Don't let us get sick Don't let us get old Don't let us get stupid, all right? Just make us be brave And make us play nice And let us be together tonight Warren Zevon – Don't Let Us Get Sick
***
Путь до таверны оказался быстрым и неприятным: Йорвет в припадке яростной целеустремленности являл собой поистине грозное зрелище. Редкие прохожие-полуночники, углядев на дороге эльфа и его спутницу, поначалу понимающе скалились, но при виде перекошенной физиономии скоя'таэля резко переставали улыбаться и предусмотрительно отскакивали в сторону. Марианна вприпрыжку неслась за своей большой и чистой любовью и мрачно думала о том, как бы половчее вызволить себя родимую из создавшейся ситуации. Можно было поступить глупо: понадеяться на авось. Подлые приемы тоже никто пока не отменял: стоило только шепнуть на ушко местным властям, что за мыши шуршат у нее в шкафу, и… Додумывать эту мысль женщина не стала, уж очень мерзко пованивало от нее негодяйством. Существовал и красивый выход: проще всего было сдать шпиона Геральту, скинув на несчастного ведьмака и копье с наконечником, и проблемы короля Хенсельта. Ни один из этих вариантов Марианну не устраивал: так или иначе, но она все равно оставалась в проигрыше. — Йорвет, — наконец пропыхтела женщина, чтобы отвлечься от невесёлых мыслей, — если ты, уф, не дашь мне отдохнуть, тебе не с кем будет играть в покер. Сгину я, уф, во цвете лет, красивая и непобежденная, и моя смерть тяжким камнем ляжет на твое сердце! Ляжет же? Уфф. Эльф прошипел сквозь зубы какое-то длинное, анатомически изощренное ругательство на Старшей Речи, но скорость сбавить даже и не подумал. Впереди засияли огни таверны, послышался хохот и нестройный хор пьяных мужских голосов. — Ох помру, — еще горше завздыхала Марианна, решившая, что терять ей уже нечего, и трагически шмыгнула на бегу носом, — а у меня дети, рысята, дом… морковка недавно посеяна! Йорвет зарычал что-то нечленораздельное — звучало это так, будто у скоя'таэля разом заболели все зубы — и резко остановился. Женщина, не ожидавшая, что от ее стенаний будет какой-то толк, с размаху уткнулась лбом в его спину и приложила руку к груди, торопясь отдышаться. — Еще слово, — сдавленным голосом известил ее эльф, обернувшись, — и, beanna, я заставлю тебя вспомнить о том, где твое место! Марианна подняла голову, сцепившись с Йорветом взглядами. Умом она понимала: надо бы поостеречься, прикусить язык… не дергать лишний раз тигра за усы. Но рассудительность никак не могла взять верх над подпитанной недавним адреналиновым всплеском бравадой. Ситуация и так была из разряда «жопаделать, боржоми уже не спасет» — тут уж не до запоздалых реверансов. «Хоть повеселюсь напоследок», — с нехарактерным для себя фатализмом подумала женщина и хлопнула скоя'таэля по плечу. — Обещания, обещания, — чирикнула она, будто со стороны наблюдая за тем, как наливается кровью единственный глаз эльфа. — Свежо предание, да верится… Закончить фразу Марианна не успела: Йорвет, матерясь, как сапожник, приподнял женщину над землей, бесцеремонно потряс ее, не жалея силы, а затем злобно впился ей в губы поцелуем, горячим и совершенно бесстыдным. До этих пор она искренне считала, что такая воздушная акробатика возможна лишь в кино и эротических фантазиях излишне впечатлительных дам, но эльф с блеском доказал ей обратное. И, совсем как в розовых любовных романах, Марианна подняла руку, чтобы оттолкнуть его, но вместо этого не выдержала — обняла. Несколько минут спустя Йорвет оторвался от нее с видом полководца, чьи войска только что с триумфом ворвались в столицу неприятеля, и ухмыльнулся. Выражение его лица можно было истолковать лишь одним способом: и это только начало, глупая dhoine. — Отдохнула? — с явной издевкой в голосе вопросил он и, не дожидаясь ответа, развернулся, дернул женщину за руку и потащил ее к таверне. Марианна, впрочем, на этот театр одного актера внимания не обратила: ее занимал другой вопрос. «Надо ли это понимать так, что вот оно и было мне показано, мое место?» — думала она, пытаясь на ходу восстановить дыхание и прическу. Выигрывать в покер у Йорвета ей отчего-то совершенно расхотелось.***
Их прихода в таверну никто не заметил: этой ночью «Котел» был переполнен. Чуть ли не весь Верген собрался в кабаке, чтобы за кружкой эля обсудить скоропостижную гибель принца Стенниса. Даже аэдирнская аристократия, обычно избегавшая мужицких трактиров, соизволила-таки сегодня снизойти до жареных колбасок, тушеной капусты и попахивающих регицидом сплетен. Что уж говорить о простом люде? Стены почтенного заведения сотрясала брань, кто-то гнусаво пел о свободе и революции, то и дело вспыхивали драки. Пьяно рыгали краснолюды, хихикали, разнося тарелки с едой, дородные вспотевшие подавальщицы. Йорвет, впрочем, на всю эту катавасию не обратил ровным счетом никакого внимания. Едва переступив порог таверны, он стремительно рванул к дальним столам. Там