Неприкасаемый

Songs:

High for this — The Weekend

Tell Me The Truth — Two Feet

Hedonist — zandros, VIZIER

 

Тэхён — младший ребёнок весьма влиятельного человека. Парню идёт девятнадцатый год и как же ему повезло родиться позже остальных братьев в своей семье. К нему было не такое повышенное внимание, как к остальным, и естественно на него оказывалось меньшее давления со стороны отца, но вместе с тем он был самым проблемным членом своей семьи. Если вы однажды спросите, кто самый проблемный богатенький сынок одного из владельцев крупной компании Сеула, то могу поспорить, что вам назовут его имя. Сколько раз он светился в новостях и в самых различных скандалах, сколько раз его фото появлялось на страницах жёлтой прессы… То он сядет за руль в пьяном виде, то он напьётся и будет устраивать шум на главной развлекательной улице Сеула, то влезет в драку, то будет непонятно где и с кем замечен, то устроит такую вечеринку, с которой забирают накуренных людей на скорой или сразу же в обезьянник. Но на то Тэхён и сынок богатого отца — за ним постоянно заметали следы. Как только новость о нём просачивалась в интернет, люди его отца сразу же устраняли их с помощью огромных сумм денег. Но всё равно за парнем должен был быть хоть какой-то присмотр, поэтому его отец нанимал телохранителей. Хотя бы с ними Тэхён не влезает в серьёзные передряги, из которых он мог бы не выйти живым. Ведь у парня совсем нет тормозов и инстинкта самосохранения. У Тэхёна за всё время было много охранников и все они сменялись один за другим, потому что не устраивали его отца и не могли нормально справиться со своими обязанностями. Не могли уследить за девятнадцатилетним парнишкой. Но вот появился один очень пунктуальный, настырный и компетентный телохранитель, лет двадцати пяти, который следовал за парнем по пятам, как смерть, и этим кем-то был Чон Чонгук. У него наверняка были стальные нервы, ведь он спокойно и тщательно выполнял эту, казалось бы простую, работу. Например, взять момент в клубе, когда Тэхёну протянули самокрутку с какой-то травой и он был уже рад взять её в руки, как перед его лицом показалась чья-то татуированная рука и взяла этот свёрток, опуская его в бокал с виски. — Мне ваш отец платит не за то, чтобы вы в какой-то дыре накурились сеном, — ровным и спокойным голосом говорит Чонгук, лицо которого в тот момент не выражало никаких эмоций. Или другой случай, когда Тэхёна чуть ли не нагнул какой-то достопочтенный, неизвестный и красивый дядя из клуба в туалете сего заведения. Тэхёну хотелось. С него уже стягивали джинсы, как он заметил, что к ним кто-то подходит и убирает этого чертовски сексуального мужчину в сторону. И снова. Как вы думаете кто это был? Чон Чонгук. Для Тэхёна его имя стало звучать, как проклятье, никак иначе. — Опять ты? Ты сейчас скажешь, что мой отец тебе платит не за то, чтобы меня трахали в туалете? — Тэхён зол, действительно зол. — Именно так, — кратко отвечает Чонгук, одетый в чёрный костюм, который сшит прямо идеально под него. Он уводит того чертовски сексуального незнакомца подальше от парня и возвращается за Тэхёном. Ещё был случай с тем, как Тэхён чуть не влез в драку с какими-то парнями на байках, назвав их не самыми хорошими словами. Хорошо, что Чон был рядом, иначе от Тэхёна осталось бы одно мокрое место. Вишенкой на тортике терпения Чонгука стали случаи, когда Тэхёна надо было вытаскивать из изолятора, внося залог деньгами отца Кима.   Проще говоря, Тэхён был одной большой проблемой, которая постоянно находила проблемы на свою задницу. На свою упругую и чертовски притягательную задницу — этого Чонгук не отрицал. На Тэхёна засматривались многие и Чон, увы, не стал исключением, но по сравнению с другими он работал на его отца и умел разделять личное с работой, к тому же он сохранял строгую рабочую субординацию.   Тэхён для него неприкасаемый.   И тут самое главное правило в его работе: ни на миг не упускать его из вида, ни на секунду не терять бдительность и ни в коем случае не позволять себе влюбиться.   Боже, да этот чёртов прохвост каким-то образом смог соблазнить криминального авторитета, жена которого впоследствии разбила нос Тэхёну, когда узнала об интрижке своего мужа. И вот очередной поход в клуб.   