***
Постучав в дверь кабинета босса и дождавшись разрешения войти, рыжеволосый парень в шляпе прошёл внутрь, кивнув Коё, которая сидела на кожаном диване с чашкой чая в руке. — Мори-сан, это правда? — задал вопрос эспер, посмотрев на Огая. — Что ты имеешь в виду, Чуя? — поинтересовался высокий брюнет, стоявший до этого у панорамного окна и смотревший через него на улицу, разворачиваясь на голос вошедшего. — Я о Дазае. Он правда возвращается в Мафию? — Да, а что тебя так удивляет? — Огай сцепил руки в замок за своей спиной и, сделав несколько шагов навстречу подчинённому, остановился, глядя в голубые глаза. — И вы вернули его, несмотря на то, что он предал организацию? — Чуя не мог поверить в это. В Портовой Мафии за предательство казнили, но Дазай не просто избежал наказания. Огай принял его назад в организацию на прежнюю должность спустя четыре года, будто ничего и не произошло. — Чуя, какие-то проблемы? Ты хочешь оспорить моё решение? — Нет, но... босс, Дазай ведь чуть не убил меня. Как я смогу с ним снова работать? — Но ведь не убил, — Мори улыбнулся, окинув исполнителя равнодушным взглядом, а того аж покоробило внутри от слов босса и его выражения лица. — Но, босс... — Чуя-кун, ты хочешь ещё что-то добавить? — Нет, босс, — Накахара склонил голову в почтительном поклоне, решив не спорить с Огаем. Он знал, что это бесполезное занятие, да и перечить такому человеку, как Мори, было себе дороже. С трудом сдерживая гнев и эмоции, Накахара покинул кабинет босса и направился к себе. — Мори-сан, — обратилась красноволосая девушка, одетая в яркое кимоно, к брюнету, — я только с утра услышала слухи об этом. Неужели это правда? Дазай возвращается? — Именно так, Коё, — ответил мужчина, проходя к своему столу и удобно устраиваясь в кресле. — Но ведь... — Ещё одна, — губы Огая растянулись в насмешливой улыбке. — Ты тоже сомневаешься в моих решениях и готова их оспорить, Коё? Подумай хорошо, прежде чем отвечать. — Нет, я не собираюсь оспаривать твои решения, босс. Хочу напомнить, кто такой Дазай и почему ты хотел избавиться от него четыре года назад. Хотя я не понимаю, почему ты этого так и не сделал, а теперь ещё и вернул его в Мафию. — Если мною было принято какое-то решение, значит оно имело под собой достаточно оснований. Дазай нужен Портовой Мафии, а сейчас больше, чем когда-либо раньше. — Но его невозможно контролировать, а пытаться вынудить сделать что-то против воли — и подавно. У тебя не будет на него влияния и рычагов давления, ведь он никого не любит и не умеет сопереживать, а люди для него — лишь способ достижения цели. Он неуправляем и своеволен. Дазай, если что-то делает, то только в своих интересах: он же социопат. И я считаю, что он может стать опасен для нас, если получит достаточно власти. — Не преувеличивай, Коё, — Огай сделал небрежный жест рукой. — Мне прекрасно известно, кто такой Дазай. Всё-таки я, можно сказать, воспитывал его с девяти лет. Я знаю, что такими, как он, нельзя манипулировать и управлять, но это не значит, что я не смогу его контролировать и взаимодействовать с ним на взаимовыгодных условиях. И ещё, конечно, Дазаю известно о твоём отношении к нему, но не стоит выказывать ему свою неприязнь открыто. Тем более, что всё-таки он теперь снова второй человек в организации после меня. Я вернул его на прежнюю должность. Коё смотрела на босса широко открытыми глазами, но всё же, как и Чуя, решила не спорить. Допив свой чай, она произнесла, вставая с дивана: — Что ж, решение босса — закон в нашей организации. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.***
