Новый опыт Дульсины Линарес

      Старшая служанка с удивлением наблюдала, как Дульсина Линарес нервными шагами меряет коридор, по пути с остервенением вырывая из розеток телефонные провода. Леопольдина следовала за своей хозяйкой, держась на почтительном расстоянии.       - Сеньора, что вы делаете? Зачем это?       Каблуки Дульсины застучали по ступеням широкой лестницы по направлению вниз.       - А нам больше никто не позвонит.       Женщина спустилась и стремительно приблизилась к телефону, стоящему на маленьком столике в вестибюле. Полы чёрной накидки взвились на мгновение, словно раненые крылья падшего ангела. Намотала провод на тонкое запястье и с силой дёрнула.       Взгляд упал на фотографии, чинно выстроенные на столешнице. Дульсина Линарес на несколько секунд замерла, разглядывая их сверху вниз, будто с презрением. Со снимков улыбались представители их благородной, но такой недружной семьи. Две сестры, много лет носившие одинаковые платья, будто двойняшки. Вдова Роблес припомнила, что это она с детства тянулась за старшей сестрой, сначала подражая Кандиде, а затем стараясь стать ярче, влиятельнее, сильнее её. Да, Дульсине это успешно удалось. За исключением одного - внимание адвоката Федерико сначала досталось этой тихоне сестре.       Дульсина сжала губы. Длинные пальцы, украшенные золотыми кольцами, вцепились в деревянную рамочку, и фото полетело на пол. Стекло треснуло, и изображение Кандиды Линарес оказалось рассечённым надвое.       - Этого тебе ещё мало, проклятая, - прошипела вдова Роблес и ударила острым каблуком по трещине. Стекло рассыпалось на осколки.       Тяжело дыша от злости и волнения, Дульсина огляделась по сторонам. Найдя глазами канистру, полную бензина, она подошла к ней и открыла крышку. Этот бензин она заранее припрятала в углу вестибюля для последнего важного дела в своей жизни.       Забыв про каблуки и наманикюренные ногти, вдова энергично таскала тяжёлую канистру от стены к стене и щедро выплёскивала из ёмкости горючую жидкость. Ярость всегда делала эту женщину выносливее.       - Сеньора! - Леопольдина в отчаянии бегала за хозяйкой. - Что вы делаете? Сеньора! Дульсина! - в такой опасный служанка забыла о субординации.       - Этот дом не достанется грязной оборванке! - вдова обернулась, и управляющая вдруг отшатнулась от её безумного взгляда. - Мы с тобой умрём здесь, Лео!       Средняя из отпрысков Линарес достала спички из кармана накидки. Страх охватил сердце Леопольдины. Какой бы верной служащей она ни была, но к такому финалу явно не готовилась. На её счастье, с улицы раздался едва уловимый звук полицейской сирены.       - Послушайте, Дульсина! - Леопольдина схватила хозяйку за руки, и спички упали на пол. - Это полиция! Нам нужно уходить, пока они ещё подъезжают.       Дульсина сжала в ответ руки служанки так, что длинные ногти впились в её кожу. Горящий взгляд остановился на глазах Леопольдины.       - Полиция? Но почему?.. Её вызвала ты? Ты, единственный человек, которому я могу доверять?       - Ну конечно же, это не я! - дрожащим голосом прошептала управляющая. - Умоляю вас, Дульсина, нам нужно скорее уходить отсюда! Ведь на свободе вам будет гораздо проще вернуть свой дом!       Эти слова явились последним козырем Леопольдины. Дульсина явно была не в себе - в таком состоянии она была действительно способна сжечь дом и себя вместе с ним. Служанка заметила в глазах хозяйки что-то странное, искры безумия, которых не было раньше. На щеках Дульсины ещё не успели высохнуть слёзы, - они побежали ещё в тот момент, когда женщина осознала, что у нее больше нет ни семьи, ни подруги, ни родного дома. - Надо уходить, Дульсина, прошу! - Леопольдина повысила голос в отчаянии.       - Незачем! Они нас всё равно схватят! - вдова Роблес нервно, нездорово рассмеялась.       - Пойдёмте через кухню! - прошептала служанка и, не дожидаясь ответа, крепче схватила Дульсину за руку и потащила за собой.       ...Открыв заднюю дверь, Леопольдина осторожно выглянула. С ночной улицы не было слышно ни звука, кроме стрекотания цикад. Эта сторона дома выходила в огороженный сад, и никакая полицейская машина сюда подъехать не смогла бы.       - Идём! Только тихо, - прошептала женщина, повернувшись к хозяйке и приложив палец к своим губам.       Дульсина нервно и часто дышала. Она не хотела уходить, но всё стремительно переворачивалось с ног на голову, а дальнейших действий она не придумала - верх одержали эмоции. Линарес трясло от прохлады и нервов. Она вышла на улицу следом за своей служанкой и оглянулась. Никого.       Пригнувшись, беглянки прокрались по кустам к забору, ведущему на улицу. Притаились за сливовым деревом - тем самым, которое привлекло в их несчастный дом Розу Гарсиа. С тех пор Линарес де Роблес ненавидела эти сливы и есть их больше не могла.       Раздвинув руками какое-то витое растение, название которого она даже не знала, Дульсина посмотрела на дорогу сквозь кованые прутья забора.       Пока что в этой стороне дома действительно никого не было.       - Идём, Лео, - приказала вдова, и две женщины в тёмных одеждах, скользнув за железные задние ворота, скрылись в ночной темноте квартала.