Тэхён сидел в очередной компании своих якобы друзей и выпивал с ними. Так уж вышло, что Чон начал раздражать его своим присутствием, особенно когда его друзья стали шутить про то, что тот как нянька с ним носится. — А правда, что твой отец платит ему безумно большие деньги, поэтому он на всё согласится? — спросил Тэ его друг, — даже пожертвовать своей жизнью? — Не знаю... ну думаю, что закрыл бы собой, он за мной как собачка носится, — говорит Тэ и косится на своего телохранителя, который стоит в стороне от их столика, смотря по сторонам, со сложенным руками ниже торса.   Ребята начали обсуждать Чона и смеяться с того, что говорил про него Тэхён. — Думаешь он трахается с парнями? — не стесняется и спрашивает второй друг.   — Хаха, мне кажется, что его трахают. Хотя не знаю, он, наверное, гетеро, посмотри на него, — Тэхён тыкает в сторону своего телохранителя пальцем и смотрит на него. Его взгляд немного плывёт, потому что он выпил довольно много алкоголя. Его бесит Чонгук и бесит ещё то, что Тэ безумно его хочет. Его сдержанность не отталкивает, а наоборот — притягивает. И все шутки в адрес Чона… это просто попытки отвлечь себя. Он стал его одержимой фантазией, которая была недоступна, потому что это блять чёртов телохранитель. Он несколько раз вешался на него, но Чон спокойно убирал его руки от себя. Когда Тэхён вдоволь насиделся с друзьями, Чонгук отвёз его домой и просто в очередной раз закрыл глаза на хамское поведение парня в свой адрес. Он же слышал каждое слово, когда стоял там, рядом при их столике. Чонгук обозлился на этого хамского парня, но что поделать, он — часть его работы. Трудно было признать, что он допускал такие мысли, что если бы не эта работа, то ему бы хотелось попробовать с ним сблизиться, но вкус у Тэхёна на парней был... интересный. Ему нравились конченные красивые мудаки, которые обычно любят только себя и разбивают другим сердца, ну или же лица. Со временем у Тэхёна появился какой-то бойфренд, который водил его по сомнительным закрытым вечеринкам, и они пропадали у того на музыкальной студии дома. Не то чтобы Чонгуку было до этого дело, но ему кажется, что тот плохо влиял на младшего. Какой-то недоделанный рэпер, который возомнил себя Джей Паком. Сегодня Чонгук забирает Тэхёна в очередной раз от того парня. Пока Чон ждёт его у машины, эти двое целуются у подъезда многоэтажки элитного района. Чон спокойно смотрит на это, хотя внутри ему противно — хотелось бы быть на месте этого ублюдка. Но нет, Тэхён — это его работа. Тем более он не хочет, чтобы отец этого маленького исчадия ада отстрелил ему яйца за превышение полномочий. Тэ прощается со своим якобы бойфрендом и садится в машину, смотря недовольно на Чона. — Чего так на меня смотришь? — Просто, — тихо и со злостью говорит Тэ. Чонгук включает музыку и заводит мотор, машина двигается с места. Он не понял этой враждебности на лице парня. — Неужели тебе всё равно? — спрашивает его Ким. — На что всё равно? — в ответ спрашивает Чон, смотря на дорогу. — Ну на то, что я остаюсь у какого-то там парня, что я целуюсь с ним? Чонгук молчит. А что ему говорить?   Да, меня волнует это, чертовски мать его интересует?   Да, я постоянно смотрю на тебя, пока ты этого не замечаешь?   Да, ты мне нравишься?   Но что дальше? — Почему ты блять меня игноришь! — Тэхён вцепился в его руку, из-за чего машина чуть ли не съехала непонятно куда с трассы. Чон осторожно вывел её вбок и остановил машину. Надо собраться с мыслями. — Не молчи! — младший явно озабочен. — Не всё равно, — кратко отвечает ему Чонгук, нарушая границы, которые есть между ними. Нарушая то, что нарушать нельзя. — Так блять почему ты мне ничего раньше не сказал, сколько раз я пытался привлечь твоё внимание?! — Да? А то, что я как собака за тобой хожу, что меня трахают или слова про то, что я сделаю что угодно за деньги, тоже привлечение внимания? — Нет… я просто… — Тэхён смотрит вниз на свои руки и ему становится стыдно. Он же действительно себя ведёт как мудак, как разбалованный деньгами и славой парень, хотя так и есть на самом деле. Чонгук смотрит на растерявшегося парня и молча ждёт ответа. — Прости, я действительно не хотел тебя задеть, но ты так много сидел у меня в голове, что начал раздражать и… — он не успевает договорить, потому что его перебивают резким и грубым поцелуем. — Слишком много говоришь, — вкидывает Чон, продолжая поцелуй, сплетая их языки и кусая его за нижнюю губу.   