на своей шкуре. — Кстати, хотите последнюю новость? Вы только крепче держитесь на своих насестах, но Линдеманн, великая личность, умудрился склонить к сотрудничеству это огайское страшилище Бирсака.
Повисло неловкое, тяжелое молчание. Эшли и Оливеру требовалось время, чтобы переварить это «известие», как и всему личному составу.
— Что же… этого следовало ожидать, — полурыком произнёс Сайкс, сдерживая свой гнев всеми силами — как-никак, криками особо дело не поправишь.
— Я искренне взбешён и одновременно восхищён умом и тактикой генерала Линдеманна. Договориться с таким образцовым ублюдком, как Бирсак, это надо суметь, — вертел в руках железных стаканчик Эшли, испытывая острое желание кого-то пристрелить.
— Знаете, я тоже не в восторге. Но не мне вам объяснять, что от этого мудачонка может быть очень много толку, если правильно им распорядиться. И если Тилль знает, что делает, то я ему верю. И, если того потребует ситуация, пойду в конвой к этому… отребью, — присёк нарастающее возмущение Радке.
Авторитет ликвидатора был также крепок, как и его аргументы, поэтому собеседники не стали давать гневу волю.
— Конвой? Неужели к нему приставили охрану, чтобы защищать от других агентов? — хмыкнул на это Парди.
— Ну… строго говоря, конвой к нему приставили на тот случай, если он попробует сбежать. Чтобы пристрелить его до того, как он себе отрастит что-то лишнее. Но и да, чтобы свои же не добили, — пояснил Ронни, — по крайней мере, так сказал Круспе. Сами знаете, как он скор на расправу, если что-то идёт не так.
— О-о да… Не хотел бы я оказаться тем, кто рискнёт нарушить его прямой приказ. Мистер Круспе знаменит своим крутым нравом, — усмехнулся Эшли. — А с тем выродком, которого я подбил на снайперской дуэли?
— Его вроде как пролечивают до стойкой ремиссии. Потом, наверное, отправят на пожизненное. Ну, или на опыты, лекарство от альцгеймера тестировать.
— Собаке собачья смерть. Хотя, животные, на которых проводят опыты на благо других животных и общества, недостойны упоминания в одном ряду с предателями, — зашипел по-змеиному Оливер, остро воспринимающий такие вещи с недавних пор.
— Но можно ли судить за предательство того, кого самого предали? Точнее, судить можно всех, хоть самого Господа Бога, но будет ли это так уместно? Подумайте, не случись этого всего, мы бы получили и вспышку туберкулёза в расположении, и целый взвод потенциальных предателей. Когда я думаю об этом слишком долго, то начинает казаться, что где-то мы свернули не туда, — Радке плавными движениями вертел в руках термос, перемешивая его содержимое для равномерного вкуса.
Философские речи прервались на шипение рации и попытки докричаться до полковника.
— Тц, как не кстати. Видимо, прибыла новая порция человеческого материала, которую следует превратить в лекарство от конца света. Удачи, господа. Встретимся чуть позже.
Радке с проворством дикого зверя спрыгнул на балки и скользнул вниз, прикрикивая на какого-то мимо проходящего капрала шутки ради, и ушел в направлении базы.
— Да уж, хороший из полковника будет инструктор. Того и гляди, будет целая рота носиться по штатам с катанами на перевес, — усмехнулся Оливер себе под нос.
— Всяко лучше толпы полудохлых разлагающихся тварей, — прокомментировал Эшли, наблюдая за окружением через прицел.
Военные разошлись по своим делам, продолжая передачу последних новостей, сплетен и знаний дальше по подразделениям.
Через две недели последние разведчики вернулись в расположения живые или по частям, и рейды прекратились. Военные аналитики с пыхтением засели в штабах, обложившись донесениями, докладами и банками кофе. Всю полученную информацию требовалось тщательно рассортировать, обработать и сделать выводы, что позволят с наступлением тёплого сезона повысить эффективность дальнейших зачисток и, возможно, приблизить биологическую катастрофу к её ликвидации.
Что же до более полевых работников, то и им скучать было некогда. Лабораторный сектор с педантичностью мамы-учителя вдалбливал выпускникам медицинских университетов идею, что правила техники безопасности придуманы не просто так, и что каждый солдат в праве пристрелить их на месте, если кого-то укусит какая-то мутантная тварь.
Военное подразделение не отставало, кромсая манекены на куски самым разнообразным оружием и показывая, что на этом фронте может быть опасно абсолютно всё.
Удивительно, но зачастую хватало только появления некоторых переживших обратную мутацию солдат среди новичков, чтобы те дружно притихли и разделились на тех, кто готов идти дальше, а кто предпочтет написать отказ.
В самых глубинных и закрытых лабораториях тоже кипела неотложная работа и свои страсти: некоторые учёные отказывались работать по соседству с монстром в человечьей личине, поэтому Бирсаку выделили отдельный бетонированный короб с шлюзовыми тяжелыми дверьми и конвоем вооруженной охраны. Что же до Энди, то он себя оскорблённым ни разу не ощущал. Наоборот, новые игрушки и последнее оборудование показалось ему неплохим подарком на ближайшее рождество. Единственный факт, что немного портил настроение — все полученные образцы патогена по-прежнему были до отвратительного грязные, как бы не старались отбирать пробы в поле, и выделить чистую культуру не представлялось возможным.
Микробиологи в праздных разговорах за обедом костерили последними словами и солдат, и руководство, и всех отцов науки, перетирая между собой очередную неудачу. Естественно, больше всего заочно доставалось тому, по чьей вине это всё случилось, но пока это были только сотрясания воздуха от уставших людей.
Жизнь и цивилизация пускали новые ростки в этом уничтоженном карманном мире некогда бывших штатов, но не обходилось и без событий экстра класса.