Когда настанет тьма

      Придя в Бамбуковую Хижину в сумерках, Ло Бинхэ опустился перед Шэнь Цинцю на колени и коснулся лбом пола.       – Учитель, этот ученик вернулся с тренировки на горе Ху.       Шэнь Цинцю, расположившийся за низким столиком, выронил свиток, что держал в руках и закашлялся, подавившись глотком чая. В словах мальчишки ему послышалась горькая обида.       – Поднимайся, – велел он. – Я рад, что ты отыскал выход. Ху Шэнь... не ответил на мой призыв.       Подняв упрямое дитя, Шэнь Цинцю с удовольствием осмотрел его. Казалось, за несколько дней юноша вытянулся ещё больше, почти сравнявшись ростом с учителем. Но Шэнь Цинцю всё ещё мог потрепать его по макушке.       – Если бы ты не вернулся, боюсь, твой учитель, истосковавшись в разлуке, мог... поступить опрометчиво. Ты обижен? Моё внезапное исчезновение напугало тебя?       Вскинув голову, Ло Бинхэ покраснел. Он внезапно почувствовал стыд, пойманный на собственной обиде, хотя мгновение назад так хотел выказать её. Теперь же он понимал, что не дал Шэнь Цинцю и шанса объясниться. Боги, и чем такое поведение отличается от прошлого? Лишь тем, что сейчас у него нет власти и сил! Ведь тогда он тоже не пожелал выслушать лорда Цинцзин, захватив его в плен. Не пытался его понять, раненный жестокими оскорблениями учителя. Он утонул во тьме, в жестокости этого человека; запутался, не зная, где настоящее лицо Шэнь Цинцю! Сейчас, осознав, что едва не ступил на путь непонимания, обид, от которых совсем недалеко до ненависти, Ло Бинхэ покраснел, стыдливо опустив взгляд. Его волосы всё ещё украшал детский пучок и часть кудрявых волос закрыла пылающую шею и скулы.       Вздохнув, Шэнь Цинцю осторожно отвёл эти шелковистые пряди за уши и вздрогнул – висок ученика прочерчивала отчётливая сеть чёрных линий.       – Что это такое? – спросил он дрогнувшим голосом, лихорадочно осматривая второй висок. Вскочив на ноги, лорд Цинцзин развернул мальчишку спиной, чтобы ужаснуться открывшейся картиной – шею дитя покрывали те же раны.       – Раздевайся, – велел Шэнь Цинцю непререкаемым тоном. – Как можно так... равнодушно относиться к собственному здоровью?! Почему ты носишься по горе, сбивая с ног каждого встречного с такими ранами?!       Ло Бинхэ украдкой взглянул на разгневанное, встревоженное лицо лорда Цинцзин. Разве он и впрямь сбил кого-то с ног? Однако не возражал, удивлённый страхом и беспокойством Шэнь Цинцю. Учитель и впрямь испугался за него? Может быть Ло Бинхэ был несправедлив? Ах, как же нехорошо! Ведь от обиды он даже не посмел обнять лорда Цинцзин! Чёрные брови юноши дрогнули, чуть нахмурившись.       Отправив талисман призыва лорду Цаньцао, Шэнь Цинцю, приобняв ученика за плечи, повёл его в собственную опочивальню. Там пылала жаровня, согревая комнату, а воздух был пропитан благовониями. Ноздри Ло Бинхэ затрепетали, вдыхая знакомый аромат. Он словно впервые осознал, что вернулся домой и это чувство, которого он так и не познал в прошлом, поразило его. Не смея вдохнуть, он позволил рассматривать Шэнь Цинцю свои ладони и даже не сопротивлялся, когда тот принялся стягивать с ученика одежду.       – Что произошло? Ты был неосторожен и попал под испытание своего сюаньлуна? Ты ведь обладаешь священными огненными меридианами, обычное ненастье не причинило бы тебе вреда.       Вскинув взгляд, Ло Бинхэ взглянул на Шэнь Цинцю, раздумывая, оставить ли его в неведении или сказать правду. Но даже ещё не решив, обнаружил, что рассказывает всё, как было.       – Нет, учитель. Это было моим испытанием. Чтобы я смог выжить и пройти его, Хуо-хуо пришлось заключить со мной узы крови.       Распустив узел нижней рубахи, Шэнь Цинцю осторожно снял её, рассматривая тело юноши с нескрываемым ужасом и затаённой болью. Если бы он не оставил это упрямое дитя, тот не угодил бы... Подожди, что?! Осознав, что именно тот сказал, Шэнь Цинцю нахмурился.       – Твоё испытание? – задумчиво ответил лорд Цинцзин, принимаясь исследовать меридианы ученика. – Как такое может быть?       