Teenagers

Старая обшапранная крыша - замечательное место для посиделок. Кокичи понял это еще в младшей школе, когда какой-то странный пацан затащил его туда после занятий. Опыт это, конечно, был не самый приятный. Его кепку унесло ветром, а когда малознакомый мальчик чуть не свалился, Ома в последний момент схватил его, по счастливой случайности оказавшись рядом. С того момента он больше не бывал здесь – ноги не доходили. Вход закрыт решеткой, дверь заперта на ключ, а лестница ржавая, ненадежная… - Сыкотно, Сайхара-чан? - Не смеши. Шуичи споткнулся на первом же шаге, но не упал, пролезая через широкое отверстие прутьев, а Кокичи, демонстративно крутя груду ключей на пальцах, нахально улыбнулся стоя у самой двери. Он позаимствовал это чудо у вахтерши, заменив на ключи, которые нашел на улице. Она не спохватится, Ома уверен. Его старания не останутся напрасными – он все почистил! А еще кроссовки перед встречей почистил, но никто, похоже, не заметил. Кокичи даже немного расстроился – он всегда обращал внимание на Шуичины обновки. Как и сейчас. Они распахнули дверь и вышли наружу. Свет ударил в глаза. Сайхара поежился, пряча руки в карманы растянутой ветровки, и Ома прищурился, разглядывая логотип. Что-то старое и заводское. У него дома полно подобной ерунды, которую он в жизни на себя не напялит, но признаться честно, Шуичи даже шло. Подлецу все к лицу. Кокичи поймал себя на мысли, что слишком долго молчит. Вероятно, Сайхара смущен его неразговорчивостью, но мысли так и лезут в голову – что уж поделать! - Нет, ну какой же ты модный. - Спасибо деду за работу на заводе. И бабушке тоже, у меня от нее футболка. - Мило. А у меня трусы. Шуичи, отвернувшись, прыснул. - Чего смешного? Я серьезно! – Он подбежал к юноше, отматывая кофту к талии. – Я понял, ты думаешь, что я как всегда вру, но могу показа— - Избавь! Шуичи несильно толкнул Ому в бок, от чего тот потерял равновесие и свалился прямо на задницу. Закричал. Возможно, немного наигранно. - Из-за тебя я весь мокрый! Проклятье! - А у меня травма на всю жизнь, один-один. – Сайхара чуть ли не с головой залез в рюкзак. - Я купил нам газировку. Будешь? Получая в руки холодную банку, Кокичи поморщился. - Это что, та хуйня за тридцать рублей? Вот как значит ты решил меня прикончить? - Сладко, но жажду утоляет. Не понимаю твоих возмущений. Вопреки нытью, поддевая железный язычок, Кокичи поникнув открыл ее. Отхлебнул. Выплюнул. - Какая гадость! И снова отхлебнул. Шуичи молчал, потупив взгляд, и смотрел на свою банку, едва ли собираясь ее пить. Он почему-то стал анализировать сказанное только сейчас. В голову пришло: «Я сегодня сам не свой». - Давай выльем ее кому-нибудь на голову. Оскорбленный и униженный Кокичи не смог спрятать улыбку. Да и зачем? Такую заманчивую идею сложно проигнорировать. - Кому-нибудь? А я тебе хочу! Юноша, смеясь, замахнулся, и Шуичи на скоростях рванул ему наперерез. Забежав за небольшой выступ, он огляделся и с ужасом обнаружил, что бежать больше некуда. - Ага! Я загнал тебя в угол! Ни-ши-ши! Они выбрали потрясающее просторное и абсолютно безопасное место для догонялок, конечно он проиграл! Сайхара округлил глаза, готовя себя к худшему. - Не-е-е-е-т, помогите, спасите! Он сейчас ебанет меня бутылкой! Ома вновь злорадно усмехнулся, и подошел совсем близко, вцепившись в самые локти. - Тебе никто не поможет, жалкий беспомощный людишка! Му-хе-хе-хе! - Нет, одумайся! Я не хочу быть убитым каким-то гремлином! Мама! - Я сейчас реально тебе за шиворот вылью ее! Нет, - Кокичи выхватил нетронутую содовую из рук потерявшего бдительность юноши. – За такое я вылью сразу две! Послышался звук открывания банки. - А-а-а-а-а-а-а-а!