и дела никому не было до мертвых принцев и живых королей: собравшиеся вокруг покерных досок люди и нелюди признавали сейчас только одного правителя, и имя ему было — азарт. Марианна, которую эльф упрямо тянул за собой, завертела головой в надежде увидеть Геральта или Золтана. На худой конец, сошел бы и Лютик — в данный момент она была согласна на дружескую поддержку любой степени вменяемости. К счастью, долго искать ей не пришлось: закадычные приятели вольготно расположились в излюбленном своем месте — полутемном углу, откуда хорошо просматривался весь зал. На столе перед ними стояли пустые тарелки и полные кружки, валялись в художественном беспорядке карты и кости. Завидев Йорвета и маячившую за его спиной Марианну, компания оживилась: неразлучная троица явно нуждалась в свежих развлечениях. — Наш грозный сын гор! — ликующе воскликнул со своего места бард, и эльф, поморщившись, оглянулся. — Моя прелестная рыжеволосая лисичка! И вы решили сегодня помянуть его высочество Пениса доброй пирушкой по-краснолюдски? Золтан затрясся от смеха, глотнув эля, и ладонью утер пену с бороды, а Геральт по своему обыкновению промолчал, но так выразительно зыркнул звериными желтыми глазами в сторону скоя'таэля, что Марианна поняла — не забыл, ох не забыл ведьмак, кому обязан аэдирнский принц своей скоропостижной кончиной. Йорвет презрительно вздернул губу. — Много Стеннису чести будет, — прищурился эльф, отвечая барду. — Шакальему отродью — шакалья смерть, yea? И если я утолил твое любопытство, niew do dome his’es tiu’rn, taedh, а мы торопимся. Прозвучало это как отповедь — пока на удивление для Йорвета вежливая! — но дотошный Лютик намеку не внял, а, наоборот, навострил уши, заерзал на месте и вообще всем своим видом выразил немедленную готовность задать еще как минимум десятка два вопросов. — Давайте торопиться вместе, — радушно предложил он, подтверждая Марианнину теорию о том, что у менестреля на заварушки и неприятности имеется какое-то особенное сверхъестественное чутье. — И куда, собственно говоря, мы поспешаем, друзья? На скулах Йорвета заиграли желваки, и Марианна сочла нужным вмешаться. Только сейчас она осознала, что приятели по незнанию могут выдать ее тайну, и теперь лихорадочно размышляла, как бы намекнуть им о необходимости держать язык за зубами. — Мы решили, — осторожно сказала женщина и с намеком приподняла брови, — сыграть в покер. Золтан выразительно булькнул в свою кружку с элем что-то одобрительное, а Лютик так и вообще расцвел. В глазах его заплясали чертенята: бард явно помнил о талантах и способностях Марианны в области азартных игр и заранее предвкушал потеху и веселье. — С кем? — с интересом осведомился он, не вняв предупреждению. — Если требуется, так у меня тут под рукой списочек с нужной информацией. Имена, ставки, все, что нужно! Нас ждет фурор! Только, чур, я в доле, да, моя птичка? Эльф непонимающе нахмурился, и Марианна нервно сглотнула, отчаянно желая, чтобы менестрель заткнулся. Она искренне не понимала, как Лютику удавалось на протяжении такого долгого времени оставаться не только живым, но и здоровым: болтал он явно больше, чем следовало. Неужели, думала она в панике, ему, олуху, и в голову не приходит, что Йорвет ничего не знает? — Ни с кем, — ласково произнесла женщина, состроив поэту из-за спины скоя'таэля самую страшную рожу, на которую была способна. — Друг с другом. Эффект от ее слов последовал немедленный: Золтан поперхнулся своим элем и закашлялся, разбрызгивая по сторонам пивную пену, Геральт неприятно заухмылялся, о чем-то явно догадавшись, а Лютик остолбенел и — о чудо! — замолчал. Этим моментом и воспользовался коварный и невезучий Йорвет: прошипев что-то прощальное, эльф дернул свою спутницу за рукав и нырнул в толпу, оставив ошеломленную троицу позади. Марианна охотно последовала за ним, сама не своя от облегчения и беспокойства. Пока все складывалось удачно: скоя'таэль не особенно прислушивался к Лютикову трепу и ничего не заподозрил. Но легко было догадаться — едва поэт придет в себя, как непременно последует за ними, и удержать его не смогут ни прелести местных шлюх, ни рассудительность ведьмака. — Освободите нам место! — между тем тоном завсегдатая — наглого и бессовестного завсегдатая! — скомандовал Йорвет, растолкав столпившуюся вокруг игроков в покер толпу. На него возмущенно зашикали, кто-то паскудно ругнулся, но негодование общественности быстро сошло на нет, когда народ разглядел, с кем имеет дело. Багровые от азарта и выпивки лица разом помрачнели: мало кому из простых ремесленников и крестьян хотелось вступать в спор с известным во всех северных королевствах грабителем и убийцей. К тому же, как поняла Марианна из отрывочных фраз и восклицаний, многие наблюдали сегодня за действиями скоя'таэлей в Зале Трех Отцов и сделали соответствующие выводы. Были тут и краснолюды, угощавшие эльфа сидром и медовухой после его короткой, но