Пусть его застрелят, но он не будет дальше жить, если не выпустит свои желания сейчас наружу. Тэхён сразу же отвечает, поддаваясь вперёд, тянется и обвивает его шею своими руками, когда Чон целует его всё так же настойчиво и требовательно. Тэ тает в его руках. Чон разрывает поцелуй и оттягивая голову парня за волосы назад, начинает осторожно лизать его шею, вместе с тем целуя и кусая нежную кожу. Младший застонал от таких приятных прикосновений, всё же шея — это его слабое место.   Чонгук был сильного телосложения, поэтому ему не составило особого труда перетянуть Тэхёна с его места на себя. Тэхён прижался к торсу парня, исследуя своими руками сильную грудь, чувствуя, как начинает дико от этого возбуждаться. Его пальцы проходятся по сильным мышцам рук и в его голове мысли о том, что он хочет, чтобы эти руки придушили его. Чтобы эти руки вжали его лицом в матрац. Парень начинает ёрзать на Чонгуке, понимая, что ему хочется его, дико хочется, до безумия. Он не стыдится того, что делает: его губы пошло приоткрыты, голова задрана вверх, пока Чон целует острые ключицы, сжимая руками его ягодицы, вжимая парня в свой пах и позволяя тому почувствовать возбуждение и его желание.   Всё взаимно. — Ты ужасно себя вёл. Ты бы знал, сколько проблем ты мне создал, — рычит Чонгук, когда Тэхён начинает ёрзать на его члене, сука, знает же, что так только больше его заводит. — Я готов всё исправить, — говорит ему в губы Тэхён, и его рука скользит между их телами, сжимая член парня через плотную ткань штанов. — В машине? — Чон с усмешкой смотрит на него, потому что тут мало места. — В отеле при дороге, надо заехать на заправку за презервативами, — говорит он, а сам весь изнывает от желания. Чон помогает парню с себя слезть и заводит машину, вбивая в навигатор ближайший мотель при дороге и заправку. Голова разрывается от мыслей и фантазий. Повезло, что ехать не так уж долго что до первого, что и до второго места. Через несколько минут Чон уже выходит с заправки с презервативами и смазкой, младший же от желания запустил руки в штаны и ласкает себя. — Твою мать, тут же есть люди, а если бы кто-то увидел через окно что ты тут делаешь? — Чон садится в машину и выруливает с заправки. — Чон Чонгуку всегда есть дело до всех и всего, — дразнит его Тэхён. — Меньше остри, утром ходить не сможешь такими темпами, — говорит Чонгук и сосредотачивается на дороге, потому что удели он внимание младшему, который на сидении машины уже весь течёт, то он просто разобьётся вместе с ним. Через несколько долгих минут они оказываются в мотеле, за который Чон быстро платит картой и тащит Тэхёна за собой в номер. Они проходят в комнату на втором этаже и стоит двери за ними закрыться, как Чон целует Тэхёна, вжимая его в стену. Он снимает с него рубашку и стягивает с себя чёрный пиджак, Тэхён же стягивает рубашку с него в ответ. Чон приподнимает его с пола, поддерживая за ягодицы и переносит на кровать. Он нависает над ним и начинает целовать его лицо, плечи и шею, спускаясь ниже к животу. Тэхён замирает, в томительном ожидании ласки, но Чон тоже замирает и смотрит на него. — Кто-то говорил, что меня ждёт отработка всех своих грехов и всех тех передряг, из которых я тебя вытягивал, — лица Чонгука касается улыбка. — Тебе платит за это мой отец, — недовольно говорит Тэ. — А я хочу, чтобы мне заплатил ты и совершенно не деньгами, — он снова целует его, но нежно, чтобы показать, что он его ни к чему не принуждает.   Тэ отвечает на поцелуй, и в следующее мгновение надавливает на грудь Чона, как бы говоря ему перевернуться на спину.   Тэхён, удобно устроившись перед своим телохранителем, хватается пальцами за тёмные штаны и тянет их вниз вместе с нижним бельем, высвобождая наружу многообещающую эрекцию.   Тэ как можно уверенней окольцовывает ствол Чонгука своими тонкими пальцами, проводя несколько раз по всей длине, стимулируя и без того возбуждённый до предела член. Юноша послушно наклоняется, высовывает язык и слизывает солоноватую смазку, которая выступила наружу из-за перевозбуждённого состояния старшего. Его язык толкается кончиком в ямку на головке, из-за чего Чон довольно стонет. Как он давно мечтал о такой близости со своим телохранителем. Как только мужчина не выдерживает такого томительного ласкания, то он плавно поддается бедрами вперёд. Тэ сводит свои бровки вместе, а затем пропускает возбуждённый орган глубже меж губ, помогая себе одной рукой.   