***
Часы отбили свой час. Мицури стало невыносимо от интереса, что такого прячет от них Ренгоку и почему вообще прячет. Любопытства хоть и было полно в её голове, но всё же ум и смекалка давали о себе знать. Факт того, что Ренгоку так просто не даст им взглянуть на содержимое, является основным, а значит откидывать его нельзя. Самые легкие варианты по типу подойти и спросить на прямую отпадают — риск отказа и то, что усилится надзор помешают её дальнейшим другим вариантам. Да и так будет неинтересно. В её задумку входит обман и ловкость. Проскочить и увидеть самой. Но одной будет трудно — это и так ясно. Нужен тот, кому не впервой делать всё в тайне и скрываться. Канроджи улыбается. Сожительство Узуя впервые пошло ей на пользу. Подходит к его двери и стучится. Не громко, чтобы Ренгоку не услышал. Девушку не очень удовлетворяет сотрудничество с Тенгеном, но в ситуации вылазки будет весьма глупо не обратиться за помощью к бывшему шиноби. Столп Звука, может, заносчив и высокомерен, но в делах ниндзя тот профи. Ей не отвечают. Она стучится снова, и снова без ответа. Терпение начинает поджимать, и она уже хочет замахнуться, чтобы треснуть по хрупкому дереву посильнее, как сёдзи тихонько открываются и на пороге стоит сонный потрёпанный Узуй. Она впервые видит его таким лохматым и безобразным ото сна. Тенген всегда был для неё свеж и бодр, как будто в росе искупавшийся. А тут он такой… Такой… Необычный? Это кажется удивительным для Канроджи. — Ну? Его голос возвращает её с небес на землю, напоминая ей о том, зачем она тут стоит. — Ты… У меня к тебе предложение, — нервно сглатывает девушка, сама не понимая, от чего встревожилась. Парень отходит в сторону, раскрывая сёдзи шире, жестом предлагая ей войти. И Мицури заходит. Футон не был убран. Значит столп всё же спал. Девушка не могла и подумать, что прошлая привычка дневного сна осталась у Узуя. Не все истребители принимали дневной сон, ведь успевали ночью, как и отоспаться, так и убить демона. Но Тенген не простой истребитель — он шиноби. Шиноби часто выступали по ночам, а значит должны были тратить время на сон днём. По крайней мере, это было теорией Мицури, так-то она правду не знала. — Ты спишь днём? Узуй поднимает бровь. Девушка серьезно хочет это обсудить сейчас? Он устало садится обратно на футон, лениво потягиваясь. — Привычка, — бросает парень. — С детства привык мало спать, вот сейчас пытаюсь восстановиться. Что-то внутри Канроджи противно обрывается, отчего та скрючивает гримасу. А она дура реально поверила, что это часть ниндзя-странностей Тенгена. Она делает глубокий вдох, чтобы казаться уверенней и твёрдо выдаёт: — У меня к тебе важная миссия! — за этот день Мицури не перестаёт удивлять Узуя. — Ты ведь хочешь узнать, что принёс с собой Кёджуро? Узуй разваливается поудобнее, ведь ему и вправду интересна задумка Канроджи. Несомненно, он ожидал её здесь увидеть, но всё почему-то это до сих пор кажется ему нечто любопытным и интересным. — Допустим. — Отлично, — хлопает в ладоши она. — Тогда я… — Стоп, — плавно прерывает он её, глядя на неё на удивление спокойным рассудительным взглядом, как будто имеет при себе подготовленную речь. — Никаких «тогда» и тем более «я», если это не касается самого меня, — поясняет парень. — Я знаю, как нам блестяще лучше будет узнать. Девушка скрещивает руки в недовольстве, но продолжает слушать приятеля. — План ярко простой и блестяще понятный: ты отвлекаешь, а я пробираюсь. Канроджи выставляет ноги по шире — возмутительная поза мангуста — и ставит руки на бока, угрожая нападением. — С чего это вдруг именно я должна отвлекать? Мицури прекрасно понимает логичность решения, но любопытство бьёт по мозгам, призывая открыть злополучную коробку самой и первой узнать спрятанный клад. Почему Узуй? Она тоже сумеет незаметно прокрасться! — Может просто кто-то лучше знает Кёджуро? — девушка в удивление на саму себя краснеет и отворачивается. Узуй был этим так озадачен, что решил смягчиться. — У меня блестящий опыт в таких делах, доверься мне. Канроджи вздыхает и смотрит на двери. Любопытство её протяжно плачет, но с планом она согласна.***