эффектной разборки с Лютиком — эти при виде лидера белок и его спутницы щербато осклабились и начали отпускать скабрезные, но незлые шуточки. Женщина чуть ли не против своей воли довольно улыбнулась: Йорвет уже явно перестал казаться местному населению бездушным чудовищем, хотя и до рыцаря в сверкающих доспехах в глазах простых людей ему было пока далеко. И частично улучшением своей репутации скоя'таэль был обязан ей, Марианне. Мысль эта женщину грела — есть, есть еще порох в пороховницах! Впрочем, радоваться было рано: прямо сейчас на ее глазах эльф с присущим ему упрямством разжигал в вергенских игроках расовую ненависть. — Нету свободных местов! — вежливо объяснял лидеру белок какой-то лысый и тощий мужик. — Уж не серчайте, милсдарь Йорвет. Энта… очередь у нас тута, обождите чутка. Честь по чести — вон Иво Пердун у нас последний, вы за евоную спину цепляйтеся и лады. Люди, услышав такое предложение, согласно загудели, а ничем не примечательный крестьянин по имени Иво громко и с удовольствием пукнул, доказав, что не зря получил свое прозвище. Глянув на бесстрастное лицо Йорвета, Марианна прикусила губу — насколько она успела узнать скоя‘таэля, он если и мог куда вцепиться несчастному смердуну, так только в горло. — Имел я вашу очередь, а так же ваших сестер, матушек и бабок вместе и по отдельности, вонючие dhoine, — по-эльфийски учтиво отозвался лидер белок и растянул губы в оскале, который, видимо, должен был изображать приветливую улыбку. — Место, я сказал! Марианна схватилась за голову. Она уже давно поняла, что дипломат из Йорвета был, мягко говоря, скверный, но сегодня гордый Aen Seidhe просто превзошел сам себя. — Мы обождем, уважаемые, — взвыла женщина, схватив эльфа за руку. — Очередь так очередь, никаких проблем! Но проблемы, судя по выпученным глазам и сжатым кулакам посетителей таверны, очень даже были. Марианну никто не услышал — все уже поняли, чем закончится беседа, и шустро готовились к неизбежному: засучивали рукава, демонстративно сплевывали сквозь зубы, разминали плечи. — Мою бабку?! — наконец взревел, настраивая себе на боевой лад, крепкий белобрысый детина в засаленной рубахе, видимо, местный заводила. — Мою бабку, гришь, трахал, эльфская ты морда? Эту святую женщину?! Йорвет открыл рот, явно приготовившись высказаться о безымянной старушке без должного уважения, но тут в ритуальный обмен оскорблениями вмешалась третья сторона. — Твою-то как раз и мог, — хрипло гаркнул из толпы какой-то бородатый краснолюд и одним глотком опорожнил стоящую перед ним кружку. — Она у тебя курва была знатная, а что святая, так то правда — всем давала, никто в обиде не оставался. В толпе заржали, а Йорвет усмехнулся, да так мерзко и с таким намеком, что даже у Марианны зачесались руки и появилось непреодолимое желание перевести разговор в мордобойную плоскость. Не выдержал и противник — белобрысый детина зарычал, не тратя больше время на разговоры, по-бычьи наклонил лобастую голову и ринулся на эльфа. Был парень сильным, но не сказать, чтобы умным — разбегаясь, он явно считал, что скоя‘таэль будет терпеливо ждать столкновения со своей судьбой, стоя на одном месте. Увы, у Йорвета были другие планы. Как только разогнавшийся защитник бабушкиной чести добежал до цели, эльф пожал плечами и отошел в сторону. Не ожидавший такой подлости верзила с ревом пронесся мимо своего обидчика и на всей скорости протаранил стол, за которым сидели, наслаждаясь элем и жареными куриными крылышками, крепко сбитые краснолюды. Затрещало дерево; крылышки, крутясь в воздухе, совершили последний в своей жизни полет, а эль щедрой волной выплеснулся на бороды ни в чем не повинных нелюдей. Те посидели пару секунд, хлопая глазами, а потом с дружным рявканьем вскочили со скамей. То, что они имели сказать губителю крылышек и пива, Марианна повторить бы не смогла — это был мат, ставший искусством, живое подтверждение тому, что филологический талант иногда принимает в народе причудливые формы. Впрочем, бранью краснолюды не ограничились: в несколько рук они подняли с земли осоловевшего крепыша и начали активно работать кулаками, иногда промахиваясь и добавляя незаслуженных синяков и ссадин обитателям соседних столов. Такой несправедливости дружки белобрысого стерпеть не могли. — Паря! — заполошно завопил кто-то, и заливистый разбойничий свист полетел по таверне. — Наших бьют, паря! Поднажмё-о-ом! Эх, пошла-а-а! Таверна поднялась на бой. Марианна, выпучив глаза, топталась на месте и не знала, куда ей кинуться — вокруг творилось светопреставление. Билась, разлетаясь на осколки, глиняная посуда, раскалывались о черепа и плечи табуретки, плевались кровью участники потасовки. Удача, видно, сегодня была на стороне женщины — ее каким-то чудом пока никто не задел. Но вечно такое везение продолжаться не могло, и когда перед Марианной выросло, мотая бритой головой, грязное и мокрое чудовище, в котором смутно