Когда настанет тьма

      Вздохнув, Шан Цинхуа покинул повозку. Поёжившись от холода, он огляделся. Горная дорога. Отвесная каменная скала, подпирающая небеса с одной стороны и пропасть с другой. Кучка трусливых адептов Аньдин виднелась вдали.       Закатив глаза, Шан Цинхуа покачал головой. Здесь некуда бежать. Хищник настигнет их в одно мгновение, разорвав в клочья, а затем вернётся за ним. Ах, если бы только он мог летать!       Но внешние ученики редко поднимались на вершину Ваньцзянь, чтобы посетить Сад Мечей. Ведь обрести оружие можно было в Павильоне Поющих Клинков. Конечно, там не сыскать высокоуровневого божественного артефакта, но и они были весьма неплохи. Жаль, что получить меч можно лишь войдя во Врата Бессмертия...       [Даже с мечом вы бы и с места не двинулись. Чтобы стать счастливым, стоит рискнуть.] – уверенно возразила Система.       Шан Цинхуа, обняв себя за плечи, уставился в ледяную хмарь. В тумане силуэт приближающегося демона казался искажённым – слишком высоким и тонким, чуть изломанным, словно марионетка. Однако, с каждым шагом он принимал иную, пугающую до дрожи форму.       Когда Мобэй-цзюнь оказался так близко, что Шан Цинхуа смог увидеть его лицо, заклинатель судорожно вздохнул. Он не мог оторвать взгляда от ослепительного лица демона.       Белые волосы, словно покрытые инеем паутинки, реяли на ледяном ветру. Такие длинные, не перевязанные даже лентой, они падали на широкие сильные плечи, покрытые плащом, стекали по спине... Идеальное, надменное, красивое лицо полнилось мрачным величием: чуть сведённые чёрные брови, прямые и упрямые, как росчерки туши; высокая переносица; бледные губы, сжатые в гневе; белая, гладкая, как редчайший нефрит хотан, кожа казалась обманчиво тёплой и нежной.       Роскошные меха ниспадающего бархатного плаща глубокого синего цвета скреплялись пряжкой из голубоватого духовного камня высочайшего уровня на обнажённой сильной груди. Рукава шёлкового халата, расшитого серебром, скрывались под узорчатыми наручами. Широкий кожаный пояс стягивал гибкую талию. А длинные ноги, затянутые в искусно выделанные высокие сапоги, вызывали невольное восхищение.       Схватившись за рукоять бесполезного меча, Шан Цинхуа, открыв рот и покрывшись румянцем, ждал собственной смерти.       Мобэй-цзюнь остановился в трёх чи и с гневом осмотрел дерзкого человека.       – Смеешь стоять прямо, видя меня? – процедил он ледяным, высокомерным тоном, сведя густые брови на переносице.       Шан Цинхуа вздрогнул, ощутив порыв ледяного ветра.       Надо же, какие фокусы способен выкидывать его умирающий мозг! Он мог бы поверить, что это и впрямь реально, ощущая этот пронизывающий до костей холод!       – Прошу простить, ваше... величество, – осмелился ответить заклинатель. – Но моё тело оцепенело от холода и... не желает подчиняться.       [Дабы упростить вашу задачу Система готова активировать процентную шкалу завоевания северного демона. Это будет стоить вам 50 баллов.]       Шан Цинхуа онемел от подобной наглости, однако, признал, что подобная функция была бы и впрямь полезна.       «Активируй! – отчаянно согласился ученик Аньдин. – Мне нечего терять!»       [До активации пять секунд. Четыре, три...]       Уголок губ демона дёрнулся не то нервно, не то насмешливо. Хмыкнув, он шевельнул пальцем, затянутым в перчатку.       Шан Цинхуа рухнул на колени под давлением оглушительной силы, обрушившейся на его слабые плечи. Задохнувшись от боли, он попытался сопротивляться, но в мгновение ока был прижат к земле.       – Псу подобает ходить на четырёх лапах и лизать хозяину ноги, – с яростью произнёс Мобэй-цзюнь.       Шан Цинхуа, распахнув глаза, уставился на носки изысканных сапог. Рисунок на искусно выделанной коже был ему известен – водяная змея шестого уровня. Ядовитое чудовище, которое чрезвычайно сложно убить.       [Функция активирована. Шкала захвата составляет 3%.]       Сглотнув, Шан Цинхуа приподнялся, заглядывая в лицо демону снизу вверх. Целых три процента? Значит, он всё же чем-то симпатичен этому чудовищу!       – Но... ваше величество... Ведь этот Шан умрёт, едва прикоснувшись к ним, – испуганно прошептал человек.       Верхняя губа Мобэй-цзюня гневно дёрнулась. Подняв ногу, он придавил тяжёлой подошвой голову заклинателя к земле, собираясь раздавить её, словно гнилую тыкву.       – Смеешь дерзить?! Ничтожество! Жалкий раб! Человеческое отродье!       Шан Цинхуа вздрагивал от каждого слова, словно от удара плетью.       «Святые небеса, Жэнь-эр! Тебе вообще можно доверять?!» – завопил Шан Цинхуа.       [3% из 100%. Незначительный результат.] – холодно отозвалась Система.       – Ты жалок, – прошипел демон, тем не менее, убрав ногу.       [Шкала захвата увеличилась на 1%.] – прокомментировала Система.       «Чёртов садист!» – успел подумать ученик Аньдин       Отшвырнув юношу пинком так, что тот, ударившись о колесо повозки, с болезненным стоном сполз на землю, Мобэй-цзюнь в три шага настиг беглецов.       Шан Цинхуа чувствовал, как расползается боль от ушибленной спины. Когда-то давно, в детстве он неудачно упал, повредив позвоночник. И тогда боль была столь же сильна. Задыхаясь, он попытался смахнуть выступившие слёзы. Его пальцы крупно дрожали.       – Хватит, Жэнь-эр, – прошептал он, услышав испуганные вопли соучеников и оглушительный крик, от которого поднимались волосы на голове. Во рту появился кислый вкус страха. Сердце колотилось где-то в горле, желая покинуть ослабевшее, покрывшееся ледяным потом тело. – Как я по-твоему могу завоевать это чудовище?!       Уткнувшись лицом в колени, он зажал уши ладонями. Впервые Шан Цинхуа пожалел о том, что не помнил ни одной молитвы.       [Вы же бог этого мира! Возьмите себя в руки! Вам известно об этом персонаже всё! Действуйте! Кому, как не вам знать, как остаться в живых!] – произнесла Система.       Шан Цинхуа задумался.       Мобэй-цзюнь в раннем детстве пережил тяжёлое предательство. Наследник трона Северной Пустоши, единственный сын правителя, он оказался в мире людей. Беззащитный ребёнок, испуганный и слабый, он несколько бесконечно долгих дней ждал помощи, пытаясь скрыться от адептов заклинательской школы, что мчались по пятам. Попав в плен, ещё совсем дитя, он был бы безжалостно убит, не подоспей вовремя отец. И столь тяжёлую рану ему нанёс никто иной, как его любимый дядя, хладнокровно вышвырнув ребёнка за границы Царства Демонов.       С тех пор Мобэй-цзюнь не знал покоя, уничтожая заклинателей, встретившихся ему на пути.       Демон, измученный ненавистью к другим и к самому себе за слабость и никчёмность... Как бы Шан Цинхуа смог его задобрить? Даже ползая в ногах, он бы только раззадорил его пыл...       Лицо вернувшегося демона, склонившегося над бледным заклинателем, покрылось брызгами крови. Рвано вздохнув, Шан Цинхуа распахнул веки. В его огромных чёрных зрачках, раскрывшихся пустотой первобытного ужаса, отражался прекрасный лик Мобэй-цзюня.       – Ваше... Величество, – прошептал ученик Аньдин, не смея отстраниться. – Этот пёс будет вечно служить вам! Я готов лизать ваши ноги и приносить в зубах... сапоги, если... Если владыка оставит мне... мою никчёмную жизнь...       – Хм? – лицо демона приблизилось так, что Шан Цинхуа почувствовал его холодное дыхание с ароматом снега.       Зажмурившись, юноша всхлипнул, приготовившись к смерти.       [Шкала захвата увеличилась на 5 пунктов и составляет 9%.]       