Дазай вольготно развалился на кожаном диване в своём старом-новом кабинете, в котором, после его ухода из Мафии, похоже, не было другого хозяина. Осаму вытянул ноги, закинув их на подлокотник, и рассматривал носки своих новых туфель, которые были не только красивыми, но и очень удобными. От созерцания мысков его отвлёк настойчивый стук в дверь. Поднявшись с дивана, Осаму пошёл открывать, хотя он предполагал, кого увидит на пороге, и лицезреть этого человека сейчас ему не очень хотелось. — Скажи, Дазай, зачем ты вернулся? — с порога начал Чуя, с трудом сдерживая ярость и гнев, захлестнувшие его, едва он снова увидел ненавистную рожу бывшего напарника. — А почему нет? — сделав вид, что удивлён вопросом, спросил Дазай. — Ты ведь покинул организацию по своей воле четыре года назад, чтобы помогать людям, — при этих словах Чуя скривился так, будто лимон проглотил целиком. — Почему сейчас, а Дазай? — По-моему, сейчас наиболее подходящий для этого момент, Чуя. Тебе не кажется? — Нет. Я вообще не понимаю, зачем тебе это. — Чу-уя, мне просто стало скучно. В тюрьме, кроме как с Достоевским и поговорить не с кем было, а он мне до чёртиков надоел. В Агентстве тоже никакого разнообразия: скучные люди там работают, понимаешь? Взять хотя бы того же Куникиду. Он такой зануда! А вечно ноющий оборотень, да и Рампо со своим бахвальством: «Я величайший детектив Японии» и тому подобное. Надоели они мне все до смерти. Понимаешь? Осаму заглянул в лазурные глаза и заметил в них удивление. — Нет, не понимаю, если честно. Что тебе здесь ловить, не понимаю. Тут тебе не цирк, а мы не клоуны. — Правда? — Дазай разочарованно поджал губы. — Значит, я ошибся адресом. — Скумбрия! Ты сейчас договоришься! — Чуя, не понимаю твоей агрессии. Мы давно с тобой не виделись, а ты будто и не скучал совсем. — Чего? Дазай, что ты несёшь? — Радость, мой дорогой. — Что? Какую радость? Ты окончательно двинулся в «Мерсо», совсем с башкой не дружишь? Немедленно отвечай: какие цели на самом деле ты преследовал, когда решил вернуться? — Главная моя цель — это ты, Чуя, — с серьёзным видом заявил Дазай. — Чего? Ты издеваешься, что ли? Или тебе ещё один зуб выбить? — Я против рукоприкладства, если оно применяется против меня. Я же тебе уже сказал: «Мне было скучно». И хоть мы не совсем понимаем друг друга, но я точно знаю, что с тобой мне скучать не придётся. — Дазай расплылся в широкой улыбке видя, как Чуя с непониманием смотрит на него. — Ты точно двинутый, урод! — вскричал Накахара и, развернувшись, покинул кабинет Осаму, а тот, всё так же улыбаясь, смотрел ему вслед совершенно нечитаемым взглядом. — Это будет очень весело, — тихо проговорил Дазай, закрывая за Чуей дверь своего кабинета.***
Пока Дазай входил в курс дела, Мори не давал им с Чуей никаких боевых заданий, сказав, что сейчас главное, чтобы Осаму разобрался во всех нюансах, так как он многое пропустил за четыре года. И Дазай разбирался, вникая во все тонкости, изучая документацию по сделкам, прибыли от торговли наркотиками, оружием, драгоценными камнями и прочим. Прошло две недели. Осаму удалось многого достичь за это время; сейчас в Мафии было затишье, и он использовал его с умом. Накахару Дазай почти не видел: тот будто специально избегал его, старался даже случайно не сталкиваться с ним в коридорах, и лишь один раз они виделись на Совете глав, когда Мори созвал его для того, чтобы объявить всем о назначении Дазая. А по истечении третьей недели Огай всё же дал Двойному Чёрному совместное задание. Подойдя к кабинету напарника, Дазай открыл дверь и без стука вошёл внутрь. Чуя сидел на стуле, закинув ноги на стол и прикрыв глаза. Сзади него стояла симпатичная темноволосая