опознавался представитель рода человеческого, она мысленно попрощалась с жизнью. Чудовище насупилось, вытерло рукавом окровавленный нос, остановило свой взгляд на женщине — и внезапно мешком сползло на пол, картинно раскинув руки в стороны. За спиной поверженного драчуна обнаружился довольный Йорвет с остатками табурета в руках. — Славно, — высказался он таким тоном, будто ему только что сообщили, что король Хенсельт самолично подписал указ о передаче своих земель в полное эльфское владение. — Стой тут! С этими словами эльф сунул Марианне в руки сложенную пополам доску для покера, толкнул женщину в угол, к стене, подальше от дерущихся мужиков — и со счастливой улыбкой нырнул в самую гущу боя. Спорить Марианна и не думала — судорожно вцепившись в доску, она вжалась в стену и постаралась изобразить из себя предмет интерьера. Таверна ходила ходуном: все с упоением дрались со всеми. На глазах у женщины вездесущий Лютик, который, конечно, не мог остаться в стороне от этакого веселья, с хохотом пробежал по столам, ловко сталкивая на кулачников кружки с элем и блюда со снедью. Чуть в стороне от барда развлекался и Золтан Хивай: краснолюд, держа в могучих руках длинную лавку, вертелся вокруг своей оси, расшвыривая противников в стороны, как кегли. Неподалеку с одухотворенным и пьяным лицом сражался и Геральт. Этот бил прицельно: один удар, минус один драчун. Марианна съежилась — простые народные забавы были не в ее вкусе. Рядом с ней, охая, остановилась мощная тетка-подавальщица с квадратным подносом в руках. В волосах амазонки запутались кружочки лука и малосольный огурец, но воительница на такие мелочи внимания не обращала. Зорким взглядом она осматривала поле боя, выискивая себе подходящую жертву. Заметив сжавшуюся в углу Марианну, тетка улыбнулась, показав гнилые зубы. — Не ссы, девка! — на удивление красивым грудным голосом скомандовала она. — Поднос хошь? Я-то и руками привычная! И валькирия смачно потрясла в воздухе внушительным кулаком. Марианна молча помотала головой, чувствуя себя ненужной на этом празднике жизни. Воительница презрительно сплюнула и с гиканьем устремилась в битву. Некоторое время в воздухе еще мелькали чьи-то руки, ноги, остатки неразбитой посуды и объедки, а потом катавасия пошла на спад так же резко, как и началась. Вскоре воины кружки и скамейки совсем успокоились: часть из них без чувств валялась в лужах пива рядом с перевернутыми столами, часть, постанывая и кряхтя, пыталась встать на ноги. Геральт, Золтан и Лютик, порядком помятые, но веселые, рядком восседали на трактирной стойке, с гордостью оглядывая произведенные разрушения и передавая друг другу невесть откуда добытую тарелку с гусиными грудками в соусе. Марианна, нервничая, высунулась из-за доски, пытаясь отыскать Йорвета и всерьез опасаясь, что бесчувственная тушка эльфа украшает сейчас собой какую-нибудь лавку. Страхи эти не оправдались — скоя‘таэль сидел на полу рядом с окном и бодро дул на разбитые костяшки. Под здоровым глазом у него наливался насыщенным багровым цветом фингал. Женщина аккуратно поставила доверенную ей доску в угол и, перешагивая через живописно раскинувшиеся тела, направилась к нему. Марианне очень хотелось упереть руки в бока, чтобы намерения ее сразу стали ясны виновнику потасовки, но планам этим не суждено было сбыться — на полпути к эльфу кто-то цепко ухватил ее за лодыжку. Взвизгнув, она отскочила в сторону. С земли на нее счастливо и устало смотрел тот самый лысый и тощий мужичонка, что так вежливо сообщил Йорвету об отсутствии свободных мест за игорными столами. Рубаха его была густо заляпана мясной подливкой, к лысине прилип лавровый листок, но глаза сияли ярко и вдохновенно. — Я шо шкашать хотел, — прошепелявил он, нахмурился и ловко выплюнул выбитый зуб вместе с кровавой слюной. — Играть еше шелаете-то, гошпода? Мешта-то ошвободилишь ше! Высказавшись таким образом, крестьянин блаженно улыбнулся и потерял сознание. Лысина его со стуком встретилась с полом, а Йорвет торжествующе посмотрел на Марианну через весь зал.***
За игорный стол Марианна попала не сразу: пришлось ждать, пока хозяин трактира с помощью своей жены, служанок и поварят приведет заведение в порядок. Не одну заварушку, видимо, пережил «Котел»: в запасе у домовитого кабатчика нашлись и целые табуреты, и посуда, и пиво. Кое-кто из драчунов, охая, помог расставить по местам столы и лавки, подавальщицы шустро смели в мешки осколки и объедки. Через полчаса таверна если и не сияла первозданной чистотой, но вид имела вполне приличный. В завершение уборки трактирщик, грозно оглядев посетителей, поставил у выхода деревянный ящик — мол, платите за веселье, балагуры. Гримасничая и трагически подволакивая ноги, народ потянулся к коробу, зазвенели монеты: мало кому хотелось потерять доступ в лучший вергенский кабак. — Что это было, ты мне скажи? — приглушенно шипела Марианна в сторону эльфа, садясь наконец за