Он начинает посасывать его член, ускоряя ритм движения своей головы. Его вязкая слюна вперемешку со смазкой стекает по подбородку. Он пытается брать глубже, от чего слышен хлюпающий звук, горло слегка жжёт от подобных манипуляций. Он бережно обводит языком каждую выпирающую венку — как же ему нравится, как они пульсируют. — Блять, не могу больше, иди сюда, — тихо шипит Чонгук и поднимает его лицо за подбородок, притягивая к себе. Тэхён поддаётся к нему и Чон без какого-либо отвращения целует его снова в губы. — Я хочу тебя, — тихо стонет Тэхён. — Я блядски хочу тебя, — вторит ему в губы Чонгук и берёт смазку, выдавливая ту на свои пальцы. Он заводит свою руку парню за спину, опускаясь одной рукой на его ягодицы и разводя их так, чтобы было легче его растянуть. Чон вводит в него сначала один палец, потом два. — Извини, тогда я не хотел задеть тебя в клубе, — хнычет Тэхён, почему-то ему это кажется сейчас важным. — Твою мать, Тэхён, проехали, важно то, что происходит сейчас… а сейчас я хочу тебя, — говорит он и целует его в щеку, меняя позицию. Теперь младший под ним. Он переворачивает того на живот, поддерживая рукой.   Вид сзади такой манящий и сексуальный.   Перехватывает дыхание. Чонгук, поддавшись волне возбуждения, что накрыла его с ног до головы уже давно, молниеносно разрывает пакетик контрацептива и раскатывает тонкий влажный латекс по своему разгорячённому органу, а затем впивается пальцами в пышные шелковистые ягодицы и входит в горячее нутро лишь головкой. Старший запрокидывает голову от долгожданного облегчения, сжимает свои челюсти, давая лишь несколько секунд Тэ на то, чтобы он привык к внушительным размерам, а затем безжалостно толкается до конца. Тэхён сдавленно скулит от ощущения такого размера в себе. — Продолжай, не томи, — стонет он под ним. Чонгук делает несколько умеренных толчков и сразу же набирает темп, двигается быстро, размашисто, практически при каждом толчке удачно задевая простату, вынуждая младшего жалобно хныкать и метаться по бархату простыни. Комната наполняется звуками шлепков плоти о плоть. Рука Чонгука, которая покрыта татуировками, скользит по талии Тэхёна, переходя к спине и очерчивая позвонки, поднимается к его шее, сдавливая её. Тэхён запрокидывает голову, чтобы его придушили сильнее, что Чон сразу же понимает и подхватывает его шею спереди, сдавливая её. Чонгук выходит из него, Тэхён же пользуется моментом, переворачивается и приподнимается с локтей, целуя Чона в губы. Их возбуждённые члены соприкасаются друг с другом, и Чон обхватывает их рукой насколько это возможно, чтобы продолжать их трение.   Чон спускается губами на грудь Тэхёна, вылизывая его розовые стоящие соски, руки снова перебираются на его ягодицы, он шлёпает его несколько раз с оттяжкой, наслаждаясь красными следами, которые остаются после его рук.    Тэ сам залазит на него, опускаясь на его член. — Блять, — рычит Чонгук, когда снова чувствует горячее кольцо вокруг своего члена. Тэхён начинает сам задавать темп, скользя по его члену. Чонгук не оставляет без внимания возбуждение Тэхёна и тоже стимулирует его. Тэхён стонет, выкрикивая обрывки фраз о том, как ему хорошо. Чон себя не сдерживает и тоже стонет, в унисон младшему. Стоны заполняют комнату, становится трудно дышать.   Оба изливаются и сразу же обнимают друг друга. Чон целует младшего в висок, выходя из него и укладывая на постель. Тэхён смотрит на него и гладит рукой его тёмные волосы, Чон тяжело дышит и понимает, что младший с сегодняшнего дня перестал быть только его работой… давно уже перестал на самом деле. — Чего ты так хитро смотришь? — Чон целует его в кончик носа. — Мне казалось, что отец тебе платит не за то, чтобы меня кто-то трахал, — он улыбается едкой поганенькой, но такой красивой улыбкой. — Да иди ты, — Чон щипает его за бок, — твой отец не должен об этом узнать. — Не узнает. Тэхён целует своего телохранителя, давая ему обещание, что теперь они друг от друга никуда не денутся.   Как оказывается, каждое правило имеет исключение, и каждая неприкасаемость имеет свои границы: где она начинается и на каком моменте она заканчивается.