девушка, которая массировала его плечи. — И чем это ты занимаешься в рабочее время? — спросил Дазай, подходя к столу старого-нового напарника. — Стучать не учили? — не меняя позы и не открывая глаз, спросил Чуя. — Пошла вон, — тихо проговорил Осаму, глядя на девушку, а та, прекрасно зная, кто перед ней, поспешила ретироваться, потому что Дазай был самой популярной и обсуждаемой личностью в Мафии за всю историю её существования. А после его возвращения каждая собака в порту знала о том, кто он такой, и большинство людей, состоявших в организации, старались не то, что не перечить правой руке босса Портовой Мафии, но попросту не попадаться ему на глаза. Четыре года назад Дазая боялись все мафиози в организации, о нём ходили пугающие слухи, а о его жестокости складывались легенды. Кстати, они были довольно правдивы, так как Дазай легко мог пристрелить или прирезать любого члена Портовой Мафии (кроме разве что членов исполкома, этого он ни разу не делал), если у него было плохое настроение. В шестнадцать лет он обитал на свалке транспортных контейнеров, токсичные отходы из которых валялись повсюду на поверхности. Дазай жил в одном из таких контейнеров, всё его убранство составляли холодильник, вентилятор, стол, стул, постельное белье и небольшая лампочка. По какой причине Осаму там поселился, никто не знал, а спросить не решались. В то время Дазай не жаловал гостей, вполне в его стиле было отрубить непрошенному гостю какую-нибудь конечность, а после и пустить пулю в лоб, даже если это был кто-то из его подчинённых или подчинённых босса. Многие в Мафии вздохнули с облегчением, когда Дазай ушёл, так как этот жестокий юноша пугал, а его взгляд сравнивали с самою Тьмой, взирающей на жертву из глубин ада, и были в ужасе, едва услышав о возвращении Бессердечного Пса Портовой Мафии в организацию. Но только не Чуя. В отличие от остальных мафиози, тот Дазая не боялся, а всегда готов был бросить ему вызов и набить морду, что он частенько делал в былые времена. — А ты не охуел, мудак? — зло бросил Чуя, не потрудившись переменить позу, но всё же открыв глаза. — Нет, — ответил Дазай, подходя к эсперу и сбрасывая его ноги на пол, после чего сам уселся на стол и холодно посмотрел на Чую. — Нарываешься? — прошипел Накахара, приподнимаясь со стула и подаваясь вперёд, при этом он схватил Дазая за волосы и потянул на себя, гневно глядя в глаза цвета тёмного янтаря. — Ну что ты, Чуя? — невозмутимо прошептал Осаму в самые губы эспера, и от этого шёпота и горячего дыхания парня напротив что-то ёкнуло у Чуи в груди, поэтому он поспешил отпустить волосы Дазая и попытался оттолкнуть его, но тот, незаметно для самого Накахары, обвил его шею руками, притягивая эспера ближе и всё так же неотрывно глядя в лазурные глаза. — Как я могу? Я по работе зашёл, а ты развлекаешься. — Какой работе? — пытаясь говорить спокойно и унять бешеный стук сердца, произнёс Чуя. Их лица находились слишком близко, дыхание опаляло уста, а взгляды были устремлены друг на друга, и ни один из двоих не спешил отвести своего. Дазай слегка улыбнулся, притягивая Чую ещё ближе к себе, неожиданно накрыв его губы своими, прорываясь языком в чужой рот, исследуя его изнутри, одной рукой оглаживая затылок напарника, а второй — спину. Чуя упёрся ладонями в грудь Осаму, пытаясь его оттолкнуть, но вскоре понял, что не в силах этого сделать. Голова пошла кругом от этого поцелуя, по спине пробежали мурашки, а сердце забилось ещё быстрее. Кровь взыграла в молодом теле, Чуя почувствовал, как краска приливает к его лицу, дышать было трудно, тело стало чересчур расслабленным и податливым, предательски