игорный стол. В душе ее не осталось никакой жалости: устроенный дебош тянул на десять, нет, двадцать выигрышей! Она разобьет Йорвета в пух и прах и думать не будет о том, как поскладнее проиграть. Она покажет ему кузькину мать, сестру и, да простят ее боги, бабку! — Заслуженное и быстрое наказание для наглецов, — бесстрастно отзывался эльф, угрожающе подкидывая на ладони кости, — Чтоб мне стоять в очереди за dhoine? Bloede arse! Никакого чувства вины он, конечно, не испытывал, более того — гордился собой. Самое ужасное, что завсегдатаи таверны его чувства разделяли. То и дело к их столу подползали уцелевшие участники побоища и, прочувствованно матерясь сквозь поредевшие зубы, хвалили скоя‘таэля за «добрую свалку» и «славный хай». Лютик вместе с товарищами, само собой, примостился поблизости, за соседним столом, и теперь-то избавиться от вездесущей компании не представлялось возможным. Но их присутствию Марианна в глубине души была рада — уж они-то наверняка удержат Йорвета от смертоубийства, если… когда он узнает о том, что выиграть не мог в принципе, и поймет, как она обвела его вокруг пальца. Наконец застучали, прыгая по деревянной поверхности, кости — Йорвет бросал первым. Марианна, чувствуя, как поднимается в ней злорадное шулерское ликование, уставилась на намалеванные на покерной доске скелеты. Они улыбались веселыми и мертвыми улыбками, ясно указывая на то, какой конец в итоге ждет всех игроков. «Всех, кроме меня», — решительно подумала женщина, стараясь заглушить чувство вины за свое мошенничество. — На что хоть играете? — улыбаясь самой невинной из своих улыбок, осведомился Лютик и аппетитно захрустел огурчиком. — Чего тебе от Йорвета надо? — Я хочу его копье, — коротко, сосредоточенно и честно — что уж теперь скрывать! — ответила Марианна, грея в ладони кости. Судя по донесшимся от соседнего стола звукам, огурчик встал у Лютика поперек горла. Под истерическое блеяние, кашель и хрипы барда, к которому вскоре присоединился Золтан Хивай, женщина и бросила кости. С другой стороны стола на нее хищно смотрел Йорвет, и взгляд его был ярким и полным нехороших обещаний. Марианна вздернула подбородок и упрямо поджала губы. — Каре у милсдарыни! — звонко выкрикнул один из подтянувшихся к столу зрителей. — Тройка у эльфа! Скоя'таэль прищурился и сделал дополнительный бросок, а через несколько секунд покатился по доске и костяной кубик, принадлежащий женщине. — Каре у господина Йорвета, — азартно выдохнул все тот же энтузиаст, хотя собравшиеся вокруг люди и нелюди и сами все прекрасно видели. — Покер у дамы! Чистый покер, черт бы меня за яйца погрыз! Эльф изменился в лице. Несколько секунд он в замешательстве рассматривал кости, а потом с таким удивлением глянул на Марианну, что женщина насторожилась. В голову ей пришла неблагородная мысль — дескать, не она одна сегодня шельмует за игорным столом. «Тем веселее, — скалились с доски танцующие скелеты, — тем задорнее, подруга!» — Играйте до трех! — возопили в толпе. — Шоб наверняка! Народ нестройно загудел, соглашаясь с крикуном. Где это видано, рефреном звучала в этом гудении мысль, чтоб баба мужика в покер обыграла? Это повезло просто, всяк же знает — новички, они удачливые! Надо бы разбавить этакое-то счастье, глядишь, дальше уж не подфартит! Взгляд Йорвета чуть просветлел — эльф явно не желал признавать свое поражение. — Я не против, — махнул он рукой, — но пусть решает, хм, госпожа. — Давайте до трех, — легко согласилась Марианна. Ей стало весело. «Дура!» — прошептал кто-то в толпе, на говорящего сразу же шикнули — не спугни, мол! Рядом заливисто захихикал Лютик. Как и следовало ожидать, ни после трех, ни после пяти, ни даже после десяти матчей ситуация не изменилась. Йорвет смотрел на покерную доску так, будто ждал, что деревянная ее поверхность сейчас оживет и плюнет в него ядом. На Марианну же скоя'таэль бросал взгляды, полные сомнений, подозрений и раздумий — дураком он не был и наверняка уже начал догадываться, что тут дело нечисто. Дважды они сыграли вничью, все остальные партии были за женщиной. В толпе же, которая за то время, что противники сидели за столом, значительно выросла, назревал бунт. — Ведьма! — внезапно озвучил общую мысль все тот же крикливый мужик. — Заколдовала она кости-то, вот они и того… прыгают по ее указке. Покер пять раз подряд? Да где ж это видано! Эх, братки, а не свести ли нам девку к старосте, а и того лучше — прямиком к дознавателю нашенскому! А? Марианна, которая с минуты на минуту ждала чего-то подобного, напряглась, но тут на выручку ей неожиданно пришел Геральт. Он выступил вперед, сложив руки на груди, высокий и спокойный, и баламуты примолкли. — Она честно играет, — обведя взглядом толпу, сказал ведьмак. — Я знаю. Люди и нелюди завертели головами, зашушукались. — Это ж мутант, — неуверенно сказал кто-то. — Они магию чуют, шельмецы. Может, милсдарыня и правда того… по умению? — А