***

Покрапывал дождь. Шуичи еле спасся от покушения на собственную жизнь, и был в недоумении касательно намерений Кокичи. Впрочем, ничего нового. - Боже, ты такой смешной! Ты правда поверил, что я сделаю это? - Учитывая, что ты, по твоим словам, ходишь в бабушкиных трусах, я слегка усомнился. - Ла-а-адно, я соврал. Они просто розовые и с бантиком. - Стой, серьезно? Кокичи встал. - Ладно, ладно, я тебе верю! Дай отдышаться! Ома в ответ лишь состроил стремную рожу. Обхаживая крышу по периметру, он невольно вздыхал от видов, которые ему открывались. Какое же гадство. Грязь да мусор. - Блин, здесь вид на мусорку, давай там устроимся. Подложим мою кофту если что, мне все равно не холодно. - Как подобрел. И никаких подвохов? - А ты сядь, и узнаешь! Волосы Кокичи немного намокли, что ещё больше растрепало их. Шуичи еле сдержался, чтобы не назвать его забавным микрочеликом, но слишком запыхался, чтобы снова вступать в игру. Как Кокичи не устает шутить и делать пранки на постоянной основе? «Ладно, спросить это будет как-то странно». Довольный Ома закинул руки за голову, наблюдая, как Шуичи стелил его теплую кофту на чуть мокрый кирпич, а после сел, свешивая ноги на металлическую перекладину. В следующую секунду струя газировки без сожалений летела вниз, немного не доставая до цели, на что Шуичи лишь хмыкнул. - Мазила. - Хватит обзываться! Сейчас точно попаду! Вторая попытка тоже не увенчалась успехом. Сайхара с удивлением для себя обнаружил, что также держит банку в руках, но в процессе… Случайно перепутал кота с человеком. - Ты долбоеб, кота-то за что! – взревел Кокичи. - Да я не видел, говорю тебе! - А-а-а-а-а! Ты ужа-а-а-а-асен! – Он продолжил фальшиво рыдать, переместившись на чужое плечо. - Мой друг мо-о-онстр! Сайхара решил не спорить. Даже согласился. «Бедный кот, я тварь». Вскоре они успокоились, но уходить не спешили. На улицах города в самом деле нечего ловить, а у них еще остались незаконченные дела. Шуичи лениво разлегся на выступе, возомнив себя царем горы, а Кокичи разрисовывал стены, но вскоре ему наскучило, и он присел рядом. - М-м, что рисовал? - Я написал «Кокичи Ома - президент мира». - Какая глупость. - Ладно, пошутил. Я написал «Шуичи Сайхара няшка» и три сердечка. - Понятно. Хочешь леденцы? - Не впечатлило? – грустно протянул Кокичи. – Окей, у меня есть то, что сможет это сделать. Он полез в карман, потом в другой, параллельно шурша чем-то, достал сомнительную упаковку, неспешно открыл, словно наслаждаясь чужим недоумением, и ухмыльнулся. - Кокичи... - Он не столько осуждающе, сколько неверяще распахнул глаза. - О-о, ты назвал меня по имени! Ради этого я готов проворачивать подобное чаще, ни-ши-ши! Хм-м, как думаешь, где я их достал? - Он начал играть с голубой пачкой, сверкая смешинками в глазах. - Э-э... Я не знаю! Господи! – щеки Шуичи загорелись, и он потрудился спрятать их за ладонями. – Я знаю, что Миу продает подобное после занятий… Серьезно, я понимаю, это смущающе, но ты мог попросить у меня, и… Ома натурально заржал. - Ты подумал, что это презики? Су-у-у-у-ука… Я даже специально покрутил картинкой рака горла перед тобой, а ты… Я не могу с тебя, Сайхара-ча-а-ан… Это сигареты! – Он вынул одну, демонстрируя содержимое. – Ни-ши-ши, а вот про Миу я не зна-а-ал! Пока злорадство в крови Кокичи зашкаливало, Шуичи действительно заволновался. Какой балбес, ну какой же придурок..! Так легкомысленно подставил девушку Каэде… Кепка помогала