Убедившись, что совершенствованию ученика не грозит опасность, а столь страшные раны не смертельны, Шэнь Цинцю задумался. Он полагал, что душа мальчишки повреждена. И если она и впрямь разорвана на две части, небеса едва ли видят разницу между ним и... священным императором демонов! А значит... Боги! Мо-цзюнь переступил десятую ступень! Ох... Закусив губу, лорд Цинцзин подумал о том, что и ему следовало бы поторопиться.       Он ничего не объяснил Ло Бинхэ. Тот казался таким уставшим, что засыпал на ходу. Подоспевший Му Цинфан был немало удивлён открывшейся картиной. Покачав головой, он вручил Шэнь Цинцю лекарство и посоветовал задать вопрос о случившемся лорду Байсянь. Ведь неспроста адепты этого пика звали себя небожителями. Они и впрямь были близки богам.       Поблагодарив, Шэнь Цинцю с горечью подумал о том, что едва ли Сюань Цинхэ будет рад его визиту. Позже, дав Ло Бинхэ лекарство, лорд Цинцзин велел юноше забираться в собственную кровать.       – Сегодня отдохнёшь здесь. Тебе требуется особая забота.       Затаив дыхание, Ло Бинхэ натянул нижнюю рубаху. Это сон? Шэнь Цинцю и впрямь так беспокоится, что позволит ему спать рядом? Ох... Голова юноши кружилась. Он не смел поверить в своё счастье, неловко, путаясь в простынях, устраившись в постели лорда Цинцзин. Здесь аромат хризантем был гораздо сильнее. Муслиновый занавес балдахина был открыт, позволяя следить за Шэнь Цинцю. Учитель задумчиво развернул несколько свитков, словно что-то искал, но остался недоволен. Наконец, сдавшись, он сбросил одежды и, зевнув, опустился на кровать.       Встретившись взглядом с обсидиановыми глазами Ло Бинхэ, Шэнь Цинцю мягко улыбнулся.       – Неужели не можешь уснуть? Разве за четыре года мы не спали бок о бок? Или тебя тревожит какой-то вопрос?       Ло Бинхэ кивнул. Они и впрямь часто спали рядом, но никогда не делили одну постель. К тому же мальчишке хотелось знать, что заставило Шэнь Цинцю покинуть гору Ху. В ответ на просьбу ученика, лорд Цинцзин долго подбирал слова, не зная, что может поведать столь юному ученику. Что, если в будущем Ло Бинхэ задумает отомстить Мо Яну и отправится в небесные чертоги? Словно ступая по огню, Шэнь Цинцю осторожно рассказал об основных событиях. Но даже этот сдержанный рассказ заставил Ло Бинхэ задохнуться от гнева. Вцепившись в широкие рукава ночных одеяний Шэнь Цинцю, он смотрел на учителя с алчностью дракона, охраняющего сокровище.       – Да как он посмел? – невнятно бормотал мальчишка. – Мо Ян... Этот Ло уничтожит тебя и...       – Бинхэ, – мягко возразил Шэнь Цинцю, заключая ученика в объятия. – Под защитой Ху Шэня мы провели целых четыре года. Не стоит быть неблагодарными. Это всё в прошлом. Помыслы Мо Яна больше не принесут мне вреда. Пусть и такой ценой, но он сумел уберечь меня от гибели во время пробуждения меридианов. Ведь в прошлом... В прошлом этот Шэнь был несправедлив к тебе... потому... Потому что пытался отыскать тот же способ.       Ло Бинхэ вздрогнул. Это признание обрушилось на него, словно гром среди ясного неба. Мальчишка всегда был умён и сообразителен. Сложив события прошлой жизни, он внезапно всё понял, обомлев. Его юное тело покрылось испариной от чудовищного ужаса осознания вины за собственные поступки. Вырвавшись из рук лорда Цинцзин, он вскочил. По бледному лицу невольно текли обжигающие горькие слёзы. Он бы так хотел рухнуть на колени и молить этого человека о прощении! Но в глубине души пробудилась тёмная, разрушительная обида.       – Почему же... Почему же ты молчал?! – закричал мальчишка дрожащим от гнева и слёз голосом. – Зачем позволял мне мучить тебя, если мог...       – Бинхэ! – попытался остановить его Шэнь Цинцю. Протянув руку, он хотел схватить ученика, но тот отпрянул прочь. – Бинхэ, прекрати!       На лице заклинателя читалась острая тревога. Спустив босые стопы на пол, он поднялся, однако, не смел приблизиться.       – Ты ведь мог остановить меня! Мог оправдаться! Разве не этого я хотел?! Разве не об этом умолял тебя столько лет! Но ты...       – Перестань! – рявкнул Шэнь Цинцю, ощущая слабость и внезапную дрожь в коленях. Что он мог на это ответить? Ло Бинхэ обманывал себя. В той тьме, причиной которой стал этот Шэнь, священный император, ослеплённый ненавистью и вкусом сладостной мести, Ло Бинхэ почувствовавший его кровь, никогда не поверил бы словам. Даже сейчас он оказался не готов услышать правду, а тогда, узнай обо всём, возненавидел бы Шэнь Цинцю ещё сильней. Истина стала бы неоспоримым доказательством подлости лорда Цинцзин! Ещё одним поводом для гнева и ярости! Да разве бы не решил Ло Бинхэ, что учитель ищет способ спасти свою жалкую жизнь?! Лорд Цинцзин боялся даже представить, как поступил бы его демонический ученик, ответь он тогда на его вопрос со всей искренностью. Бросился бы в Цанцюн, желая уничтожить это гнездо лицемерия и чванства? Промолчав, Шэнь Цинцю отсрочил гибель родной секты на несколько лет...       – Послушай меня, Бинхэ, – заговорил он мягко, словно увещевал больное дитя. – Это моя вина. Во всём, что случилось в прошлом – моя вина... Я...       Уголки губ Ло Бинхэ дрогнули, кривясь в отчаянном рыдании. Это ведь очередная ложь! В прошлом Шэнь Цинцю ненавидел и боялся его, оттого никогда не говорил правды! Теперь он относится к нему, словно к хрупкой драгоценности! И по-прежнему молчит, боясь ранить! Ло Бинхэ метался между желанием разрыдаться на плече учителя и желанием больше никогда не видеть этого лица! Противоречивые чувства обожания и обиды смешались в горький колючий ком, разрывая грудь.       – Это не правда! – завопил ученик, сжимая дрожащие пальцы в кулаки. – Ты и в прошлом брал вину на себя, пытаясь успокоить меня! Ты терпел пытки и боль, только бы я не причинил зла другим! Ты думаешь... Думаешь, я настолько глуп, что не способен понять... Не способен увидеть, какую жертву ты принёс?!       – Бинхэ, – по-прежнему мягко позвал его Шэнь Цинцю, осторожно шагнув навстречу. – Ты ошибаешься, Бинхэ. Твой учитель в ответе за каждый твой поступок. О какой жертве ты говоришь? Иди ко мне. Твоя ци в смятении. Ты...       Юноша вскинул на него неверящий взгляд, словно получил удар под дых. Шэнь Цинцю замер, не понимая, где ошибся.       – Вот как? – выдохнул юноша, отступая. – Вот как... А ты ничуть не изменился, Шэнь Цинцю. Готов заботиться обо мне, только бы избежать участи прошлого? Тобою ведь движет не любовь... А страх. Ты опять... Опять боишься, что мои меридианы, вспыхнув, уничтожат Цанцюн?!       Больше не в силах терпеть капризы этого избалованного ребёнка, Шэнь Цинцю бросился вперёд, собираясь схватить его. Поутру он со всем разберётся! А сейчас необходимо уложить ученика в кровать! Даже если ему придётся заблокировать его акупунктурные точки!       Ло Бинхэ отпрянул. Страх, застывший в обсидиановых глазах, пронзил лорда Цинцзин до пят. Этот взгляд... Именно так смотрел на него ученик, падая в пучину Бесконечной Бездны! Дыхание оборвалось. Внезапная тьма поглотила рассудок Шэнь Цинцю, превратив его в безвольную марионетку, бессильно рухнувшую на колени.       Лорд Цинцзин не знал, сколько времени вот так простоял. Его ноги занемели, а пальцы были ледяными, словно лёд. Очнулся Шэнь Цинцю только почувствовав влагу на своём лице – обеспокоенный Сяо Бай облизывал его лицо. Неловко поднявшись, заклинатель потрепал зверя по голове. Он понимал, что нет смысла искать мальчишку. Тот не станет слушать никаких оправданий. Ло Бинхэ четырнадцать... трудный возраст. Наверное, Шэнь Цинцю и впрямь его избаловал...       – Сяо Бай, завтра с утра мы уходим в Пещеры Линси. Я не успел сказать об этом Бинхэ. А теперь, рассорившись, этот щенок наверняка скажет, что ему всё равно. Я не стану прощаться с ним, но оставлю письмо и техники. Ступай, отыщи его. Может быть, ты сумеешь успокоить это дитя.       Сяо Бай, коротко тявкнув, бросился выполнять поручение. Шэнь Цинцю вздохнул, пытаясь унять беспокойство в душе. Ло Бинхэ ещё совсем дитя! Ему присущи подобные выходки, это проблема всех юнцов. Наверное, он считает лорда Цинцзин достаточно близким человеком, чтобы устраивать сцены. Вздохнув, заклинатель закутался в тёплый меховой плащ и принялся ждать возвращения ученика. Шэнь Цинцю чувствовал себя родителем, неспособным совладать с собственным ребёнком. Он понимал, что ситуация требует суровых мер. Уйти не попрощавшись будет правильным. Подобное наказание заставит Ло Бинхэ очнуться и задуматься над собственным поступком. А забота учителя в виде письма и техник смягчит тоску от расставания. Но эти мысли не могли унять его тревоги. Ло Бинхэ ошибался во многом. Шэнь Цинцю и впрямь хотел спасти близких. Но он искренне привязался к своему ученику.       