Пальцы, затянутые в перчатку, стиснули пухлые щёки заклинателя. Мобэй-цзюнь задумался, ощущая тепло. Ему хотелось снять перчатку и коснуться этого испуганного существа. Он красив. Так слаб, ничтожен и... ослепительно красив. Словно цветок... Да, один из сотен цветов, что так любила его пропавшая бесследно мать.       Мобэй-цзюнь не помнил её. Только нежные белые руки, что однажды вложили в его ладони хрупкий ледяной цветок, велев заботиться о нём.       Человек... был совершенно бесполезен. Однако его удивительная, тёплая красота пленяла и манила его. Длинные волосы с рыжинкой; яркие голубые глаза, пронизанные золотистыми искрами; приподнятые, словно чуть удивлённые брови и розовые пухлые губы, маленькие и нежные... По телу демона прошла приятная дрожь.       Выпустив свою жертву, едва не расставшуюся с жизнью от страха, Мобэй-цзюнь выпрямился.       – Готов служить до самой смерти? – спросил он странным, потеплевшим тоном.       Шан Цинхуа мгновенно распахнул глаза и вскинул голову.       – Да, владыка! Пусть сейчас этот Шан бесполезен, я...       – Секта Цанцюн... Крупнейшая заклинательская школа. А ты... очевидно с пика Аньдин. Это они занимаются подготовкой... тренировок? – спросил Мобэй-цзюнь, раздумывая.       Шан Цинхуа обречённо кивнул. Час предательства пробил.       – Хорошо, – ледяным тоном произнёс демон. – Однако, ты слишком слаб и едва ли...       Мобэй-цзюнь внезапно покачнулся. Досадливо цокнув, он прижал ладонь к плечу. Лишь сейчас юный заклинатель увидел, что там расплылось огромное чёрное пятно.       Вскочив на ноги, вмиг позабывший о собственной боли Шан Цинхуа обхватил талию демона, поддерживая его.       – Как ты смеешь прикасаться... ко мне?! – свирепо прошипел тот, тем не менее, опираясь на плечо юноши.       [Шкала захвата увеличилась на 10 пунктов и составляет 19%.]       Шан Цинхуа в панике оглянулся, не слушая. Отсюда до ближайшего города не менее десяти ли! Добраться туда с раненым демоном на руках – задача невыполнимая.       – Ваше Величество... Нам... Нам нужно попасть в город. Я позабочусь о вас... на постоялом дворе... Вы можете мне доверять!       Вцепившись в плечо юноши тонкими пальцами с острыми ногтями, Мобэй-цзюнь кивнул. Перед ними тут же вспыхнула пространственная печать, унося их прочь.       Спустя мгновение они оказались перед вратами постоялого двора. Оглянувшись, Шан Цинхуа сглотнул. Это же Шэньян! Город у подножия гряды Тяньгун! Да он кишит учениками Цанцюн! В любой момент его могут увидеть и... узнать! Поспешив, Шан Цинхуа смело переступил порог гостиного двора. Заплатив за скромную комнату, ученик Аньдин с облегчением скрылся за её дверью.       Вот и всё. Теперь стоит позаботиться о ране ледяного владыки. Осторожно опустив его на узкую твёрдую кровать, юноша помог ему расположиться удобнее. О том, что делать дальше, он не знал. Порывшись в своём пространственном мешочке на поясе, Шан Цинхуа обнаружил травы и лекарства. Перед каждым заданием секта Цанцюн выделяла им одну целебную пилюлю второго ранга. И пусть она была низкоуровневой, всё же могла поддержать силы раненого заклинателя. Пик Цаньцао обучал не только целительству, но и алхимии. Говорят, пиковый лорд имел один из высочайших алхимических рангов в мире! Из десяти существующих у него был восьмой. Да и его старший ученик Му Цинфан – общепризнанный юный гений, что в свои шестнадцать немногим уступал мастеру. Пилюли второго уровня выплавляли ученики внутреннего круга, снабжая ими все двенадцать пиков.       Вздохнув, Шан Цинхуа взглянул на демона.       Мир людей редко сталкивался с демонами. Тем более, с теми из них, кто имеет древнюю священную кровь. Всё же границы царств было преодолеть непросто... О Мобэй-цзюне ходили легенды. В вечернем сумраке в каждой ученической спальне можно было услышать страшные истории о чудовище, что убивает путников. Количество мертвецов росло день ото дня, однако, никто не мог изловить убийцу.       