Ренгоку — истинная детская натура в теле взрослого человека. По крайней мере, так считает Мицури. Так сказать, её маленький «психоанализ». Хотя, ей ли судить о людских мыслях? Она находит бывшего наставника на энгаве. Он рассматривает свои ладони и пальцы, как нечто удивительное. Дряблое шевелит ими, как будто впервые почувствовал каково это иметь руки. Канроджи, как заботливая старшая сестра, не может не улыбнуться этому — такое удивительное сосредоточивание на собственных руках есть только у детей. — Кё? Парень оборачивается и смотрит на неё затуманенным взглядом. Понятно. Он не разглядывал руки, он просто боролся со сном, впадая в новый транс. Мицури живёт с одними совами, ей богу. — Не отвлекаю? Девушка спросила это сугубо для приличия и задержки времени. Она прекрасно понимает, что не отвлекла, а даже если так — это не помеха. Тянуть время обычной светской беседой один из её козырей. — Нет, — он натягивает ту же улыбку, только немного сонную и безмятежную, как с полудрема. — Ты чего-то хотела? — Нет, я просто… — Не говори, я и так всё знаю! — девушка хлопает глазами на его возгласы, открывая рот в удивлении. Что на этот раз он ей выкинет? — Ты обижаешься из-за того случая с метлой, — смелое утверждение. — Прошла неделя, но, мне кажется, тебе всё ещё неловко. Так ещё сегодня на рынке заставил волноваться… Мицури сдерживает желание рассмеяться от такой манеры Кёджуро. Столп, как мальчишка, виновато трёт затылок и жмурит глаза, не понимая, что перед ним не грозная мать, а его нежная подруга. Такое беспокойство всегда трогает Канроджи, но также всегда она не может ответить тем же. — Оу, Кёджуро… — ей не хочется его винить, но в данной ситуации это будет в пользу и в тему. — Я не злюсь на тебя, хоть и немного обижена, — она делает страдальческий вид. — Нос ещё порой так болит. Хватило пару секунд, пока столп окончательно загрузился и не подскочил к бывшей ученице. — Я не мог тебе его сломать? Давай я посмотрю. — Стоп, что… В тот же миг её хватают за нос и вздергивает кверху. В ту минуту она могла поспорить о сохранности её носового хряща, потому что то, как тянет Ренгоку, было не на шутку больно. — Мицури! Оклик с дома заставляет их обоих обернуться, по крайней мере Канроджи глянуть боковым зрением. Быстро ущипнув столпа за руку, чтобы освободить свой несчастный нос, она летит в дом, не замечая любое препятствие на своем пути. Любопытство бьёт ключом: она должна его удовлетворить. Забегает в дом и видит Узуя, держащего заветный ящик в руках около лесенки на чердак. Вид у столпа был настолько озадаченный, что живот Канроджи начинает сводить от любопытства. Но она поздно пригляделась — вид был озадаченно неудовлетворённым. — Ханаби…* — Что? — Кёджуро купил фейерверк, — отчеканивает каждое слово Тенген, заставляя Мицури нахмуриться. Девушка подскакивает к нему ближе и, стоя на мысках, чуть ли не ныряет в коробку. Теперь она поняла, что так пошатнуло Узуя. — Вас это разочаровало? В проходе стоящий Ренгоку был, как раз кстати. Ну, как ему сказать… Не прям же в лицо, так ведь? — Да, — Мицури забыла, что Узуй мыслит по-другому. — Зачем тебе понадобились эти унылые фейерверки? Яркие праздники уже не за горами, дождаться не мог? Кёджуро виновато отводит глаза. В