то, — насмешливо поддержал Геральта Лютик. — Экие темные вы личности, чуть что — сразу к заплечных дел мастеру бежите, будто он вам мамка родная и титьку подставит! А вот узнайте-ка — госпожа-то по всему северу своей покерной сноровкой прославилась. Во Флотзаме всех обыграла, да там вроде народец не такой просвещенный, заплатил долги и на боковую, как у честных людей водится! Эта тирада вергенских игроков явно задела — кому понравится, когда в одной фразе приличный город сравнивают с захолустной деревенькой, да вдогонку его жителей еще и в жадности обвиняют? — Не слыхал я ни разу о такой девке, чтоб в покере смыслила, — настаивал на своем упрямый крикун. — А дурить себя не позволю! — Я слыхал, — вдруг раздался в толпе густой басок и к столу подкатился плотный рыжеволосый краснолюд, подпоясанный богато расшитым платком. — Знакомец у меня в тех местностях водится, дальняя родня дружка моего старого, м-да. Эйнар Гуссель звать, приторговывает он там всяким, да и в покер, говорят, не дурак. Вот он писал с месяц назад, что незадача вышла, проигрался девке какой-то… Это тебе, значит, барышня? Женщина настороженно кивнула, не спеша расслабляться. Кто был пришедший ей на выручку краснолюд, она и знать не знала, но слова его явно склонили мнение толпы в сторону Марианниной невиновности. — Ну, раз ты так говоришь, Корнелий, — завздыхали в толпе, — тебе лучше знать. Значится, вот оно как. Звиняйте, милсдарыня. Погорячились мы — бывает. Звиняйте. Горластый ревнитель покерных правил, услышав такое, скривился — он явно был с общественностью не согласен. — Корнелий Мейер — краснолюд почтенный, спору нет, и в кости играет честно, — взвизгнул подстрекатель, все-таки не выдержав. Лицо его было перекошено от злобы, изо рта брызгала слюна. — А я б все-таки девку проверил! Уж больно ловко вывернулась — ну чисто морочит! Кто их знает, чародеек этих! Водицей или там железом таких пытать надобно, вот мое слово! И тут — Марианна аж вздрогнула от неожиданности — поднялся из-за стола Йорвет. Сделал он это так резко, что настырный горлопан невнятно булькнул и зашипел, нечаянно прикусив язык. И несчастному было, чего бояться: еще минуту назад спокойное лицо скоя'таэля стало мрачнее тучи, уголки губ опустились, взгляд засверкал лихой разбойничьей злобой. Не говоря ни слова, эльф шагнул к крикуну и в упор уставился на него. Мужик попятился и, словно закрываясь от невидимого удара, вскинул перед собой руки. — Водицей, значит, — сказал Йорвет таким тусклым голосом, что у женщины зашевелились от ужаса волосы на голове. — Или железом. Пытать, значит. Этого подстрекателю хватило — заверещав, горлопан развернулся и припустил прочь, да так шустро, будто по пятам за ним гнались демоны. — Довольно, — добавил лидер белок чуть погодя, тяжело глядя вслед сбежавшему. — Я признаю победу этой женщины. Ess’tuath esse. Притихшие зрители, пряча глаза, начали потихоньку расходиться, рассаживаться по столам. На несколько минут в таверне воцарилась почти полная тишина, а затем мало-помалу возобновились разговоры, застучали о столешницы кружки. Только изредка, исподтишка оглядываясь, кто-то бросал взгляд на покерный стол. Ни Геральт, ни Лютик с Золтаном, конечно же, не ушли, а еще зачем-то задержался рыжий краснолюд, которого звали Корнелием Мейером. — Ох, — жизнерадостно и сладко потянулся бард, не обращая внимания на неловкое молчание, — ну и ночка! Давно мы так не кутили, правда, Геральт? Марианна слабо улыбнулась — ей все, что произошло в последние несколько часов, веселым совсем не казалось. Ведьмак тоже не выглядел так, будто только что славно погулял. А на Йорвета женщина старалась не смотреть: отчего-то ей одновременно было и боязно, и неловко. Сбоку кто-то вежливо прочистил горло. Приятели обернулись на звук, и под их взглядами так вовремя пришедший на спасение краснолюд неторопливо приподнял руку, коснувшись пальцами своего берета. — Прошу меня простить, коли я не вовремя, — прогудел он и внимательно глянул на Марианну из зарослей своей обширной бороды. — Надобно, думаю, девочке вашей извинения принести, вот я и задержался чуток. Ты уж не сердись, барышня, вот неладная на народ нашла. Уж больно ты везуча, даже я засмотрелся. А удача — она абы к кому не идет, такое мое мнение. — А вы кто, собственно, будете? — непосредственно поинтересовался Лютик. — Корнелий Мейер меня кличут, ну да то вам уже ведомо, — хмыкнул рыжий. — Торгую тут помаленьку да потихоньку. Оружие, доспехи, амуниция, так-то оно да. Бард, не удержавшись, присвистнул — судя по богатой, украшенной одежде и внушительной золотой цепи на груди, дела уважаемого краснолюда шли бойко. — Нехорошо это, неразумно, — продолжил между тем господин Мейер, оглаживая свою бороду, — чтоб так вот добрых людей хулили и бесчестили. Так что вот что я скажу, барышня: понравилось мне, как ты в покере ловка. Заходи-ка, думаю, как-нибудь вечером ко мне. Я и стол накрою, и друга