Шан Цинхуа вздохнул, сетуя на собственную фантазию. Если бы этот бог не посчитал, что Шан Цинхуа должен во что бы то ни стало спасти демона, позаботившись о нём, сейчас не пришлось бы трястись от страха! Лишь теперь он понял, как нелогичен подобный поступок. Неужели ученик Аньдин был настолько труслив, что не посмел отправить в секту талисман?! Ведь помощь пришла бы немедленно!       Ох...       Налив в медный таз воды, Шан Цинхуа скинул верхний халат. В мешочке отыскались длинные льняные полоски, очевидно, заменяющие бинты.       – Ваше Величество? – позвал он, приблизившись.       Ответа не последовало. Лицо Мобэй-цзюня покрылось ледяным потом, стекающим капельками по вискам. Лицо подрагивало от боли. Даже тонкие пальцы, затянутые в перчатку, сминали простыни, оставляя кровавый след.       Вздрогнув, Шан Цинхуа испытал острый приступ паники. Это неземное существо... он ещё помнил свой удивительный сон. Покраснев так, что вспыхнули даже уши, юноша представил, как Мобэй-цзюнь касается его губ и...       Глаза синего льда распахнулись, смотря на него с лютой яростью.       Шан Цинхуа вмиг пробрала дрожь, а ослабевшие ноги подогнулись.       [Шкала захвата увеличилась на 1 пункт и составляет 20%.]       – Ваше Величество, Шан вынужден вас... раздеть. Мне... Мне необходимо перевязать вашу рану! – произнёс заклинатель торопливо. Он потянулся к обнажённой груди и расстегнул пряжку.       Верхняя губа Мобэй-цзюня дёрнулась, а дыхание стало ещё более прерывистым.       – Ты... Жалкий червь... – шептал он едва слышно, не в силах поднять руки и остановить ловкие бесстыдные пальцы юнца.       Скинув меха с широких плеч демона, Шан Цинхуа принялся развязывать широкий кожаный пояс. От тихого шёпота демона, очевидно, страдающего от унижения, тонкие худые пальцы юного заклинателя дрожали.       Но, не помоги он ему...       [Шкала здоровья Мобэй-цзюня составляет 30 пунктов. Рана опасна. Он может умереть.]       Шан Цинхуа мог бы поспорить с Цзэ Жэнь Чжи о том, что это не имеет значения, однако, стоило ему подумать об этом, в голове взорвалось предупреждение:       [Ваши мысли несут критическую опасность для сюжета! Если Мобэй-цзюнь умрёт, Главный Герой не сможет добиться своего положения в землях тьмы!]       – Как будто это зависит только от меня... – едва слышно прошептал Шан Цинхуа, расстёгивая костяные крючки исподнего халата демона.       Тот схватил его за запястье. От взгляда ледяных синих глаз можно было упасть замертво. Демоническая аура расползалась по комнате, захватив рассудок заклинателя.       – Умоляю, ваше величество! Потерпите... – попытался убедить его заклинатель, обнажая рану свободной рукой.       Она ещё кровоточила. Глубокая, испускающая завитки тёмной ци, выглядела опасной. Выдохнув сквозь зубы, Мобэй-цзюнь опустил тяжёлые веки, обрамлённые густыми ресницами. Казалось, он заснул, выпустив хрупкое запястье юноши. Белые нефритовые скулы демона едва заметно зарделись.       [Шкала захвата увеличилась на 5 пунктов и составляет 25%.] – в который раз произнесла Система.       Боясь, что демоническая аура будет обнаружена, Шан Цинхуа воспользовался барьером. Юный заклинатель был ещё слаб, поэтому купол, словно зонт, раскрылся над неподвижным демоном.       Достав склянку с травяным настоем, Шан Цинхуа смешал его с водой и осторожно промыл рану. Измельчив сухие травы в порошок, он посыпал плечо демона этой целебной пудрой и накрыл чистой, смоченной в настое тканью.       Выдохнув, юноша стёр со лба пот.       «Святые небеса, как же это... тяжело и жутко! Жэнь-эр, ты мне очевидно лжёшь! Какие там 25%?! Он же готов растерзать меня на куски!»       