этом застенчивом виде скрывается что-то ещё, и это, ой как, не нравится Канроджи. — Понимаете… — хрипло тянет он. — Я не знаю сколько продлиться наш брак и… — он тянет паузу. — Мне бы хотелось увидеть Мицури в праздничной юкате. В комнате воцаряется тишина, и девушка чувствует, как краснеют её щеки. Она прячет застенчиво лицо за коробкой, но даже так, на неё сверху-вниз бросает кривой взгляд Тенген. Ей приходится собраться, чтобы ответить на такое признание, ведь, всё же, оно было предназначено ей. Отходит от парней в сторону, откидывая назад косы. Трогая вспотевшими ладонями и без того, горячие щеки и пытаясь подавить смущение, та выдаёт: — Хорошо, я согласна, — напряжение сменяется неким успокоением и удивлением. — Только у меня одно условие. Канроджи отводит взгляд в сторону и думает, что такая жертвенная для неё фраза задаст всем хороший настрой после произошедшего и немного скудное положение для неё самой. Но она всё же рискнёт.***
Узуй скрещивает руки на груди в недовольном понимании того, как он вообще оказался в таком положении и как согласился на это и соглашался ли вообще. Холм достаточно высокий и удобный для разглядывания фейерверков, но, чтобы с него спуститься, Ренгоку потребовалось изрядно помучиться. Тенген не насмехался над ним и даже не шутил, ведь был в таком же положении. Несмотря на всю их ловкость, силу и растяжку — слазить с предгорья в юкате было тяжело. Условие Мицури было для Узуя унизительным и садистским. Как девушке вообще взбрело в голову разодеть двух столпов в женские юкаты? Какими нужно быть безумцем, чтобы поймать эту мысль? Несомненно, на Узуе всё смотриться блестяще и великолепно, но такого опыта ему точно не нужно было. Да и знание того, как завязывается женский пояс-Оби, ему вряд ли понадобиться в дальнейшем. Мужские юкаты, что имелись у Тенгена, не были такими яркими как та, что сейчас была на нём. С неким завораживанием тот подмечает, что ему даже нравятся эти дерзкие узоры и цвета на нём. Прям под стать такой блестящей личности. — Откуда они у тебя? — небрежно спрашивает парень, продолжая наблюдать за махинациями Ренгоку зажечь шоу. Канроджи стояла рядом, рассматривая звёздное небо. Какое созвездие та пыталась там найти, столп не знал. — Остались как-то, — немного тихо говорит она. — Родители любители что-то подсунуть. Тенген ничего не отвечает, только переводит на неё взгляд. Лунные тени идут её лицу. Несомненно. Новые факты о прошлом его сожителей не перестают удивлять Узуя. Как Кёджуро вообще не мог ни разу не увидеть девушку в повседневной одежде? Это каким нужно быть слепым или незаинтересованным в собственной ученице? Неужели только форма истребителя и кейкоги? Абсурд. Слышится громкий хлопок и на всех порах к ним летит Кёджуро. Мицури вздрагивает от звука, её зрачки сузились: они в страхе наблюдает, как со свистом летит вверх огненная полоса и рассыпается по небу большим бутоном. Это заставляет тело девушки подрагивать, видимо она впервые видит фейерверки так близко. Пока есть время, Узуй кладёт на её голову кисть, как бы пытаясь захватить её разум с мыслями. Это заставляет девушку перепугаться ещё больше, но видя доброжелательную улыбку, какую только смог выдавить из себя Узуй, та успокаивается. Подушечки пальцев мерно гладят кожу головы, и теперь Канроджи без тревоги может полюбоваться красотой салюта. Прибежавший Ренгоку, окидывает двух друзей каким-то странным взглядом и становится рядом с ними, поближе к Мицури. Он кладёт руку девушке на плечо, и тогда между ними создаётся полная идиллия, что так нужна была этому вечеру. Все стоя, смотрят на рассыпающееся цветочное небо. Им наконец-то удалось создать небольшую гармонию между собой.