своего, Сесиля Бурдона, позову: мы с ним ой как до хорошей игры охочи! Потешь уж стариков, красавица. И вы, милсдарь эльф, — внезапно повернулся к Йорвету краснолюд, — тоже не обделите нас вниманием — глядишь, раз вместе кости бросим, другой, да и договоримся до чего хорошего. Всякое в жизни этой бывает, такая уж она штука заковыристая. И торговец, лукаво улыбнувшись, чуть поклонился и, переваливаясь, пошел себе тихо и степенно к выходу. Компания проводила его взглядами, осмысливая короткий, но крайне любопытный разговор. — Хм, — прокомментировал, наконец, ситуацию Геральт. — Вот это чутье у старика на, эээ, везучих, эээ, личностей, — громким шепотом сообщил поэт, когда за краснолюдом захлопнулась дверь. — А у него денег должно быть навалом, у меня прямо всё чешется. Это всегда к деньгам. — Или ты помыться забыл, — лаконично сообщил ему ведьмак и некстати добавил: — И нам тоже пора. — Да? — изумился Лютик. — А… — Давай-давай, — подтолкнул его со спины молчавший до тех пор Золтан. — Тебя к тем деньгам не звали, а вот эль по нам плачет, что уж говорить про самогон! — Но, — упирался менестрель, которому явно хотелось послушать про то, как Йорвет будет расплачиваться своим копьем за свой же проигрыш, — но! Куда спешить! Давайте выпьем все вместе! Мы только что спасли прекрасную деву от смертельной опасности! Где мои лобызания? Где, я спрашиваю? Голос его становился все тише и тише по мере того, как друзья приближались к трактирной стойке, а потом и совсем стих: ведьмак знал, как утешить своего лучшего друга. А Марианна с Йорветом остались одни — ну, насколько можно было остаться в одиночестве ночью в городской таверне. Женщина неловко потопталась на месте, открыла было рот, чтобы что-то спросить, — и промолчала. — Пошли, — наконец сказал Йорвет и направился к выходу. — Пошли, — послушно согласилась Марианна и последовала за ним.***
Оказавшись снаружи, они с эльфом встали на пороге. От ступеней трактира, блестя в лунном свете отполированными булыжниками, разбегались в разные стороны две тропинки. Мигали в темном небе звезды. В кустах упоенно стрекотал какой-то ночной жук. Шло время. На улице было свежо. Марианна, вспотевшая в теплой и душной таверне, зябко поежилась, когда прохладный, сладкий на вкус воздух обнял ее тело. Йорвет упорно молчал, и женщина совсем не знала, что дальше делать. Потребовать свой выигрыш? Распрощаться и вернуться домой — наверняка там, в шкафу, Роше уже измыслил для нее адские муки, не ко времени помянул и водицу, и железо, да и про огонь не забыл. Когда тишина стала совсем уж невыносимой, Марианна вздохнула и расправила плечи. — Ты выиграла, — раздался в темноте тихий голос эльфа, перебив женщине весь настрой. — Чего хочешь? Йорвет наверняка ждал от нее… каких-то неприличных просьб, и вообще в разговоре с ним следовало соблюдать осторожность, но события последних нескольких дней внезапно всей своей тяжестью навалились на женщину. Сил выдумывать какую-то очередную хитрую ложь у Марианны просто не осталось. — Копье, — сказала она и потом, сообразив, что скоя'таэль ее не понимает, пояснила: — Точнее, наконечник от копья. У тебя, я слышала, имеется такой. Им, говорят, ведьму закололи. Йорвет в неподдельном удивлении приподнял бровь, склонил голову, раздумывая над словами женщины, а потом, что-то вспомнив, кивнул. — Верно, — согласился он, явно пытаясь понять, что Марианне в том осколке стали. — Есть. Меня в какой-то заварушке каэдвенская шваль достала, ну я и прихватил себе на память. Зачем тебе? — Да просто так. В коллекцию. Я тут недавно начала собирать магические штуковины, а этот наконечник, по слухам, зачарованный, — без огонька соврала женщина и в доказательство поднесла ладонь к шее, обращая внимание эльфа на цепочку, подаренную ей Мориль. Ложь вышла так себе, средненькая, но на большее Марианна в этот момент была не способна. Йорвет же, проследив за ее рукой, снова замолчал, глядя на белеющее в полумраке женское горло. — У меня с собой нет, — медленно произнес скоя'таэль, и каждое его слово, словно камень, падало в ночную гладь, оставляя на ней круги недосказанных, потаенных, словно темные омуты, мыслей. — Пойдешь со мной в затопленную деревню? Марианна задержала дыхание, через силу сглотнула и сказала: — Пойду.***