реагируя на поцелуй Осаму и его ласки. Не отдавая себе отчёт в том, что делает, Чуя ответил на поцелуй, его руки скользнули на шею Дазая, обвивая её и прижимая парня плотнее. Дыхание обоих участилось, сердца бешено колотились, и неизвестно, чем всё это могло закончиться, если бы в дверь Накахары не постучали. Эсперы отпрянули друг от друга, Дазай слез со стола, а Чуя попытался пригладить растрёпанные волосы и восстановить дыхание, после чего, прокашлявшись, сказал: — Войдите. На пороге стояла Коё, окинув оценивающим взглядом сначала Дазая, затем Чую, Озаки произнесла: — Извините, если помешала. — Нет, нет, анэ-сан, — поспешил заверить наставницу Чуя, — ты вовсе не помешала. — Я так не думаю, Озаки-сан, — вступил в разговор Дазай, разворачиваясь к Коё лицом. — Не могла бы ты зайти попозже? Нам с Чуей необходимо обговорить несколько важных моментов, касающихся поручения босса. И мы как раз их обсуждали. — Хорошо, — Коё кивнула, разворачиваясь, и направляясь к выходу, — зайду позже. — Скумбрия! — прорычал Накахара, когда за Озаки закрылась дверь. — Что ты себе позволяешь? Что это было вообще? Глаза Чуи метали молнии, а Дазай со спокойной улыбкой взирал на него. Подойдя к эсперу сзади, Осаму положил руки на его плечи и принялся их разминать, как незадолго до этого делала секретарша с ресепшена. Кажется, её звали Акеми, но Дазай был не уверен, так как считал, что запоминать такие мелочи, как имена офисных сотрудников Мафии в его обязанности не входит. Чуя мотнул головой, затем попытался сбросить руки Осаму со своих плеч. — Что тебе надо? — спросил Накахара, всё же невольно млея от действий Осаму. Делать массаж Дазай всегда умел хорошо. Чуя это прекрасно помнил, а спина у него действительно болела. — Расслабься, — сказал Дазай, продолжая массировать плечи напарника, — и получай удовольствие, — склонившись к его уху, прошептал он, после чего чмокнул Чую в висок. — Дазай... — Что? — томным голосом произнёс тот. — Зачем ты это делаешь? — Хороший вопрос, Чуя. А сам не догадываешься? — Нет. — Я просто хочу, чтобы ты расслабился. Ты слишком напряжён, а нам предстоит сегодня ещё поработать. — Я не про массаж говорю. Зачем всё это? — Что "это"? Чуя повернул голову к Осаму и встретился взглядом с карими омутами, которые, казалось, выражали удивление и невинность, однако Накахара слишком хорошо знал своего напарника, и его не мог обмануть этот взгляд. При общении с Дазаем Чуе иногда казалось, что он разговаривает не с человеком, а с самим дьяволом. Именно поэтому Чуя частенько проявлял к нему открытую агрессию, так как чувствовал угрозу для себя, исходившую от него. Угрозу не в общепринятом смысле физической расправы или чего-то подобного, а угрозу совсем иного плана. Накахару тянуло к этому мужчине с непреодолимой силой, особенно тогда, когда напарник включал обаяние, он боялся Дазая именно по этой причине и не желал подпускать к себе слишком близко, как в былые дни, так и сейчас. Однако не всегда Чуе удавалось держать дистанцию. — Дазай, не прикидывайся. Ты понимаешь, о чём я. — Раскусил, ладно, — Дазай сменил немного технику массажа, а точнее, очень быстро расстегнул жилет эспера и проник руками под рубашку, оглаживая спину, затем продолжил массировать его плечи, но уже касаясь пальцами кожи, а не одежды. — Я скучал. — Что? — Чуя был в шоке от услышанного, хотя он, конечно же, не поверил ни единому слову напарника. Массаж расслаблял, и Чуя откинулся на спинку стула, полностью отдаваясь ощущениям. — Ты слышал, что я сказал, — на этот раз Дазай выглядел очень серьёзным и, кажется, он даже не думал шутить по поводу врачей, слуха или слабоумия. — Я