немного скрыть перманентный ахуй. Как так можно, Шуичи, ну как… - Умоляю, давай забудем о произошедшем. Увидев его смятение, Кокичи слегка смягчился. - Ладненько, мы с тобой друзьяшки. Никому не распизжу, окей? - Окей. То есть… Спасибо. Наступила тишина. Ома вынул зажигалку и закурил. Дым заструился так красиво и хаотично, что Сайхара слегка засмотрелся. Запах не вызвал в нем отвращения, но и ничего хорошего тоже не вызвал. Шуичи и не знал, что хуже – табак или трава. Как-то равнозначно, что-ли. Табак – привыкание, а с травы - на тяжеленькое. Может, лучше и не знать. Все-таки, он решил вставить свои пять копеек. - Ома-кун, я не одобряю твою привычку, но мои нотации, полагаю, неуместны... – Сайхара не собирался быть жестким, отбирать сигареты или что-то в этом духе, не дай боже. Просто в какой-то момент он понял, что действительно волнуется. – Мне не хочется, чтобы ты так по-свински уничтожал легкие. Правда, надеюсь, ты одумаешься. Кокичи поднял несколько пораженный взгляд. Возможно, за всеми шутками и перепалками он и позабыл, что небезразличен Шуичи. - Мило, что ты беспокоишься обо мне. Я польщён. Фраза звучала вполне себе искренне. Кажется, спрятавшись за волосами он улыбался, но вслед за этим снова произвел затяжку. Выглядело это грустно – в такие моменты было отчетливо видно то, как он устал. Да. Кокичи устал. Когда они только познакомились и начали общаться, Ома оставлял свою усталость для дома. Не отвечал на сообщения, говорил, что спал, и Шуичи правда верил ему. Он верил, и потому было так здорово заполучить взаимное доверие. Было здорово открываться друг другу, как и сейчас, иметь возможность находиться рядом. - Ома-кун, оно того не стоит. - Ты обещал без нотаций. - А-ха-ха, уж прости… Просто хочу сказать, что… Я тоже баловался этим в девятом классе, но Каэде меня вразумила. Страшно представить, во что бы я превратился через пять лет, выкуривая по пачке… - Хочешь стать моей Каэде? – сквозь кашель усмехнулся Кокичи. - Она была тактильной, а мне неловко обнимать тебя, когда ты пахнешь как мой дядя. - Ты ж мой нежный. – Он мерзко хихикнул, прикрываясь рукой. – Боже, я почти показал тебе свое белье, какая к черту неловкость. Я замерз, согрей меня! - Кофту я тебе точно не заменю. Вопреки своим словам, Шуичи подошел со спины и слегка приобнял его за плечи. Причин для неловкости было больше, чем просто запах, но он откинул свою стеснительность на время. А Кокичи холодный, просто до ужаса. Он таки замерз, причем сильно. Даже приластился к юноше, наверное, от холода. - Докуривай, и одевайся быстрее. Как дите малое. Фраза получилась мягче, чем задумывалась. Иногда Шуичи нравилось быть мягким. Он был таким в детстве – заботливым прилежным мальчиком, почитающим справедливость. Сейчас в нем осталось только последнее, но юноша понимал, что эти качества очень важны в дружбе. - Да, папочка. – сладко протянул Ома. Или нет. Сайхара еще ни разу не давал чапалахов с такой скоростью. Важны они, во всяком случае точно не с Омой Кокичи. - Ай! Это насилие в семье! – рыдал гремлин. – Умоляю, будь со мной нежнее! - Я тебя сейчас запру на крыше. - Э-э-эй! Только я могу запирать людей на крыше! Шуичи смерил его непроницаемым взглядом. Он и думать забыл о граффити, что так усердно рисовал Кокичи часом ранее, но переведя взгляд чуть выше он лицезрел ее во всей красе. «Соушин канон» гласила стена. Это история о том, как Кокичи провел ночь в обнимку со спутниковой антенной.