В деревушке, которую вергенский староста отдал скоя'таэлям, было тихо — только дежурили у костра, жаря на огне хлеб, незнакомые Марианне белки. Они встрепенулись было, заслышав шаги, но при виде Йорвета успокоились, заулыбались, откидывая на спину длинные, заплетенные в косы волосы. На женщину они глянули с подчеркнутым безразличием, но она поняла: наутро о ее ночном визите в эльфские «владения» будет известно всему лагерю. Дом, который занял Йорвет, явно видал лучшие времена. Стены его покрывала плесень, под ногами пружинили отсыревшие доски, но в очаге наперекор всему приветливо потрескивал, пожирая сучья, огонь, а кровать была устлана шкурами и одеялами. Эльф в несколько шагов пересек комнату, порылся в сваленных в углу свертках, а потом, не утруждая себя, кинул Марианне ее выигрыш. Женщина, никогда не отличавшаяся особенной ловкостью, с трудом поймала трофей, за которым так упорно охотился Роше, и в раздражении щелкнула языком — ради этой безделицы она чуть не попала в лапы к дружелюбному вергенскому палачу! — Довольна? — спросил Йорвет, и голос его прозвучал очень близко — так близко, что Марианна от неожиданности подскочила на месте. Подняв голову, она нахмурилась было, но сказать ничего не успела. Не дожидаясь ответа, скоя'таэль запрокинул голову женщины назад и поцеловал ее неторопливым, медленным поцелуем. Марианна разжала вмиг ставшие податливыми пальцы, и злосчастный наконечник, звякнув, упал на пол. Она знала, конечно, зачем эльф привел ее в свой наполненный промозглым холодом дом, и ждала этого, но все равно не смогла сдержать удивления. «Неужели? — плавно вздрагивало в ней вместе с сердцем недоверие. — Неужели и правда? Сейчас?» — Ты выиграла у меня восемь раз, — гладя ее шею, выдохнул скоя'таэль, и у Марианны подкосились ноги. — Одно твое желание я исполнил, осталось семь. Такого Йорвета женщина не знала, и не было у нее ни слов, ни мыслей, чтобы от него защититься. Глотая поцелуй за поцелуем, она обняла эльфа, почувствовала, как мерно двигаются его плечи, и закрыла глаза, признав свое поражение. Шкуры на кровати были мягкими. Они пахли лесом: хвоей, землей, смятой травой и еще чем-то едва ощутимым, пронзительно-горьким. Марианна кусала губы, прогибаясь под горячими, чуть шершавыми ладонями, каждую мозоль на которых она чувствовала собственной кожей. С изумлением и ликованием ее тело тянулось навстречу этим рукам, и женщина принимала, отдавая, снова и снова — до белого, тягучего пламени под судорожно сжатыми веками. Это были не те звериные ласки, не тот голод, что погнал их друг к другу в затерянной среди лесов пещере. Там каждый торопился получить лишь свою долю любовного жара, раз за разом утверждая себя в мире живых. Здесь же, среди стен, на которых, словно слезы, выступали мелкие водяные капли, не было мужчины и женщины — осталось только движение, танец, безмерно старый и навсегда новый. Бился о потолок, не в силах найти выход, крупный белокрылый мотылек. Луна, любопытная и равнодушная, заглядывала в окно, серебрила утонувшие в пушистом меху тела. В эту ночь — не в навязанном сновидении, не в насланном мороке, что благоухал яблочным ароматом, а в покосившемся старом доме на окраине города — Йорвет и Марианна зачали своего первого ребенка. Примечание yea - да niew do dome his’es tiu’rn, taedh - пусть твой вечер будет добрым, бард dhoine - человек/люди (ну вдруг кто не знает!))) Bloede arse! - Чертова задница! Ess’tuath esse. - Так тому и быть. Примечание 2 Традиционная минутка благодарностей :) Во-первых, Аглар! Спасибо огромное тебе за вычитку и поддержку, как и всегда. В этот раз я ударилась в другую крайность: на письма отвечала с трудом и вообще подстрадывала изрядно :). Так что вдобавок ко всему моя тебе благодарность за терпение. Еще И еще очень-очень я признательна всем, кто меня читает, пишет комментарии, хвалит и ругает - это реально круто и адски добавляет позитива. Спасибо вам, братцы-кролики:) Как я и обещала, у меня есть сюрприз, заряженный силой эпического мимими. Итак! Рысята фореваааа! Вот оно, невероятное от elmaari - http://s020.radikal.ru/i722/1404/3c/4c57b73f758e.jpg Как и обещала, ссылка на мои собственные произведения, часть из которых вы уже читали. На самом деле, я только-только начала выкладывать там новое, но всем добро пожаловать, welcome и witam - http://samlib.ru/editors/z/zajcewa_k/ И - в этот раз "примечательная" часть оказалась длинной - последний, не такой позитивный момент. К моему большому сожалению, после весьма, кхм, неприятной переписки в личке мне придется закрыть незарегистрированным пользователям возможность комментировать фанф. Простите меня, пожалуйста, делаю это с большим сожалением и неохотой. Для меня совсем не имеет значения, кто именно и как оставляет отзывы, но сейчас пока получается так. Если вы решите зарегистрироваться, я буду очень рада, если нет - спасибо просто за то, что читаете :) Извините за такое дело :( Примечание 3 И - неужели вы всерьез дочитали до этого места?! - пробую новую штуку под названием "В следующей серии"))) Так как я вчера в писательском раже сваяла уже кусочек следующей главы, могу слегка приоткрыть завесу страшной-ужасной тайны. Итак, планируется: - Ночь. Хижина. Кровать... Ну, вы поняли. Продолжение банкета. - Эльфята учатся стрелять - Подарки по-скоя'таэльски - О том, кто сидит в шкафу Примечание 4 Не позволяй нам болеть, Не позволяй стареть, Не позволяй творить глупости, ладно? Просто сделай нас смелыми, Заставь играть по-честному И разреши нам сегодня быть вместе Warren Zevon – Don't Let Us Get Sick