тебе не верю. — Очень жаль. Я говорю правду. Скучал по тебе, рыжик. — И поэтому ты меня чуть не утопил в «Мерсо»? — с горькой усмешкой произнёс Накахара. — Хотел бы утопить — утопил, поверь. В «Мерсо» сложилась непростая ситуация в тот момент, она заставила меня поступить именно так, и я ни о чём не жалею. План был идеален, и он сработал на все сто. Ты не можешь с этим не согласиться, Чуя. — Я просто поражаюсь твоему хладнокровию и лживости, Дазай. И главное, что ты не чувствуешь никакого раскаяния. — Мне не в чем раскаиваться, Чуя. Твоей жизни ничего не угрожало. — Да ну? Ладно, Дазай, давай о деле поговорим. — Тебе неприятно? — Довольно, — Чуя сбросил руки со своих плеч и, поднявшись со стула, развернулся лицом к Дазаю, застёгивая жилет. — Что у нас за задание? — Уничтожить группу контрабандистов, которые нам мешают. В ней состоят 120 человек, из них — 15 эсперов. Поехали, по дороге расскажу подробности. — Сейчас? — Быстрее начнём — быстрее закончим. Чуя кивнул, надевая плащ, и вышел из кабинета. Дазай проследовал за ним, сказав: — Ты иди к машине. Мне нужно кое-что взять в кабинете. — Хорошо, — Чуя кивнул и направился к лифту, а Дазай — в свой кабинет. Подойдя к столу, Дазай извлёк из выдвижного ящика чёрную папку, вложив в неё несколько случайно попавшихся под руку листов с печатями и его подписью, после чего вырвал из блокнота, лежавшего на столе, листок и быстро на нём что-то написал, улыбаясь своим мыслям. Закрыв кабинет на ключ, Дазай направился к лифту, по пути остановившись у ресепшена. — Акеми-тян? — обратился Осаму к темноволосой девушке, которая не так давно помогала Чуе расслабиться. — Да, Дазай-сан, — девушка кивнула, поёжившись под пристальным взглядом карих глаз. — Ты должна доставить эту папку с документами ровно в 20:00 по этому адресу, — Дазай протянул девушке папку и листок с адресом. — Хорошо, я отправлю курьера. Дазай снисходительно улыбнулся и произнёс вкрадчивым голосом, будто неразумному дитя пытался объяснить простые истины: — Акеми-тян, разве я просил отправлять курьера? — Нет, — девушка со страхом смотрела на Дазая, в конце концов, не выдержав его взгляда, она опустила глаза вниз, — простите, — пролепетала она. — Вот и умница, — Дазай улыбнулся. На этот раз его улыбка казалась искренней, но Акеми снова поёжилась от неё. Несмотря на то, что улыбка на лице Дазая выглядела вполне доброжелательной, девушка почувствовала, что, на самом деле, это оскал убийцы. Дазай прошёл к лифту, а вскоре он уже сидел рядом с Чуей в его машине на пассажирском сидении. Не говоря ни слова, Накахара завёл двигатель, и эсперы тронулись в путь.***
Зачистив базу контрабандистов и справившись с этой задачей без накладок и неожиданностей, эсперы снова сели в машину. На часах было 19:00. — Ты в порт? — спросил Чуя. — Что мне там делать сегодня? Подбросишь до ближайшего бара? — Ладно, — Чуя завёл двигатель, и машина тронулась с места. Дазай попросил высадить его на окраине города возле дешёвого кабака со странным названием: «Дырявый сапог». Чуя пожал плечами, подумав: «Что можно ловить в такой захолустной забегаловке?», и спросил: — Может, к центру подкинуть? — Не стоит. У меня тут встреча с информатором. — Каким информатором? — не унимался Накахара. — Это не имеет значения, Чуя, — ответил Дазай, покидая салон автомобиля. Чуя снова пожал плечами и уехал, Дазай стоял возле бара, провожая машину напарника взглядом, а когда тот скрылся из виду, не пошёл в забегаловку, а направился в противоположную от неё сторону.***