Демоническая ци давила на заклинателя. Держать барьер становилось всё сложней. Шан Цинхуа устал. От страха у него дрожали ноги, а в груди росло противное чувство слабости.       Хотелось разрыдаться и сбежать, оставив этого демона умирать. Однако, чего он испугался? Ведь, всё, что происходит вокруг – всего лишь иллюзия.       Но, чёрт возьми, как же она реальна!       Взяв целебную пилюлю, он поднёс её к сжатым губам Мобэй-цзюня.       – Ваше величество, откройте рот. Это лекарство. Оно быстро поставит вас на ноги.       Демон распахнул глаза и уставился на заклинателя с гневом.       – Ты... Заклинательский ублюдок, решил меня... Мнм...       Поёжившись от страха, Шан Цинхуа протолкнул пилюлю в рот демона, на мгновение ощутив прохладную влажность губ и опасную остроту клыков. Отдёрнув палец, он, зажмурившись, накрыл рот Мобэй-цзюня ладонью, попрощавшись с жизнью.       Однако, тот не сопротивлялся. Драгоценная пилюля быстро растаяла на языке. Рваное, болезненное дыхание демона стало чуть ровней.       Шан Цинхуа убрал дрожащую ладонь, коря себя за безрассудную отвагу. Ох, если бы не тот сон, обещавший ему любовь этого существа, юноша никогда не посмел бы приблизиться к нему!       Осторожно прикоснувшись к обнажённой сильной, мускулистой руке Мобэй-цзюня, Шан Цинхуа приподнял её, накладывая повязку.       Демон молча следил за его действиями взглядом, полным смятения. Он так ненавидел заклинателей, но этот юнец отдал ему собственное лекарство. Столь качественная пилюля могла бы сделать мальчишку богатым, продай он её на аукционе...       Да, неспроста секта Цанцюн славится целителями пика Цаньцао. Испугавшись, что лекарство повредит его демонической ци, Мобэй-цзюнь в первое мгновение готов был разорвать юнца на куски! Однако, оно и впрямь помогло, облегчив боль. Рана зудела, затягиваясь. И если бы не тугая повязка, он бы вцепился в неё своими острыми, длинными тёмными ногтями, раздирая в кровь.       [Шкала захвата увеличилась на 10 пунктов и составляет 35%.]       Шан Цинхуа, почувствовав, что демоническая аура ослабла, снял барьер и обессиленно опустился на пол у кровати. Святые небеса, этот демон ещё совсем молод и не вошёл в полную силу. Но даже так его священная кровь ужасала! Рядом с этим существом заклинатель чувствовал себя жалким насекомым... Неспроста границы царств так рьяно и тщательно оберегают! Окажись эдакое чудовище в мире людей, кто смог бы пережить подобную встречу? Демоны редко покидали свои земли. А демоны священной крови и вовсе были чем-то сродни вознёсшимся богам – о них слагали легенды.       Подтянув ноги к груди, Шан Цинхуа подумал о том, как сильно устал и замёрз. Однако, испытания только начались. Он вздрогнул, почувствовав на своей лодыжке петлю чужой ци. Мобэй-цзюнь не собирался ему доверять, накинув поводок.       – Даже не думай сбежать, – произнёс демон, проваливаясь в сон. – Иначе я растерзаю тебя на куски и вырву твоё трусливое собачье сердце из груди.       Шан Цинхуа вздрогнул, сжимаясь в тугой комок.       «Это сон... Это всего лишь сон, – думал он с отчаянием. – Скоро мой мозг умрёт и я провалюсь в небытие...»       [Неужели, вы и впрямь в это верите?] – вздохнула Цзэ Жэнь Чжи.       [Этот мир так же реален, как и предыдущий. Вам начислено 200 баллов за успешное завершение миссии «Спасение Мобэй-цзюня». Штраф за сомнения в действиях и незнание собственных героев – 120 баллов. Остаток – 130 баллов. Следующая миссия – «Шпион Царства Демонов», активирована. Желаю удачи.]       Шан Цинхуа судорожно вздохнул и перевернулся на другой бок, пытаясь устроиться на жёстком полу и мечтая о мягкой постели и тёплом одеяле. Рядом с этим северным демоном было так холодно, что хрупкое юное тело пробирала дрожь.