Демоны и экзорцисты

Внезапно вспыхивающий, так же внезапно исчезающий. А порой тихо тлеющий под золой в ожидании. Гнев маленькой девочки угасал только когда она приходила к ней, духу что спас ее.

***

Этой ночью на парковке было по странному тихо. Один из ящичков из камер хранения открылся с неприятным скрипом, и с таким же скрипом закрылся. Глаза под которыми были следы стершейся косметики закрылись при очередном тяжелом вздохе. Ребра болеть будут всегда, условности посмертия, как никак. Ее искалеченное голое тело прикрывала лишь грязная шаль. Мей посмотрела на женщину что спешно уходила от железной установки. Обычная процедура для этих мест, наркооборот или взяточничество, скорее всего одно из них. Слышатся тихие всхлипы. Слишком четко для очередной галлюцинации. Слишком живой звук для мертвого. «Это ребенок?!» Мелькнувшая мысль в рассудке заставляет взметнуться к шкафчику и насильно открыть дверцу, тратя энергию души. Маленькое, хрупкое существо, завернутое в полотенце. Он тихо всхлипывает, прося поддержки, не понимая, что происходит и даже не имея возможности видеть. Рука сама потянулась к теплому телу. Ее палец сжали так крепко, что она невольно, но почувствовала это желание. Желание жить которое бывает только у едва появившихся на свет. Такое подсознательное и чистое, по настоящему грустное желание, которому завидовали многие духи. Знакомое, до слез пробивающее, чувство. Перед глазами мелькают воспоминания, того как она умерла. Оскверненную, ее, бросили прямо здесь истекающую кровью. Макияж, так старательно подготавливаемый к первому свиданию стерся, теперь вьевшись и став частью кожи и сущности. Она умерла от кровопотери в этом всеми забытом и темном месте. Просила помощи. Но никто не пришел. К этому ребенку так же никто не придёт? Мей с сомнением посмотрела на человеческое дитя. Красные глаза отпрыска Похоти огляделись по сторонам, напрягаясь, в попытке найти живых. Черная аура нескольких человек подходила со стороны черного входа. Таких знакомых своей чернотой, что она инстинктивно прижимает полотенце и дитя в нем к себе. И закрывая дверцу убегает в тень, куда эти ублюдки не полезут. Знают, путь туда заказан. Другие обиженные души не позволят. И едва та успевает скрыться во тьме коридора, достаточно глубоко, что бы ее не заметили, и достаточно на поверхности, чтобы ребёнку не стало плохо от энергии духов, как показываются люди. Души беснуются хотят достать до них, бесеуются, тянут щупальца и лапы, но едва ступают на свет как обжигаются. Такие мрази, знают о мире демонов, они знают как защитить себя от них. Мей следит за тем, что бы души не давили на дитя своей аурой, создавая подобие щита вокруг слабо бьющегося сердца. Некоторые духи замечают это, и специально сдерживаются или решают повременить с причинами своей обиды. Они не любят видеть смерти других. Видели уже так много раз, что лучше перетерпят, чем станут причиной новой кончины. А это не просто очередной невинный человек, это едва рожденное существо, еще не успевшее осознать ни себя ни мир вокруг. Живые твари открывают дверцу в шкафчике, опасно близкую с той, откуда Мей взяла младенца. О чем-то переговариваясь ложат внутрь маленький кейс, но сразу же забирают обратно, замечают, что дверца незакрыта. То как они реагируют именно на контейнер откуда Мей забрала дитя, слишком странно. Это так подозрительно, что у многих среди душ раздается брезгливый шепот четко говорящий их обоснованные подозрения. «Торговля детьми?» — Ненавижу, — четко за всех заявила Мей. Все души были согласны с порождением Похоти. Их лапы потянулись к Мей скрывая от живых начавших рыскать в поисках ребенка. Дитя нахмурилось от холода словно хотело заплакать. — Тише, все будет хорошо, — Мей осторожна стала качать дитя на руках, делясь остатками душевного тепла, что бы энергия духов не вредила. И только когда люди ругаясь уходят, она выходит из тьмы придерживая спящего младенца. Она идет к телефонной будке, окруженной рунами и магическими символами. — Надеюсь, я правильно помню номер. Дрожащая рука ронянт монету. Но прежде чем она упадет на землю, ее успевает перехватить маленькая ладошка. Мей взглатывает, когда монету кладут в ее протянутую ладонь. Этот дух, компиляция всех новорожденных, которые умерли в этом месте. Нечто бесформенное, с кучей рук, ног и голов. Все глаза слепые, но слышат они прекрасно. Они слышали ребенка. Одна из ладошек касается щеки ребенка, сущность издает не то хмыканье, не то агуканье. Растворяясь чтобы вернуться во тьму. Мей набирает номер твердым голосом произнося. — Господин Вормунд-