На следующий день на входе в здание Чуя столкнулся с Дазаем в дверях, точнее, налетел на него, и тот выронил чёрную папку с документами, которую держал под мышкой. — Смотри куда прёшь, Скумбрия! — бросил Чуя, потирая плечо. — Это ты глаза разуй, коротышка! — не остался в долгу Дазай, наклоняясь вниз и поднимая папку, быстро запихивая в неё рассыпавшиеся по полу листы. — Заткнись, пока не отгрёб! Чуя быстрым шагом направился к лифту, не имея желания пререкаться сейчас с напарником, так как опаздывал. Акеми должна была подготовить ему пакет документов, которые нужно ещё проверить перед собранием, назначенным на 9 утра, а сейчас было 8:45, и у Чуи практически не оставалось времени на проверку. Поднявшись на нужный этаж на лифте, Чуя подошёл к ресепшену, однако за стойкой никого не было. Оглядевшись по сторонам, Накахара, нигде не заметив секретаршу, облокотился задом о стойку, решив подождать её минут пять. Мало ли, может, в туалет отлучилась или кофе боссу или кому-то из исполнителей пошла делать. Послышался звук поднимающегося лифта, а вскоре стих, когда его прозрачная кабина остановилась на последнем этаже, открылись двери, и оттуда вышел Дазай, хотя Чуя заметил его ещё тогда, когда тот поднимался на этаж, и демонстративно отвернулся в сторону, чтобы не смотреть на напарника. Однако Осаму сам подошёл к нему и, положив руку на его плечо, вкрадчиво произнёс: — Чу-уя, у нас собрание через 10 минут, а ты с секретаршей прохлаждаешься? Чуя резко развернулся к Дазаю, скидывая его руку и со злостью глядя в глаза цвета виски. — Ты видишь, что я с кем-то прохлаждаюсь? — Документы подготовил? — не обращая внимания на вопрос эспера, задал свой Дазай. — Подготовил, — недовольно ответил Чуя. — Дай сюда, перепроверю, а то чувствую, что ты напортачил. — Чего? Кто напортачил, Скумбрия? — Документы, Чуя. — Да что ты ко мне приебался? За документы отвечаю я, а не ты. — Понятно. Вчера дурака провалял весь день с секретаршей, документацию не подготовил, — Дазай с насмешливой улыбкой посмотрел в лазурные глаза. — Акеми должна была их подготовить, — неохотно ответил эспер. — И где твоя Акеми? — Не знаю. — Если должна была подготовить, значит, они где-то здесь, — Осаму зашёл за стойку и принялся пересматривать листы, которые лежали в двух стопках. — Нашёл! — радостно сообщил он, помахав перед носом Чуи только что найденными документами. — Дай сюда, — Чуя попытался вырвать листы из руки Дазая, но тот отвёл её в сторону и поднял вверх. — Сказал же: "Сам проверю". И Осаму проверил. На это у него ушло минут пять, не более, после чего он заключил: — Всё верно. Толковая эта Акеми, жаль только, что необязательная. Наверное, придётся найти новую секретаршу, терпеть не могу безответственных людей. — Чего сразу новую? Может в туалет отошла. Не замечал я за ней никакой безответственности. — О, Чуечка защищает свою секретутку? — Дазай испытующе посмотрел на Накахару. — У тебя с ней что-то есть? — Пф!— фыркнул Чуя и отвернулся от Дазая, направляясь к лифту. — Тебе-то что, придурок? — Как грубо. Ты знаешь, Чуя, что грубость — признак слабости или недостатка интеллекта, особенно, когда она необоснованна? Накахара остановился и, резко развернувшись к Дазаю, схватил его за грудки, прижав к стене. — Если бы не это дурацкое собрание, я бы засунул тебе твои слова в твою поганую глотку! — Слова-то и в глотку? По-моему, ты что-то путаешь, слизень, и всё как раз наоборот: слова оттуда выходят. — Как же бесишь, умник ёбаный! — Чуя замахнулся кулаком для удара, но всё же сдержал себя и опустил руку вниз, а затем отпустил жилет напарника и даже демонстративно разгладил на нём воображаемые складки. — Мы опаздываем, — проговорил он и направился к лифту. Дазай улыбнулся и последовал за ним.