Вернувшись ранним утром, когда рассвет ещё не окрасил небеса бледным румянцем, Ло Бинхэ, осторожно заглянув в комнату учителя, застыл. Всю ночь юноша беседовал с Сяо Баем, обнимая лиса за шею, рассказывая о своих обидах, о прошлом и вине, что не искупить и за тысячу лет. Сяо Бай слушал молча, но его поддержка успокоила тревоги юноши. Ведь зверь был связан с Шэнь Цинцю узами крови. В нём жила частичка учителя, и Ло Бинхэ казалось, что тот может слышать его.       Лорд Цинцзин спал, кутаясь в меховой плащ. Он не ложился, устроившись в резном деревянном кресле. Лицо учителя выглядело бледным, а синие тени под глазами придавали вид измождённого, измученного тревогами человека.       Ло Бинхэ сделал робкий шаг к Шэнь Цинцю, но застыл, вспыхнув от стыда. Он наговорил учителю столько лишних слов, обвинил его чуть ли не в предательстве... И это после того, как лорд Цинцзин, спустя столько лет, осмелился дать ответ на вопрос, что мучил Ло Бинхэ так долго. Шэнь Цинцю никогда не испытывал к нему ненависти. Он избрал неверный путь...       Наверное, учитель рассердился. Ведь если Ло Бинхэ был зол на самого себя, Шэнь Цинцю, конечно же, не может испытывать иных чувств. Закусив губу, мальчишка не решился потревожить хрупкий сон учителя, скрывшись в своей небольшой, уютной комнате. Он и не думал, что крепко уснёт, едва коснувшись подушки.       Шэнь Цинцю ушёл поутру, оставив на столе в комнате ученика письмо и несколько драгоценных техник. Он сожалел, что не сможет находиться рядом, пока Ло Бинхэ будет проявлять и укреплять золотое ядро. Лорд Цинцзин надеялся, что на состязаниях двенадцати пиков Ло Бинхэ станет первым и сумеет получить венец силы огненного зверя. Как и на то, что к его возвращению Ло Бинхэ посетит Сад Мечей на Ваньцзянь и обретёт своё драгоценное оружие.       «Ступай на вершину. Мой ученик достоин оружия божественного уровня. Шэнь откроет тебе великую тайну. Сокровище Цанцюн состоит из двенадцати божественных мечей. Один из них – в руках главы Юэ. У тебя есть шанс обрести драгоценный клинок божества Юйхуана».       Губы Ло Бинхэ дрожали. Он с трудом сдержал слёзы. Ну почему он не осмелился подойти?! Ведь Пещеры Линси... Именно там погиб шишу Лю! После этого Шэнь Цинцю словно лишился души – стал жестоким и неумолимым. Ло Бинхэ знал – учитель не убивал Лю Цингэ! Он не мог этого сделать! Но в прошлом именно это привело Цанцюн к падению. Лорд Цинцзин был осуждён за убийство, которого не совершал. И Ло Бинхэ был первым, кто жаждал низвергнуть его в пучину бесчестья и отчаяния!       Он не успел попрощаться... Не успел предостеречь Шэнь Цинцю! Ведь учитель наверняка собирается спасти Лю Цингэ! Но... Он не знает, что в руках бога войны... вовсе не тот меч, что был в прошлом. Пусть он носит имя Чэнлуань, но... Это оружие Ло Бинхэ помнил. В прошлой жизни Чэнлуань так и не покорился Лю Цингэ. Не пожелал принять его, разделив смерть бога войны. После смерти лорда Байчжань в Пещерах Линси, меч остался цел. Обвинив Шэнь Цинцю в смерти Лю Цингэ, Ло Бинхэ отыскал его. Духовное оружие имеет собственную память. Чэнлуань мог стать веским доказательством вины... К несчастью, меч седьмого уровня был небесным оружием. Клинок не пожелал покориться воле Ло Бинхэ и открыть свою тайну. Священный император так и не узнал правды – дух оружия развеялся, почувствовав демоническую тьму. В руках Ло Бинхэ остался мёртвый, навеки запечатавший себя в ножнах меч. Он не мог не узнать клинок – Чэнлуань Лю Цингэ, что тот носил сейчас, был божественным мечом.       Вот только Ло Бинхэ никогда не слышал о том, чтобы духовное оружие меняло свой уровень.       Он должен постараться! Учитель хочет, чтобы Ло Бинхэ достал меч Юйхуана и огненный венец силы?! Он сделает это!