Когда настанет тьма

      Звон мечей стал последней каплей, переполнившей чашу терпения Шэнь Цинцю. Сжав кулаки, он швырнул щитовые чары, в который раз разнимая дерущихся.       – Сегодня моя очередь! – произнёс Ло Бинхэ, с обидой зачехляя меч.       – Да как ты смеешь приближаться к нему?! – рассвирепел Лю Цингэ, потрясая мечом. – Шэнь Цинцю... Мой!       – Да ты даже не смеешь произнести этого вслух! – усмехнулся демон. – Твой кто? Любовник?       Лю Цингэ сцепил зубы, стиснул меч и чуть покосился на Шэнь Цинцю, что помогал Шан Цинхуа развести костёр.       – Даже не думай! – процедил сквозь зубы Шэнь Цинцю, одной фразой останавливая трёх мужчин. Лю Цингэ, цокнув, зачехлил меч и отправился за водой. Ло Бинхэ, счастливо улыбнувшись, поспешил помочь Шэнь Цинцю. Цзинь Цзюэ вернулся на траву, хотя мгновение назад собирался вмешаться. Раны ученика Тайвэйюань ещё не зажили. Большую часть времени он проводил в медитациях.       Шэнь Цинцю был зол. За десять дней, что они провели в пути, он успел пожалеть о том, что согласился пуститься в дорогу в этой компании. Ло Бинхэ и Лю Цингэ всё время спорили и даже несколько раз сразились за право находиться рядом с Шэнь Цинцю. Каждый из них уже ощутил на себе прочность бамбуковых гард веера ученика Цинцзин. В конце концов, он и сам был способен позаботиться о себе!       Обиды Лю Цингэ вызывали острое чувство вины. Однако умоляющий взгляд Ло Бинхэ, напоминающий ему о ребёнке, что остался на Динцзю, никак нельзя было оставить незамеченным. Шэнь Цинцю разрывался между ними, мечтая остаться в одиночестве хотя бы на палочку благовоний! Он даже попытался осуществить это, отправившись в одиночку к пруду и запретив этим двоим появляться рядом, но кто бы стал его слушать? Проскользнув вслед, Ло Бинхэ и Лю Цингэ, не зная друг о друге, расположились в паре чжанов от озера, наблюдая за Шэнь Цинцю.       Стояла жара. Солнце щедро проливало свои медовые лучи на землю, согревая её. Придя к озеру, Шэнь Цинцю, ступив на берег, скинул слои халатов, с удовольствием подставляя тело лёгкому ветерку. Ло Бинхэ закусил губу, видя, как от этой тёплой ласки розовые лепестки сосков собрались в плотные бутоны. Раздевшись донага, Шэнь Цинцю развязал ленту, встряхнув длинными волосами, покрывшими шёлковой волной изящную спину и холмы белых крепких ягодиц.       Вцепившись в камень так, что посыпались осколки, Ло Бинхэ с трудом совладал с желанием броситься в воду вслед за заклинателем.       Лю Цингэ, спрятавшийся чуть поодаль, словно змея, полз к берегу, скрываясь в траве. Он и не думал, что Ло Бинхэ посмеет подсматривать! Решив, что они одни, бог войны, оставшись лишь в исподних штанах, словно уж, беззвучно спустился в воду, не поднимаясь над травой и поплыл к Шэнь Цинцю, ничем не выдавая своего присутствия.       Почувствовав чужие руки на своих ягодицах, ученик Цинцзин подскочил, подняв бурю в спокойных водах. Лю Цингэ, вынырнув, сжал его в объятиях и прильнул к нежным губам поцелуем. Не сумев оттолкнуть бога войны, Шэнь Цинцю сдался, обвил шею руками, позволяя богу войны ласкать себя. Откинув голову, он неровно дышал, чувствуя сладостную дрожь.       Ло Бинхэ сжал пальцы в кулаки. Его лоб залила демоническая метка, а глаза полыхали яростью. Этот ублюдок Лю Цингэ! Куда он там руки тянет?! Он что, осмелился коснуться... От мысли о том, что происходит под водой демон едва не получил искажение ци. А от вида закушенной губы Шэнь Цинцю и чуть нахмуренных бровей, хотелось кричать! Почему Шэнь Цинцю позволяет ему касаться себя?!       – Цингэ... – страстно прошептал Шэнь Цинцю, уткнувшись лбом в плечо бога войны. Открыв рот, он впился белыми зубами в тугие мышцы шеи, сдерживая стон. Тонкие пальцы бога войны, сжав нефритовый корень ученика Цинцзин, скользили вдоль распалённой плоти. Сжимая головку, дразня маленькую дырочку в самом центре, что готова была пролиться густым сладким семенем, Лю Цингэ крепко удерживал талию Шэнь Цинцю. Тот, пробежавшись пальцами по широкой груди бога войны, обвёл отвердевший сосок и спустился ниже.       – Цингэ, – повторил он со сладостной мукой, пробравшись в штаны бога войны и обводя тёмную розовую головку воспрянувшего дракона Лю Цингэ. Тот рвано вздохнул в ответ. Склонившись к уху Шэнь Цинцю, он шептал о своём желании, о своей страсти. Большая, горячая, мозолистая ладонь скользнула ниже, сжав округлую ягодицу. Длинные пальцы пробрались в тенистое ущелье – к самым вратам запретного города, поглаживая тугое кольцо мышц.       Шэнь Цинцю вздрогнул, вскинул голову, смотря в прищуренные глаза возлюбленного.       – Цинцю, – прошептал тот, прильнул к его губам страстно и жадно.       Ученик Цинцзин сдался. Опустив длинные ресницы, он скользнул вдоль отвердевшей тёмной плоти, представляя как она проникает в глубину его тела, раскрывая жемчужный цветок наслаждения. Дрожь пронзила каждый позвонок,собралась на затылке и, вернувшись, взорвалась в паху острым, сладостным наслаждением. Ощущение длинных пальцев, изучающих его изнутри, стало невыносимым. Не в силах удержаться, Шэнь Цинцю застонал, изогнувшись в сильных руках.       С трудом удержав содрогающееся тело Лю Цингэ склонился к груди Шэнь Цинцю. Его жадный язык лизнул твёрдую горошинку соска, вызвав рваный вздох. Выпустив нефритовый столп возлюбленного, ученик Цинцзин обхватил его за шею. Он боялся продолжения и жаждал его! В этом танце дракона и феникса ему отводилась роль феникса и он, ощутивший острую дрожь от прикосновения к некоему тайному узелку в глубине тела, собирался изведать это чувство до конца.       Ло Бинхэ, зажав рот ладонью, жаждал уйти. Он не мог видеть лица Шэнь Цинцю, но заставлял себя смотреть. Он ведь желал, чтобы Шэнь Цинцю был счастлив? Так вот же – он счастлив! Так отчего же его собственное сердце горит в огне, а пах разрывает чудовищное желание оказаться на месте бога войны?! Он так хотел вернуться назад... В то время, когда учитель принадлежал лишь ему! О, как бездарно он растратил это время! Пойми Ло Бинхэ всё вовремя, его жизнь сложилась бы иначе! А теперь, всё, что ему остаётся, смотреть на прекрасное, белое тело Шэнь Цинцю и ждать. Лю Цингэ ведь... должен умереть. В прошлом бог войны погиб от искажения ци в пещерах Линси.       Что же... После этого учитель будет принадлежать ему!       Применив чары сокрытия, Ло Бинхэ поспешил прочь. Он должен остаться в одиночестве и выровнять энергию!       Прижав Шэнь Цинцю к нависающей скале, Лю Цингэ подхватил его бёдра, вклиниваясь между ними. Ученик Цинцзин напрягся, впился тонкими пальцами в плечи бога войны, почувствовав широкую головку, уткнувшуюся в нефритовые врата.       – Я буду осторожен, – пообещал Лю Цингэ, опуская заклинателя на отвердевшую плоть.       Шэнь Цинцю выдохнул, чуть расслабившись. Вздымающийся дракон был длинен. Перевитый толстыми венами, он, словно змей, проскользнул в тесную глубину тела.       Осознав, что боль не столь сильна, как он боялся, Шэнь Цинцю, расслабился, позволяя проникнуть дальше. Бог войны осторожно пробирался вперёд, одновременно лаская нежные жемчужинки сосков возлюбленного. Горячие нежные стенки охватывали его плотным влажным жаром, лишая рассудка. Сдерживаясь из последних сил, он достиг предела, последним толчком пройдясь по опухшему узелку наслаждения.       Шэнь Цинцю ахнул, вцепившись в волосы Лю Цингэ. Изогнувшись, он сомкнул ноги за спиной бога войны и чуть приподнялся. Дрожь, пронзающая тело была сладкой и ослепляющей. Лю Цингэ уверенно толкнулся в глубину, ударившись в заветное местечко и принялся жадно терзать его, с трудом удерживая тело возлюбленного, содрогающееся в его руках.       Нефритовый бутон Шэнь Цинцю отвердел и тут же пролился семенем, заставив кольцо мышц сжаться. Лю Цингэ вздрогнул, застонал, в последний раз ударившись в восхитительно чувствительный нежный узелок. Шэнь Цинцю так и не выпустил его из объятий. Даже почувствовав, как внутри разливается горячее море наслаждения, сжимал талию бёдрами. Лишь после этого обессиленный ученик Цинцзин расслаблено упал в руки бога войны.       – Цингэ придётся позаботиться обо мне, – прошептал он, покраснев...       После того дня Лю Цингэ готов был повторить сладостный опыт в любой миг. Да и Шэнь Цинцю был не против... Если бы не Ло Бинхэ. Этот демон постоянно вставал между ними, не оставляя наедине даже на палочку благовоний! Сколько раз он заставал их за поцелуем, с яростью сверля Лю Цингэ взглядом. Ссоры вспыхивали по малейшему поводу...       И тогда Шэнь Цинцю, разозлившись, установил эту очередь. Силы учеников невелики. Многим требовалась пища. Ходить на охоту нужно было каждый день. Шан Цинхуа и Чжань Цинмин охотились вместе, порой пропадая в лесах по полдня. Цзинь Цзюэ был ранен, а отпустить Шэнь Цинцю одного не желал ни Ло Бинхэ, ни, тем более, Лю Цингэ. Вот и получилось, что он разжигал огонь, доверяя приготовление пойманной дичи Цзинь Цзюэ или Шан Цинхуа, а сам уходил в лес с одним из них, видя мучительную ревность на лице оставшегося.       Сейчас, шествуя рядом с Ло Бинхэ, Шэнь Цинцю приглядывался к растениям. Он уже отыскал съедобные грибы и сладкий батат и теперь разыскивал нужные травы. Ло Бинхэ, воспользовавшись тем, что Шэнь Цинцю отвернулся, одним движением убил нескольких диких фазанов, используя одну из демонических техник. Связав птиц вместе и перекинув через плечо, он невольно залюбовался тонким станом ученика Цинцзин.       – Странно, – произнёс Шэнь Цинцю, склонившись к самой земле.       Ло Бинхэ прижал руку к груди, умеряя биение сердца. Да что же это такое?! Учитель что, совсем не понимает, как соблазнительно халат облегает округлые тугие ягодицы?! И как...       – Бинхэ? – позвал ученик Цинцзин, резко выпрямившись. –Твои знания велики. Шэнь отыскал печать. Полагаю, это врата древней сокровищницы.       Скрыв добычу в пространственной сумке, Ло Бинхэ склонился над находкой. Кивнув, он пропустил сквозь печать ци.       – Она повреждена, однако, я знаю, как её восстановить, – произнёс демон. Обнажив клинок на два цуня, он разрезал собственную ладонь и принялся что-то чертить на земле окровавленным пальцем.       Шэнь Цинцю нахмурился, закусив губу. Что он делает? Не откроет ли его заклинание проход в Царство Демонов? Можно ли доверять этому мальчишке? Ведь... Ведь все его слова и действия не поддаются объяснению... Желая связать его узами подчинения, Шэнь Цинцю пробудил чары искажённого ядра, позволив демону вдохнуть ядовитый аромат хризантем.       Печать, вспыхнув алым пламенем, растворила врата в сад. Полный осенних цветов, беседок, усыпанных красными листьями клёнов, он примыкал к изысканному дворцу.       Сжав запястье Ло Бинхэ тонкими холодными пальцами, Шэнь Цинцю поспешил войти. Демон, судорожно вздохнув, остановился позади заклинателя. Тонкий, оглушительный аромат хризантем лишал его рассудка, рождая странные желания. А это место, где не было никого кроме них, лишь усиливало жажду.       – Идём, – прошептал Шэнь Цинцю, мелко дрожа. – Это место... Ты чувствуешь? Здесь странная ци. Мне...       Ло Бинхэ внезапно очнулся. Дёрнув заклинателя на себя так, что тот ударился спиной о его грудь, демон подхватил Шэнь Цинцю на руки и прижал к груди. Он понял, что это за место!       – Учитель... Учитель, – задохнулся Ло Бинхэ. – Ло был невнимателен и глуп! Из-за меня вы попали в ловушку! Это место – гробница небожителя! В прошлом Ло был здесь. Но даже отряд сильнейших демонов не уберёг меня от ран! Здесь... Здесь я отыскал Чашу Девятых Небес! Это котёл... Алхимический котёл, способный соединять самые чудовищные компоненты!       – Гробница? – восхищённо произнёс тот, оглядываясь. – Значит здесь есть дух, что охраняет её? Бинхэ! Отпусти меня! Только подумай! Где ещё может быть Копьё Бога Морей, если не здесь!       Скользнув в сумрак дворца, Ло Бинхэ осторожно поставил заклинателя на землю.       – Да какое ещё копьё?! – рявкнул он тут же. – Ты можешь погибнуть!       Шэнь Цинцю хмыкнул, пожав плечами.       – Что ж... Я ведь знал, что здесь смертельно опасно. Идём.       Взмахом руки создав гирлянду огненных шаров, Шэнь Цинцю двинулся сквозь дворцовые комнаты. Обстановка была изысканна и ласкала взгляд, ослепляя золотыми вспышками тут и там. Улыбаясь, Шэнь Цинцю уверенно шёл вперёд, словно знал, где именно хранится сокровище. Ло Бинхэ за его спиной всё время оглядывался, чувствуя чужое присутствие.       – Он следит за нами, – прошептал демон, готовый ударить в любую минуту.       Шэнь Цинцю лишь кивнул в ответ, переходя на бег. Спустя палочку благовоний, заклинатель достиг высоких врат. Белые, словно вырезанные из снега и льда, они были столь же холодны. Источая морозную ауру, разливали густой туман вокруг.       Ло Бинхэ застыл. Он готов был поклясться, что в прошлом здесь не было ничего подобного. События вновь изменили направление.       – Это здесь, – выдохнул Шэнь Цинцю, ослепительно улыбаясь. – Чувствуешь? Мои меридианы отзываются на него! Это оружие высшего божественного уровня! Это не то, что я искал... Но больше, чем ожидал!       Воодушевлённый, захваченный восторгом Шэнь Цинцю, сжав плечи Ло Бинхэ, тряс его так, что тот боялся потерять голову.       – Перестань! – возразил Ло Бинхэ, пытаясь вернуть Шэнь Цинцю на землю. – Как ты собираешься войти?       Рассмеявшись, Шэнь Цинцю закрыл глаза, пробуждая священные меридианы. В чёрных волосах ученика Цинцзин пробивались белые пряди, а аура ничем не уступала ледяному бастиону перед ними.       – Этот Шэнь сможет стать сильней, – прошептал он, взмахнув широким рукавом.       Удар ледяной ци распахнул тяжёлые створки. Словно ледяное божество с сияющими глазами синего льда ступил Шэнь Цинцю в мир, что никогда не видел тепла. Ло Бинхэ, идя за ним, мрачнел с каждым мгновением.       – Это место похоже на дворец правителя Северной Пустоши, – произнёс он. – Однако Ло не слышал, чтобы у него было оружие высшего уровня...       Их окружал заснеженный сад. Высокоствольные ели, словно сказочные исполины, подпирали небеса. Их голубые вершины таяли в низких облаках, нежились в пушистом снегу, падающем крупными хлопьями.       С наслаждением вдохнув морозный воздух, Шэнь Цинцю несколько раз обернулся вокруг себя и открыл сумку на поясе.       – Только взгляни на это Сяо Бай! – воскликнул заклинатель, рассмеявшись. – Шэнь словно... Словно вернулся домой!       Лисёнок согласно тявкнул, прыгая вокруг Шэнь Цинцю.       Ло Бинхэ, глядя на эту детскую радость, лишь покачал головой, хотя и не смог удержаться от улыбки.       – Идём! – воскликнул ученик Цинцзин, устремившись к очередной двери, гостеприимно распахнувшейся от одного прикосновения. Это место сверкало серебром. Казалось, здесь всё было создано из снега и льда. Шэнь Цинцю осторожно касался посуды и шёлковых занавесов, походя разворачивал свитки, удивляясь их содержанию.       – Стихи! Бинхэ, ты ведь адепт Цинцзин. Тебе должно понравиться.       Пробежавшись по строкам, тот опустил свиток на место.       – В любом Доме Цветов можно услышать подобное, – проворчал он, немало повеселив Шэнь Цинцю. – Может быть, их писала оставленная супругом наложница.       – А ты жесток, император, – произнёс Шэнь Цинцю, входя в очередную комнату.       Там, среди снежной белизны, высилась кровать. И за её шёлковым пологом угадывались изящные женские очертания.